Кровопускание как метод критики

Провокативно, грамотно и удачно,  с точки зрения современной рекламы, сделана обложка новой книги критика Романа Арбитмана «…путеводитель по современной литературе. 99 книг, которые не надо читать».

.

Да, да, именно так прочитала первый раз заголовок обложки.

Набор букв разного калибра и цвета – «А», «Н», «Т», «И» – с точки зрения дизайна выполнено отменно. Просто и со вкусом. По закону той же рекламы в центре ярко-красным заманчиво выделена фраза «99 книг». Остальное, не менее важное, набрано мелким шрифтом.

Читатель прочитает так, как задумано автором книги и ее художником-оформителем.

Молодцы, что еще можно сказать. Именно так надо сегодня продавать. Идти в рекламной стратегии от обратного. Читательский глаз выхватит именно этот посыл  – «99 книг», а больше ничего и не надо в продвижения книги на рынке.

Цветной ряд книжных корешков в виде стройного веселого забора читается довольно оптимистично, ба, знакомый все лица! Э.Тополь, Татьяна Устинова, Дмитрий Липскеров, Владимир Сорокин, Александра Маринина, Е.Вильмонт, Борис Акунин, Дарья Донцова, Дмитрий Быков, Полина Дашкова, Эдвард Радзинский, М.Веллер, Евгений Гришковец, Павел Астахов, Александр Бушков, Виктор Ерофеев, имена известных авторов вселяют уверенность издательскому сердцу: книга пойдет в народ, книга будет продаваться.

Из приведенных на обложке 16 имен – 14 авторов я читала, остальные двое тоже на слуху.

.

Итак, я уже купила книгу, а может… купилась на ее обложку? Посмотрим, что же в содержании.

Антипутеводитель насчитывает  пять частей, они очень разные, как и книги приведенных в ней   авторов. К каждой части Роман Арбитман  делает небольшое вступление-пояснение.

.

Часть первая «Подставное тело». Число авторов 20,  книг упоминается 27, если не ошиблась. В эту часть попали развлекательные книги  модных издательских проектов и серий: Д. Донцова, А. Маринина, С. Минаев, Т. Устинова, С.Лукьяненко, М. Трауб и др.

.

Р. Арбитман «Слово «беллетристика» смахивает на слово «баллистика». Второе происходит от греческого слова, означающего «бросаю»: это наука, которая изучает законы движения снарядов, пуль и так далее. Первое же слово ведет начало от французского belles-lettres, то есть «изящная словесность». За достаточно долгий срок, пока на свете существует баллистика, сфера этой науки практически не поменялась: пули все равно остались пулями, снаряды снарядами, и траекторию их движения по-прежнему определяют законы физики и математики. А вот значение понятия «беллетристика» изменились, причем довольно круто: в ХIХ веке это еще был синоним слова «проза», но уже в середине ХХ столетия ту же мишень окончательно перенесли со строгого военного стрельбища в ярмарочный тир, где меткий стрелок мог получить призовую игрушку – надувного крокодила или жирафа».

Не знаю, как другие, но такое чтение не моя забава, жаль времени, усталых глаз, а хочется еще почитать много хороших художественных книг. Поэтому эту тему опускаю.

Пошли дальше.

.

Часть вторая «Куда уехал жрец?», соответственно авторов 25. Здесь составитель отсортировал по своему разумению российскую  «высокую литературу» – Ю.Буйда, Д.Гуцко, М.Кантор, В.Маканин, Ю.Поляков и др. Книги М. Елизарова "Мы вышли покурить на 17 лет", "Математик" А. Иличевского – лауреаты премий "Русский Букер".

.

Р. Арбитман «Куда уехал жрец?» начинается словами «Когда в ходе разговора о современных писателях я в очередной раз слышу словосочетание «Большая Литература», то рука моя тянется… Нет, не за пистолетом, конечно, но уж за валидолом точно. Потому что литературоведение превращается в надувательство: граждане, которые присваивают себе право выстраивать нынешнюю словесность по ранжиру, чаще всего не имеют в своем распоряжении измерительного прибора. Большая – это какая конкретно? Очень умная? Наиболее духовная? Патриотично-гражданственная? Строго насупленная, чтоб ни-ни? Самая литературно изощренная? Та, которая под завязку – как наволочка пухом – набита Большими Идеями? Та, которая написана лауреатами премии «Большая книга»?

