«… Искупят прозу Шеншина стихи пленительные Фета»

3 декабря – 130 лет со дня кончины Афанасия Фета

Поэтическое наследие Афанасия Афанасьевича Фета (1820–1892), великого русского поэта, переводчика и мемуариста, публициста, составили не только лирические стихотворения, баллады, поэмы, но даже фразы-палиндромы. Одна из них «А роза упала на лапу Азора» вошла в книгу Алексея Толстого «Золотой ключик, или Приключения Буратино». 
Его стихи знают и читают не только в России, но и далеко за её пределами. Они гармонично сочетают в себе лёгкость и изящность слога, психологизм и философичность. Фету принадлежит многие и многие хрестоматийные строки. Одно из любимых с детства моих стихотворений:

Я пришёл к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;

Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;

Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришёл я снова,
Что душа всё так же счастью
И тебе служить готова;

Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь – но только песня зреет.

…Имея немецкие корни, Фет с ранних лет переводил немецких авторов: Гёте, Гейне, Шопенгауэра, стремясь путём соединения двух культур – немецкой и русской – максимально приблизить перевод к оригинальному тексту. Особенное влияние на русскую культуру, по мнению литературоведов, оказал его перевод гётевского «Фауста».
Биография Фета пестрит недосказанностью. Вся жизнь Афанасия Афанасьевича была похожа на череду загадок: рождение, смена фамилий, утрата и вновь обретение дворянства, творчество, личная жизнь, деловая хватка помещика, попытка самоубийства перед кончиной. 
…Фетом, кстати, когда пришлось сменить дворянскую русскую фамилию отчима Шеншин на немецкую фамилию матери Фёт, поэт стал случайно: в типографии, где печатался журнал с его стихами, наборщик забыл поставить две точки над «е». И ненавистная чужая фамилия, которой начинающий поэт так тяготился, стала в дальнейшем его литературным псевдонимом.

***

Будущий поэт, переводчик и член-корреспондент Петербургской академии наук родился 5 декабря 1820 года в усадьбе Новосёлки Мценского уезда Орловской губернии в семье богатого помещика, ротмистра в отставке Афанасия Неофитовича Шеншина и Шарлотты Фёт (Foeth), урождённой Беккер – в православии Елизаветы Петровны Шеншиной.
В 1820 году Афанасий Неофитович, находясь на лечении в Дармштадте, остановился в доме семьи Беккер. Между русским помещиком и Шарлоттой Фёт вспыхнуло чувство, и Афанасий Неофитович увёз молодую женщину, которая была замужем и ждала ребёнка, в Россию. 
До сих пор считается спорным вопрос о биологическом отце поэта, однако из писем Шарлотты Фёт известно, что Иоганн Фёт не признал родившегося мальчика своим сыном, а Афанасий Неофитович считал его родным сыном. Венчание А.Н. Шеншина и Ш. Фёт состоялось лишь в 1822 году. 
Будущий поэт, носивший до 14 лет родовую дворянскую фамилию отчима – Шеншин, внезапно был признан незаконнорождённым. В 1835 году, через год после начала обучения в пансионе Крюммера в городе Верро, юноша получил от А.Н. Шеншина письмо, в котором говорилось, что отныне Афанасий должен носить фамилию Фёт. Его отцом официально признавался не он, а первый муж матери – Иоганн Фёт. 
В официальных документах будущий поэт был записан отныне под этой фамилией. Для подростка, который любил А.Н. Шеншина и считал его не отчимом, а отцом, это было ударом. И, кроме того, означало, что Афанасий в одночасье лишился не только русской фамилии, но и дворянского звания, права быть наследником, лишался и российского подданства. 

***

В 1838 году Фет поступил сначала на юридический, затем на историко-филологический факультет Московского университета, где начал писать стихи, участвуя в кружке Аполлона Григорьева. 
Ко второму курсу тетрадка основательно пополнилась. Пришла пора представить её на суд опытному ценителю. Фет передал тетрадь историку М.П. Погодину, у которого в это время жил Н.В. Гоголь. 
Через неделю Погодин вернул стихи со словами: «Гоголь сказал, что это несомненное дарование».

