Добрая воля

Алёнушка живет на кордоне

Жёлтое солнышко смотрит в окошко,
На подоконнике греется кошка.
Осень… В разгаре пора листопада – 
Радость глазам… а природа не рада.

Падают листья… Ни шума, ни плеска.
В воздухе кружится шелест невнятный.
На акварелях седых перелесков
Сосен зелёных сочные пятна.

Нота тревожная в голосе ветра,
Каждая дюна в движении тайном,
А впереди, в череде километров,
Тёмные тени неясно мелькают.

Может быть кони, а может сайгаки…
За переливчатым маревом дали,
Осень поспешно расставила знаки
Близкой разлуки и новой печали.

Осень.  В пылающем платье – калины…
Выстрел…  Жестокость осенней охоты,
Бездна небесная – плачь журавлиный,
Визг и возня – кабаны  у болота.

Ах, надышаться бы досыта синью.
Завтра ведь снова почувствую жажду,
По перелескам и чащам России
Осень водила меня не однажды.

Ни разлюбить, ни забыть  не умею
Сонного леса манящую сказку,
Запах грибов, листопада и прели,
Солнца несмелую, мягкую ласку.

Чудится мне за речным поворотом – 
Синий забор и домишко глазастый,
Вижу, девчонка подходит к воротам.
«Здравствуй! – кричу я, – Алёнушка! Здравствуй!»

 

Баллада об упрямой детской памяти

Дым разрывов над переправой, 
Грохот взрывов на берегу,
С двух-то лет?! Вы, конечно,
                                         правы – 
Помнить многое не могу…
Но ведь помню!
Обрыв с кустами,
Вздрог земли,
Над рекою пламя,
Завывающие, с крестами,
Самолеты летят над нами.
Помню, мать,
Заслоняя телом, 
Над дочуркой своей склонилась,
Головешкою обгорелой
Солнце в дымный пожар садилось.
Помню серым, печальным утром
Средь заросшей бурьяном пашни,
Без оград, без деревьев хутор – 
– В центре памятник
                              в битве павшим.
Помню крохотную избушку
Гильза – лампою на столе.
Доски – койка, ладонь – подушка.
Лист газетный в пустом окне.

А потом… по полям, по балкам
Шли саперы, взрывая мины,
Помню запах тревожно-жаркий
Над разброшенною дерниной.
Помню в детской ладошке порох,
Гильзы, брошенные в стерне,
И таинственный треск, и шорох
В репродукторе на стене.
Наша школа. Какая форма!
Все одеты во что придется,
Мел скользит по фанере черной,
Белый пар от дыханья вьется.
Помню, как говорил учитель,
Отогрев у огня чернила:
«Сочиненье напишите,
Человечество победило!»

 

***

Безусловный и вечный у жизни причал – 
Не отмолишь, не переиначишь!
Но конец этой жизни – одно из начал;
Если веришь, о чём же ты плачешь?

 

Богиня отмщенья

Памяти Миши Свеколкина

Всё было… и не было…
Мраком покрыто…
Оправдано… Списано…
Просто забыто…
Просто забыто?!

А белые руки 
Над бледным лицом? – 
Средь вечного мрака
Под смертным Венцом!

А сломленность крыльев 
Девических плеч?
А совести нашей зазубренный меч?
А стоны и слёзы Богини ОТМЩЕНЬЯ?!

Забвения НЕТ!!!
И не будет прощенья!!!
Придёт роковая минута расплаты
За всё, что как будто списали когда-то.

Опустятся руки,
И звуки исчезнут,
И странные тени
Восстанут из бездны,
И станет палач
Своей жертвой последней,
И высохнут слёзы
Богини ОТМЩЕНЬЯ.

Всё было… и не было…
Мраком покрыто…
Оправдано… Списано…
Просто забыто…

 

Краснотал

В лиловых прутьях краснотала
Живет лесной бунтарский дух.
Еще зима за перевалом, 
А уж цветов цыплячий пух
Качает трепетно и нежно
Нетерпеливая лоза.

Еще морозы неизбежны,
Не близко первая гроза,
Не скоро светлый май дождем
Умоет стылую долину,
Не скоро голос соловьиный
Зальется в роще над ручьем.

