«У нас нет другой Родины...»

Сегодня в гостях у журнала «Камертон» известная российская писательница, прозаик и публицист, Екатерина Фёдоровна ГЛУШИК. О проблемах творчества, современной литературной политики и о многом другом с ней побеседовал писатель Иван Юрьевич ГОЛУБНИЧИЙ. 

И.Г. – Екатерина Фёдоровна, отечественному читателю вы известны прежде всего своими рассказами-новеллами, которые составляют несколько ваших авторских сборников. В вашем творчестве людей привлекает способность выхватить из окружающей действительности некоторый незначительный, казалось бы, эпизод и средствами художественного слова раскрыть его глубокую и пронзительную внутреннюю драматургию; искусно смоделировать увлекательный сюжет, несущий в себе и художественный, и духовно-нравственный потенциал. Вызывает интерес традиционный для российского народа характер вашего мировоззрения и бесспорная гуманистическая направленность вашего дарования... У вас в творческом багаже есть даже научно-фантастические произведения, полностью отвечающие критериям данного жанра, и в то же время принадлежащие к классической традиции русской литературы. Полифония вашего творчества свидетельствует о богатстве натуры, о большом интересе к жизни во всех её проявлениях. Скажите, при написании рассказов вы преимущественно используете реальные истории и впечатления от происходящего в окружающей жизни или в большей степени создаёте образы и сюжеты собственным творческим воображением? 

Е.Г. – Писать я стала совершенно неожиданно для себя. После ухода из жизни моей мамы. Я пребывала в такой тоске! Вне времени и пространства, всё делала механически, смысла ни в чем не видела. Корила себя, что не уберегла маму, что могла бы быть более внимательной, более заботливой… Вспоминала, как мы хорошо жили. Хорошо не материально, а очень душевно, дружно. Хотя трудностей поболее, чем в иной семье: я – восьмой ребёнок, и мама осталась вдовой, когда мне было два года, а старшему брату – пятнадцать лет. Мы небогато, но очень дружно жили. И мама у меня – совершеннейший идеал русской женщины, которая и «коня на скаку», и «в горящую избу». При этом она всё переносила с большим достоинством: царственная красота, стать, врождённое благородство, которое свойственно русским крестьянам (а мама была из крестьянской семьи), трудолюбие неимоверное. Она всё время что-то делала по дому. И на моей памяти только один раз, пока мы росли, была в отпуске – ездила на юг по путёвке. А обычно в свой отпуск она устраивалась на дополнительную работу. Да и всегда работала на двух: экономист по образованию, устраивалась по совместительству дворником или уборщицей. И мы, дети, ходили ей помогать, а когда подросли, то эту работу сами и выполняли.
Тоску, горе люди по-разному преодолевают. Я вот садилась и записывала рассказы как воспоминания. Но не мама в рассказах была, а тётя, наша обожаемая тётя Нюра, мамина сестра, которая очень нас любила и помогала маме нас растить. К маме я не могла подступиться – сразу слёзы, невозможно писать. 
Воспоминания, реальные события дополнялись тем, что могло бы быть в тех обстоятельствах. И так, рассказ за рассказом – создавалась первая книга «Простые разговоры». Тогда я писала от руки. Каждый день садилась – писала. 
И мне, знаете, было даже неудобно, когда люди вымысел принимали за правду и интересовались судьбой тех, кого я придумала. Я, словно обманщица, что-то лепетала, и чувствовала себя, как взрослая, которая обманывает ребёнка, нарядившись Дедом Морозом.
Пожалуй, только эти «Простые разговоры» – реальные события, дополненные моими «размышлениями». А в основном мои рассказы получаются из каких-то эпизодов, которые я увидела: эпизод, штрих, он разрастается. Где-то из реального – одна сцена. 
Например, услышала, как яростно ругаются на остановке немолодые уже муж с женой. И вдруг – звонок по мобильному, звонит дочь. Мать ахает – что-то случилось. Пара реплик – и вот уже эти ругавшиеся – дружная семья. Он только что ей говорил, что она сама ерунды набрала полные сумки, пусть и тащит, он – не ишак. Она ему: тяжелее ложки ничего не поднимал. И вот – вызывают такси, он хватает сумки. Она ему – «Тебе нельзя тяжёлое носить, дай я сама», вырывают друг у друга поклажу. Он ей: «Себя не жалеешь»… 
Из этого эпизода – рассказ. Их судьбы, а также и то, что случилось у дочери, я домыслила... Или, например, подумала: а что человеку помогает переносить боль пыток? И появился рассказ – «Своё стояние». Когда пошёл Бессмертный полк, я подумала, как пойдут с фотографиями оставшиеся в глухих деревнях одиноко живущие вдовы? Об этом рассказ «Свет мой». 