В 1840 году под инициалами «А. Ф.» он выпустил первый сборник «Лирический пантеон». В него вошли баллады и элегии, идиллии и эпитафии. 
«А г. Ф. много обещает», – именно так оценил стихи Фета один из главных критиков XIX века Виссарион Белинский. Первый сборник Фета понравился не только ему, но и критику Петру Кудрявцеву и поэту Евгению Боратынскому. 
Через год стихи Фета уже регулярно печатал журнал Погодина «Москвитянин», а позднее журнал «Отечественные записки». В последнем за год вышло 85 фетовских стихотворений.

***

Все последующие годы Фет добивался возвращения себе дворянства и фамилии Шеншин. 
Окончив университет в 1844 году, он поступил на военную службу: офицерский чин давал право на потомственное дворянство. 
В 1845 году его приняли унтер-офицером в Орденский кирасирский полк в Херсонской губернии. Через год Фета произвели в корнеты. 
Тринадцать лет военной службы прошли сначала в Херсонской губернии, затем в гвардейском полку недалеко от Петербурга.

***

К 1849 году относится знакомство Фета с дочерью херсонского помещика Марией Козьминичной Лазич, обаятельной девушкой, поклонницей его творчества. Они искренне и сильно полюбили друг друга, однако поэт не видел возможности создавать семью, не имея прочного материального положения. Фет отказался жениться на Марии. 
Вскоре его полк переводят на манёвры, и лишь спустя несколько месяцев он узнаёт о гибели возлюбленной в возрасте 24 лет. Это, как предполагают современники, было самоубийство по причине невозможности быть рядом с любимым человеком. 

***

В 1850 году Фет выпустил второй сборник стихотворений, который хвалили на страницах крупных российских журналов. 

В 1854 году в Петербурге поэт вошёл в литературный круг «Современника», где познакомился с Николаем Некрасовым, Иваном Гончаровым и Иваном Тургеневым, а также критиками Александром Дружининым и Василием Боткиным. 
 «Смело можем сказать, – отмечал Некрасов, – что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою её ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнёт столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г. Фет».
«Мы считаем г. Фета, – отмечал Боткин, – не только истинным поэтическим талантом, но явлением редким в наше время, ибо истинный поэтический талант, в какой бы степени ни проявлялся он, есть всегда редкое явление: для этого нужно много особенных, счастливых, природных условий».
В 1856 году при деятельном участии Тургенева, Толстого, Некрасова и Дружинина издаётся новый сборник стихотворений – «Стихотворения А.А. Фета». 
При его подготовке Тургенев вносит исправления в стихи Фета. Поэт исправлениями недоволен, но ни одно из них не оспаривает. Фет хоть и принял исправления известного писателя, но позже признавался, что «издание из-под редакции Тургенева вышло настолько же очищенным, насколько и изувеченным».
В 1857 году Лев Толстой писал Боткину: 
«…И в воздухе за песнью соловьиной разносится тревога и любовь! – Прелестно! И откуда у этого добродушного толстого офицера такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов».

***

В 1857 году Фет женится на сестре друга Василия Боткина 29-летней Марии Боткиной, которую встретил в Москве в его доме. Он выходит в отставку и в 1860 году приобретает хутор Степановка в Орловской губернии. 
На двадцать лет Фет вдруг теряет интерес к поэзии: совершенно перестаёт писать стихи, занимается помещичьим хозяйством. 
В 1863 году, к 25-летию своего творчества, поэт выпустил ещё одну книгу – двухтомник стихотворений. 
Одни критики встретили это издание радостно, отмечая «прекрасный лирический талант» Фета, другие обрушились на него с резкими статьями и пародиями. Фета обвиняли в том, что он был «помещиком-крепостником» и скрывался под маской поэта-лирика.
В 1867 году Фета выбрали мировым судьей. Это во многом повлияло и на то, что через 10 лет по императорскому указу за ним наконец-то утвердили фамилию Шеншин и вернули дворянский титул. Но свои произведения писатель продолжил подписывать фамилией, которая стала литературным псевдонимом – Фет.
«Если спросить: как называются все страдания, все горести моей жизни, я отвечу: имя им – Фет», – признался поэт жене в 1874 году.