Не знаю, по какому принципу отбирались для второй части  антипутеводителя писатели, но допускаю, что с литературным вкусом у Р. Арбитмана все в порядке, если даже тайно он не принадлежит к изысканным гурманам. Профессия раздраженного критика обязывает. Чего же ему мучить свой нежный желудок всякой дрянью, у него и так отрыжка и частое несварение.

Поэтому список писателей здесь разнообразный, от А.Проханова до Э. Радзинского, а между ними В.Ерофеев, П.Крусанов, Д.Липскеров, А.Никонов, П.Санаев, В.Сорокин, А.Терехов и, конечно, на закуску «Женская проза нулевых: рассказы. «Кавалер приглашает дам. Составитель Захар Прилепин».

Лично мне нравится проза Юрия Буйды, зачитываюсь, не могу оторваться. Иногда меня посещают веселые мысли, может от того мне так по душе книги этого талантливого писателя, что родились мы с ним в один день и в один год? Настоящая родственность душ.

В прозе Ю.Буйды особенно хорош язык,  отборный, свежий, яркий. Так и рифмуется  – у Буйды буйная проза, насыщенная, там всего много намешено и перемешено, кровь, блуд, смерть, рождение, скитальчество,  реальность и мистицизм, любовь и отвращение, нежность и мужская жестокость.

.

Есть у меня дурацкая привычка читать не подряд, как положено правильным читателям, а как придется. В содержании могу клюнуть на забавный заголовок, модное имя или скандальную книгу,  много чего еще, а еще лучше читать с конца.

«О чем следует писать женщинам? Конечно, о сексе… Другая подходящая тема – тяжкая доля толстой бабы-кошелки… Или как вариант, страдания женщины, которая не может иметь детей… В конце концов, можно писать о нудных мужиках… Впрочем, порой содержимое сборника сопротивляется разделению на «М» и «Ж» тематика удачных рассказов (их очень мало) – не «женская», а, условно говоря, общечеловеческая».

Неужели, наконец-то дождались! И женщины-писатели могут сподвигнуться на такие темы – «общечеловеческие».

.

В часть третью «Истинно говорю вам, уроды!» попали по личной прихоти составителя 15 авторов-публицистов и мемуаристов.

Р. Арбитман «Однажды Николай Гумилев полушутливо-полусерьезно сказал своей жене Анне Ахматовой: «Как только я начну пасти народы, отрави меня!».

И тут же автор вредных советов добавляет уже от себя.  «Если бы жены   всех тех, кто представлен в третьем разделе нашего «Антипутеводителя», в действительности решили последовать гумилевскому императиву, то за жизнь большинства из благородных мужей я не дал бы ломаного гроша – утверждаю без преувеличения.

…Любой из литературных жанров в принципе может поколебать душевное равновесие автора, однако  художественная публицистика и отчасти мемуаристика наиболее опасны: даже у людей, не чуждых самоиронии и стойких к дифирамбам, может однажды сорвать крышу и вынести мозг от одной мысли о том, что его (его!) личные умозаключения являются истиной в последней инстанции, что его собственный маленький (да пусть даже немалый) опыт просто обязан отлиться в генеральную матрицу для всего остального человечества. Что из этого следует? Что всякий, кто не слушает автора, не верит или просто смеется, мигом становится врагом – притом не только самого публициста, но и, его неумолимой логике, врагом всей нашей Родины»

В третьей части препарируются мемуары Э. Лимонова "В Сырах", З. Прилепина "К нам едет Пересвет: Очерки и эссе. Отчет за "нулевые", Е. Примакова «Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина ХХ – начало ХIХ века)», Г.Садулаев «Прыжок волка: Очерки политической истории Чечни от Хазарского каганата до наших дней»,  В.Соловьев «Враги России» и другие.

.

Р. Арбитман «В третьем разделе нашего «Антипутеводителя» – только двадцать книг. Капля в море. На самом деле их гораздо больше. Приблизьтесь к полкам публицистики и современной мемуаристики в хорошем книжном магазине, но будьте начеку: сотни гуру с литературным зудом на кончиках пальцев сразу обступят вас, предлагая свои услуги. Они примутся хватать вас за рукав или за фалды и дудеть в оба уха. Они мошкарой набьются в рот, по-питоньи обовьются вокруг ног и по-обезьяньи начнут бить себя в грудь мохнатыми кулаками. Они будут проповедовать, стращать, подзуживать, науськивать, грубо льстить и покрикивать. Если вдруг вы расслабитесь, они способны заразить вас своим безумием…»

.

