Золушка, не ставшая принцессой

Отца Лида не помнила. Когда началась война, его как военного инженера сразу послали на линию фронта, а они с сестрой Катей и матерью уехали в эвакуацию под Куйбышев. По дороге их состав бомбили немцы. Но им повезло – их вагон находился между двумя другими вагонами, в которые попали бомбы. Лиде тогда было года три, сама она подробности не помнила, или тогда просто не осознала, но позже ей об этом рассказала мама. Более яркое впечатление по пути в эвакуацию, которое врезалось в память: мама чуть не отстала от поезда, выйдя на остановке за кипятком, но успела вскочить в последний вагон. Больше ничего из военного времени Лида не запомнила. Только это чувство леденящего ужаса. что они с сестрой остались без мамы,

Отец умер сразу после войны, но Лида его совсем не помнила. Мать пошла работать в НИИ лаборанткой. Зарплата была маленькая, мама не была приспособлена к жизни, да и как приспособиться с двумя маленькими детьми без мужа и денег. Пенсию на детей оформили неправильно – получились копейки.
Лида жила всегда в окружении женщин. В детстве – с мамой и сестрой. Соседи в коммунальной квартире на Покровском бульваре тоже были, в основном, женщины. После войны мужчин вообще стало заметно меньше. 
Девочки-погодки с раннего детства не были дружны. Искренняя Лида, которую с рождения в семье назначили Золушкой, постоянно становилась жертвой козней Кати, ревновавшей мать к младшей сестре, хотя та старалась не выделять никого из них. Но она не могла противостоять напору старшей дочери, сразу вступившей в борьбу за привилегированное положение в их небольшой семье. Как-то перед Новым годом мама купила шоколадные конфеты в красивой красной коробке с оленем и предупредила девочек, что есть их пока нельзя – это к праздничному столу. Катя тайком съела всю коробку, предварительно измазав губы спящей Лиды шоколадом и наябедничала на неё матери. Плохие отношения с сестрой остались на всю жизнь, но это не помешало Лиде несколько лет до самой смерти Кати ухаживать за ней, лежачей больной. К тому же Катя всегда банально завидовала Лиде ещё и потому, что у сестры с ранних лет проявились способности и даже таланты, которыми не обладала Катя. В школе Лида всегда была отличницей. Катя училась неплохо, но отличницей не стала. К тому же Лида сочиняла стихи с тех пор, как она себя помнила. Стихи просто приходили к ней, они «распирали голову», как описывала этот процесс Лида. В то время многие дети занимались в различных кружках районных Домов пионеров. А у Лиды районный оказался и городским, в переулке Стопани. Подружка предложила ей вместе записаться в литературный кружок, где Лида с занималась с увлечением под руководством педагога Веры Ивановны. Кружок в это же время посещал и Григорий Горин, над которым девчонки смеялись, когда он читал свои рассказы. Вернее, смеялись они над его выразительной шепелявостью, что придавало ему, на взрослый взгляд, особый шарм, особенно учитывая юмористический характер его рассказов. Они не предполагали тогда, что именно его талант, несмотря на шепелявость как дополнение к таланту, сделают его знаменитым. Как-то руководительница дала детям задание – сочинить стихотворение на заданную тему. Оказалось, что это была просьба композитора Дмитрия Кабалевского, который задумал написать песню на слова не взрослого поэта, а ребёнка. Отобрал он именно Лидино стихотворение. Песня Кабалевского на стихи Лиды исполнялась тогда хором под управлением Локтева и до сих пор исполняется различными детскими хоровыми коллективами. Знаменитый хормейстер Локтев, который руководил хором в городском Доме пионеров, как-то попытался поговорить с Лидой, но она не смогла поддержать разговор. Не потому, что не знала о чём говорить, а потому, что всегда была очень стеснительной, даже зажатой, что помешало ей реализовать свои способности, вернее перевести их в практическую плоскость. За слова к песне Кабалевского Лида получила гонорар, который равнялся месячной зарплате мамы. Но это не значит, что зарплата мамы была такой большой, как гонорар за текст песни знаменитого композитора, исполнявшейся по радио и телевидению. На мамину зарплату они жили в буквальном смысле впроголодь. Уходя на работу, мама оставляла кастрюлю с какой-нибудь кашей, завёрнутой в одеяло, которая со сладким чаем в качестве десерта была обедом для сестёр. Иногда мама варила компот из сухофруктов. Мясо ели крайне редко. О сладостях вообще речи не было. 
Лето Лида проводила в пионерском лагере все три смены. Она очень любила пионерский лагерь, где хорошо и разнообразно кормили. Где она ела досыта и где каждый день давали мясо. Завтрак и ужин тоже состоял из нескольких блюд. А ещё и полдник. Это было лучшее время в детстве Лиды. Не только из-за хорошего питания. В лагере она активно занималась спортом и общественной работой, участвовала в художественной самодеятельности. Из лагеря Лида всегда привозила Почётные Грамоты и подарки за победы в различных конкурсах. Были в лагере и разные аттракционы, недоступные Лиде в московской жизни. Особенно она любила «Гигантские шаги», но ей редко удавалось подойти к аттракциону, где властвовали мальчишки. Она пошла даже на нарушение дисциплины. Пока мальчишки пили чай и лакомились свежеиспечённой, сдобной булочкой, Лида тайно от вожатых и воспитателей целых полчаса одна наслаждалась «Гигантскими шагами». 

