Казнь декабристов. Страшное царское милосердие

25 июля 1826 года в Петропавловской крепости были казнены пятеро декабристов – участников восстания на Сенатской площади (Пестель, Рылеев, Муравьёв-Апостол, Бестужев-Рюмин, Каховский). Суд, «сообразуясь с Высокомонаршим милосердием», вместо мучительной казни четвертованием приговорил их повесить. Остальные декабристы были приговорены к каторжным работам и ссылке в Сибирь.

Следствие по делу выступления на Сенатской площади Петербурга 26 декабря 1825 года длилось почти 7 месяцев. Первоначально к нему было привлечено 579 человек. 

Часть привлеченных были исключены из рассмотрения их дел по воле императора – Николаю не хотелось признавать, какие люди участвовали в подготовке свержения монарха. Среди них были и граф Сперанский, соратник Александра I, реформатора и правоведа, автора первого «Свода законов Российской империи»; и адмирал Мордвинов, первый морской министр России; и командующий Кавказским корпусом генерал Ермолов. 

Называли и других видных деятелей империи, чья деятельность способствовала целям восстания. Скажем, генерал-интенданта 2-й армии, расквартированной в Малороссии, Алексея Юшневского, расположившего магазины (склады) с продовольствием для войск так, как если бы их пришлось выдвигать не в сторону Турции, а в направлении Петербурга. 

Предъявлять обвинение этим лицам Николай I не рискнул, предпочтя ввести их в состав Верховного уголовного суда для определения судьбы арестованных декабристов. Если был расчет на то, чтобы связать их кровью, то он оправдался: из всех введенных в состав суда «вольнодумцев» особое мнение в виде несогласия на смертную казнь декабристов хватило мужества заявить только у сенатора и адмирала Мордвинова.

120 участников восстания были поделены по степени вины и наказания на 11 категорий. 1-я категория, 31 человек – к повешению, последующие категории – к каторге и ссылке на разные сроки, последние, 10-я и 11-я категория – к разжалованию в рядовые и отправке в действующую армию. 

Офицеров и дворян ожидала еще и унизительная процедура «деградации» – лишения дворянского достоинства, что давало основания по законам Российской империи для применения смертной казни, отменённой в отношении дворян во времена императрицы Елизаветы Петровны. 

Декабристы надеялись на царскую милость. Не на полное прощение с преданием забвению их поступка, но на назначение такого наказания, которое не оскорбляло бы их офицерской чести. Подполковник Сергей Муравьев-Апостол писал в письме царю: «…Единственным желанием моим является стремление употребить на пользу отечества дарованные мне небом способности… Я бы осмеливался ходатайствовать об отправлении меня в одну из тех отдаленных и рискованных экспедиций, для которых Ваша обширная Империя представляет столько возможностей». 
Николай и его следователи не спешили развеивать иллюзии подследственных, обещая им снисхождение в обмен на чистосердечное признание. Арестованные действительно признавались, но только в отношении самих себя, выгораживая друзей, стараясь спасти их от наказания.

Их выслушивали, но приговор уже был готов, его зачитали им всего за сутки до назначенной казни. 

«Милостью» самодержца стало его пожелание суду исключить казнь, связанную с пролитием крови. 

…В старину у палачей одним из признаком их мастерства считалось правильно рассчитать длину веревки, опираясь вес на и рост осужденного. Так, чтобы после открытия люка под ногами казнимого рывок повисшего тела вызывал перелом шейных позвонков, человек из-за спинального шока терял сознание и не мучился от удушья.

…В предрассветные часы 25 июля 1826 года на кронверке Петропавловской крепости творилось что-то, напоминавшее театр жестокого абсурда. Трое осужденных – Рылеев, Муравьев-Апостол, Бестужев-Рюмин – сорвались виселицы с травмами от удара о доски эшафота. В народе считалось, что если человек сорвался с виселицы, его казнь Богу не угодна, осуждённого нужно помиловать. Однако царь в день казни уехал в Царское село, и помилование не последовало. О казни, первой за несколько десятилетий, оповещения не было; наблюдали её лишь немногочисленные зеваки да родственники осужденных. 

Полковнику Пестелю накинули на шею слишком длинную веревку, так что он лишь слегка касался носками помоста эшафота. Вешали его почти полчаса, в продолжении которых Пестель испытывал муку медленного удушения…

***

Повешение пятерых предварялось гражданской казнью десятков других осужденных участников восстания – как правило, перед строем полков, в которых они служили. С них срывали эполеты и мундиры, ломали над головами шпаги и уводили в крепость перед отправкой на каторгу или в ссылку.

26 декабристов царь помиловал, заменив им смертную казнь пожизненной каторгой. Многие из них не дожили до амнистии, объявленной спустя 30 лет Александром II. 

Жены декабристов, 12 женщин, уехавших в Сибирь вслед за мужьями, заплатили за свой подвиг жизнями детей, родившихся в изгнании: из 20 рожденных там малышей достигло взрослого возраста всего 8…

Один из руководителей восстания, казненный 26 июля 1826 года Кондратий Рылеев, писал:

Известно мне: погибель ждет 
Того, кто первый восстает 
На утеснителей народа; 

Судьба меня уж обрекла. 
Но где, скажи, когда была 
Без жертв искуплена свобода?

А последним четверостишием, нацарапанным поэтом-революционером перед самой казнью на стене тюремной камеры, было:

Тюрьма мне в честь, не в укоризну
За дело правое я в ней,
И мне ли стыдиться сих цепей, 
Когда ношу их за Отчизну! 

Перед казнью все осужденные исповедались у священника, протоиерея Казанского собора столицы о. Петра Мысловского (протестанта Пестеля напутствовал его пастор) и приняли причастие. Каялись ли они в том, что восстали против деспотической власти? Сие осталось тайной исповеди. Церковь не сочла их нераскаянными грешниками, недостойными причастия. Сказано же: Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся!..

Художник: С. Левенков.