Грань очевидного. Авторская программа Юрия Селиванова

Выпуск №13. Сто лишних лет плутократии 

Принято считать, что ставка столпов мировой буржуазии на германский нацизм в 20-х – 30-х годах прошлого века была связана с их естественным желанием уничтожить первую в мире социалистическую страну – Советский Союз. Однако общий взгляд на мировую и европейскую ситуацию того времени приводит к выводу, что ситуация для англосаксонского Запада была еще хуже. И единственной для него возможностью предотвратить практически неизбежную мирную советизацию всей Европы, грозившую капиталистическому строю катастрофическими последствиями в масштабе всей планеты, была именно та крайне рискованная азартная игра, которую Запад был вынужден начать с Гитлером. Другого выбора у него просто не было и в этом смысле Вторая мировая война целиком и полностью его детище. 

После того, как Германия была поставлена на колени и подчистую ограблена западными победителями в Первой мировой войне, после того, как у неё отобрали огромные территории и все колонии, а заодно пустили по миру большую часть населения, у большинства униженных и оскорбленных немцев, не считая, разумеется, обывательского болота, было только два варианта политического будущего: либо с нацистами, либо с коммунистами. 
Нацистский вариант был реализован реальным ходом истории и его основная «несущая конструкция» общеизвестна. Это консолидация всех немцев, посредством кнута и пряника, для организации «бури и натиска» в целях «восстановления исторических прав и достоинства Германии», прежде всего, в виде отторгнутых от неё территорий и населения. 
Эта программа очевидным образом предполагала войну. Однако многих немцев это нисколько не смущало, поскольку они, не без оснований, считали, что другого пути нет. А Германия, которая была виновна в той войне никак не больше других, не заслуживала такого бесчеловечного с ней обращения. 

Однако так думали не все немцы, о чем свидетельствует тот факт, что в общественном сознании Германии высоко котировалась левая идея, а одной из двух самых популярных радикальных политических сил в стране была Коммунистическая партия. Немецкие коммунисты были безоговорочными союзниками советских и, одновременно, противниками новой войны. Это также находило отклик в уставших от мировых катаклизмов массах, которые связывали свои надежды с обществом политической стабильности и социальной справедливости. 
Однако это вроде бы никак не решало проблему оторванных от Германии территорий, которая если не для рядовых граждан, то для государства, как такового, была одной из центральных.
Почему компартия Германии не акцентировала эту территориальную проблему? Означает ли это, что она её полностью игнорировала, совершая тем самым роковую для того времени политическую ошибку? Вопрос отнюдь не праздный с учетом того, что КПГ имела весьма высокие шансы прийти в Германии к власти и, таким образом, повернуть всю мировую историю в принципиально ином направлении. 
Вопрос о том, почему история Германии, а затем и всей Европы пошла именно по нацистскому, а не по альтернативному коммунистическому пути, является, по сути, главным вопросом всей европейской истории межвоенного периода. Тем более, что обе главные немецкие радикальные партии имели изначально примерно одинаковые шансы возглавить страну. Почему же, в конечном счете, победил именно Гитлер? 

Митинг о Рот фронта, – боевого крыла КПГ. 1927 год.

Немецкие коммунисты были, несомненно, такими же патриотами Германии, как и сторонники будущего фюрера. И среди них тоже было вполне достаточно старых солдат, мечтавших о торжестве не только социальной, но и исторической справедливости. Вот только руководство КПГ, находившееся на прямой связи с Москвой, видело иные пути и способы для решения этой краеугольной германской проблемы. 
Скажу более определенно. Полагаю, что немецким коммунистам не было особой нужды особенно нагнетать тему возвращения территорий, тем более путем войны, по той простой причине, что этот процесс мыслился ими как закономерное и естественное следствие будущего и неизбежного, как они считали, коммунистического переформатирования всей Европы.
И действительно, в случае прихода КПГ к власти в Германии дальнейшая судьба европейского континента сомнений уже не вызывала. Германия, даже в своем полуживом тогда состоянии, все равно, объективно, была крупнейшей и центральной во всех отношениях западноевропейской державой. 
Её превращение в красного гиганта автоматически подразумевало тесный союз с таким же красным Советским Союзом. А фактическое слияние этих двух крупнейших континентальных сил неизбежно привело бы к сильнейшим «тектоническим толчкам» по всему европейскому пространству. 
Тем более, что западнее Германии находилась впавшая в хроническую прострацию после мирового экономического кризиса Франция, где мощной местной компартии не хватало только внешнего стимула для победы в своей стране. В Испании, даже без прихода к власти коммунистов в Германии, к тому времени уже победила народная, по сути, коммунистическая революция. А мятеж местных фашистов наверняка бы захлебнулся без поддержки нацистского рейха и фашистской Италии. Тем более, что итальянская компартия на волне общеевропейского левого подъема точно так же имела бы весьма высокие шансы на победу в борьбе с фашистским режимом Муссолини. Который, оставшись в Европе в одиночестве, наверняка долго не протянул бы. 