В школе Лида тоже активно занималась общественной работой. Училась она легко и все десять лет оставалась круглой отличницей. Классная руководительница прикрепляла к ней отстающих. Одна из них – Галя Зотова из номенклатурной семьи – отставала по многим предметам. Можно даже сказать, почти по всем. Лида приходила домой, ела свою порцию каши, сваренной утром мамой, и шла к Гале, где в огромной квартире у Гали была своя комната и где всегда её ждала неработающая мама. Как-то Галя предложила Лиде пойти к ней, не заходя домой, чтобы не терять время. Лиду угостили обедом, который поразил её воображение деликатесами, до этого Лиде не знакомыми, если только на картинке в поваренной книге. Возможно, этот обед был инициирован Галей, а не её мамой, потому что больше Галя не приглашала Лиду прийти сразу из школы. Но один раз Галя пригласила её в театр. Мама дала ей бутерброды, завёрнутые в газету, которые Лида категорически отвергла, представив себе, как она в антракте будет на глазах у всех разворачивать газетку и есть над ней бутерброды. К тому же театр этот был не рядовой, а академический музыкальный имени Станиславского и Немировича-Данченко. И давали оперу Кабалевского «Семья Тараса», где публика просто не поняла бы про бутерброды в газетке. Лида уже тогда понимала, как страдала её интеллигентная мама, зная, что в театр с едой в газетке не ходят, но при этом не хотела, чтобы дочка осталась голодной. Надела она платье, из которого выросла сестра Катя, и оно автоматически перешло, как и другие Катины вещи, к ней. Но в те годы многие семьи так жили. Время было послевоенное, тяжёлое – не только детям, но и взрослым перелицовывали пальто и костюмы. 

Несмотря на стеснительность и зажатость, Лида преображалась, когда играла роли в постановках драмкружка. Она раскрепощалась и перевоплощалась в образы своих героинь. В школе, уже в старших классах, она сыграла несколько ролей в отрывках из классического репертуара, которые ставил руководитель драмкружка Сергей Петрович. Её любимая роль была в пьесе Горького «Мещане», где она играла Татьяну. Эта трагическая фигура с суицидальными мыслями была близка Лиде и особенно удалась ей. В детстве и юности она часто бывала в плохом настроении, что было обусловлено её жизненной ситуацией и способностью аналитически мыслить. Когда её в этой роли увидел учитель литературы, он сказал ей хвалебные слова и посоветовал поступать в театральный ВУЗ. Но артисты представлялись Лиде небожителями, до которых ей никогда не дотянуться, поэтому даже не мечтала об артистической карьере. Ей очень удавались пародии, что некоторым образом повлияло на её судьбу. Как-то во время перемены, в коридоре, проходивший мимо учитель истории увидел, как Лида, окружённая одноклассниками, изображала его и так похоже, что он понял, кого она пародирует. На выпускном экзамене учитель долго гонял её по материалу, искал пробелы в ответах и в результате поставил четвёрку. Так у неё в аттестате появилась одна четвёрка по истории, что означало не золотую, а серебряную медаль. 

При поступлении на факультет журналистики МГУ ей, как серебряной медалистке, надо было сдать один экзамен. Лида получила за сочинение одну из двух отметок – четвёрку, и её не приняли. У неё не было ни одной ошибки, но оценка была снижена за то, что она «излишне опиралась на цитаты». 
Главная роль Лиды в жизни была Золушка, и домашние не давали ей выйти из образа. Старшая сестра два года подряд не поступила в институт, но работать не пошла, ей надо было готовиться к следующей попытке. Мама рассчитывала на стипендию Лиды, поэтому настояла на том, чтобы Лида после неудачи в МГУ поступила в любой другой институт. Лида-Золушка подчинилась и оказалась в Библиотечном, что определило её профессию, которая не предполагала ни приложения её незаурядных способностей, ни её финансового положения в жизни. Но старшая сестра, которой Лида ещё и помогала готовиться к вступительным экзаменам, смогла наконец поступить в технический ВУЗ, откуда вышла инженером со стабильной зарплатой и её прогрессивным ростом. 