***

В результате успешного ведения хозяйства Фет приобретает большое имение и дом в Москве. 
В 1873 году после очередного прошения высочайшим указом ему возвращают фамилию Шеншин. 
«Как Фет, Вы имели имя; как Шеншин, имеете только фамилию», – иронически заметил на это важное для друга событие Тургенев. 

«…Смущаюсь я не раз один:
Как мне писать в делах текущих?
Я между плачущих Шеншин,
И Фет я только средь поющих».
Фет А.А. – Ф.Е. Коршу («Член академии больной…», 1887). 

…В Степановке Фет начал писать книгу «Мои воспоминания», где он рассказывал о своём помещичьем быте. Мемуары охватывают период с 1848 до 1889 год. Книгу в двух томах опубликовали в 1890 году.

В 1875 году Фет продаёт Степановку и приобретает поместье Воробьёвка в Курской губернии

***

На склоне жизни Фет вернулся к поэтическому творчеству, выпустил четыре сборника стихов под общим названием «Вечерние огни» (1883, 1885, 1888, 1891).

Ф Вечерние огни

Целый цикл стихов в сборнике «Вечерние огни», который поэт назвал «Мелодии», открывает один из лирических шедевров Фета – стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад…»: 

Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нём дрожали,
Как и сердца у нас за песнею твоей.

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,
Что ты одна – любовь, что нет любви иной,
И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

И много лет прошло, томительных и скучных,
И вот в тиши ночной твой голос слышу вновь,
И веет, как тогда, во вздохах этих звучных,
Что ты одна – вся жизнь, что ты одна – любовь,

Что нет обид судьбы и сердца жгучей муки,
А жизни нет конца, и цели нет иной,
Как только веровать в рыдающие звуки,
Тебя любить, обнять и плакать над тобой!

***
 К этому же периоду относятся переводы Фета римских поэтов: Горация, Катулла, Овидия и других. 
В последние годы жизни Фет получил общественное признание. В 1884 году за перевод сочинений Горация он стал первым лауреатом полной Пушкинской премии Императорской Академии наук. Через два года поэта избрали её членом-корреспондентом.

В 1888 году Афанасия Фета лично представили императору Александру III и присвоили придворное звание камергера. 
Александра III тогда произнёс: 
«Зачем ему это камергерство? Камергеров у нас целые тысячи, и никто их даже не знает, а поэт Фет единственный в России».

***

Умер Фет 3 декабря 1892 года в Москве от сердечного приступа, которому предшествовали сильная простуда и попытка самоубийства. Похоронен в родовом имении Клеймёново Орловской губернии. 
«… Искупят прозу Шеншина
Стихи пленительные Фета».
Алексей Жемчужников. «Памяти Шеншина-Фета».1892
… Уже после смерти поэта, в 1893 году, вышел последний том мемуаров «Ранние годы моей жизни». 

Также Фет не успел выпустить и том, завершающий цикл стихотворений «Вечерние огни». Произведения для этой поэтической книги вошли в двухтомник «Лирические стихотворения», который в 1894 году издали Николай Страхов и великий князь Константин Романов.

***

Творчество Фета оказало огромное влияние на поэзию ХХ века. Особенно на поэтов-символистов. Они считали Фета своим учителем и предтечей, одним из выдающихся русских поэтов.

Константин Бальмонт, виднейший представитель поэзии Серебряного века, писал об утончённом творчестве Фета:
«Поэзия Фета – сама Природа, зеркально глядящая через человеческую душу, поющая снежинками, перекличкою зарниц и птиц, шумом ветра в веющих, вещих узорах листьев, протяжно поющая самым молчанием». 
Во второй половине ХХ века литературовед Юрий Лотман отмечал присущую стихам Фета «импрессионистическую моментальность» и даже видел в них близость «к поэтике кино и образного монтажа». 