Всемирный конгресс Коминтерна в Москве. Здесь находился штаб мировой революции, которая должна была мирным путем победить в Европе на фоне общего кризиса капитализма.

Таким образом, всё зависело именно от того, по какому пути пойдет ключевая страна континента – Германия. Либо коммунизм, либо нацизм – третьего варианта не было. Социал-демократическое болото было зажато между этими двумя полюсами и не имело шансов возглавить процесс. Страну загнали в такое отчаянное положение, при котором только радикальные решения и соответствующие общественно-политические движения могли иметь серьезный вес и реальную перспективу переустройства страны. 
Для немецкой буржуазии, особенно крупной, победа коммунистов означала ровно то же самое, что для российских победа большевиков – их полное обнуление как правящего класса и имущественной аристократии. Понятно, что они были готовы сопротивляться этому изо всех сил. Единственной реальной альтернативой для них были только нацисты. СДПГ, в силу своей аморфности, не смогла бы противостоять левому натиску. А Гитлер, во всяком случае, обещал не упразднять частную собственность и не отнимать тому прочие излишества. Поэтому выбор немецких буржуев был очевиден.
Думаю, что умнейший советский кинопублицист Михаил Ромм был совершенно прав в своей расстановке акцентов, касающихся политических предпочтений германского крупного капитала...

Но сам по себе вклад крупнейших германских промышленников и банкиров был совершенно недостаточен для избавления от бродившего по Европе «призрака коммунизма». Всё, в конечном счете, зависело от позиции главных мировых сил. Коими были в то время англосаксонский Запад и, в меньшей степени, альтернативный ему Советский Союз.
Бытует несколько упрощенное, на мой взгляд, мнение, что англосаксы и прочие ротшильды просто назначили Гитлера своей любимой женой в видах дальнейшей агрессии против СССР. Дескать, могли бы, при желании, и не назначать. Но на самом деле, именно, что не могли. И выбора никакого у них не было. Реальное положение Германии было таково, что Запад не просто поставил на нацистов, как на свою собственную козырную и полностью зависимую от них карту. Он был вынужден их поддержать, причем, даже несмотря на то, что на Западе прекрасно понимали, чем это может им грозить. Новое усиление Германии с неизбежной угрозой самому англосаксонскому мировому владычеству им было тоже совершенно не в радость. 
Но в том-то и была главная особенность ситуации, что никакой альтернативы у них не было. И, следовательно, для Запада это был изначально неизбежный и отнюдь не беспроигрышный вариант. То есть, большой и вынужденный риск за неимением ничего лучшего. И ни надо думать, что у него как говорится, было тогда «всё схвачено и за все заплачено». Ничего подобного! Но падение Германии в объятия мирового коммунизма, причем происходящее на фоне всемирного капиталистического кризиса, означало для западного, в основном, для англосаксонского буржуазного мира, преддверие крупнейшей и вряд ли поправимой катастрофы всепланетного масштаба.
Ибо это, фактически, гарантировало обвальный переход на коммунистические позиции практически всей остальной Европы. От которой остался бы, в качестве «оплота капитализма», разве что, жалкий британский остров. Да и тот, скорее всего, ненадолго. В глобальном плане это означало радикальное изменение расстановки геополитических сил в масштабе всей планеты с построением мировой системы социализма на доброй половине мира уже к 1940 году.
Те любители «альтернативной истории», которые сегодня всячески тужатся приписать Сталину милитаристские планы завоевания всей Европы, не понимают главного. Ему совершенно не нужно было этого делать. Потому что Европа и без того находилась на краю своего перерождения в коммунистический суперконтинент. 
Именно поэтому Запад поддержал Гитлера и вместе с местными «буржуинами» дал ему столько денег, сколько требовалось, чтобы фюрер ниспослал своему народу хлеба и зрелищ, с «великой национальной идеей» в придачу. И вышиб, таким образом, из немецких голов мечту о коммунистическом рае. 
Однако, даже созданные нацистам условия наибольшего благоприятствования, отнюдь не гарантировали Западу решение поставленной перед Гитлером задачи. Скажу даже больше. В исторической перспективе нацисты были обречены даже без всякой второй мировой войны. И, при условии сохранения в Германии свободной политической конкуренции, наверняка проиграли бы тем же коммунистам и социал-демократам. Просто потому, что ничего, кроме войны и диктатуры, они предложить не могли.
Именно поэтому Гитлеру потребовались радикальные силовые меры для уничтожения, в том числе и физического, всех политических оппонентов. Что фактически и произошло в начале 1933 года, когда нацисты, на фоне провокации с поджогом рейхстага, полностью запретили все оппозиционные партии и основные гражданские свободы. Сказка про то, как нацисты якобы одержали демократическую победу и получили всенародную поддержку, разваливается в прах при первом же обращении к историческим фактам. Давайте вместе пробежимся по основным вехам этого гитлеровского «триумфа воли», чтобы окончательно уяснить на каком «лезвии бритвы» находилась Германия. И какие чрезвычайные меры пришлось принимать нацистам, чтобы удержать страну в повиновении. Никакой всенародной поддержкой там даже не пахло. 

