М.Н. Муравьёв-Виленский: усмиритель и реформатор

Рецензия на книгу Александра Бендина «Михаил Муравьёв-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи». (Москва, 2017)

С огромным интересом прочёл электронную версию книги доктора исторических наук, профессора Белорусского государственного университета Александра Юрьевича Бендина «Граф Михаил Николаевич Муравьев-Виленский – усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи», которая в редакционной версии издателя получила название, указанное выше в заглавии. Это бесспорно очень важное и во многом новаторское исследование весьма непростых и, как показывает история, имеющих свойство повторяться политических событий, где национальные, духовные интересы народа переплетаются с геополитическими - экономическими интересами народов и политиков иных стран. Это исследование важно потому, что с высоты минувшего времени, обретения новых архивных документов и эпистолярных свидетельств, позволило учёному историку впервые синтетически объёмно исследовать события польского Восстания 1863 г. на Северо-Западных территориях Российской империи: 
- историческую, социальную и экономическую обстановку в регионе; 
- генезис организации восстания, нравственные мотивы католической церкви в идейной инспирации организаторов, вождей и рядовых католиков;
- имущественные - экономические аспирации местной колониальной польской шляхты, стремившейся остаться полновластной владелицей земли и крестьян, во время претворения в жизнь Манифеста 1861 г. российского императора Александра II о раскрепощении крестьян;
- социальную – католическую этническую польскую опору восстания среди местного населения и её нравственную духовную неправедную уязвимость, в том числе в виду общей относительной немногочисленности по отношению к местному русскому православному населению.
С другой стороны автор кропотливо исследовал силовые, идеологические, административные и финансовые действия призванного Александром II графа М. Н. Муравьёва-Виленского на усмирение этого восстания, нейтрализации его последствий и претворения во благо тогдашнего российского государства полученного результата. Именно рассмотрению и научному освящению всей вышеизложенной проблематики посвящён основной нарратив исследования. 
 

Вместе с тем, видное место, именно во вступительной части книги, уделено анализу современных националистических трендов, культивируемых сегодня некоторой частью белорусской общественности, не без попустительства и поблажки некоторых влиятельных представителей властей Белоруссии, как государственных, так и региональных. Автор указывает на инспираторов такого национализма из Польши и других стран Западного мира. Тем самым представляет читателю устойчивость экспансивной идеологической – антирусской католической мессианской парадигмы в её перманентном, цикличном стремлении оказывать своё влияние на духовное состояние русского и русскоязычного православного населения Белоруссии сегодня, фактически, с целью разрушения самой белорусской государственности. Механизмы такого воздействия вскрыты и показаны воочию автором книги. В их основе искусственно созданные националистические мифы, прославляющие «белорусскую древность» и «вековые национальные аспирации белорусской нации», в то время, когда, как общеизвестно историкам, да и просто образованным людям, само этнополитическое определение «нация» вошло в социальный и государственно-политический оборот лишь в середине XIX века, на волне «Весны народов» (1848-49 гг.).
 

Автор очень верно подчёркивает важность публикаций таких признанных специалистов, как М. Коялович, И. Чистович, П. Жукович и Е. Карский, которые в своих фундаментальных исследованиях тех событий исходили из научно обоснованных представлений об этническом единстве белорусов, малороссов и великороссов. А. Ю. Бендин отмечает, что нынешние белорусские националисты смогли противопоставить названным авторам лишь книжку В. Ластовского “Кароткая гісторыя Беларусі”, изданную в 1910 г., построенную на измышлениях и подтасовках. Также называются глубоко русофобские работы современных западноевропейских авторов, которым вторят и современные политики от историки из Белоруссии. Вот одна из цитат, представляющая квинтэссенцию националистической белорусской мифологемы: «По словам одного из историков, в современной Белоруссии “существуют две историографии: национальная, которая создаёт субъектную историю страны, это значит – видит белорусский народ субъектом собственной истории, … и колониально-российская историография, которая пишет историю Беларуси, исходя из интересов другой страны”, - Краўцэвіч А., «Агульныя праблемы гістарычнай навукі ў Беларусі» (Гістарычны альманах. – 2001. – Т.4. – С.10.). Эти нынешние национальные политики от истории Белоруссии видят свою задачу именно в том, чтобы противопоставить исторически единому православному и славянскому генезису становления государства «Великое княжество Литовское, Руское, Жомойтское и иных [земель]» (ВКЛ), ядро становления которого находилось в ныне белорусском Новогрудке (в лице его, православных изначально, великих литовских князей), какие-то вымышленные национальные интересы «тогдашних белорусов». Настоящего учёного историка, автора данного исследования, настораживает такой, в сущности, русофобский тренд в публикациях «свядомых историков», широко распространяемых нынче в Белоруссии.
 