В творчестве Фета нет периода становления: его лирическое «я» явилось миру уже цельным и завершённым. 
Динамичную жизнь природы, которая у Фета очеловечена до предела, и движение чувств поэта мы видим в стихотворениях «Я пришёл к тебе с приветом...», «Первый ландыш», «Хандра» и других. 
При всей конкретности описаний природы она как бы растворяется в чувствах лирического героя и служит средством выражения этого чувства. Именно в природе он видел идеальный мир своей светлой мечты.

Так, в стихотворении «Шёпот, робкое дыханье...», где, как известно нет ни одного глагола, с потрясающим мастерством показана во времени картина рассвета: 

Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..

В любовной лирике Фета объектом изображения становится само чувство любви, а не человек, его переживающий, и это чувство передаётся в тончайших деталях и оттенках.

Многие шедевры любовной лирики поэта посвящены памяти Марии Лазич: Год за годом, до самой смерти посвящал он ей сияющее созвездие своих прекрасных стихов («Старые письма», «Ты отстрадала, я ещё страдаю…», «Нет, я не изменил. До старости глубокой…» и другие), в том числе поэму «Талисман», которая вызвала живой интерес критиков и множество положительных отзывов. 

…И, сам не свой, я, наклоняясь, чуть
Не покрывал кудрей её лобзаньем,
И жаждою моя горела грудь;
Хотелось мне порывистым дыханьем
Всю душу звуков сладостных вдохнуть —
И выдохнуть с последним издыханьем!
Дрожали звуки на её устах,
Дрожали слезы на её глазах…

Последнее стихотворение, посвященное любимой, он написал в 1892 году, в год своей смерти. Обращаясь к Марии Лазич, Фет писал:

Ты душою младенческой всё поняла,
Что мне высказать тайная сила дана,
И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить,
Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить…

Поэзия Фета удивительно музыкальна, потому и запоминаются его строки, потому и написано столько романсов на его стихи: «Я тебе ничего не скажу», «В молчанье ночи тайной», «На заре ты её не буди»:

На заре ты её не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.

И подушка её горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.

А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она.
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.

И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Всё бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.

Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты её, не буди...
На заре она сладко так спит!

Поэтическим эталоном была поэзия Фета для Чайковского. Он писал: 
«...Фет в лучшие свои минуты выходит из пределов, указанных поэзией, и делает смелый шаг в нашу область, (то есть музыку). Поэтому часто Фет напоминает нам Бетховена, но никогда Пушкина, Гёте или Байрона, или Мюссе. Подобно Бетховену, ему дана власть затрагивать такие струны нашей души, которые недоступны художникам, хотя бы и сильным, но ограниченным пределами слова. Это не просто поэт, а скорее поэт-музыкант, как бы избегающий даже таких тем, которые легко поддаются выражением словом».

***

И через два века продолжаются раздумья Фета о вечном – о любви, полноте жизни, близости к природе, о красоте и трудности её выразить. 
По словам поэта и литературоведа Марины Кудимовой, «…чистоте лирического высказывания каждый русский поэт учится у Фета едва ли не в первую очередь».

«”Там человек сгорел”, “Не жизни даль с томительным дыханьем” и “Два мира властвуют от века”, – отмечает Кудимова, – меня пронзили в ранней юности, и занозу эту я вытащить никогда не пыталась. “Скорбящая душа” – естественная принадлежность поэзии, и Фет научил не стесняться боли и ждать, пока накопятся силы “для ясных дней, для новых откровений”…»

…Да, «Печаль его светла», и пробуждает в душе возвышенные чувства. И раздумья поэта несут идею гармонии души и мира, принятия бытия таким, как оно есть, со всей его изменчивостью и конечностью.

Фото из открытых источников.

Художник: И. Репин.