"Евромайдан": "День освобождения"

На Украине вступил в силу закон об амнистии протеста

День свободы на Украине уже был. Его отмечали пять лет 22 ноября в честь победы "оранжевой революции". Так совпало, что именно с него начался и этот бунт. Поэтому 17 февраля здесь можно считать днем освобождения и от такой "свободы" тоже.

Это освобождение от нее людей, зданий, улиц и, наверное, в каком-то смысле воздуха. Он по-прежнему тяжелый, но уже, по крайней мере, меньше пахнет порохом. Это не значит, что в украинском календаре непременно появится еще одна историческая дата. Как минимум потому, что это отнюдь не мир, а, как принято говорить в таких случаях, зыбкое перемирие. А такое состояние всегда предполагает продолжение войны.

Но многие запомнят это утро надолго. Например, работники коммунальных служб. Это они первыми увидели, во что может превратить революция коридоры власти. В проходной двор со всей его атрибутикой. Грязь, смрад и прочие остатки революционной роскоши. Захваченные радикалами областные администрации в Тернополе, Львове, Ивано-Франковске и Полтаве, а также киевская мэрия, превращенная в штаб переворота, вернулись законным владельцам. Сказать, что в целости и сохранности, было бы большим преувеличением.

Тем не менее, пусть без достижений и бонусов, но стороны конфликта отступают друг от друга. Генпрокурор Пшонка еще 14 февраля заявил о том, что из-под ареста выпущен последний протестный активист. Всего их там было почти 270 человек. Боевики в ответ в ночь на 16 февраля позволили экскаваторам расчистить проезд в баррикадах на теперь уже всемирно известной улице Грушевского. Она и сейчас еще как передовая, но уже не линия фронта, а скорее пунктир.

Все это вместе и есть выполнение главного условия для вступления в силу закона об амнистии участников массовых беспорядков. С 17 февраля в течение месяца все уголовные и административные дела против них должны быть закрыты. Верховная рада так решила еще 2 февраля, но с 15-дневной отсрочкой.

В каком-то смысле этот закон стал пактом о ненападении. Оппозиция за него не голосовала и на первых порах даже отказывалась выполнять его требования. Но власть пошла другим путем. Как заявляли ее спикеры, договаривалась с истинными предводителями мятежа - полевыми командирами радикальных группировок. То есть делала то, на что оказались абсолютно не способны официальные лидеры Майдана.

Те пытались ходить гоголем. Накануне на очередном вече Яценюк заявил даже о некоем "мирном наступлении". Но слышали это уже на порядок меньше человек, чем прежде. Как бы то ни было, последние две недели страна была как в кино - находилась в состоянии "доживем до понедельника". Дожила. Что дальше, не знает никто.

Кстати, лично оценив революционный "размах" в здании киевской администрации, новый столичный мэр, "регионал" Владимир Макеенко объявил свою амнистию. Сказал, что "никаких материальных и моральных претензий ни к кому нет". "Это помещение принадлежит общине Киева, и здесь находились киевляне, граждане Украины", - заявил он так, чтобы, не дай Бог, никого не обидеть.

Похоже, сейчас именно осторожность и аккуратность в формулировках определяют характер взаимоотношений власти с мятежниками. Не понятно только, кого она боится больше: их или все-таки себя. Ведь шанс сорваться все еще остается.