А он бунтарь!
Он солнцу рад!
Теплом предвиденья согрет,
Цветами легкими одет
Весной наполнил спящий сад.

 

Ваше Сиятельство, Груша!

Снова цветёт их сиятельство – груша – 
– Белое чудо, не видно ветвей!
Плачет витютень, и, только послушай!
Нежно и страстно поёт соловей.

Небо прозрачное. Ясное утро.
Бледным румянцем окрашен восток.
Просятся слёзы в глаза почему-то,
Век на излёте…  И путь недалёк…

Груша столетняя юною девой
В платье венчальном встречает зарю.
Лёгкая зависть крылами задела
Незащищённую душу мою!

Ваше Сиятельство! Вы мне простите
Мой затуманенный горечью взгляд!
Боль уходящего… Грустно… Поймите!..
– Было бы можно,
                             вернуться назад!

 

Вечное ожидание главного

Над  тёмною крышей
Ночные дожди,
А в сердце притихшем
Звучит: «Подожди!»

Я жду – дожидаюсь
Не знаю чего,
На зов откликаюсь
Неясный его.

А годы проходят,
Бегут чередой. 
И стала калитка
Резная – седой.

И яблонь красавиц,
И вишен не стало,
И хмель у калитки
Бледней, чем бывало.

И я изменилась,
И даже дожди,
А сердце как милость
Сулит – подожди…

Все явственнее признаки
Усталости моей,
Серебряные призраки
Весенних тополей
Воздели ветви белые
В осенний снегопад,
Снежинки оробелые
Над осенью летят.

И кожею русалочьей
Почуяв холода,
Дрожит от криков галочьих
Студёная вода.
Стоят нагими толпами
Деревья у реки – 
И снег, и листья жёлтые…
Мгновенья – мотыльки.

Пожухли, поломались
У речки камыши
Где мы вчера купались – 
Сегодня ни души.
Лишь шорохи неясные,
Лишь лепет сонных вод,
Да в небе птиц встревоженных
Прощальный хоровод.

Причины или признаки
Усталости моей
Серебряные призраки
Берёз и тополей,
Скольжение беззвучное
Тяжёлых облаков,
Соседство неразлучное
Пройдох
          и простаков. 

 

Добрая воля

Сон нездоровый… Недобрый покой,
Мостик, провисший над тихой рекой.
Хлам. Запустенье. Бедлам у воды.
Час пробужденья – в предвестье беды
Горько и душно! И сердце болит.
Мир двоедушных, где подлость царит.
Зависть, интрига, коварная ложь…
Добрая Воля(!), чего же ты ждешь?!
Или не стыдно тебе, не обидно,
Что от злонравья света не видно,
Что погибают людские надежды,
Подлость рядится в святые одежды.
Ловкий ворюга в довольстве лоснится,
Сплетник-подлиза к начальнику льстится,
Горе – начальник излизан, изнежен –
Плут иль профан! Факт почти неизбежен!
Так и сидят негодяй да профан,
Тянет Федота наверх Митрофан,
Щит броневой – круговая порука.
Вырос дурнишник – сорняк многорукий.
Добрая Воля! Пора на прополку!
Будешь молчать – тогда что в тебе толку!
Вырви сорняк! Принимайся за дело!
ДОЛГОТЕРПЕНЬЕ
                               ТВОЕ 
                                         НАДОЕЛО!!!

 

Домой

Меня водили по райским кущам,
А я твердила, что дома лучше.
И кто-то молвил: «Да Боже мой!
Так проводите её домой!»
    И вот я дома, в своём дворе,
Где стог соломы на пол бугре,
Где стайка уток средь грязных луж,
Где полупьяный, небритый муж.
    Где надо срочно копать картошку.
Где мне соседка стучит в окошко,
Мол, снова куры залезли в грядки,
Где от семейных, чуть что, нападки.
Где для работы весь день расписан,
Где с постоянством нечётных чисел
За миг удачи – плати бедой.
    Да что ж я плачу!?
                                 …ПРИШЛА ДОМОЙ!

