Милая Русь

Слышен утренний звон с колоколен,
И в душе моей светлая грусть.
Ветер стонет, как будто он болен:
Занедужила милая Русь.

Неухоженным полем иду я,
У обочины – сплошь березняк.
Вижу землю я, словно чужую:
Кочки, пни, неуемный сорняк.

Тишина, как на старом погосте,
Заколочены окна «крестом».
Только снег и дожди ходят в гости.
Да калиток заржавленный стон…

Как же, люди, все это случилось,
Кто предрек вам лихую беду?
Иль пришла, вдруг, нечистая сила,
Или вижу все это в бреду?

Здесь все реже и пашут, и сеют,
Здесь туман по долинам чадит.
Да взлетевший над сонной Россией
Растревоженный ворон кружит.

Ты кружи, беспокойная птица,
Навивай грусть свою и тревожь…
Верю я, этот край возродится,
Заколышется волнами рожь.

Смолк заутренний звон с колоколен –
На иконы молюсь и божусь:
Край любимый до слез обездолен,
Непременно сюда я вернусь.

Обниму тебя нежной рукою,
Раны вместе залечим с тобой.
Я любовью своею прикрою,
Заслоню от несчастий собой.

Лирика белых ночей

Это все лирика белых ночей.
Белая речка. И белый ручей.
Звезды погасли, огни далеки.
Грустные мысли сложились в стихи.

Что было с нами? Рассказ или повесть?
Может, любила? А, может, быть... то есть?
Но не поставлена точка в конце
И ожиданье сквозит на лице.

Ну, и зачем вам мои соловьи?
Горестный смех засушила в конверте.
Я, жаркий мой, не пою о любви,
Стон о печали, а больше – о смерти.

Плата за первый полет на метле,
Плата за «нет», что сказала тебе.
Бред обезумевших, грешных страстей,
Все это лирика белых ночей…

А на ранней зореньке…

… а на ранней зореньке крылья были сильными,
Грёзы – нереальными, речи – изобильными.
И дороги долгими нам тогда казались, –
В жизнь, в любовь невинную розами вплетались.

Стильными и дерзкими мы с тобою слыли…
Наши годы славные навсегда уплыли.
И сегодня в зеркале – женщина другая:
Может быть, и прежняя, может быть, чужая.

В грёзах тех, безбрежных, мысли не летают,
Позабылись песни о счастливом рае.
На любви печальной взмою в небо птицей,
Покружусь над памятью, чтоб потом - разбиться.

Видение

Ночь…
дождь...
и одинокий силуэт:
В окне напротив женщина стояла.
Струился вяло бледный свет,
Мне показалось, женщина рыдала.

Осенний ветер злился и рычал,
Она его совсем не замечала.
А он в окно ломился, он стучал,
Мне показалось, женщина устала.

Какое горе, недруги, беда
Её несчастную в ночи объяли?
Грусть, одиночество, тоска,
Застывший образ холодом сковали?

Я на неё смотрела с сожаленьем,
Внезапно, женщина к стеклу прильнула:
Два одиночества, как два виденья…
Казалось, мне она рукой махнула.

В окне нас отражение свело,
В ее глазах – застывшее смятение.
Подул туманом ветер на стекло
И стёр видение …

Меланхолия

- А в этом городе дождей,
Устало небо от ночей.
Повисла мгла, как легкий дым,
Но пахнет воздухом родным.
С небес струится светлый след,
Печальный ангел шлет привет.

Дрожит цветок в сырой прохладе.
В ветрах колючих, в листопаде,
В твоей любви отрады мало…
Тоска неслышно подползала.
И нет меня святой, вчерашней,
Все сумрачно в закрытой башне.

Струится с неба пот холодный
На изможденный лик природы.
В лесах, полях лютует Каин...
По капле жизнью истекаю.
Иссякну, высохну, завяну,
И мертвая – природой стану.

Маме

О как светло звенели воды,
И как легко дышала грудь.
Но быстро так летели годы,
Ах, мама, мне б печаль стряхнуть.

Еще ты рядом, но стареешь,
Тебя боюсь я потерять.
Слабеешь, часто ты болеешь...
Хочу тебя к груди прижать.

Я пью пьянящий сладкий воздух,
Как пахнут рученьки твои!
Ну и при чём тут зрелый возраст,
Когда у сердца соловьи?

С годами ты – мудрей и строже,
А я все буйствую, как май …
Не забирай её… О, Боже! –
Допеть нам песню жизни дай.

Зимний этюд

Мучительно долго
тянулась зима:
Сугробы, сугробы.
Под снегом стога.
Ах, как невозвратны
твои берега!
Земля убеленная
мудро строга.
Ей некогда нас
неразумных мирить,
Узлы разрубать,
задыхаться от бега.
Ей надо запомнить
и все повторить
На чистой странице
грядущего снега.

Весна

А над землёй журавли…
Здравствуй весна моя славная!
Господи благослови -
Жизнь это самое главное!

Дальние манят огни.
Зорька лучами искрится.
Радуют теплые дни.
Радуют светлые лица.

Даже и если... нельзя!
Звуки играют свирелью.
Дождик пролился не зря:
Воздух дохнул карамелью.

Тихо тебя позову
В синий предутренний свет.
Милой своей нареку,
Твой васильковый рассвет.

Весело встречу тебя…
Снова я в царстве весны.
И объясняюсь любя:
Нежная, славная ты.

Мне бы стать ромашкой белой…

А мне бы стать ромашкой белой
На тонком, тонком стебельке.
Пушинкой легкой, нежной, смелой,
Загадкою в твоей руке.
Мотивом к музыке прелестной,
Причиной четкого штриха.
Сюжетом книги интересной,
Строкой прекрасного стиха...

Поэтесса, писательница, публицист, член СРЛХ «РАРОГ» Людмила Григорьевна ХОРОШИЛОВА родилась 26 февраля 1952 года в Вильнюсе. В 1978 окончила Вильнюсский университет, юридический факультет.