Проза

Он принёс в мир идею свободы, надежды и любви. Идею, лежащую ближе, чем дальний путь моряков, чем огонь костров, чем свет звезды, осветившей дорогу магам и чародеям. Идею, не требующую ничего взамен, кроме прощения. Идею сердечной молитвы и света. Его слова были просты, а истины понятны…

Однажды я поняла, что самая лучшая любовь – та, которой нет. Когда ты уходил, я не плакала, не рвала на своей груди платье и не пыталась тебя удержать. Я мирно засыпала, свернувшись калачиком и подложив ладошки под голову…

Алоис Альцгеймер. Будучи «отцом нейропатологии», он изучал угасание нервной деятельности человека. Увековечил свое имя благодаря результатам собственных фундаментальных исследований нейродегенеративного заболевания – старческого слабоумия, более известной как болезнь Альцгеймера...

Разве не я, хвала богам, понял и убедил сограждан в том, что Афины могут на равных воевать с ненавистными персам, только располагая сильным флотом? А каких трудов стоило доказать соплеменникам необходимость отказаться от дележа доходов с лаврийских серебряных рудников! И потратить деньги на сооружение триер. Вскоре в бухтах уже стояли двести новеньких кораблей…

– Вот! Вот лист какой... Морозцем, правда, схваченный...
– Ох, Маш-ка! Лист как лист, сухой, скукоженный!.. Как мы с тобой!
Смеётся над подружкою Матвевна, толкает ласково и молодо плечом.
– А ты вглядись. Тут жизнь... Вся жизнь на нём. От почечки, набухшей вешним днём, до опускания... До опускания на землю тихого...

Началось всё с диковинного знамения: утром 4 мая озарились кипенные облака малиновой вспышкой, и с ровным шипением прошёл над Новинском ослепительный шар с пламенным хвостом – болид. Восхитились новинчане. Ахнули и забыли…

Притихли «деды». Каждый свою думку думал. Каждому было, что вспомнить. Степанычу – как под Ржевом десятилетним сыном-полка с молоденькой медсестрой Зойкой раненых с поля боя таскал. Ильичу – как на Саланге их духи трое суток давили, не позволяя головы поднять. Не додавили. Многие тогда полегли. Но отстояла перевал «десантура». Серёге – пацанов своих, головы сложивших под Гудермесом. Впятером с одного двора призвались. Он один вернулся…

Зима, крепкий сибирский мороз клеит ресницы, а необъятное море снегов своей невинностью режет глаз. Утопая в исполинских сугробах, уютно прижавшись к лесу своим боком, куталась печным дымом Шелковка…