Из цикла «Донна Анна»

Посвящение (dedication, dedicace, Widmung, Zueignung) – вступительные к произведению строки, иногда даже отдельное произведение, указывающие, в честь кого оно написано или кому подносится автором.

Женские образы у поэта рождают стихи. Реальным женщинам посвящаются быстрые, вдохновенные строки, часто загадочные инициалы так и остаются таинственным инкогнито – будущая работа для литературоведов: искать и находить объекты нежданных чувств и страсти. Творческая энергия поэта превращает живых, часто ветреных, желанных, безответных и случайных попутчиц, подруг, незнакомок – в литературных героинь. Их малые недостатки будут незамечены, но поворот головы, взмах ресниц, легкий шаг, рассеянный взгляд, молчание или женская болтливость, пугливость или доступность затмит туманным маревом все недостатки. Поэт ослепнет, оглохнет, будет на грани безрассудства, но спасется, будет жив одной сердечной любовью, лихорадочно придумывая свою героиню, освобождаясь в стихотворных строках от душевных мук и нежданной бессонницы. Но как пронзительно чисто зазвенят в нем слова признания в любви.

Поэты влюбляются – естественное состояние творческой природы, порой легкомысленно и безнадежно, оставляя нам одно-два стихотворения, а то и несколько поэтических строк.
У Николая Серова на исходе прошлого лета родился целый поэтический цикл «Донна Анна». Конечно, в тени скрылась настоящая, земная Анна, она и стала тем светлым, манящим прообразом, который волнует, дарит надежду, наполняя смыслом все существование создателя стихов. В сердце поэта все содрогнулось, ожило, задышало новыми образами, ритмами, звуками, рождая поток стихотворной, горячей лавы. 
Все стихи этого цикла помечены сокращенными буквами «ДА» или «Донна Анна».

Ирина Шатырёнок

25

Дона
А. П.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз
Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.
А.Блок. Шаги Командора

Кто ты, непорочное созданье
Или же распутная вдова? *
Всё одно холодной Доне Анне,
Ей претят высокие слова.

Только разум, цепкий и холодный,
Только план, начертанный самой,
Внешне оставаться благородной,
А внутри распутною женой.

Чарам неподвластная дурмана,
Ты сама захочешь – соблазнишь.
Не ропщите, смертный, имя Анна
По-еврейски означает – жизнь.

Но не та, живёшь ты в мире гоем,
А другая жизнь, чтоб побеждать.
Стихотворца, что зовут изгоем,
Некогда при жизни Анне ждать.

Мерит глазом голубые выси,
С юных дней голубизной полна.
В геометрии любви не смыслит,
Географией миров сильна.

И кто прав, надёжней ли рапиры
Командору острый был укол
Или хрип глухой задохшей Лиры,
Дон Гуана снёсшей наговор.

Всё одно – свершением обмана,
Каменно ступая, Командор,
Образумит вас когда-то, Анна.
Пушкин уже пишет приговор…

* См. А. Пушкин. «Каменный гость»  Дона Анна. 

26

Аннушка
(панихида по Николаю Гумилёву, расстрелянному 26.08.1921)

Над Казанским нависало небо.
Анна, Николая упокой!
Да в часовенке виновник нè был.
Прах его не принят на постой.

Та, другая, музою не стала, 
Не успела – Анна Энгельгардт.
Небу отрешённо и устало
Вопрошая соколиный взгляд,

Только Ты, избранница поэта,
Неземные чуя голоса,
Ведала по колдовским приметам – 
Сбудутся кощуны Велесà.

Не Ахматову, вы Гумилёва
Продлевали жизни немотой
И дыханием возвышенное слово
Мимо бездны проносили той,

Где кругами Дантевого Ада,
Сколько их, не признанных, прошло,
Все – поэты; видимо, так надо,
Чтобы в ком-то семя проросло.

Да она была и вправду птицей!
Сам как птица, Осип Мандельштам,
Аннушкой назвал, а не царицей, - 
И простился. С Гумилёвым. Там…

27

Донна Анна 

Так что же ты ропщешь, плати ей за это,
Что грудью открытой дышал ты поэта,
Что грудь подымалась отныне не спёрто,
И мерно стучала над нею аорта.

Не познано то, но однажды познаешь – 
Ты только любовью живёшь и сгораешь.
И дышишь, пока ты уверуешь в это,
И трепетно бьётся в груди у поэта

Не сердце, а бездны горячая лава
Вулканом бурлит и клокочет кроваво.
И отблик нездешнего света над бездной
Сияет над нашей тщетой бесполезной.

28 

Д.А.
Слушать сердцем

Конечно, сердце нужно слушать,
Оно укажет, как идти,
Оно очистит ум и душу
И разум просветлит в пути.

Зачем тогда нам ум даётся,
Зачем, скажи, тогда душа?
Нет, сердце с такта не собьётся,
И не замрёт душа, дрожа,

Когда твой разум – повелитель,
Ему дано повелевать,
Душе и сердцу он служитель,
Ребёнка так лелеет мать.

Твоей судьбе он оберегом,
Открытий будущих оплот,
Так под покровом талым снега
Росток подснежника встаёт.

Она ещё нальётся соком
Через росток, цветка душа,
И в вознесении высоком
Отдастся миру без ножа.

31 

Д.А.

Когда живой мечте твоей не сбыться,
Когда пришла Она как полуявь,
Ну что ж тебе в земную не влюбиться,
Не поступить, как поступали встарь?

Под спудом дней прокрученные мили
Нас отрезвят, и станем тише мы,
Ведь это мы, пускай не нас, любили –
За миг до счастья, в приближенье тьмы.

В преддверие исхода как-то надо
Тепло души рассыпать и простить,
Кому потеря, а кому – награда,
Кому-то нет, кому-то – с этим жить.

32

Д.А.
Эпилог
В лесу повстречались Анютины глазки…

Начертанному суждено явиться. 
Не явь близка, а только перспектива.
Отзывчимому сердцу не разбиться? – 
Остра стрела, натянута тетúва…

И каждому поэту, как ни странно,
Уж сколько им об этом говорили,
Влетает дерзко в сердце Донна Анна,
Когда он ждал: вот-вот придёт Мария.

Так что же, заживёт и эта рана,
Уж сколько писано-рассказано об этом,
В цветах глаза твои, Мадонна Анна,
В сердцах, кто нарекал себя поэтом.

Клеопатра
А кто такая Нефертити?
Г. П.

Ты видишь ли теперь из гроба,
Что Русь, как Рим, пьяна тобой?
Что я и Цезарь – будем оба
В веках равны перед судьбой?
А. Блок. Клеопатра 16.12.1907 

Ты прозреешь ещё, Клеопатра.
Цезарь твой не ушёл в небытье.
Через годы, а может быть, завтра:
Мы из тех, фараонов, мы те.

Кто в пылу и тщеты, и азарта
Не предаст венценосный свой род,
Ты поплачешь ещё, Клеопатра,
Проклянёт тебя твой же народ.

За свой скипетр и власти корону
Брата ты предала и Отца.
Отдалась словоблудия звону,
Маску выбрала вместо Лица.