«Я - мытарь воспоминаний…»
«Я - мытарь воспоминаний…»
Чайка
Над Ялтой, над морем, над нами,
как молния, Чайки полёт.
И прошлое кажется снами.
И здесь ещё Чехов живёт.
Нет, Чайка его не убита,
как русская наша душа.
И Белая дача увита,
как славой, бессмертьем плюща.
И гости из разных окраин.
А кто-то — из самой Москвы.
И всех привечает хозяин.
Ко всем с уваженьем на «вы».
Он мучим тяжёлым недугом,
но пишет и лечит народ.
Он станет спасательным кругом
России в трагический год.
Россию терзали цунами,
засасывал водоворот.
Но снова над Ялтой, над нами,
как молния, Чайки полёт.
Окоём
…Отблеск незримого и отклик неслыханного — наверное,
это и есть моменты, которые не исчезают, потому что
их никогда нельзя до конца пережить. Моменты видимого
и невидимого, как я это называю.
Александрина Вигилянская. Видимое невидимое. Рассказы
Окину взглядом окоём.
Мир горний отразился в нём.
Разлились озером луга
и островами в них стога.
О, благодать! И я, ликуя,
уже пел было аллилуйя.
Как коршун, ветер налетел.
И рябь явилась на воде.
Я в это зеркало глядел.
Виденье Божие, ты где?!
Смиренно жду я, как рыбак,
отсюда не уйду никак.
Здесь всё так близко и знакомо.
Я вечный пленник окоёма.
***
Навёрстывать в жизни напрасно,
что в юности ты не успел.
И «если б» — над прошлым не властно! —
устроить судьбы передел.
Редеет твоё поколенье.
Дожить бы, как старый солдат,
узреть бы победы цветенье,
которым увенчан твой сад.
Мытарь
Я - мытарь воспоминаний.
Собрать бы пора их уже.
Без творческих мук, без страданий
Безжизненным будет сюжет.
Пусть годы поднялись на крылья.
И вот уже стаи той нет
И радости вспомни. Ведь были?!
И радости тоже – в сюжет.
Что было, что будет случаться
В моей лишь, в моей лишь судьбе:
я – мытарь! Чего ж мне бояться
той прибыли явной себе?!
И если окрепнет идея
И книга родится моя,
то, верно, молитвы Закхея
как лучик минувшего дня?!
Художник Леонид Баранов.