Меня водили по райским кущам,
А я твердила,
        что дома лучше.

 

***

Здесь из века в век
Быть рабом человек
Должен был, но ведь не был! Точно!
И избу он поставил прочно.
И в свободу поверил навек.

У Российской избы
Подпалили углы
И горит вокруг… не сгорая.
Силы Ада и силы Рая
Бой ведут на Российской земле…
И в провинции
И в Кремле.

У Российской избы
Подрубают углы
И кричат, что стоит непрочно…
Их бы «хауз» свалился точно,
Но не взять им Российской избы.

Суетятся – Россия рухнет!
– Даже рожи от крика пухнут
У мерзавцев по всей земле.
А Россия замолкла грозно,
Наливаются гневом гроздья!
И в провинции, и в Кремле.

 

Крылатая душа

Под луною сердце тает…
Сердцу крыльев не хватает,
А крылатая душа 
Улетает, улетает,
Замирая и спеша.
Улетает через поле,
Сквозь тревогу, страх и горе,
Через тяжкую обиду,
Через зависть.
Через ложь…
Вроде здесь я…
Но для вида!
А не знаешь – не поймёшь…
Там, куда душа умчалась,
Счастье жаркое осталось,
Там ещё не расставалось
Тело грешное с душой,
Там неведома усталость,
Там любовь в глазах плескалась…
Там любовь в глазах плескалась!
Миром правила ЛЮБОВЬ!
Под луною сердце тает
Сердцу крыльев не хватает…

 

Молитва

На повороте и в конце судьбы
К Тебе с мольбою обращаюсь снова -
Не для богатства, славы, похвальбы -
Даруй нам, БОЖЕ, исцеляющее СЛОВО!

Хочу, чтоб мир слепой
Проснулся и прозрел,
Чтоб и глухой 
Чужую боль услышал.

Хочу, чтоб добрый мир
Расцвёл под каждой крышей!
Ты знаешь! ГОСПОДИ!
У СЛОВА столько ДЕЛ!

 

***

Ну откуда взялось 
Это чувство Беды?
Как тебя, мой родной,
Уберечь от несчастья?!
Я стою, непонятной
Прикована властью,
У полоски с тобой
Разделившей воды.

 

***    

Памяти Донсковой Натальи Агеевны 
и Усачевой Анисьи Семеновны
и их сыновьям НИКОЛАЮ и ИВАНУ.

На фронт проводила и мужа, и сына.
Надеялась, Бога молила. Ждала.
Но Бог не услышал…  И мужа, и сына
Война у неё в тот же год отняла.

Зимою на мужа пришла похоронка,
Сын – летчик весною без вести пропал.
В плохое не веря, ждала втихомолку.
И сын в ее сны – 
– иногда прилетал.

А годы дождями хлестали по крышам,
А зимы снегами, поземкой мели.
А сердце стучало всё глуше, всё тише.
И ранние тени в подглазья легли.

И вновь в её дом принесли похоронку…
Нашли, ваш сынок – он погиб, не пропал.
Опять не поверив, ждала втихомолку,
А сын в ее сны иногда прилетал.

То муж приходил…
То сынок –
– прилетал…
Труды и заботы пригнули ей плечи,
Свечой догорали её времена,
Но память, любовь и надежду на встречу
Отнять у неё не сумела война.

 

Полыхает заря

Полыхает заря… – алый яростный свет…
Над землёю бушует вселенское пламя…
Наплывает туман…  и тебя уже нет…
Непрозрачные волны скользят между нами.

В народившемся дне ощущаю закат,
В удушающей мгле бьет тревога крылами…
Я ли в чём виновата, иль ты виноват…
И без слов не понять… и не скажешь словами.

Лишь коснуться руки! Только б глянуть в глаза!
Но безбрежен туман и безжалостен холод.
Пахнет мёдом дурманно – цветёт дереза,
Ствол которой грозой
на две части расколот…

 

***

Слепнет день. Замолкает. Глохнет…
И неробкий глядит с испугом.
Злые слёзы в глазах не сохнут,
Веры нет ни врагу, ни другу.

