Хранитель державы и память о нём

К 445-летию со дня рождения князя Дмитрия Михайловича Пожарского, государственного деятеля и полководца, в веках прославленного как Спасителя Отечества и Хранителя державы Российской.
Храним ли мы достойно память о нём?

В этом году исполняется 445 лет со дня рождения князя Дмитрия Михайловича Пожарского. Он родился 1 ноября 1578 года и к дате, я уверен, напишут и скажут немало добрых слов об этом удивительном человеке. Тем более важно это сейчас, когда мы ведём, по сути, как говорят политики, «новую Отечественную войну» с врагами нашего Отечества. В это время особенно на первый план выходит фигура такого защитника земли русской как князь Дмитрий Пожарский, которого мы не зря называем «хранителем державы» и не в переносном, а именно в прямом смысле слова. Известно, что на Земском соборе 1613 года, собравшемся, можно сказать, на развалинах обугленной Москвы, только недавно освобождённой от польских интервентов совместными усилиями войск князя Пожарского, князя Трубецкого и организатора ополчения нижегородца Кузьмы Минина, был избран новый молодой царь Русской державы Михаил Романов. Собор в Москве заседал с конца января и весь февраль того года, а в начале марта был, наконец, утверждён на царство боярский сын Михаил Романов. Активно поддержал эту кандидатуру и князь Пожарский, в то время «набольший воевода» (официальный чин) всех русских сил, фактически – верховный главнокомандующий, он и сам мог претендовать на царский венец, и враги князя приписывали ему такие устремления, но это было ложью и политической провокацией. Никто из окружения новоизбранного царя Михаила Романова не сомневался в преданности Пожарского, подтверждением чему может быть тот факт, что на коронации Михаила на царство именно Дмитрий Михайлович Пожарский вложил новому царю в руку Державу – золотой шар, увенчанный крестом, священную реликвию, символизирующую власть над всем обширным государством Российским. Так династия Романовых получила на 300 с лишним лет власть над Россией именно из рук этого необыкновенного человека. И впоследствии князь Пожарский продолжал предводительствовать русскими войсками, отражал нападение на Москву польских войск королевича Владислава, который претендовал на русский престол, нападение украинских казаков гетмана Сагайдачного, служившего тогда полякам. До самых своих последних дней жизни князь Дмитрий Михайлович Пожарский был ближайшим советником царя, выполнял важнейшие государственные поручения. Именно он на свои средства воздвиг знаменитый Казанский собор на Красной площади в Москве (во имя иконы Казанской Божией Матери – хоругви русских войск во время освобождения Москвы), разрушенный большевиками, а ныне восстановленный. Кто же был этот необыкновенный человек?

Он родился в семье князя Михаила Фёдоровича Пожарского, потомка рода Рюриковичей, но, как принято говорить, «захудалой» её ветви, потерявшей даже право иметь свои хоромы в Московском Кремле, а потому отстроившейся вне стен Кремля на «Пожаре», как в то время называли территорию, прилегающую к Красной площади со стороны Китай-города. Точнее – на Лубянке, у начала Сретенской улицы. Там жили не аристократы, а большей частью купцы, рядом находился знаменитый Гостиный двор, на месте которого ныне построен ГУМ. Было много и других деревянных купеческих лавок, которые часто горели, оттого этот район на Москве и прозвали Пожаром. Так что само прозвище князей Пожарских было несколько пренебрежительным, дескать, это не кремлёвские князья, а «пожарские»! Но князья эти не отличались гордыней и не претендовали на многое, потому с чувством собственного достоинства приняли на себя фамилию, образованную от прозвища.
Вполне вероятно, что подобная скромность спасла род князей Пожарских от репрессий Грозного царя Ивана, который извёл много знатных родов, подозревая их в покушениях на власть. А вот Пожарские честно служили Отечеству на невысоких постах и не претендовали на многое, не записаны были Грозным царём в опричнину, то есть в разряд ближайших слуг государя, а потому и родовые земли их в Суздальском уезде были у них отняты и переданы опричникам. Хорошо, что ещё князь Михаил Фёдорович удачно женился на Марии Фёдоровне Беклемишевой, девушки из старинного и богатого дворянского рода, и получил в приданное село Берсенёво в Клинском уезде, где в ноябре 1578 года и родился их сын Дмитрий, который, кстати говоря, получил при рождении двойное имя Кузьма (Козьма) и Дмитрий – такое случалось тогда, считалось, что чем больше у ребёнка будет имён, а значит – святых ангелов-покровителей, тем лучше. Но впоследствии человек обычно пользовался одним именем, и не удивительно, что воевода Пожарский выбрал себе имя Дмитрий, ведь за ним стоял образ Дмитрия Солунского – святого воина, покровителя всех русских воинов. Тут следует отметить одно необычное совпадение – матерью уже другого «Спасителя Отечества», знаменитого нашего полководца Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова уже в веке XVIII тоже была... Мария Беклемишева – женщина всё из того же старинного рода! Так что Кутузов был дальним родственником Пожарского по материнской линии.