Вот такие, брат дела, нет, это я к себе обращаюсь. Ты ведь тоже этим самым занимаешься, в смысле, пишешь публицистические статьи, неравнодушна к современной литературной ситуации. Неужели столь резкие и порой несправедливые  посылы относятся и ко мне, нет-нет, я не согласна по части безумия, тут автор перегнул.  Ничего не поделаешь, такой у него фирменный стиль, всех понемногу покусал, облаял, зацепил.

.

Пусть я – из  Беларуси, тем более хочется сравнить ситуации. У нас во многом, как и в России, есть общее, что-то совпадает: потеря читателей, спад книжных тиражей, процветающая клановость в издательских кругах, вялость литпроцесса, часто заказная критика, предсказуемость литературных конкурсов, откровенная безвкусица на страницах книг и прочее и прочее. Все это происходит не только в нашей стране, но повсеместно.

Но у личика нашей критики и той же российской, есть и большое отличие,  своя что ли, местечковая белорусская экзотика В российских литературных журналах и газетах, пусть и различной направленности, не затихают рукопашные бои и дискуссии. Литературное поле ужалось, ряды поредели, а битва на  передовой осталась. Мы давно уже живем в разводе, по разным квартирам, не все иногда понятно, кто с кем и против кого в российской литературе, но порой диву даешься, как по-прежнему талантлив, весел, самобытен, безудержен и боек русский характер. Все ему нипочем. И слава Богу, что жив российский писатель, в столицах и в провинции!

На наших литплощадках – все не так. Уж такова природа беларуса, он может отсидеться, схавацца, отгородиться от всего мира,  как бывало раньше на дальних хуторах, «абы ціха»,  “хавайся ў бульбу”,  а там видно будет.

У нас царит благоговейная тишина, давно ставшая привычной, в цене писательское безмолвие, осторожность, граничащая с равнодушием и безразличием, пошептывание и злословие за спиной – все это прописалось в жизни и на страницах литературных изданий.

Многие заняли выжидательную позицию, другие ссылаются на туманность «переходных времен», третьи, приближенные к государственным книжным ресурсам, цинично и скоро намолачивают свои «урожаи», а четвертые и вообще отшучиваются, дескать, нации, как и писателям не хватает йода, отсюда наша пресловутая «памяркоўнасць», или в переводе сговорчивость, уступчивость, покладистость. Своеобразная мимикрияи маскировка перед внешними угрозами, такая приспосабливаемость в прошлом помогла выжить и выстоять.

Может и в  «переходные времена» мы не топчемся на одном месте, а как всегда пристраиваемся к сложным временам. Поживем – увидим.

Но вернусь к самой книге.

.

Часть четвертая «Вкус специфический» – 19 авторов.

«Вкус специфический», что ж, посмотрим, с чем эту часть, вернее, с кем едят.

В четвертой части речь идет о многочисленных биографиях известных людей. «Дмитрий Петров. Аксенов», «Зеев Бар-Селла. Александр Беляев»,  «Александр Бобров. Иосиф Бродский. Вечный скиталец», «Анатолий Кулагин. Визбор», «Федор Реззаков, Михаил Крыжановский. Высоцкий – суперагент КГБ», «Лев Данилкин. Юрий Гагарин”, “Сергей Беляков. Гумилев сын Гумилева” и еще 13 биографий.

Р. Арбитман «Чтобы стать хорошим биографом, мало хотения и недостаточно безупречной анкеты. Для этого занятия мало обычных литературных способностей. Надо еще, чтобы автор умел настроиться на чужую волну. Чтобы не боялся архивов. Чтобы был придирчив к бумажкам (они могут врать, как люди, – это еще Тынянов заметил). Чтобы не утонул в материале, путая главное с третьестепенным. Чтобы избежал соблазна увести у коллеги удачную деталь и обойтись без ссылки…»

Как здесь не согласится со всеми точными замечаниями нашего антиэкскурсовода по затейливым книжным полкам. Кто не согласен, можете не читать концентрированные мини-рецензии, похожие на гомеопатические шарики, до сих пор идут споры об их пользе или отсутствии таковой. Нетрадиционное лечение в купе с обычным медикаментозным, говорят, помогает запущенным пациентам, в нашем случае, писателям.

Главное – соблюдать необходимую дозировку и без излишнего фанатизма. Все-таки крайности никому не идут на пользу. Древнейший метод кровопускание кому-то помогает, а другого запросто и на тот свет может загнать.

.

Часть пятая «Герои этой книги – о ее авторе (вместо послесловия)» получилась самой краткой, и понятно почему. Всего на пол-странички шесть кратких отзывов из одного-двух предложений, догадываюсь, что ничего хорошего автор о себе не услышит. Любопытно, как ведут себя откритикованные им авторы из злополучного списка «99».