В Библиотечном институте учились практически одни девочки, мальчики из военных учебных заведений приходили на вечера к ним в институт. Лида очень хорошо танцевала, но её зажатость и привычка ежедневного общения в женской среде не давали ей возможности раскрепоститься в разговоре с мальчиками. Так что никаких знакомств с продолжениями в институте не было.
После окончания института, она попала по распределению в библиотеку Радиокомитета, где ей довелось общаться со знаменитым диктором Юрием Левитаном, который был читателем библиотеки. Они часто разговаривали, оба много знали и были интересными собеседниками. К тому же у них оказалось много общих тем. Левитан как-то сказал Лиде, что она очень умная девушка, ей надо обязательно учиться в институте, и был очень удивлён, что она уже дипломированный специалист, так молодо Лида выглядела. 

После Радиокомитета Лида много лет работала в историческом отделе большой библиотеки. Работа Лиде нравилась, она писала статьи на исторические темы. Правда, с большим удовольствием она писала бы стихи, если бы профессионально занималась литературой, но литература стала её хобби.
Мечта об актёрской профессии оставалась несбыточной. Судьба как бы дразнила Лиду, предлагая ей искушения, на которые она могла бы реагировать активней. что необходимо в достижении целей. Как-то, сидя в маршрутном такси, Лида увидела внимательный взгляд женщины, сидящей напротив. Они вышли одновременно, и женщина обратилась к ней с предложением, принять участие в съёмках фильма. Лида не могла поверить, что это не сон. И неважно, что речь шла не о главной и даже не о второстепенной роли, а об эпизоде. Это не имело значения для Лиды. Она побывала на студии, где сделали фотопробы и направили её в костюмерный цех, выбрать себе платье и туфли для съёмок. Лиду поразило количество костюмов, платьев и различных аксессуаров в огромном помещении. Ей нравилось там находиться, выбирать себе платье, хотя бы немного соприкоснуться с миром, в который она никогда и не мечтала попасть. Когда она увидела платье своего любимого синего цвета, поняла, что это «её платье». Оно и сидело на ней, как будто было сшито по её фигуре. В назначенный день, оформив отпуск за свой счёт, она собралась ехать не студию. Но съёмки этого эпизода перенесли на другой день, что часто бывает в кино. Начальница решила этот вопрос, она просто не разрешила Лиде брать ещё один день за свой счёт. Ещё через некоторое время она не разрешила Лиде посещать курс английского языка для сотрудников библиотеки. Лида. как всегда, молча подчинилась, хотя это мог быть её шанс.

Жизнь Лиды текла, как у большинства других женщин. Она вышла замуж, родила дочь. Но с мужем жизнь не получилась, и они разошлись, прожив всего несколько лет. 
Жили они с дочкой Аней вдвоём в маленькой двухкомнатной квартире в спальном районе. Замуж Лида больше не вышла, хотя романы случались. Она по-прежнему была привлекательной и выглядела моложе своих лет. С ней было интересно общаться. Но испытаний на её долю выдалось много, у дочери оказалось редкое аутоиммунное заболевание. Девочка была очень способной, но не смогла полноценно учиться и получить образование. Ей приходилось часто ложиться в больницу, Она пользовалась жертвенной натурой матери и подчинила её полностью себе и своим капризам, что характерно для больных детей, даже если они уже стали взрослыми. Когда дочь привела к ним домой мужа, Лида стала фактически их домработницей. Зять командовал не только женой, но и тёщей, Дочка тоже командовала, но только Лидой. Дочь не работала, зять без образования, но с творческими замашками, работал за небольшую зарплату, размер которой никто в семье не знал. Как многие творцы, он выпивал, поэтому с ним не принято было выяснять такие вопросы, впрочем, как и другие. Лида, став Лидией Евгеньевной, оставалась Золушкой. 