У Дмитрия рано умер отец и мать с детьми отправилась в Москву, там пребывал на троне тихий и молитвенный, совершенно не похожий на своего свирепого отца, новый царь Феодор Иоаннович. Он умер бездетным и на престол вступил брат его жены, царский шурин Борис Годунов. Умная и образованная Мария Пожарская (умевшая читать и писать – редкость для женщин того времени) была приглашена Борисом Годуновым для воспитания его дочери царевны Ксении Годуновой и потому стала иметь некоторое влияние при дворе. Благодаря её помощи молодой её сын Дмитрий вскоре получил придворную должность стряпчего, стал выполнять некоторые поручения царя, впрочем, он долго был не на виду. В конце концов он дослужился до звания стольника, но царь Борис умер, и престол Московского государства захватил самозванец, беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, выдававший себя за младшего сына Грозного царевича Дмитрия.
Этот Лжедмитрий был ставленником польских магнатов, проживая в Речи Посполитой, он тайно перешёл в католичество и пользовался услугами иезуитов, мечтавших окатоличить Русь. Польский король Сигизмунд позволил Отрепьеву набирать отряды наёмников среди польских шляхтичей и украинских казаков, мечтавших пограбить русские земли. Русское войско, которое било поначалу эти нестройные отряды, после неожиданной смерти Годунова перешло на сторону Лжедмитрия, поверив россказням о царском его происхождении. Отрепьев со своими поляками въехал в Москву, по его приказу был зверски убит сын Бориса Годунова наследник престола Феодор Годунов и его мать. А царевну Ксению Годунову отправили в монастырь. К тому времени умерла уже мать Дмитрия Пожарского, а он сам перешёл в лагерь князей Шуйских, чей предводитель князь Василий Шуйский в мае 1606 года сумел свергнуть с московского престола самозванца. Шуйскому, провозглашённому царём (он, как и Пожарский, был из рода Рюрика), нужны были верные люди для того, чтобы вести войну с поляками, и князь Пожарский из придворных стольников стал воеводой. Кстати – ему были возвращены и суздальские поместья его рода. 