Екатерина Глушик

Домой, как правило, прохожу через арку, глухой двор. И я представила, как в этой арке человек подкарауливает… То есть на рассказ вдохновила арка. Причём, пишу – вымысел, а сама плачу. Хотя в жизни довольно крепкий на эмоции человек.
Или, посетовав как-то в разговоре, что все бросились на детективы – и писать, и читать – решила: попробую, получится ли? По отзывам – получилось. Советовали именно их и писать: увлекательно, назидательно, интригующе. Два рассказа даже были опубликованы в общенациональном правовом журнале «Человек и Закон», что само по себе является высокой оценкой... 
У меня – хорошая основа для творчества. Практически все социальные среды знаю. Большая семья, двор нашего дома, полный ребятни, игры бесконечные. Жили и рабочие, и директор завода, и глава пожарной охраны города, и учителя музыкальной школы… Было много бабушек – эвакуированные в войну со всей страны, когда в городе организовывали производства, они на этих заводах работали. Очень верующие мама и тётя – из истинно православных христиан, богомольные старушки, их навещавшие или у тёти в её частном доме жившие. Летние каникулы в деревне у тёти, когда всё лето – без радио, телевизора, и вся работа – в том числе и на тебе. И сено ворошить, и копёшки складывать, и на сеновал сено метать, и деревенское стадо пасти. И грибы-ягоды по лесам, и огромный огород – полоть полгектара картошки, поливать грядки, воду из колодца на коромысле носить… Деревенские жители. И колхозники, и твои ровесники. Игры, завалинка. Я серьёзно занималась спортом, это тоже – среда: спортлагерь, соревнования, поездки. Волейбол – игра командная, когда «единица – вздор, единица – ноль». Университет, работа проводником в стройотряде – дорожные истории. Работа учителем, в том числе в Германии в гарнизонной школе. Семьи военных, ты сам – в чужой стране, на тебе и ответственность за детей в чужой стране. Очень широкий круг – политики, бизнесмены, художники, читатели – при работе в «Завтра» и Изборском клубе.
Я не верю в мистику, но что-то порой происходит… Александр Проханов называет это мистическим опытом. У меня такой был. 

Когда не стало мамы, я, как уже сказала, была в подавленном состоянии. Я часто проходила по подземному переходу на Пушкинской площади. Там стоял молодой мужчина в очках с большими диоптриями – глаза огромными кажутся. Он держал лист бумаги, на котором написано: «Гадаю по руке». Видела его нередко, но вот подошла, руку протянула. Он спросил, хочу узнать о прошлом или будущем. Я сказала, что прошлое и сама знаю. Будущее. А мужчина мне (вероятно, для того, чтобы я поняла, что он не шарлатан и действительно видит по руке), рассказал о событиях, которые со мной произошли, очень точно. Изумительно.
И он говорит: «Вы займётесь творчеством, думаю, будете писателем, и даже станете известной».
Ещё сказал кое-что, что сбылось. Но на тот момент я подумала – ерунда. Вот как бы к вам подошли и сказали, что скоро станете штангистом и выиграете Олимпиаду. Или космонавтом. Совершенно невозможное. Казалось бы.
Уже гораздо позднее вспомнила об этом гадании-предсказании. То есть не то что я решила: надо бы писать, сказал же хиромант, дай-ка попробую, прославлюсь. 