Словно Бог потерял опору,
Чтобы мир повернуть, как нужно,
Сам опомнится, но не скоро,
Сам придёт, но дорогой кружной.

Поклоняясь наживе – богу,
Мы забыли про совесть – Бога.
И с собою берём в дорогу
Мало доброго –
Много злого.

Деньги, золото, бриллианты,
Власть, карьера, вино, распутство,
Войны, голод, вельможи, франты.
Ложно, глупо, недобро, пусто!

Слепнет день, замолкает, глохнет.
Под созвездьем беды и страха
Злые слёзы в глазах не сохнут.
Руки сжаты,
           но нет размаха…

 

Сразу после войны

Сразу после войны…
Ни кола, ни двора.
У землянки – норы
Гомонит детвора.
Смотрит солнце степное
На бледные лица
И однажды румянцем
На них разгорится.
Сразу после войны…
Мир распахнут пред ними.
Пусть на завтрак 
                            лепешка
Со щами пустыми,
Но картошка взошла,
В поле рожь и пшеница,
И корова должна
Ну вот-вот отелиться…
И рассадою делятся 
Бабы друг с дружкой,
И стоит самоловка
В реке за мостушкой,
И акации белой 
Цветы словно мед,
И за мирным трудом
Победитель – народ.

Сразу после войны…
Люди живы надеждой…
Не хватает еды…
И жилья….  И одежды…
Но надежда цветет 
Летним солнцем на лицах,
А на мельницы новую
Возят пшеницу.
И заводы гудят,
И идут трактора.
Ожиданий, надежд
И свершений пора!

+  +

Сразу после войны…

+ + +

А пришёл девяносто
                                    второй –
Время словно споткнулось
О хищный озлобленный вой,
Потопталось на месте…
Вслепую отправилось
                                   вспять…
Я хочу, чтоб надежда
Вернулась в Россию опять!!!

 

***

Тревог, загадок, сновидений полно
Сияние полуночной луны.
Клубясь, ложатся световые волны
На стол, на шкаф, на стулья у стены.

Светящиеся призрачные пятна
Скользят по шторе на двери балконной.
И чей-то зов, тревожный, непонятный,
Струится лунным серебристым звоном.

Чей зов? Куда зовет? В какие дали,
В какие выси иль, в какие бездны?
Не знаю я. Но в тишине печальной
Проснулись вдруг и ожили надежды.

И стало вериться, что есть на свете Бог,
Что все страданья духа не напрасны,
Что лунный свет, пречистый и прекрасный,
Грядущей жизни призрачный залог…

 

Акростих

Петру Никодимовичу Донскову с уважением

Парадность матушки природы,
Её волшебную красу,
Тревожный отблеск небосвода,
Ревущий ураган в грозу,
Узор запутанных ветвей,

Надежды юности моей,
Исканья, нестабильность уз,
Коварства и любви союз,
Обиду, ревность и разлуку,
Девичьи слёзы, гнев и муку,
И горе, и смятенность дум,
Молящий взгляд, далёкий шум,
Открытый вызов, грозный возглас,
Вздох тайный, чья-то осторожность
И шаг на вражеский порог…
Что бы со временем не мог
Угаснуть в памяти моей

Далёкий отзвук милых дней – 
Отважным трепетным, настырным,
Наивным, слабеньким, притом,
Спешу отобразить пером.
К лугам, лесам иду опять,
Обозреваю берег мирный,
Вдыхаю свежесть над рекой,
У белой яблони лесной,

Страшась находку потерять,
Унять волнение не в силах,
Весной, пленённая стою.
Ансамбль  берёз, тропы развилок,
Желтеющий песчаный холм,
Едва заметный трепет волн,
Над полем бледную зарю,
И дождь в берёзовом краю,
Еловый лес, осинок дрожь,
Мерцанье летних ярких звёзд,

Рассвет над морем и в садах,
Когда б могла, то не в стихах – 
А лёгкой, нежной акварелью
Я рисовала б день и ночь,
Но рисовать я не умею
И видно делу не помочь
Ни вдохновеньем, ни стараньем.
И что скажи за наказанье 
– Судьбой устроенный моей,
Разлад уменья и страстей…

 

Художник: Ю. Попов.