«30 января 1933 года президент президент Веймарской республики Гинденбург назначил Гитлера на должность главы нового коалиционного правительства — рейхсканцлера. Помимо него в новое правительство вошло лишь двое членов его партии — Вильгельм Фрик в качестве рейхсминистра внутренних дел и Герман Геринг в качестве министра без портфеля. Уже двумя днями позже, Гитлер в качестве канцлера попросил Гинденбурга распустить Рейхстаг (в котором у НСДАП на тот момент было лишь 32 % мест) и назначить новые выборы, рассчитывая добиться на них большинства для своей партии. Гинденбург удовлетворил просьбу, Рейхстаг был распущен, новые выборы были назначены на 5 марта 1933 года.
2 февраля 1933 года приказом главы МВД Пруссии Германа Геринга, в стране были запрещены собрания и демонстрации Коммунистической партии. 4 февраля 1933 года за подписями Гинденбурга и Гитлера был опубликован чрезвычайный декрет «О защите немецкого народа», который фактически запрещал всякие собрания и митинги. Декрет от 4 февраля 1933 года дал нацистам юридическое основание для разгона антинацистских демонстраций и митингов, запрещения коммунистических газет.
9 февраля начались обыски помещений, которые использовали коммунистические ячейки и квартир лидеров партии. Страну захлестнула волна массовых арестов и похищений людей. 17 февраля, Геринг издал приказ, требовавший применять оружие в борьбе с коммунистами и соцдемами. 22 февраля 1933 г. CA и СС были наделены правами «вспомогательной полиции». Тем самым стали по факту частью государственного аппарата и получили неограниченные права для нападения на собрания и демонстрации левых организаций.
28 февраля был опубликован чрезвычайный указ рейхспрезидента «О защите народа и государства» отменявший свободу личности, собраний, союзов, слова, печати и ограничивавший тайну переписки и неприкосновенность частной собственности. Была запрещена Коммунистическая партия Германии. В течение нескольких дней были арестованы около четырёх тысяч коммунистов и множество лидеров социал-демократических и либеральных организаций, в том числе депутаты рейхстага[. Закрытие оппозиционных газет дало возможность успешно довести до конца избирательную кампанию.
Несмотря на это, по итогам состоявшихся 5 марта 1933 года выборов в рейхстаг национал-социалисты вновь не получили абсолютного большинства — им досталось только 288 мандатов из 647». 