И.Г. – Вы не только прозаик, вы ещё и известный публицист. Ваши яркие, умные и честные статьи о текущих политических событиях и актуальных, болевых вопросах современной жизни, публикующиеся на страницах газеты «Завтра», давно полюбились читателям и в значительной степени формируют репутацию нашего легендарного патриотического издания. Скажите, не мешает ли естественная для публициста необходимость постоянно быть, что называется, в тонусе, эмоционально «заряжаться» от «злобы дня», – не мешает ли это вам как прозаику внутренне сосредотачиваться, делать обобщения, не распыляться на частности? Ведь если публицист так или иначе выражает какую-то позицию (мировоззренческую или даже политическую), то прозаик, следуя принципам художественной правды, должен в известном смысле быть «над схваткой», различать в каждом своём персонаже его собственную правду, выявлять в жизни её диалектические противоречия и на основании этого многое оправдывать? Легко ли вам бывает «переключаться», переходя от роли писателя к роли публициста? 

Е.Г. – Как бы штампованно ни звучало, но действительно надо переключиться, когда пишешь рассказ, например. Ты в эту жизнь входишь, всё это переживаешь, чувствуешь за каждого, кто в твоём рассказе. Как раз над схваткой, как вы сказали, не получается быть. А публицистику – горячим сердцем и холодным рассудком пишешь. Я, во всяком случае, как другие, не знаю. Хотя берёшься – именно в пылу. Потом по ходу этот пыл в самой себе тушишь, чтобы эмоции не мешали объективности. А то ведь в пылу на личности переходишь, в самых жёстких формах.
Я с детства очень политизированной была – все газеты читала, переживала за мир во всём мире. По окончании университета, имея, как и все выпускницы, диплом «Медсестра гражданской обороны», пошла в военкомат, чтобы меня послали в Афганистан добровольцем. Настаивала. Но мне сказали, что у меня нет опыта работы медсестрой. Я парировала: зачем тогда выдают эти дипломы? Если вдруг война, меня призовут тоже без опыта работы. Еле от меня отбились.
И в «Завтра» я пришла с улицы, предложила тему, именно откликаясь на проблемы. Их было всё больше и больше. А мне сказали: сами и напишите.
Не так уж часто прозаик и публицист – в одном лице. Хотя традиция русской словесности именно такова. Писатели были трибунами, которым люди верили, на них надеялись. 
Такое сочетание сейчас редко, но удивительным образом почитаемые мною современные писатели – одновременно прекрасные публицисты и достойные люди с чёткой и недвусмысленной позицией. Александр Проханов, Вера Галактионова, Юрий Поляков, Лидия Сычёва, Светлана Замлелова… Просто равновелики как писатели и публицисты. И настоящие бойцы, которые своё перо давно сами приравняли к штыку. Все были в горячих точках. И в нынешней ситуации никто из них не сидит под столом, выглядывая, а не пронесло ли уже?
Очень люблю Анну Ахматову. Одно из близких сердцу стихотворений – «Мне голос был...» – меня завораживало. Хотя с той беззаботной советской юностью никак не параллелилось. А сейчас? Это же о нашем дне! И все почитаемые литераторы могли бы сказать именно словами Анны Андреевны. 

Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: «Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда. 

Я кровь от рук твоих отмою,
Из сердца выну чёрный стыд,
Я новым именем покрою
Боль поражений и обид». 

Но равнодушно и спокойно
Руками я замкнула слух,
Чтоб этой речью недостойной
Не осквернялся скорбный дух.

У меня вызывает удивление и даже возмущение то, что созданная под самыми благими и пафосными лозунгами Ассоциация союзов писателей и издателей никак не возвышает свой голос в защиту и поддержку Донбасса и наших воинов. Вот где Сергей Шаргунов, к услугам которого и телевизионные, и печатные СМИ, Госдумовская площадка? Кстати, когда он появляется на экране, я ни разу не видела, чтобы было указано, что он – депутат от КПРФ. Сказано – депутат Госдумы. А ведь прошёл он именно от КПРФ. То есть в том, что он неплохо сидит на неплохом месте, заслуга коммунистов, они его в кресло усадили. Я хожу на все акции, манифестации коммунистов с 90-х годов, и ни разу его там не видела, только когда стал депутатом от КПРФ, появился. Это так, к слову. Но характеризует. 
Что-то затаились горлопаны, некогда главари, а сейчас – молчуны.