Генерал-губернатор граф Михаил Николаевич Муравьёв со своими подчинёнными

Именно для того, чтобы поставить «с головы на ноги» и осветить истинное положение дел во время тех трагических событий Восстания 1863 г., автор поясняет и доказывает с помощью объективных данных статистики этнического и конфессионального состава населения, что основным мотивом инспираторов и вождей «народного восстания» было сохранение именно колониального господства польской шляхты на территории Северо-Западного края Российской империи. Польская шляхта пришла на эти земли вследствие: 
- персональной Кревской унии 1385 г., в результате которой высшие бояре, состоявшие при великом литовском князе, были вынуждены принять католичество, а также к землям польского короля отошла часть земель ВКЛ; 
- Люблинской унии 1569 г., и образования федеративного государства Королевства Польского и ВКЛ - «Вещь народов Польши и Литвы» (Речь Посполитая);
- Брестской унии 1596 г., которая принесла на земли ВКЛ католичество, иезуиты - воинствующие миссионеры которого и их подручные, польская шляхта, под лозунгом «цель оправдывает средства» приступили к насаждению «огнём и мечом» неверным «православным язычникам» повиновение Ватикану, польским священнослужителям на местах и пришлой из Королевства Польского шляхте.
Важным выводом автора книги, относительно причин поражения в восстании «польских колониалистов», является именно стремление насильственно подчинить своей воле, духовно поработить местных крестьян, путём запугивания и применения жёсточайшего террора - в основном в отношении православных. Также, чтобы увести этих крестьян лживыми обещаниями о будущем получить землю, и тем самым увести их от проводимой в России земельной реформы. Но, прежде, автор в отдельной главе детально исследует «Откуда есть пошла» внутрироссийская «польская колония», которая в результате Январского восстания стремилась воссоединить с территорией Царства Польского (1815-1915), принадлежавшие ей земли на территории бывшего ВКЛ. Приводимые автором данные относительно количества «польских колонистов» свидетельствую о том, что «в 1862 г. в Виленской, Гродненской, Минской, Могилевской и Витебской губерниях из 9929 проживавших там помещиков 9261 (93,27%) являлись дворянами «польского происхождения». В их владении до отмены крепостного права находилось 1131669 душ крестьян, что составляло 77% всех владельческих крестьян этих губерний. Наибольший удельный вес непольских помещиков был в Витебской губернии (12,55%), наименьший – в Минской губернии (1,89%)». В то время как этнический и конфессиональный состав населения региона указывал на абсолютное преобладание здесь православного населения, на что автор приводит в книге статистические данные. 
Вот почему польский шляхтич К. Калиновский, ловко и коварно мимикрировал под «белорусского простолюдина». Его команды «жандармов-вешателей» и «кинжальщиков» приводили в ужас крестьян, не желавших польстится на лживые посулы католических священников, которые они произносили с амвонов костёлов, а также - прокламаций вождей восстания. Пожалуй, впервые мы видим в книге жуткую реальную картину истязаний простых людей, которая вылилась и в приведённые автором факты смертей тех людей, которые не пожелали подчиниться католикам-полякам, активно боролись против тех людей, кто хотел заставить их подчиниться чуждым для них лозунгам. Только в виленском регионе было убито и замучено более полтысячи православных людей - 349 из них указаны поимённо на каменных скрижалях, находящихся и нынче в Пречистенском соборе Успения Пресвятой Богородицы в г. Вильнюсе. Всего же, по собранным документальным данным, команды польских «жандармов-вешателей» и «кинжалников» во время восстания 1863 г. за несколько месяцев насильственных бесчинств и грабежей убили около 2500 православных жителей северо-западного региона Российской империи.
 

Открытие памятника графу М.Н.Муравьёву-Виленскому на площади в Вильнюсе перед зданием Генерал-губернаторства 8 ноября 1898 г.

Автор сумел показать всю сложность сложившейся в регионе ситуации к моменту приезда 24 мая 1863 г. в Вильну новоназначенного 1 мая 1863 г., генерал-губернатором Северо-Западного края М. Н. Муравьёва, которую сам граф описывал так: «Учащаяся молодежь, мелкое чиновничество, офицеры вели пропаганду среди крестьян, шли в повстанческие отряды. Они составили более 21% всех участников восстания. Деклассированное дворянство, добывавшее средства к жизни трудом, являлось основной движущей силой восстания. На его долю приходилось более 70% всех участников повстанческого движения и революционных организаций». Поэтому очень важным является подробная экспозиция в книге того решительного военного воздействия, которое предпринял новый генерал-губернатор на отряды участников восстания. В книге приводятся данные: «в восстании участвовало свыше 77 тыс. человек. В боях погибли около 6 тыс. повстанцев, взято в плен – 13614». А. Бендин сообщает, что уже «осенью 1863 г. были подавлены последние разрозненные выступления шляхты и крестьян в Ковенской губернии и практически уничтожена краевая подпольная организация, опиравшаяся на духовную поддержку ксендзов, деньги, продовольствие и политические симпатии польского дворянства».
 

