Жизнь – длящееся удивление

Неизбывная тоска по живой жизни во всём, что сегодня происходит со страной, ощущается и в дальней деревеньке в Ивановской области, и в казачьей станице на Кубани, и в Москве, наконец. 
Каждый из нас созидает жизненное пространство по мере своих сил. А творческий человек делает это с ещё большим дерзновением, в каких бы жизненных обстоятельствах он ни оказался. Книга монахини Анны (в миру педагога Натальи Евгеньевны Бухаровой) «У каждого храма своя история» (М., 2018) вобрала в себя множество пережитого: осмысление того, как советский опыт русской истории повлиял на семью, живописное повествование о природе – о лесных краях, где довелось жить семье отца Виктора и матушки Натальи, и, наконец, плач по русской деревне, умирание которой мы все застали.
Эта жизнеописательная книга начинается с последних тридцати лет жизни семьи священника в старинном русском селе, недалеко от Юрьевца, родины Андрея Тарковского. Чтобы представить эти места, достаточно вспомнить волжские берега с высокими белыми колоколенками в фильмах Тарковского. 
Увидим ли мы завтра своими глазами эти картины? Ведь сегодня в Юрьевецком районе, как и по всей России, вырубаются леса, следовательно, гибнет зверь, неведомо кем скупаются земли, стираются с лица земли оставшиеся деревеньки, до которых не дошёл ни Наполеон, ни Гитлер. 

Воспоминания матушки Анны льются полноводным потоком. Они, как сама эта полнокровная крестьянская жизнь, где всё заполнено молитвой, трудом, переживаниями, радостью, свободой. В книге читатель найдёт рассказы о том, «Как тётя Шура кота поймала», как конь Загорулька столкнулся с автобусом, о чём отец Виктор потом рассказывал – «вижу, сани плавно так в воздухе летят, конь вверх ногами, и я лечу», о бедном НЛО, которое мотылялось над селом, не зная, куда деться, потому что отец Нестор благословил крестить неопознанный объект и «наш иконописец Серёжа с женой крестили его из автобуса, послушница Тамара из Павлово, Петя из-под липы, где он укладывал из кирпичей философские круги и, наконец, сам батюшка с нашей Юлей крестили его из огорода, где они осваивали основы земледелия». Неповторимы и описанные в книге портреты последних молитвенниц – старушек, что стали связующей нитью той царской боголюбивой России и нашего времени, времени трудного возвращения на круги своя. 
Забавные истории логично вплетаются в трудную крестьянскую жизнь, что хватко сумела запечатлеть в слове монахиня Анна. Но и трагедии, как видим, случаются в такой тихой обители. Именно в селе Жарки 31 декабря 1993 года был зверски убит молодой иеромонах Нестор (Савчук). Светлый юноша… Святой муж... У него был такой характер, что он бы мог вести за собой полки, быть первым – в бою. Но, отслужив военную службу, он принял служение на духовном поле брани… В тот год была остервенелая погоня бандитов и хищников за старинными иконами, которые ещё сохранялись в сельских церквях. Отец Нестор стал жертвой зверя, вышедшего из человека. Сейчас уже немало написано об отце Несторе профессиональными журналистами, его канонизировали в Русской церкви в Америке. Однако матушка Анна рассказывает, каким он был в быту, в простом, каждодневном общении со своим народом на приходе.
После гибели отца Нестора был рукоположен отец Виктор, ныне иеромонах Иоаким, и принял приход села Жарки в тот тяжкий год, в то поминальное Рождество. 

Эта книга, написанная монахиней, как ни странно, в первую очередь – о семье, о любви к жизни. В неё вошли воспоминания 1970-х годов, где автор описывает, как их маленькая дочка наблюдает за курочкой, несущей яичко, как ласково её гладит, как слушает бабушкину сказку, пока бабушка Муся вычёсывает овцу. Эти зарисовки привлекут внимание и маленького читателя. 
В книге, сюжеты которой легко ложатся в сценарий фильма, будто перематывается кинолента от конца к началу. И вот эта молодая семья в казачьей станице, с маленькой дочкой, размышляют ещё в тисках времени коммунистического строительства, как устроен этот мир, по каким законам он живёт… 
Порой не успеваешь улавливать, Наталья размышляет или это уже Виктор включается в разговор, они на любом витке своей семейной и теперь монашеской жизни смотрят на мир одними глазами:

«– …Ядерный потенциал – это и есть материализация недоверия друг ко другу. Так же и внутри человека. Он капсулируется в ядро одиночества и мучается, пока полностью не превратится в неживое, но и полностью превратиться в неживое он не может, он – человек. Но ад уже и здесь получает сполна – зависть, раздражение, болезни. А если ещё и перестаёт трудиться сам…
– А как же быть? Всё равно кругом сплошные силовые приёмы. Все хотят жить хорошо, никто обратно в пещеру не хочет, разве нет?
– Победа добра в отдельно взятой пещере невозможна – к тому же из пещеры никто ещё и не собирается вылезать. Просто она становится всё комфортабельнее. Наверное, единственно, кто из пещеры выбирается – монахи… Нет, по отдельности ничего не получится, только всем миром, только сочувствуя друг другу…».

Вот другой виток жизни. Наталья и Виктор живут и работают в заповеднике на русском Кавказе, где приходится им защищать от браконьеров созданный Богом живой мир. 
К примеру, в рассказе «Топка и Олег» так описано начало истории спасения медвежонка: 

«Убили бракаши медведицу ночью, торопясь, разделали, снесли в рюкзаках вниз к мосту, там сели на оставленную машину или мотоцикл, и разбитая дорожная колея скрыла их следы, вывела в неразличимое море добрых улыбчивых людей, где снова все равны, всем жить надо.
А медвежонок шёл за запахом жизни и запахом крови…». 

Об авторе книги необходимо сказать, что её жизнь десятилетиями была связана с преподаванием в разных школах. Учебник Натальи Евгеньевны Бухаровой «Святыни Отечества» (2012) спас от закрытия сельскую школу, которую сделали экспериментальной площадкой именно под этот факультативный курс. 
Отдельную главу книги «У каждого храма своя история» составляют путевые заметки матушки Анны, которые писались как письма дочери. Взгляд русского человека на чужую страну, с которой связаны для кого-то надежды, для кого-то зависть, а для кого-то горечь и неприязнь. Группа русских путешественников: протоиерей Виктор Салтыков (ныне иеромонах Иоаким) с матушкой, режиссёр-документалист Валерий Тимощенко и ещё несколько их близких людей. Трое этих проникновенных творческих людей что-то уяснили для себя в той поездке в Америку, нашли какие-то ответы на то, что происходит с нашей страной, встретили далёких по крови и духу людей, попавших в подобную ловушку. 
«Я понял, – говорит отец Виктор, – зачем ехать к индейцам. У нас вымирают деревни, нет домов, но есть история. Пространство истории, которого у них нет…».
«Какая-то тяжесть есть в Америке – какое-то “тёмное ядро”. Отсюда Россия воспринимается, как лёгкое что-то, светлое. Это точно из-за веры, из-за церквей, деревенек наших. Россия всё-таки радостная. В России всё равно люди вместе живут, а здесь по отдельности», – пишет матушка Анна.

Автор этих замет смотрит на мир из русской деревни, из сельского храма: «Какая земля мощная! Изрытые скальные глубины, сзади море холмов и горных складок… Люди проезжают на диковинных машинах и автобусах. Туалеты на этой верхушке, Юля, с той же полной чашей воды и опять бесплатные. Мусора нет. Да-а, дикари мы… Но при этом это они Сербию бомбили…».
«Единственное, – убеждена матушка Анна, – что можно здесь открывать – это “православную Америку”».
Читая эту книгу, невольно вспоминаются строки Арсения Тарковского: «Живите в доме и не рухнет дом…». Возможно, эта житейская исповедь монахини Анны кому-то подскажет те самые неисповедимые пути Господни, проходя по которым возможно для человека спасение. 
Одно твёрдо запоминается по прочтении книги:

«Не надо спасать природу – надо самим спасаться.
Не надо спасать церковь – это она нас спасает.
Не надо спасать Россию – её надо любить.
Не надо спасать деревню – в ней надо жить».

Эти слова иеромонаха Иоакима, сказанные им в известном документальном фильме Валерия Тимощенко «Русский Заповедник», выстраданы самой жизнью конкретного человека. И это напоминание, что каждый из нас должен вглядеться в себя, вернуться к своим истокам, попытаться жить не чужой, а своей жизнью. 
Книга монахини Анны написана для нас, мирских людей. И поэтому с радостью воспринимается пульсирующая мысль автора: «Вообще, жизнь – это длящееся удивление».