И.Г. – Вы являетесь реальным, «действующим» писателем, у вас выходят книги, которые продаются в магазинах. Скажите, насколько востребована сегодня современная отечественная литература традиционного, патриотического направления? Если литераторы «либеральной» направленности, «рыночной» ориентации успешно вписались в систему культурного шоу-бизнеса (хотя чаще всего ценой профессиональной и нравственной деградации), то писатели-патриоты чаще всего творят и продвигают своё творчество на голом энтузиазме, на чувстве внутренней необходимости следовать своему высокому призванию. Вы принадлежите именно к этой категории писателей, вы развиваете в своих рассказах лучшие традиции русской прозы и исповедуете традиционные ценности нашего народа. Публикуя свои рассказы в периодических изданиях, выпуская книги, чувствуете ли вы «обратную связь» с читателем? Видите ли вы признаки того, что ваше слово доходит до той аудитории, которой оно адресовано? Бывает ли у вас чувство удовлетворённости тем, что вы делаете? 

Е.Г. – «Цель творчества – самоотдача». Это точно – про меня. Более всего меня приветили как писателя, автора рассказов именно вы, Иван Юрьевич, печатая в «Московском литераторе» и «Великороссе», за что я вам очень благодарна. Я стала писать во время «чёрной дыры» русской литературы, когда могущественный Союз писателей утратил свой государственный статус и влияние на народ. Писатели перестали быть трибунами, авторитетами, да просто печататься перестали. Государство бросило их в рынок. А на рынке они оказались не нужны. Как и все творцы. Только кино и театр стали вдруг просто пичкать деньгами, а писательский цех в основной своей массе не получал никакой поддержки. И в творчество пошли фанатики-волонтёры. Если раньше литература кормила писателя, и весьма хорошо, то моё поколение само кормит литературу: пока пишешь, надо ведь и кушать, одеваться-умываться. А литература не даёт вообще ничего, кроме удовлетворения. Раньше писатель издавал книгу и на гонорар покупал квартиру, мог пару лет жить на эти деньги. Для нынешнего времени – фантастика. 
Но есть исключения. Вы правильно сказали, что государство, все эти надсмотрщики за литпроцессом и распределители бюджетных средств привечают исключительно «либералов». Якобы они востребованы читающей публикой. Отнюдь. Я как-то случайно столкнулась с проблемой пополнения библиотек и нечаянно провела расследование, выяснив, что библиотеки, пополняя свои фонды, заказывают исключительно книги «либералов». В отделы комплектования приходит только «либеральная» литература. Спросила библиотекарей: «По какому принципу пополняете фонд?». «По востребованности». Ой ли? Взяла формуляры этих «востребованных» – пустые! Автора на буквы С – 7 книг за пару лет получили – и только одну кто-то брал для чтения. На К – пять книг получили за пару лет, в том числе переиздания – но формуляры чистые. Никто не брал. А вот книг ни Полякова, ни Проханова, ни Бондарева даже не оказалось! Непростительно быть патриотом своей страны. Библиотекари этого не прощают. По крайней мере в тех библиотеках, где я это «расследование» нечаянное провела. 

Когда я на это указала библиотекарям, которые мне говорили, что комплектуют по востребованности, они на меня как на их личного врага смотрели и назвали шпионкой. 
Как-то в университетской библиотеке мне показали каталог рекомендованных для университетских книгохранилищ книг. Полистала… Причём, это какой-то очередной фонд за счёт бюджета благотворительностью занимается, и книги из этого каталога можно получить с большой скидкой. Разные издательства собраны, разных лет выпуска книги. Я этот пример то и дело привожу, очень показателен: на букву Д шли подряд два писателя – Донцова и Достоевский. Одного автора благотворительный фонд для университетов предлагал 7 наименований книг, другого – одну книгу. Угадайте, кого сколько? 
И проблем с распространением у этой братии нет. Тебя издали, затем директивно разослали по библиотекам – тираж разошёлся. А то, что никто не читает – кого интересует?
У меня двадцать книг, если считать и переиздания, дополненные, как говорится. И едва ли не половину издала за свой счёт небольшими тиражами. Они все разошлись, и я финансово не пострадала. Но не обогатилась ни рублём уж точно.
Иван Юрьевич, я такие высокие оценки получила от людей, имеющих заслуженную славу в нашей современной литературе, что и нобелевской премии не нужно. 
И отклик порой очень неожиданный бывает. То звонят (даже не знаю, как нашли телефон) из Мурманской области: «Театр хочет по вашему рассказу поставить спектакль. Разрешаете?» «Да». Не знаю, поставили ли. То читаю статью, в которой критик говорит, что мои «Простые разговоры» надо включить в школьную программу. То нашла список «1000 лучших литературных произведений всех времён и народов», и там – мой рассказ. При том, что я никого из этих людей, столь высоко оценивших мои рассказы, не знаю. Тут нет никакого кумовства, никакой протекции. Я же «с улицы» буквально... Или зашла на сайт магазина, а там в лидерах продаж моя книга «Своя чужая жизнь», хотя никакой раскрутки, рекламы её не было. 

