Авторы

Но жаль и если такой оппозиционер, как Дмитрий Быков, так ополчается на вандализм по отношению к барельефу, что сам совершает преступление против искусства. Речь пойдёт о стихотворении (1895) и о романе (1901) Мережковского: оба – словами – о Леонардо да Винчи...

Например, песня Высоцкого «Песня самолёта-истребителя» 1968. Меня когда-то не удовлетворял тот факт, что на словах «мир вашему дому» по мне ходят волны мурашек, а почему, я не знаю, и не волен сделать так, чтоб этого не случалось непосредственно...

Каждый про себя знает, что, если что забыл и хочешь вспомнить, надо думать о чём-то около, и – вспомнится забытое. Представляется, что что-то подобное происходит с писателем, когда он хочет выразить свой подсознательный идеал...

Идею синусоподобного изображения превращения идеалов друг в друга я узнал из статьи Прокофьева «Фёдор Иванович Шмит (1877-1941) и его теория прогрессивного циклического развития искусства» в 1981 году...

Есть такой эффект: само произведение искусства (если его так называют) не производит никакого впечатления, но когда о нём пишет и цитирует его критик, оно выглядит привлекательным. Как иные города на фотографиях выглядят гораздо лучше, чем вживую...

Прочитав злобную хулу людей, далёких от искусства, оскорблённых ценой, за которую был перекуплена картина Леонардо да Винчи «Спаситель мира» (около 1499), я счёл себя обязанным защищать не Леонардо (я лично не могу определить, он эту картину создал или кто-то из так называемых леонардесков), а само искусство...

Есть такой термин – разорванное сознание. Оно часто случается в переходные эпохи. И я страннейшим образом являюсь его представителем...

Нахожусь в положении, отдалённо похожем на положение Джанибекова и Савиных. Я ведь обычно зачем берусь писать? Чтоб объяснить себе и читателям моим, что мне открылось в недопонятности, обычно бывающей в художественном произведении. А в фильме «Салют-7» ничего недопонятного не было. По моим нынешним понятиям и фильм-то потому к художественным причислен быть не может мною. И писать не о чём. А тем не менее, мне что-то захотелось писать. – Новость. В чём дело?

Я читал Белова «Привычное дело» (1967) и как-то не понимал, есть у него пафос или нет. Есть что-то всё пронизывающее? И в том месте, где Катерина, жена Ивана Африкановича, вернулась из больницы после гипертонического криза, подумалось, не хрупкость ли трагическая красивой крестьянской жизни – тот самый всепроникающий пафос. Как ребёнок, если он заброшен вниманием, он погибнет обязательно...

Что делать? Хочу взяться за ультрасложную вещь. Для которой надо сначала прочесть хоть короткую, но ультрасложную статью...