Он боролся с Иваном Болотниковым, когда войска этого беглого холопа, назвавшего себя доверенным лицом, якобы спасшегося в Москве Лжедмитрия, подошли к Москве. Болотников был разбит, но из Польши вторглись отряды нового, уже второго Лжедмитрия, настоящего имени которого никто не знает до сих пор (есть сведения, что это был какой-то еврей, предок Зеленского? – портретно этот мутный Лжедмитрий очень похож на нынешнего украинского президента), нанятый иезуитами, чтобы изображать «спасшегося царя Дмитрия». В сражениях с отрядами этого «тушинского вора» (его лагерь находился в селе Тушино под Москвой) креп воинский талант и смекалка князя Пожарского. В то время многие города и крепости по южной засечной черте перешли на сторону второго Лжедмитрия. Даже такой град, как Коломна, одно время признавал его царём. А вот маленькая, но очень важная крепость Зарайск (град на Осетре) устоял. Туда воеводой в феврале 1609 года и был назначен царём Шуйским князь Дмитрий Пожарский. Ему шёл тогда 31 год, он был в расцвете своих полководческих сил.
Тут стоит сказать несколько слов об истории Зарайской крепости, ведь в дальнейших событиях Смутного времени ей принадлежит значительная роль. Есть в древнерусских летописях рассказ о том, что на месте нынешнего города Зарайска, до ордынского нашествия XIII века, находилось большое княжеское село Красное, относящееся к рязанскому княжеству, а правил там молодой княжич Феодор Юрьевич со своей женой гречанкой и красавицей Евпраксией. Был у них и малолетеий сын Иван. Когда Батый зимой 1237 года подошёл с несметной азиатской ордой к рязанским землям, то князь Феодор, прозванием Красный (он был очень красив, строен станом и лицом светел), выехал к нему навстречу для переговоров. Батыю было приятно, что знатный русский князь, красавец и герой смиренно просит у него мира, но он слыхал, что жена у князя необыкновенной красоты. И он пообещал не разорять Рязань, но только если Феодор выдаст ему жену! На что Феодор ответил всемогущему хану, что у православных не принято отдавать своих жён на потеху чужим людям. Батый рассердился и потребовал тогда десятую часть во всём с рязанской земли – в людях, в имуществе, в доходах. Феодор смело отвечал хану: «Когда нас не будет, тогда всё ваше будет». Рассвирепевший хан приказал тотчас казнить Феодора, а сам направил сильный отряд для захвата Красного и княгини Евпраксии. Услыхав, что муж её убит, а отряд ордынцев направляется к селу, чтобы схватить её, Евпраксия взяла своего малолетнего сына, поднялась в верхние покои высокого княжьего терема и выбросилась с ребёнком в окно, прямо на большие острые камни... «Заразилась» смертью, как говорили тогда. Село Красное было разорено и сожжено ордынцами так, что и следов от него не осталось, а память людская осталась, и Русская православная церковь чтит Феодора, Евпраксию и Ивана, как первых святых мучеников великого азиатского нашествия. В Зарайском кремле им поставлены три каменных поминальных креста.

Долго оставалось это место в запустении, пока земли за Окой уже в XVI веке не перешли во владение московских великих князей, созидавших единую державу. В 1528 году Великих московский князь Василий Иоаннович (кстати, сын греческой царевны Софьи Палеолог, ставшей женой государя московского Иоанна Васильевича III-го) повелел построить на реке Осётр «град каменный» как крепость на южных степных рубежах Московского государства. В это самое время строился и Коломенский кремль, так что есть предположение, что строил эти крепости один и тот же зодчий. Зарайский кремль в отличие от Коломенского не велик, в периметре имеет всего 620 метров, по форме четырёхугольный с мощными угловыми башнями, устроены также и три проездные башни, так что всего башен семь. Это небольшая крепость, но толщина стен – 3 метра, они из кирпича, а низ облицован белым камнем. Крепость производит впечатление очень правильного строения, и не удивительно – она строилась по регулярному плану, что в то время было редкостью, значит, строил её «изрядный мастер», видимо, знакомый с передовыми в то время правилами европейской фортификации. А верх крепостной стены увенчан бойницами в форме ласточкиного хвоста – как и Московский Кремль! Известно, Московский Кремль строили итальянские мастера из города Вероны (города Ромео и Джульетты), такой вид крепостной стены был изобретён там. Может и Зарайск строили итальянцы? Но если бы это было так, то имена бы их сохранились в истории, скорей всего, строил Зарайск русский мастер, но учившийся в Италии. Крепость на «заразах» (труднопроходимых овражистых местах, хороших для обороны, отчего и город получил своё имя) стала такой удачной, что её ни разу не смог взять ни один противник, а таковых было много из крымских ордынцев, украинских казаков и польских шляхтичей. Приложил к обороне Зарайска свою руку и воевода князь Пожарский. Мало того, бои за Зарайск стали его первым серьёзным боевым опытом военачальника.
1610 год был очень труден для России, «тушинский вор» Лжедмитрий обманом привлёк на свою сторону многих русских людей. Верили русские люди поначалу, что он есть истинный сын царя Ивана Грозного, а более всего не любили «боярского царя» Василия Шуйского, владельца многих имений и богатств, тогдашнего олигарха, так сказать, потому и не хотели служить ему. Но князь Дмитрий Пожарский был человеком верным по натуре, никогда не мыслившим изменить присяге, и главное – у него никогда не было собственных политических амбиций, это его отличительная черта, он был честным воином и если сражался за царя, которому присягал, то оставался верен ему до конца. В условиях смуты и «шатания», когда политические деятели не раз перебегали из одного лагеря в другой (как всё это нам знакомо по «лихим» 90-м!), такие качества князя казались современникам удивительными, и его считали «простоватым», как говорили тогда, но благодаря таким качествам у Пожарского и в мыслях не было сдавать Зарайскую крепость на милость тушинцев, и мало того, когда уж и жители Зарайского посада склонились на сторону «воровского царя», то и тогда Пожарский со своим небольшим гарнизоном заперся в крепости и оттуда посылал воззвания горожанам не изменять присяге. В конечном итоге зарайцы одумались и выгнали тушинцев из города. Далее, почувствовав изменение ситуации, Пожарский набрал среди «охочих людей» Зарайска боевой отряд (собственный гарнизон был совсем невелик), вооружил его из арсенала, находившегося в крепости и повёл на занятую врагом Коломну. Этот отряд лихо выбил тушинцев и из сильно укреплённой Коломны. 