Относительно издания книг хочу вспомнить эпизод, чтобы охарактеризовать определённый тип людей.
Один весьма состоятельный, при хорошем региональном месте, человек, с которым познакомилась в командировке, прочитал книгу рассказов, которую я просила его отдать в местную библиотеку. Он мне звонит: «Я перед тем, как в библиотеку унести, жене дал почитать, чтобы она видела, какие у нас коллеги умные – писатели. Она говорит…». Далее восторги о моих рассказах, неудобно приводить. Хорошо.
И спрашивает: «А нет ли у вас ещё рассказов?» Я ответила, что есть, но надо скопить денег на издание, тогда пришлю. Он как закричит: «Да что вы! Да я издам! Да это же сущие копейки! Да вот приеду в Москву – дам на две книги!»
Для него это действительно – копейки. На один поход в ресторан, пожалуй, больше тратит. 
Я вдохновилась. Жду. Был в Москве – не позвонил. По работе надо было с ним связаться. Позвонила, набралась смелости, преодолевая неловкость (я вообще никого ни о чём никогда не прошу. Не умею, не хочу, со стыда сгорю), спрашиваю, мол как с книгой? Передумали?
Нет, что вы! Буду в Москве через неделю – обязательно. В общем, больше года ждала, слыша «вот через неделю, встретимся, передам, да это копейки...». Издала сама. Послала ему книгу. Он звонит: «Как здорово! Жена в восторге! Нет ли у вас новых?». И, не поверите, с тем же энтузиазмом: «Да я вам издам книгу! Вот буду в Москве, позвоню, увидимся и вручу вам сумму».
Это тоже тип, персонаж. Не попадись мне этот чиновник очень высокого уровня, который так себя ведёт, я бы и не знала, что такие люди – реально есть. Это не фрики из фильмов, из анекдотов. Они реальные. Для них это – естественное состояние. Наобещать, наговорить – и ноль! Ещё и с того, кому обещает, получит. И ни один мускул не дрогнет, когда с тобой потом говорит, снова обещает. Для нас, нормальных людей, это ненормально. Когда «испанский стыд» испытываешь: делает другой, а тебе за это стыдно. А для них вообще не существует стыда, неловкости за свои такие вот «прокаты на вороных».
А какие слова от людей слышу, прочитавших рассказы или статьи! Так что обратная связь есть.
Наверное, это у многих бывает, что перечитываю и думаю: неужели я это я так написала? Сейчас вот не смогла бы уже.

И.Г. – Одной из главных бытийных проблем нашего народа в текущий исторический период является отсутствие внятной системы координат, чёткого представления о том, как и ради чего следует жить. Советская идеология по итогам антисоветского переворота, совершённого в начале 90-х годов прошлого века определёнными силами, была оклеветана и волевым образом «отменена». Идеология «демократических реформ» настолько себя дискредитировала в те же 90-е годы, что позднее народ инстинктивно от неё отшатнулся. Сегодня мы медленно и мучительно, преодолевая иллюзии и заблуждения, возвращаемся к себе, к своим бытийным основам, зачастую впадая на этом пути в новые иллюзии и заблуждения. Однако всё больше людей, в том числе и молодых поколений, начинают осознавать, что отказ от завоеваний советской эпохи является безрассудным и тупиковым для нашей страны путём. Всё большее количество людей понимают, что возврат к социализму неизбежен, если мы хотим получить осмысленное настоящее и внятное, достойное будущее. Скажите, как вы считаете, возможно ли осуществить возврат к государственным принципам, существовавшим в СССР (разумеется, с поправкой на произошедшие изменения в жизни), или, как это утверждают с пеной на губах наши «либеральные» оппоненты (а также отдельные «патриотические» деятели), это невозможно и не нужно? 

