Стихи и проза столичного журнала

Одной из проблем «толстых» литературных журналов является постоянный поиск баланса между стихами и прозой. Как правило, поэзия (вероятно, в силу меньшего объема) приносится в жертву. Редко, когда между ними устанавливается равенство. Четвертый номер журнала «Юность» является в этом плане не частым исключением.

Два стихотворения Александра Логунова (Москва) раскрывают его необычную картину мира. Окружающее бытие поэт очеловечивает:

Континент Евразия видится мне человеком,
раскинувшим руки, чтобы обнять полмира.

Но это для автора какой-то безотрадный, иллюзорный мир:

Прозрачный лес вливается в окно
чуть приоткрытое, и тянет прелью.
(…)
И дождь — не дождь, — сочение воды
в холодном небе над моей землею,
тоскливой, бесприютною, пустою.
И все, что было выращено мною,
приносит непотребные плоды.

И лишь «отсветы садов нерукотворных» дают лирическому герою Логунова внутреннюю гармонию.
Не менее пронзительна «Старая кузница» Виктора Коврижных из города Белово Кемеровской области (отметим, что тема рецензируемого номера 60-летие писательской организации Кузбасса):

Копоть и сажа погасших огней,
вход занавесил подрост тальниковый.
Не оседлать здесь воскресших коней —
ржой изошли стремена и подковы.
Звон наковальни полынью сокрыт,
зябко несет из дверей пустотою,
так просветленной прохладой сквозит,
будто под кузней колодец с водою.

Также производят сильное впечатление «Деревья» Сергея Донбая (Кемерово):

Без листьев, без криков, без перьев,
Под взглядами нашими сквозь
Рентгеновский снимок деревьев —
Гнезда охладевшая горсть.

Интересен рассказ московского прозаика Юрия Нечипоренко «Тени на стене». Небольшая по объему новелла, на первый взгляд с банальным сюжетом: встречей и расставанием двух любовников, чрезвычайно насыщена стилистически. Именно смена стилей придает динамику всему повествованию. По форме рассказ имеет форму исповеди или внутреннего монолога. Но при этом он разбит на разные по жанру части. Его начало можно назвать стихотворением в прозе: «Солнце уже насытило комнату, и сквозь золотые листья деревьев за окном сочились зелено-золотые лучи и дрожали, плясали по стенам, как мелкие волны в ветреный день на поверхности пруда. Живучие, текучие солнечные зайчики, шевелящие ушами, лапами и язычками света».
Но, одновременно, за этим лирическим солнечным водопадом слов появляются философские аллюзии (уже само название новеллы отсылает к знаменитому мифу о пещере Платона). Вот как герой-повествователь описывает свою возлюбленную: «…рядом со мной жила незнакомая душа, закованная в золотое тело».

Далее в его рассуждениях следует игра на понижение, предвестие их скорого расставания: «...золотая девушка, телец золотой или поросенок».
Поэтому не удивительна еще одна смена стиля повествования: герой-рассказчик становится случайным свидетелем того, как его дама сердца пришла на свидание с другим: «Она всплеснула руками и метнулась навстречу (…) волосатому типу».
Последнее предложение (вновь смена стиля и одновременно кода всей новеллы) наполнено самоиронией: «я сразу получил по носу».
Прямо противоположен рассказу Нечипоренко «Лейтенант» Марины Черноскутовой (поселок Кузедеево, Кемеровская область). Внешне он напоминает бытовую зарисовку. Чиновник из «центра» пытается «отжать» закрытую за неимением учащихся сельскую школу и превратить ее в общежитие для вахтовиков, но неожиданно получает отпор от директора с «говорящим» прозвищем Сервал (Сергей Владимирович). Новелла выделяется не только лаконичным, но глубоким описанием психологического поведения свиты функционера или защитников школы. Последние, бросая обвинения чиновникам, «продолжали не то стращать, не то себя подбадривать». По сути, она является «Для пользы дела» наоборот. Ведь если в знаменитом рассказе Александра Солженицына победа осталась за чиновниками, то в «Лейтенанте» за школьным директором (правда, надолго ли?).
Думается, в данном случае речь идет не о заочной полемике с Нобелевским лауреатом, а о продолжении его поэтики, дальнейшим развитием традиций русской литературы.
С юмором написана «Пиковая дама» Татьяны Ильдимировой (Кемерово). Это повествование о двух девочках подростках. Одна из них, Оля, «впервые в жизни выревела у родителей согласие остаться у старшей подруги» Вари. В этот день мама Вари всю ночь должна была дежурить в больнице, а старшая сестра Галина «немедля убежала гулять со своим». 
Ильдимирова мастерски и с юмором воспроизводит детскую психологию: в отсутствие родителей послушать аудиокассеты и посмотреть «взрослые» книги (правда, после знакомства с медицинским атласом «обе поняли, что давно и неизлечимо больны страшными болезнями»). Потом началась примерка одежды и украшений, а также «тестирование» косметики матери и старшей сестры, после чего было принято решение вызвать дух Пиковой дамы, но вместо нее неожиданно появилась Галина, «так некстати вернувшаяся домой с незадавшегося свидания».
В итоге «гнома-матерщинника решили не вызывать».
Из других произведений хотелось бы обратить внимание на тексты Стефании Даниловой, Дмитрия Филиппенко, Антона Пруса и Евгения Долгих.
Отдельный вопрос: надолго ли удастся сохранить гармонию между стихами и прозой.