Но это было только начало борьбы с польско-украинскими интервентами. В сентябре 1610 года правительство «семибоярщины» (совета знатнейших олигархов, отстранивших от власти царя Василия Шуйского) сдало Москву полякам. В Кремле поселился польский гарнизон, начались насилия и притеснения русских людей со стороны захватчиков. 1 декабря того 1610 года к Зарайску подступило сильное войско украинских казаков полковника Исаака Сумбулова, находившихся на службе у поляков. На этот раз это были уже не изменники тушинцы, а войска самого польского королевича Владислава, претендента на русский престол. Мог бы и князь Пожарский вслед за московскими боярами-предателями переметнуться на сторону иноземного королевича, но он был не таков. Рязанские земли, в которые входил тогда и Зарайск, вообще стали в этот исторический момент оплотом сопротивления иноземцам. В Рязани собирал войско для похода на Москву местный воевода Прокопий Ляпунов, он давно переписывался с Пожарским в Зарайске и так уж случилось, что именно Зарайску суждено было стать отправным пунктом, началом борьбы с наглыми польско-украинскими захватчиками. А по сути – началом борьбы за освобождение России!
Сумбулов осадил Зарайскую крепость, но как-то ночью Пожарский со своим немногочисленным гарнизоном сделал вылазку и разбил его «щирое» войско. Сумбулов отошёл к Пронску, где оборонялся Прокопий Ляпунов, Пожарский пошёл и туда и окончательно разгромил захватчиков. Далее отряды Пожарского и Ляпунова объединились и двинулись на освобождение Москвы. Так было положено начало Первому (рязанскому) ополчению, попытавшемуся освободить Москву ещё в 1611 году, и это было бы достигнуто, так как отряды ополчения уже ворвались в столицу в марте того года, разгромили поляков в сражении на Лубянке, взяли Белый город – кольцо стен вокруг центра Москвы, подступили уже к Китай-городу! Ещё немного и, казалось, Москва освобождена... Но поляки начали со стен Китай-города обстрел деревянного тогда, в основном, города зажигательными снарядами и Москва заполыхала!.. Из-за грандиозного пожара отряды ополчения вынуждены были оставить столицу, но главное – был тяжело ранен сам князь Дмитрий Пожарский, его, лежачего, верные ратники вывезли из горящей Москвы и отвезли сначала в обитель святого Сергия (Троице-Сергиев монастырь), а затем и в родовое село Юрино в Нижегородских землях. Там Пожарский приходил в себя от ран всё лето 1611 года.