.

Э.Лимонов нейтрален. «Арбитман? Вы меня ругали, я помню!» (реплика – образец восприятия воспитанного человека, даже странно и немного неожиданно для такого писателя). Хотя… Хотя в своей рецензии «Неугомонный дедушка» Р.Арбитман не церемонится с Лимоновым-вождем, он же состарившийся мушкетер, молодой негодяй, революционер-пенсионер, «ужасный ребенок», соблазнитель баронесс на танковой броне… «Время безжалостно. У состарившегося мушкетера главная проблема – не гвардейцы кардинала, а геморрой».

Здесь как-то соблазнитель баронесс входит в противоречие с медицинским диагнозом, который выставляет критик.

З.Прилепин сдержанно спокоен. «Появись сейчас Достоевский, он немедленно стал бы предметом насмешек Шендеровича или Арбитмана» (Каждый серьезный писатель в душе ожидает доброжелательного и профессионального подхода к своему творчеству, и он прав).

С.Лукьяненко позволяет себе язвить, почему бы и нет, лягнул автора за провинциализм. «За душой у него, кроме хронического антикоммунизма, собранных с бору по сосенке баек да стиля провинциального журналиста, ничего нет» (вряд ли пустопорожний критик возьмется за сей труд, надо сначала  прочитать 99 современных книг, и, только вооружившись прочитанным, раздавать рецензии, больше похожие на горячие оплеухи. А если бы Р.Арбитман писал как все, гладко и сладко, знала бы литературная аудитория его имя?)

П.Дашкова  что-то недоговаривает. «Я не читала ни его критических статей, ни прозы. И, честно говоря, не хочу… Я убеждена, что злой человек ничего хорошего не напишет» (иногда мне кажется, что критики сатанеют не от своей природы характера, а все-таки от общего снижения уровня литературы).

М.Веллер в ярости. «Он оскорбил меня совершенно несправедливой и грязной рецензией… Был у меня сильный позыв плюнуть ему в рожу, но он так беспомощно улыбался, что сил у меня не достало, и я плюнул только на грудь» (критики в своем мире, за письменным столом ведут боевые сражения, а в жизни могут быть премилейшими людьми, и даже беспомощно улыбаться).

Дм.Быков высказывается, как всегда, ловко и двусмысленно, оставляя за собой как в хорошем романе открытую концовку. «Он про меня написал совершенно разносную статью еще в 1993 году. То есть он понял. Он очень рано понял, с кем имеет дело».

В антипутеводителе много всякой разной информации, от строгой классики литуроведения до простецкой кулуарно-уличной, с известной долей желтизны и болтливости. Рядовому читателю-обывателю будет интересно узнать о литературном закулисье и ее современной удушливой атмосфере, не все же ей травиться самим писателям, пусть подышат и другие.

А если еще книга пробудит желание почитать новые издания всех 99 авторов, думаю,  ядовитые стрелы критика Р.Арбитмана, достигнут своей цели.  Сегодня все дозволенные и недозволенные пути к литературе только приветствуются.

Если существуют такие «антипутеводители» по современной литературе, которые настойчиво рекомендуют не читать сотню самых успешных авторов России, не тратить свое дорогое время, значит кому-то это очень нужно.

Значит, пора и нам привыкать к антипутеводителям со знаком «минус». Может все мы обкормились сахаринными рецензиями, и такие острые, эксцентричные, желчные, часто не совсем объективные  отзывы, как у душки  Р.Арбитмана, выполняют свою отрезвляющую функцию, как для самих писателей, так и для читателей? Или я не права…

.

Р.Арбитман. «Вы наверняка знаете, что в мире ничто не вечно, а тем более такая хрупкая вещь, как талант. Тот, кто когда-то писал хорошо, теперь может писать посредственно. Тот, кто раньше писал посредственно, теперь может писать омерзительно. Писатель порой смахивает на рыбака, который долго удил свою рыбешку в мелком озере сюжетов и тем, со временем переловил всю - и остался на берегу с бесполезной удочкой. Так что, снимая с полки новую книгу когда-то гремевшего автора, вы рискуете прикупить банку с тиной и десятком головастиков»

.

Кто бы спорил…

Жаль, но многие российские писатели с отменным чутьем, современными темами, честностью к себе и читателям, не препарировались нашим хладнокровным хирургом, и одновременно кровопускателем. Насмешником – да, но не злодеем.

Возможно, в будущем увидят свет новые «Антипутеводители», но этот вопрос стоит задать самому автору.