Е.Г. – Абсолютно уверена, что можно. Более того – неотвратимо. Этого и боятся те, кто разрушил, убил СССР, потому что та система – сплошное счастье для нормальных людей с нормальной системой координат. А те огрехи, что были, это вообще на фоне сегодняшнего – ничтожные пустяки. Но проблема проклятой касты, элиты – это главная проблема, которая и погубила страну. И продолжает губить. Её прежде всего надо учитывать. Она сопротивляется тому, чтобы мы нормально жили, сдаёт интересы государства за сумочку Луи Виттон. И ротацию – беспощадно нужно проводить. Всех тошнит от одних и тех лиц и фамилий: папа-сын-дочь – уже и внуки подросли… А воспитывали их в презрении к народу, в чувстве собственной исключительности. Для них законы не писаны в полном смысле этого слова, они уверены в безнаказанности за всё... 

И.Г. – Сегодня Россия, в соответствии с Указом Президента, проводит специальную военную операцию по денацификации и демилитаризации Украины. Все честные люди России поддерживают спецоперацию, поскольку осознают необходимость очищения соседней и в недалёкие времена считавшейся братской страны от воцарившейся там нацистской клики. Многонациональный принцип Российской Федерации содержит в себе огромный, поистине беспредельный потенциал развития. Нам с вами, выросшим при советском строе (который, как и всё в мире, был не лишён недостатков, к исправлению которых деятельно стремился весь многонациональный советский народ), нам хорошо памятно, что мы жили не в «концлагере» (как нас уверяют «либеральные» болтуны), а в огромной многонациональной дружной и сильной стране, которую любили друзья и которую боялись, но и уважали враги. Как вы считаете, может ли успешное завершение спецоперации (которое, как мы верим, не за горами) стать шагом к восстановлению той версии российской государственности, которая была воплощена в концепции Советского Союза? Вы, как писатель, не считаете ли, что наступает время «собирать камни»? 

Е.Г. – Собирая камни, очень важно не церемониться с теми, кто наш дом разрушил и эти камни разбросал. С их идейными последователями. Всем сёстрам – по серьгам. И чтобы русские не были изгоями в своей стране. 
Вот я – из Удмуртии. Само собой в национальной республике преимущество по работе, при поступлении в вуз – национальным кадрам. И всем другим национальностям – преимущество, чтобы у нас дружба народов цвела. Русским – всё в последнюю очередь и по самому строгому счёту. Причём – повсеместно: и в национальных республиках, и на исконно русских землях – преимущество национальному разнообразию. А в трудную минуту многие из получавших эти преимущества мотанули из страны и заорали, что Россию они никогда родиной не считали, они сами не местные. Преференции, тёплые места, деньги получали как местным и не снилось, а тяготы – исключительно на нас, кому государство было, да зачастую и остаётся, мачехой. Так что я – за дружбу народов, но без фанатизма. И чтобы с нами, русскими, государство тоже дружило. У нас нет другой Родины – ни новой, ни исторической, куда спешат отсидеться все эти Галкины-Агутины-Меладзе-Хаматовы.
Я часто – по дороге домой – иду по Патриаршим. Какая муть! Какое исчадие, раковые метастазы в виде людей. Сейчас такие события, а там – гульба! Сгрести всех в кучу – можно полк сформировать и отправить в Донбасс. Боевого толку не будет, так хоть перевоспитаются – кто как. Утилизация такой «элиты» – это операция по удалению раковой опухоли. Необходимо! 

И.Г. – У вас недавно вышла книга рассказов «Своя чужая жизнь», которая получила благоприятные критические отзывы и была с интересом принята читателями. Естественно, возникает вопрос – когда ждать очередной книги? Строите ли вы творческие планы, или же ваш творческий процесс протекает естественно, от вдохновения до вдохновения? 

Е.Г. – Я пишу рассказ за рассказом, уже можно новую книгу издавать. И я вам благодарна, Иван Юрьевич, что практически каждый мой новый рассказ вы привечаете на страницах журнала «Великороссъ». 

И.Г. – Екатерина Фёдоровна, спасибо вам за интересную и содержательную беседу. С интересом ждём ваших новых книг и статей.