Постепенно Лида достигла пенсионного возраста. Выйдя на пенсию. она продолжала работать не только, чтобы подрабатывать, но и для того, чтобы быть занятой и не проводить много времени дома. Какое-то время она работала в библиотеке для слепых. В её обязанности входило читать слепым вслух. Это была очень тяжёлая работа за мизерную зарплату. В один из дней она зашла в свой перерыв в кафе неподалёку от библиотеки и взяв себе чай и булочку села за столик. К ней подсел мужчина с цыплёнком табака. Слово за слово, Лида пенсионеркой не выглядела, честно ответила на вопрос мужчины о работе и даже о зарплате. Мужчина понял так, что это оплата одного дня работы, но Лида вернула его в реальность, сказав, что это её месячный оклад. Случайный сосед по столу был так поражён, что хотел угостить её цыплёнком табака, но Лида категорически отказалась, объяснив, что не может принять от постороннего человека такой жест, путь даже и благородный. Но согласилась на плитку шоколада от него.

Стихи по-прежнему возникали во время работы по дому, или на прогулке, они являлись непрошенными, требуя выхода. Лида не владела компьютером, писала от руки. Листочки со стихами и собственными рисунками в качестве иллюстраций к ним сшивала суровой ниткой. В советское время её стихи для детей публиковали в Мурзилке и других детских изданиях. Но после распада Советского Союза многое изменилось. Стихи для детей, как и вообще детскую литературу, стали редко издавать. У Лиды была неплохая лирика, но она никогда не решалась посылать эти стихи в редакции. 
Будучи человеком активным и способным ко многим наукам, она смогла самостоятельно выучить несколько языков. И уже в довольно преклонном возрасте стала давать частные уроки английского. Занималась бесплатно с детьми и внуками своих подруг и с целой группой пенсионеров в рамках общественных программ для пенсионеров. К каждому занятию группы Лидия Геннадиевна готовилась. и это был не просто план урока. Часто она подавала материал в стихах, что было интересно и запоминалось лучше. Но пандемия прервала процесс. Участники группы с нетерпением ждут снятия ограничений, чтобы продолжить занятия. Они скучают. Это же не просто занятия. Лидия Геннадиевна создала в группе творческую атмосферу. Она всегда любое самое прозаическое занятие превращала в творчество.

Вообще Лиду жизнь сводила с известными и влиятельными людьми. Это не только Кабалевский и Локтев в детстве, но и в течение всей жизни бывали интересные встречи и знакомства. Общалась она и с Андреем Тарковским. Интересная встреча произошла с Галиной Волчек. Когда умер Григорий Горин, Лида пошла на прощание с ним в театр Ленком. После панихиды желающие поехать на кладбище садились в автобусы, но Лида постеснялась сесть вместе со всеми – «вдруг там артисты, а она, такая простая, тоже окажется рядом с небожителями» – и поехала на метро. Выходя с кладбища, она оказалась рядом с Леонидом Ярмольником. Он поздоровался с ней и спросил, что за газету она держит в руках. Лида ответила, что это «Пионерская правда», в которой была заметка о встрече Маршака с участниками литературного кружка Московского Дворца пионеров. На фотографии к заметке были запечатлены четверо участников, среди которых были Григорий Горин и Лида. А рядом с ними Маршак. Ярмольник спросил Лидию Евгеньевну (они уже представились друг другу) не может ли она показать эту газету Галине Борисовне? Они подошли к Волчек, стоящей в окружении артистов и писателей, Ярмольник представил Лиду и показал им этот номер «Пионерской правды». Волчек очень заинтересовалась и пригласила Лиду прийти к ней в театр, чтобы поговорить об этом кружке и Грише Горине тех времён. Лида была приятно удивлена приветливостью и простотой обращения Галины Борисовны с ней. Когда Лиду провели в кабинет Волчек, у неё находилось несколько известных артистов театра. Лида рассказала о Горине и их занятиях в кружке, что было интересно и присутствующим. Галина Борисовна спросила, не хочет ли Лидия Евгеньевна посмотреть спектакль в их театре, на что Лида, возможно, единственный раз в жизни выйдя из образа Золушки, ответила: «Конечно!». Ей был оставлен пропуск на два лица на премьерный спектакль «Три товарища» по роману Ремарка. Вот, пожалуй, единственный бонус, полученный Лидой после контакта с известным человеком. Но ни разу ей не пришло в голову самой проявить инициативу и воспользоваться такими знакомствами, что на её месте сделали бы многие прагматичные люди.
Не избалованная жизнью, но неунывающая Лида приспосабливалась к обстоятельствам. Возможно, это неплохая жизненная философия, если для человека главное – избегать конфликтов. Не преодолевать, а именно избегать, идя на уступки вопреки своим интересам.
И несмотря на то, что её роль Золушки не закончилась превращением в принцессу, она нашла в этом смысл своей жизни.

Художник: О. Ломакин.