Под Москвой же в это время случилось трагическое событие. Казаки изменника Заруцкого, подкупленные поляками, убили воеводу Прокопия Ляпунова, главу Первого ополчения. Казалось, дело освобождения России проиграно навсегда... Но в это самое время прозвучал мощный голос православного патриарха Гермогена из узилища, из монастырской тюрьмы Чудова монастыря в Московском Кремле, где в заключении держали его поляки. Грамоту с его воззванием к русским православным людям встать за Отечество, за веру православную удалось верным монахам вынести из стен Кремля и переправить в Троице-Сергиев монастырь, где упорно держался игумен архимандрит Дионисий, рассылавший воззвания по всей России. Попали эти воззвания и в Нижний Новгород, где сидели воеводы Репнин и Алябьев, настроенные на продолжение борьбы с поляками. Но пока эти воеводы не заключили соглашение с местной земской властью, с выборным земским старостой и богатым торговцем мясом Кузьмой Миничем Сухоруком (более известным как Кузьма Минин), дело не сдвинулось с мёртвой точки. Ведь в руках земского собрания Нижнего находились средства, столь необходимые для оснащения нового ополчения. И вот Кузьма Минич выступает на общей сходке горожан (своего рода народном вече) с воззванием пожертвовать всякому пятую часть своего имущества на дело обеспечения ополчения всем необходимым. Громогласно читаются воззвания патриарха Гермогена и архимандрита Дионисия к православным русским людям. Всё это воодушевляет народ, начинается стихийная запись в ополченцы. Так было положено начало Второму (нижегородскому) ополчению, которому и удалось освободить Москву.
С самого начала выдвигается кандидатура князя Пожарского на роль военного предводителя ополчения. Он уже выздоравливает от ран, проживая в своей усадьбе в Юрино и находясь под неусыпной заботой своей супруги Прасковьи Варфоломеевны (родившей, кстати говоря, своему супругу за долгую совместную жизнь троих сыновей и троих дочерей!), но всё ещё слаб. К нему едет для переговоров сам Кузьма Минич и словно подымает этого захворавшего «Илью Муромца» для свершения великих дел – освобождения Москвы! Этот момент и запечатлён в композиции памятника скульптора Мартоса, установленного на Красной площади в Москве: «Вставай, князь, освобождай Россию!» – словно говорит Кузьма Минич больному Пожарскому. И Пожарский встал и вскоре прибыл в Нижний Новгород. Он, вероятно, не совсем излечился от ран, что будет сказываться потом на протяжении всей его жизни: время от времени он будет тяжко болеть, но всякий раз снова и снова будет подниматься для воинской службы, если Отечество позовёт.

С весной 1612 года ополчение выступило из Нижнего Новгорода и прошло пешим порядком вверх по Волге до Ярославля. В Ярославле была остановка почти на всё лето. Дело в том, что складывалась неясная ситуация со шведами, войска которых заняли к тому времени новгородские земли и нависали с северо-запада. Могли ударить в тыл ополчению, это было опасно. На самом деле, шведы не любили поляков, не собирались помогать им в борьбе с русскими, и нужно было сыграть на их противоречиях, что князю Пожарскому блестяще и удалось. Он ведёт переговоры с представителями шведского короля Густава II Адольфа о возможном приглашении на русский трон его младшего брата королевича Карла Филиппа, как бы в противовес польскому королевичу Владиславу. Шведы покупаются на эти посулы Пожарского и выражают своё согласие на подобный шаг. Но Пожарский ничего ведь конкретно им не обещает, точных обязательств на себя не берёт, но шведы поддались на эту надежду и остановили своё наступление с севера, что и нужно было русскому ополчению. Впоследствии когда они будут возмущаться «коварством русских», так и не избравших Карла Филиппа царём, то Пожарский уверит их, что он бы всей душой был рад исполнить свои обещания, но вот Земский собор отклонил кандидатуру шведа, а это ведь воля народа, знаете, демократия, как в Европе, ничего не поделаешь!.. Таким вот «простоватым» был князь Дмитрий Михайлович, зря про него так говорили, он ещё, если надо, ради государственных национальных русских интересов, мог быть и ловким дипломатом!