Памятник графу М.Н.Муравьёву-Виленскому на площади в Вильнюсе перед зданием Генерал-губернаторства, нынче здание Президентуры Литовской Республики

Всего по приговору военно-полевых судов, которые по статусу генерал-губернатор М. Н. Муравьёв он должен был конформировать, было казнено с начала 1863 г. и до конца 1864 г. на всей территории восстания 128 человек – в основном расстреляно. Из них: «ксендзов – 7, лиц привилегированного сословия – 68, простолюдинов, в том числе шляхтичей, однодворцев, мещан и крестьян – 53». Лично Муравьев конформировал 68 смертных приговоров. Далее в книге приводятся следующие цифры: «Всего за различные политические преступления было осуждено 12483 человека, число освобожденных от ответственности, добровольно явившихся с повинной и помилованных повстанцев составило 9229 человек». Сам М. Н. Муравьев так оценивал свои действия в отчетном докладе Александру II: «Смею уверить, ваше императорское величество, что возможные меры снисхождения были употреблены, дабы уменьшить число жертв; более 9 тыс. человек, виновных в участии в мятеже и осужденных на административные взыскания, оставлены в крае под надзором полиции (…) Менее едва ли можно было допустить жертв тогда, когда целый край был объят пламенем мятежа и не было может быть ни одного дворянского и шляхетского семейства, которое бы не участвовало словом или делом к поддержанию крамолы, мятежа и убийств!». На территории восстания было запрещено издание книг на польском языке. 
Вместе с тем в книге подчёркивается, что не насильственные карательные методы послужили успеху действий М. Н. Муравьёва: Основными мерами непосредственного противодействия восставшим, а также мерами по нормализации и дальнейшему развитию северо-западного края, которые были им предприняты, явились:
– мобильность отрядов, защищавших простых крестьян и серьёзное денежное вспоможение тем из них, которые потерпели от рук восставших, зверски были убиты члены их семей, сожжены дома и т.д.;
– воздействие на здешний католический клир, с целью прекращения им пропольской агитации (состоялись: воззвание с отказом поддержки восстания епископа Жямайтии М. Валанчюса; высылка в Вятку виленского епископа А. Красинского, отказавшего выступить против восставших с воззванием и т.д.);
– воздействие на польское дворянство с целью выражения им покорности императору Александру II в форме подачи верноподданнических адресов;
– чрезвычайные экономические санкции, наложенные на дворянство, прежде всего польское, и римско-католическое духовенство, которые парализовали тайную экономическую и религиозную поддержку восстания;
– смена состава института мировых посредников и, в целом, чиновничьего аппарата губерний, замена польских чиновников русскими;
– широкая разъяснительная деятельность населению целей проводимых в крае реформ, а также освещение задач, которые стояли перед российскими военными при обеспечении правопорядка в регионе;
– реорганизация системы народного просвещения на русских национальных и религиозных принципах, или, иными словами, «с помощью православного духовенства и митрополита Литовского Иосифа Семашко впервые создал в Северо-Западном крае сеть народных училищ для крестьян с русской программой обучения» (здесь от себя добавлю, один важный факт, который хотя и выходит за рамки временной цезуры событий, исследуемых А. Ю. Бендиным, тем не менее, продолжает начатое М. Н. Муравьёвым – 25 августа 1866 г. император Александр IIиздал высочайший Указ придать официальный статус литовскому языку на территории Самогитии – Жямайтии, в результате чего открылись школы на литовском языке преподавания);
– организация западно-русской региональной науки, создание культурных учреждений и формирование западно-русской интеллигенции;
– строительство новых православных церквей, восстановление разрушенных, а также строительство и ремонт костёлов, там, где для этого были законные основания;
– организация государственно-церковной реконкисты, направленной на сокращение польско-католического влияния в Северо-Западном крае.
 

Тыльная сторона обложки книги А.Ю.Бендина
«Михаил Муравьёв-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи» (Москва, 2017 г. Изд. «Книжный мир»)

Доктору исторических наук А. Ю. Бендину, опираясь на большую документальную эпистолярную базу и публикации исторических исследований минувших лет, как царского, так и советского периода, а также современных, удалось во многом по-новому представить не только специалистам, но и широкому кругу читателей всю глубину народной трагедии населения северо-западного региона Российской империи в 1863 г. во время польского восстания. Вместе с тем автор исследования показал те высокие человеколюбивые основы православия на этих землях, которые были защищены от постороннего посягательства твердой рукой и по-христиански гуманным сознанием героя Бородинского сражения Отечественной войны 1812 г. графа Михаила Николаевича Муравьёва-Виленского.