"Но люди эти были, были…"

Уральская  баня

.

Т.В.

.

Стоит баня на задах.

Утопает во снегах.

А над банною трубой

Дым упругий, молодой.

Всем на зависть дым – торчком -

Не своротишь нипочём!

.

В печке банной – хрусть да хрясь;

Два полена, распаляясь,

Бок железный баку лижут:

- Закипай же! Ну же! Ты же,

Бестолковая вода.

Что ты медлишь, как всегда!

А в углу, в дубовой шайке

Два зелёных попрошайки:

- Ливани! Плесни! Поддай!

Дай же жару! Дай  же, дай!

Ж-жах!  С настойкой травяной

Ярый! Спорый! Озорной

Пар! Ах, Боженька ты, Боже!

По ушам, ноздрям, по коже

Прямо в душу хлынул зной!

Пар духмяный. Дух Святой!

.

А теперь, моя царица.

Соизволь поворотиться:

По плечам да по спине

Дай поразгуляться мне.

Не наотмашь, а тихонько,

Исподволь сперва, легонько.

А потом вразмах, вразмах

Словно два крыла в руках.

Банный лист прилип к спине -

До чего ты люба мне!

.

Двери настежь - и в сугроб.

Хорошо! Помилуй Бог!

И в предбанник. Там потом

Может быть, и отдохнём…

А  за банным за оконцем

В чёрный лес садится солнце.

И на крышу возлегла

Лютая ночная мгла.

.

Ну, и  пусть себе лютует,

Злобствует напропалую.

Нам ли горевать о том,

Коли дым стоит столбом.

.

***

.

Доска колхозного Почёта;

За что? Кому? Не разберёшь…

Для славы или для отчёта,

Что бык силён и спеет рожь,

.

Что крах далёк, а жизнь  всё краше,

И коммунизм не за горой,

И  кто без остановки  пашет.

Тот, без сомнения, герой.

.

Фотограф незамысловато

Изысками не утомлял

И объектив подслеповатый

В лицо героям наставлял.

.

Один на всех дежурный галстук,

Один на всех пред съемкой страх.

Щелчок – и вспышка пыхнет страстно,

И блеск заплещется в глазах.

.

Парторг восторгом полнит речи,

Потом  вино и закусон…

Где это всё? Увы, далече.

Как  позабытый  напрочь сон.

.

Портреты выцвели донельзя,

Лица уже не разберёшь.

Что силы по доске облезлой

Лупцует оголтелый дождь.

.

Там, где была отрада глазу,

Где днями мерили труды,

Одни скелеты скотобазы

И не туды, и не сюды.

.

Но люди эти были, были…

Гармошка заводила речь

Про то, как Родину любили

И как смогли её сберечь.

.

Как, надрываясь и тоскуя,

Взамен пропавших мужиков

Везли и вывезли родную,

Стесавши плоть до мослаков.

.

Но это – прошлые затеи,

И что об этом поминать!

Иные нынче богатеи:

Купить, продать, украсть, урвать.

.

И только старенький учитель -

Музейных ценностей знаток

Всё  пальчиком грозит: «Учите,

Учите, неучи, урок:

.

Жизнь, как волна, сперва накатит,

Но следом пятится назад.

И каждому в той жизни хватит

И осуждений, и наград.

.

Но только Время всех расставит

По отведённым нам углам».

Он пальцами сухими гладит

Ушедшей жизни ветхий хлам.

.

А за окном ликует ветер

И дождь с утра всё льёт да льёт.

В лицо на выцветшем портрете

Плюёт, плюёт, плюёт, плюёт.

.

Мамина кровь

.

В прифронтовой палатке госпитальной,

Что словно храм, стоящий на крови,

Не жалуют слова: «Исход летальный»,

Но молятся: «Живи, боец, живи».

.

Из-под огня тащила медсестрица.

А далее – скорее, в ближний тыл.

Он весь изранен. Кровь сквозь бинт сочится.

Он умирает. Очи он смежил.

.

И в забытьи, теряя кровь по капле,

Он видит степь, вкруг озера камыш.

Пролёт по-над водою серой цапли.

А может, и не видит… Слышит лишь

.

Команды: «Скальпель мне, пинцет, зажимы».

Да звон осколков, что бросают в таз…

Живи,  боец! Но жизнь неудержимо

Уходит. Наступает смертный час…

.

Но, есть любовь и вера и надежда…

Чтобы боец навеки не ушёл,

Девчоночка, москвичка, белоснежка

Ложится на стоящий рядом стол.

.

Иголка в вену –  чем вам не молитва?

И, смерти неминучей вопреки,

Спасительные каплют миллилитры…

О, вымоленные фронтовики!

.

Как много вас, воскресших в этом храме

При свете  дня, мерцании свечей.

Вам жизнь была возвращена трудами

Бригады  фронтовых военврачей

.

А мама – что? Ей многого не надо

На День Победы пригубить вино

В кругу семьи – из всех наград награда!

Да  не смотреть про ТУ войну кино.

.

***

.

Не рыдайте… Чего разрыдались?

Рано слёзы горючие лить.

Так бывало; Останется малость,

Истончается тонкая нить,

.

Преисподняя – за поворотом,

Вот провалимся в тартарары…

Вдруг промолвит тихонечко кто-то:

- Ну, ребяты, бери топоры.

.

Запоют сладкогласые пилы,

Пахнет стружкой, как будто вином.

И покажется заново милым

Дом, с глядящим на солнце окном.

.

Вот и печь истопили сегодня,

Самотканый ковёр на полу.

И, как прежде, Никола Угодник

На посту своём в Красном углу.