Но и враги его не дремали и проявили ещё большее коварство. В Ярославле к нему украинским казачьим атаманом Иваном Заруцким был подослан наёмный убийца, который попытался ударить главу русского войска кинжалом в подходящий момент. Его вовремя схватила охрана воеводы, и с ним хотели расправиться. Но Пожарский остановил расправу, расспросил наёмника, а после... отпустил его, христиански простив, когда тот принёс чистосердечное покаяние. Таким был Дмитрий Михайлович, никогда не проявлял излишней жестокости даже к врагам.
Но следовало торопиться, к Москве на помощь польскому гарнизону подходило войско коронного гетмана Ходкевича! Пожарский спешно поднимает передовой, самый боевой и обученный отряд ополчения в количестве 6 тысяч отважных бойцов и спешит пешим порядком через Ростов Великий, Переяславль-Залесский и Троицкий монастырь к Москве. Следом продвигается вся остальная рать, ведомая Кузьмой Мининым. И передовое русское войско Пожарского входит в Москву в последних числах августа 1612 года с Северо-Востока, а Ходкевич со своими рейтарами с Юго-Запада. В Замоскворечье разгорается упорная битва, Ходкевич даже на первых порах одолевает, но подходят основные силы Минина, помогают и казаки князя Трубецкого, который до того занимал уклончивую позицию, опасаясь усиления влияния Пожарского, но в решающий момент всё-таки помог ополчению, и поляки не выдерживают, начинают отступать, после просто бегут. Польский гарнизон в Кремле ещё сидит в осаде два месяца, но к 1 ноября (день рождения Пожарского!) сдаётся. Польские вояки выходят, понурив голову, ожидая, что сейчас эти «русские варвары» расправятся с ними, но князь Пожарский принимает пленных с честью, строго запрещает обижать пленных. В отличие от «щирых» украинских казаков князя Трубецкого, которые ещё недавно склонялись к сотрудничеству с поляками, теперь набрасываются на своих прежних «панов» и обдирают их до нитки. Да и, право слово, поделом! Когда русские входят в Кремль, святыню земли русской, то видят страшную картину разгрома и надругательства. Святые православные соборы ободраны, ограблены и изгажены. В них стоят котлы, в которых поляки варили человеческое мясо своих же убитых товарищей, когда у польского гарнизона закончилась провизия. «Просвещённые» европейцы пожирали сами себя, что тут можно добавить...

Сразу же после освобождения Москвы были очищены и освящены заново московские соборы. Не успели ещё восстановить царский дворец в Кремле, как уже в феврале 1613 года в Успенском храме собирается знаменитый Земский собор 1613 года. Занимаются подготовкой к этому важнейшему мероприятию, рассылкой грамот по всем землям сам князь Дмитрий Михайлович Пожарский и князь Трубецкой, которые теперь находятся в звании соправителей государства, а Кузьма Минич Сухорук выполняет хозяйственные функции, будучи «выборным человеком от всей Русской земли», – так звучит его необычный титул. Фактически – это первый президент в истории России! Но, что примечательно, эти русские люди, будучи «триумвирами», что ни говори, не передрались между собой в борьбе за власть, как это, к сожалению, часто бывало в истории России, даже хоть в недавние всем памятные годы, а разумно урядились созвать парламент – Земский собор из представителей всех сословий (что было совершенно необычно даже для Европы в те времена!), на котором и решили вопрос о высшей власти – на престол России был избран представитель дома бояр Романовых Михаил Фёдорович Романов, родственник царицы Анастасии Романовой, любимой жены Иоанна Грозного. Таким образом разумно сохранялась преемственность власти от династии Рюриковичей к династии Романовых. Позднее про князя Пожарского его недруги при дворе распускали провокационные слухи, что, дескать, он хотел сам стать царём, даже тратил деньги на подкуп земцев, но это была гнусная ложь, опровергнутая самим новым царём Михаилом Романовым, который при венчании на царство принял из рук Пожарского символ Державы, а из рук князя Трубецкого – царский скипетр, а царскую корону ему преподнёс его родственник из дома Романовых, его родной дядя по отцу. И в дальнейшем царь Михаил возвышал и приближал к себе князя Пожарского, выдвигая его на важнейшие посты. Дмитрий Михайлович во главе воинских сил отражал попытки польских войск королевича Владислава завладеть Москвой, потом также отогнал от Москвы отряды украинского гетмана на польской службе Сагайдачного. Кстати, этот Сагайдачный, нынешняя икона бандеровского режима на Украине, попытался взять Зарайск, но потерпел поражение под его стенами. Впоследствии Пожарский готовил условия Поляновского мира с поляками, боролся с развившимся в Российском государстве во времена Смуты разбоем, поставленный руководить Разбойным приказом – своеобразным ЧК тогдашних времён. За все эти заслуги он удостоился чина ближнего царского боярина, вошёл в состав Боярской Думы – тогдашнего правительства России. Пожалован был царём многими имениями, землями и подвластными крестьянами. Но не было случая, чтобы его крестьяне когда-либо поднимали ропот против своего хозяина. Да и тот порядок власти, что был утверждён Пожарским и его соратниками в России был исключительно прогрессивен – Земские соборы собирались постоянно, практически их работа не прекращалась никогда во время царствования Михаила Романова, царь всегда советовался со своим парламентом, и если собор отклонял царское решение о начале войны, то царь подчинялся. Такой порядок государственного устройства можно смело назвать парламентской монархией, когда монаршая власть ограничена народным представительством. Ко всему этому приложил руку князь Пожарский, которого уже при жизни начали называть Спасителем Отечества.

