Проза

И однажды всё разъяснилось – она ясно увидела во сне своего рыжебородого Махмуда, который ворвался в их отчий дом с автоматом, застрелил отца, мать и братишку, а она спряталась за шкафом, дрожа всем своим маленьким телом, и её не заметили. Бандиты разграбили дом и ушли, а её потом нашли дальние родичи и забрали к себе…

Время пришло, некуда стало торопиться. Молодость пролетела, когда хотелось самого себя перегнать и всегда быть с флагом впереди. Торопился жить, старался все дела переделать, которых всегда было непочатый край, всё хотел обнять необъятное, но прошли годы и настал момент, когда оглянулся и глазам не поверил, что жизнь-то проходит, а он не заметил её, не познал – эту самую жизнь, потому что кроме работы, ничего не видел...

Что Пашка Жаров знал о гареме? Да ничего. По соседству с двухэтажным домом, обшитом досками и засыпанном шлаком, где он жил с родителями, в общежитии комбината проживало несколько татарских семей, у них было много детей, но девочек почему-то больше, чем мальчишек. В шутку рабочие называли эти семьи гаремами...

Молоденькая женщина грустно стоит у окна. Её глаза прикованы к капелькам, ударявшимся о стекло с громким шелестом и, скользя по нему, падающим на землю...

Мы с ним переписывались в восьмидесятых.
Теперь думаю: чаще надо было друг другу писать.
Перечитываю письма его – и вроде бы он жив, голос его слышу.
А когда стал я записывать свои воспоминания о былых годах, оказалось, что я мысленно беседую с Игорем...