 Всё это говорит нам, прежде всего, о том, насколько шаткой была тогда в Германии нацистская власть, на которую, тем не менее, от полной безвыходности, сделал свою главную ставку капиталистический Запад. И насколько, таким образом, была реальной в условиях Германии, а значит и всей Европы, перспектива победы левых, в конечном счете, коммунистических сил. Иначе говоря, угроза для интересов Запада была крайне серьезной и вынудила его пойти на весьма рискованные шаги. Фактически, они тогда выпустили джинна из бутылки, которого уже не смогли загнать обратно.
В конечном счете, Гитлер с поставленной ему внутриполитической задачей, теми или иными способами, в том числе самыми грязными, справился. Но одним только террором, курицей в каждой немецкой кастрюле и духоподъемным кино, в стиле «Триумфа воли» Лени Рифеншталь дело стабилизации режима кончиться никак не могло. Возвращение территорий оставалось главным вопросом. И Западу, волей-неволей, пришлось бросать нацистам в пасть все новые куски Европы. Фактически Запад сам попался на крючок той удочки, которую он же и забросил в этот темный омут истории.
Ну а дальше вполне закономерно случилось именно то, чего англосаксы «сотоварищи» опасались не меньше угрозы общеевропейской коммунизации. А именно того, что германский монстр, обретя новую силу, тут же выйдет из повиновения и бросится на своих западных «укротителей». Так оно и произошло. Гитлер захватил всю Европу, включая Францию, что явно превышало предоставленные ему полномочия. Угроза советизации Европы, чего в первую очередь страшилось мировое буржуинство, на том этапе была устранена. Но ценой за это стала её тотальная германизация. Что в любом случае для англосаксов означало утрату главного, то есть геополитического контроля над данным ключевым регионом планеты.
С этого момента пути-дорожки братьев-разбойников стали расходиться. Гитлер показал Западу, что он сам себе голова. И оную голову Западу теперь требовалось снести. 
Ключом к этому оказалась Советская Россия, которая теперь, в условиях краха европейского коммунистического проекта и полной фашизации Европы, становилась, объективно, геополитическим активом Запада. И он этим сполна воспользовался, когда открыл Гитлеру путь на Восток и на три года де-факто гарантировал ему «стоп-кран» на открытие второго фронта в Европе. Видимо для этого заместитель фюрера по партии Гесс и слетал в Лондон под видом сумасшедшего, перед самым началом восточной кампании (15 мая 1941 года), желая окончательно уточнить совместные интересы. И, похоже, уточнил. 

Расчет Запада был на то, что немцы в России за это время свернут себе шею, а сама Россия будет, фактически, уничтожена. Таким образом, две самые опасные для англосаксов страны мира должны были взаимно аннигилироваться, после чего автоматически наступал долгожданный англосаксонский век в масштабе всей планеты. 
Дальше, правда, все пошло немного не по сценарию Лондона и Вашингтона. СССР германский удар выдержал, а вот фюрер реально подкачал. И пришлось-таки самим англосаксам спасать положение, вторгаться в Европу с запада, предварительно купив непротивление основных немецких фельдмаршалов, и спасать её от уже повторно материализовавшегося «призрака коммунизма». Получилось не очень. Пол-Европы «призраку» пришлось отдать, точнее он сам её забрал. 
Потому игра в 1945-м не закончилась, но только вступила в новую фазу. После разрушения нацистского рейха с его мировыми амбициями, у Запада оставался другой серьезный противник – Советский Союз. На его ликвидацию они бросили все свои силы и к 1991 году добились-таки уничтожения «империи зла» и своей мировой гегемонии. 
Объявили даже на радостях «конец истории». И расслабились до такой степени, что поручили работать за себя восточным народам, а сами стали стричь купоны и ловить вечный кайф. Однако эти народы оказались неглупыми и очень быстро извлекли из «хитрого плана» Запада свой интерес. И стали потихоньку теснить бледнолицых со всех мировых арен. А ту еще и Россия стала выходить из комы. «Конец истории» скоропостижно скончался и снова началось глобальное перетягивание каната. С вечным вопросом, кто кого? Процесс пошел, но пока никуда не пришел. А мы опять живем в «очень интересные времена». Такая вот мировая история с географией.

Художник: В. Серов.