В Сербии считают, что за русским языком - будущее

Глава некоммерческой организации «Светлана» Виктория Решетникова (Сербия) рассказала проекту "Окно в Россию" о том, что сподвигло ее обучать сербских детей русскому языку, важности оффлайн-переписки и текущей ситуации в Сербии

Базирующаяся в Белграде некоммерческая организация «Светлана», которую создала Виктория Решетникова, хочет помочь в развитии и образовании сербских детей и подружить их с ребятами из России.

- Виктория, очень часто некоммерческие организации в Сербии занимаются тем, что формируют политические пристрастия граждан, иными словами - «промывают мозги». У вас цели явно не такие…

- Нет, конечно. Мы сами из Москвы. Так получилось, что приехали сюда жить. Я решила, что сердце мое осталось в Белграде, и приехала с ним воссоединяться. Здесь я поступила в Академию изящных искусств. И, живя здесь и любя этих людей, захотелось сделать что-то полезное, особенно для детей. Ведь уж кто-кто, а они никогда не виноваты ни в политических, ни в экономических проблемах страны. Так родилась идея создания некоммерческой организации.

- Мне рассказывали товарищи, что существует такое понятие, как кризис третьего года эмиграции, что многие, пожив в Сербии, разочаровываются…

- У меня никаких переломных моментов не было. Тем более, у меня это второй заход: в Сербии я первый раз жила с 1993 по 1999, и нас с сыном эвакуировали, когда начались бомбежки. А полтора года назад я сюда вернулась.

- В какое время вы жили на Балканах: санкции, войны…

- Когда мы приехали, была жутчайшая инфляция, но и в России было несладко. Но как-то пережили - настолько все привыкли в экстремальных условиях поддерживать друг друга. Потом, я жила в Белграде, где условия отличались от провинции. Поэтому народ, в основном, причитал, мол, «боже мой, нас лишили возможности путешествовать». Меня это потрясало: при том, что в магазинах купить нечего, все с утра стоят в очереди за хлебом и молоком, а оставшуюся часть дня убиваются – какой у нас замечательный был паспорт. Хотя все понимают, что жили раньше на кредиты, за это надо расплачиваться когда-то, но расплачиваться-то никому не хочется. Нормальная была жизнь, спокойная, никто не верил, что бомбежки будут. И всю жизнь я слышу, что Белград не тот, потому что приехало много беженцев или продавших свою недвижимость в Косово, что это влияет на криминогенную обстановку… И тем не менее все равно все оставляют машины с открытыми окнами на улице.

- Ну а как сейчас вам живется?

- Вот меня вчера спросили, какая у нас культурная среда в доме. И я не смогла ответить. Вроде в доме говорят на русском, но я знаю сербский хорошо, мама в 74 года учит сербский. Двери у нас закрываются только на ночь, все ходят туда-сюда, такое броуновское движение получается. Я вижу все отрицательные и положительные черты сербов и с большим уважением и душевностью к ним отношусь.

- Вот о чертах, пожалуйста, поподробнее.

- Если говорить о положительных, они очень сердечные и улыбчивые. Не знаю, обращали ли вы внимание или нет - у них все дети улыбаются. Еще у них очень трогательные старики. Ну а если о грустном, то сербы, конечно, “пофигисты”.

- И как вы планируете помогать сербским детям?

- Есть сербские дети, которых интересует русский язык, и есть родители, которые считают, что за русским языком - будущее. А учителей, которые здесь могут его нормально преподавать, очень мало. Но можно найти в России людей, которые ребяткам младшего возраста привьют интерес к русскому языку: сначала через игру, потом уже на более серьезном уровне. Для этого не обязательно приезжать сюда – можно организовать уроки по «скайпу». Проблема в том, что дети в Сербии зачастую предоставлены сами себе (Белград мы, разумеется, не берем). Мы вот случайно познакомились с мэром муниципалитета Пландиште, и после его рассказа просто ужаснулись: в центре Европы дети ходят в школу только до 8 класса, потому что у родителей элементарно нет денег на транспорт. Я не хочу сказать, что государство их оставило. Нет, оно старается, выделяет дотации, но этого не хватает. В этот маленьком муниципалитете 1700 человек стоит в очереди на бирже труда, и 400 семей живут на соцпомощь - от 3 до 5 тысяч динаров в месяц. А учебники на год стоят 70 евро! Все это очень грустно, а тема-то не очень популярная… . В общем, ситуация зацепила душу, "поцарапала" - и хочется что-то сделать.

- Поэтому вы решили запустить в Сербию и «почтового голубя из России»? Это удивительно. Потому что да, конечно, есть такое явление, как «посткроссинг», когда люди друг другу шлют открытки, но даже наличие такого движения не отменяет следующего факта - бумажные письма, наряду, скажем, с факсами и ситечками для чая, становятся анахронизмами… И вообще скоро мышцы, отвечающие за держание ручки, ждет участь, которая когда-то постигла у человека хвост. Зато слой кожи на подушечках пальцев будет все грубее...

- Мне кажется, для ребенка в сербском селе письмо из Москвы, будет радостью. Наверное, каждый к чему-то приходит, исходя из собственного опыта. Каждый раз, когда хозяин мне приносит счета, я говорю - ты не можешь мне хоть раз принести открытку? Лично я хочу, заглядывая в ящик, увидеть так что-то, кроме рекламы и счетов. Это здорово и трогательно, когда ты ждешь письма и его получаешь. Зная, что в работе почты тоже бывают какие-то огрехи, мы кроме объявления, мол, давайте писать друг другу письма, попросили еще фотографировать - и детей и письма. Мы получили уже три письма, «первой ласточкой» стала девочка Ульяна из Санкт-Петербурга. Теперь ребята смогут сказать - я получил письмо от друга из России или Сербии.

Остается лишь добавить, что для начала все письма необходимо отправлять на почтовый адрес общества «Светлана». Виктория Решетникова надеется, что это временная мера – вскоре дети «распишутся» и будут слать друг другу письма уже напрямую.

Почтовый адрес «Светланы» SERBIA, 11073, BEOGRAD 129, DR. IVANA RIBARA 156/2/11, UDRUZENJE "SVETLANA"