Станиславский писал о том, как Чехов изменил первоначальное название пьесы «Ви́шневый сад» (в котором Станиславский не увидел «ничего особенного», что говорит о соответствии этого ударения тогдашней норме) на «Вишнёвый сад»:
«Послушайте, не Ви́шневый, а Вишнёвый сад”, — объявил он и закатился смехом. В первую минуту я даже не понял, о чём идёт речь, но Антон Павлович продолжал смаковать название пьесы, напирая на нежный звук «ё» в слове «вишнёвый», точно стараясь с его помощью обласкать прежнюю красивую, но теперь ненужную жизнь, которую он со слезами разрушал в своей пьесе»