Он прожил по тогдашним меркам долгую жизнь – 64 года, скончался от последствий ранений 30 апреля 1642 года и был торжественно похоронен в Спасо-Ефимиевом монастыре в Суздале, в родовой усыпальнице. Впоследствии над местом его упокоения был возведён мраморный склеп. Большевики в 1933 году разрушили этот склеп, но сейчас он восстановлен. Захоронение же народного героя осталось нетронутым, саму его могилу никто не нарушил. Память о нём представлена достойно – в 1818 году сооружён скульптором Мартосом (украинцем по происхождению) на Красной площади в Москве знаменитый памятник «гражданину Минину и князю Пожарскому», он стал, по сути, главным монументом Российской Державы, мимо него постоянно проходят русские войска на ежегодных парадах.
Вот и в славном городе Зарайске в 2004 году решили увековечить память героя, и был сооружён в центре старой части города у площади Революции, где горит Вечный Огонь, величественный поясной бюст князя, работы скульптора Иванова, где Пожарский изображён в доспехах русского воина и со шлемом на голове. К этому памятнику по традиции приносили цветы молодожёны. Но вот сменилось руководство города, и новым властям Пожарский почему-то не полюбился... И памятник убрали с видного места на центральной площади и перенесли в глухое место за задней стеной Зарайского кремля, куда даже не проложили туристский маршрут. Там и стоит теперь в забвении «Спаситель Отечества», как гласит табличка на монументе. На месте же, где раньше стоял памятник, так ничего и не построено, там находится уродливый забор, а за ним пустырь, заросший бурьяном... Зачем всё это было сделано, никто объяснить не может, тем более что всё это произошло на фоне массового сноса памятников русской истории на Украине, что наводит на тревожные мысли... Я писал письмо в мэрию города Зарайска с предложением установить памятник на территории самого Зарайского кремля, где в своё время воеводствовал Пожарский, возле величественного храма Иоанна Предтечи, там всегда много туристов, каждый год проводится праздник – Зарайский ратный сбор, там бюст русского воина был бы очень кстати. И место свободное там имеется. Но получил формальную отписку, что всё это согласовано с Министерством культуры Московской области. Очень печально! Память о Спасителе нашего Отечества не должна умаляться и любой город, буде он связан с памятью о народном герое, гордился бы таким родством и уж точно держал бы монумент «Спасителю Отечества» (!) не на пустыре.

Памятник Пожарскому на прежнем месте                                            Нынешнее положение памятника

Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
На этом зиждется от века,
По воле Бога самого,
Самостоянье человека,
Залог величия его!
(А.С. Пушкин)