Космос ждёт нового Королёва

В год 100-летия образования Советского Союза мы с благодарностью вспоминаем легендарного человека – Сергея Павловича Королёва, дважды Героя Социалистического Труда, учёного, конструктора ракетно-космических систем, председателя Совета Главных конструкторов СССР. Под его руководством были созданы первые в мире межконтинентальные баллистические ракеты, с его именем напрямую связано создание ракетно-ядерного щита СССР. 
Именно под непосредственным руководством Королёва и по его инициативе были осуществлены запуски первого искусственного спутника Земли и первого космонавта Юрия Гагарина. 
Параметры личности, так сказать, известны. Следуйте им, дерзайте – и будет вам новый Королёв. 

– Почему за прошедшие 57 лет со дня ухода Королёва в мир иной не получилось взрастить Генерального конструктора такого же масштаба? 

Обращаюсь с этим вопросом к космонавту, Герою России Александру Лазуткину. Выбор пал на него потому, что в биографии Александра Ивановича полный набор ступенек от школьной мечты о космосе через МАИ (инженер-механик), КБ НПО «Энергия» (подготовка космонавтов), полёт в качестве бортинженера 23-й основной экспедиции орбитального научно-исследовательского комплекса «Мир» до заместителя Генерального конструктора АО «НПП «Звезда» имени Г. И. Северина», советника Генерального директора – Главного конструктора этого научно-производственного объединения. 

– Вопрос непростой. На него нет однозначного ответа. 
Я из другого поколения, лично не знал Королёва. Когда я появился в этой области, те, кто начинал освоение космического пространства с Сергеем Павловичем, постепенно уходили. Юрий Павлович Семёнов с 1964 года работал в ОКБ-1 под руководством Королёва, но он для меня был уже Генеральным конструктором НПО «Энергия». На Олимпе сидел, а я тут, у земли. И всё же слухи о том, каким руководителем и человеком был Королёв, передавались из поколения в поколение.
Что говорили? Жёсткий, но справедливый. Бесстрашный и гениальный. До сих пор те, кто в то время работал в космонавтике, повторяют примерно одну и ту же фразу: как жалко, что сейчас нет Королёва. Неважно, из какого поколения люди, –  из 1980-х, 1990-х. Прихожу на предприятие –  и невольно возникает эта же мысль: «Жаль, что нет Королёва!». 

– Без уточнений и детализации? 

– Да, но это о многом говорит. Например, о том, что не было после Королёва человека такого же диапазона личности. В нашем сознании остался пример того, как надо работать.
 В душе каждого, кто связал себя с космической отраслью, сидит эта детская мечта об освоении не только околоземного пространства. Мы надеялись изучать Вселенную, летать как можно дальше. Бытует же мнение, что космическая промышленность – это вершина научно-технического прогресса, динамичная в своем развитии. 
И вдруг видим, что она не такая уж динамичная. Это только при Королёве мы были свидетелями, как запустили первый спутник, а через короткое время уже взлетел корабль с человеком на борту. Потом шаг за шагом двигались вперёд. 
Сложно двигались. Королёв отстаивал свои убеждения, не боясь обращаться в самые высокие инстанции. Архивы открыты, и мы можем заглянуть в те далекие дни. Например, такое заявление поступило Сталину 13 июля 1940 года: 
«Советские самолёты должны иметь решающее превосходство над любым возможным противником по своим лётно-техническим качествам. Главнейшее из них – скорость, скороподъёмность и высота полёта. Выход только один – ракетные самолёты, идея которых была предложена К.Э. Циолковским. Целью и мечтой моей жизни было создание впервые в СССР столь мощного оружия, как ракетные самолёты». 
…С Королёвым мы шли по ступенькам вверх, а теперь идём по длинной прямой дороге. Иногда только поднимаемся на одну ступеньку. Люди-то хотят чего-то нового! Жутко становится, когда на предприятии разговариваю со специалистами старшего поколения, которым скоро уходить на пенсию. Они в детстве мечтали конструировать космические корабли. В юности начинали свою инженерную деятельность с «Союза». И вот этот человек готов окончить трудовую деятельность, а у нас всё тот же космический корабль «Союз». Как летала Ракета Р-7, так она и летает. 
После окончания института меня спросили, на какой кафедре намереваюсь остаться. Сомнений не было: «Хочу делать космические корабли». На предприятие пришёл – мне этого же хотелось. А оказалось, что фактически стоим на месте. 50 лет делаем один корабль. 
При Королёве начали строить Байконур. Первый колышек забили в 1953-м, а в 1957-м, через четыре года, запустили оттуда спутник. В 1961 году Гагарин полетел. 
Сейчас сколько мы строим космодром «Восточный»? Интересно посмотреть, когда мы там первый колышек забили. В этом веке или ещё в прошлом, королёвском? 
Сравнения идут не в пользу тех, кто сейчас руководит космонавтикой. Поэтому естественно возникает вопрос: где же наш новый Королёв? 

– Бытует мнение, что космос требует больших затрат, приходится выбирать, на что направлять деньги. Может быть, в этом проблема?

– Стоит оценить, какой процент в бюджете занимают эти деньги. 
Приведу такой пример. В 1993 году закрыли программу «Энергия-Буран». Объявили, что в стране серьёзное экономическое положение, программа дорогостоящая, и будет большой роскошью найти 500 миллионов рублей на её реализацию. Мне тогда тоже казалось, что это огромная цифра. Депутаты говорили: давайте перебросим эти деньги на сельское хозяйство, например. 
А осенью расстреляли парламент, потом на его реставрацию потратили те же 500 миллионов! Это меня поразило. Депутаты, которые голосовали за закрытие космической программы, наверное, не почувствовали, что стали намного беднее, отремонтировав так называемый Белый дом.
 У нас воруют намного больше, чем тратится на космос.

– Вы сейчас работаете на одном из известнейших космических предприятий. Тоже на королёвских заделах?

– «Звезда» – хорошая фирма с богатой историей. Она стояла у истоков космонавтики. Мы делаем скафандры для космических кораблей и для работы в открытом космосе. Это то, чем можно гордиться. Королёв создавал наше предприятие. Скафандр для Гагарина сделали на «Звезде». Первыми в космосе, как все помнят, оказались животные. «Звезда» создавала маленькие скафандры для собак, которые летали ещё до Гагарина. Можно сказать, преемственность существует. 

– Выдерживаете конкуренцию со странами, у которых уже есть свои программы и свои разработки в этой области? 

– Мы делаем скафандры, за которые нам не стыдно. Несмотря на увеличивающийся список космических держав, кто сейчас делает скафандры? Американцы и мы. Европейцы не делают, а между США и Россией в настоящее время нет соревнования, потому что в этом нет смысла. Американские изделия отвечают потребностям в их космических кораблях, наши – в своих. В целом скафандры более или менее похожи, полностью обеспечивают безопасность и удобство для работы в космосе. 
Всё упирается в корабли, в программу. Появится в нашей программе полёт к чёрной дыре и посадка на её поверхность – мы сделаем скафандр и для такого задания. 

– Если уж начали говорить о чёрных дырах и горизонте событий, значит, в горячих головах намечаются планы. Всегда полёт мысли начинается с невозможных представлений. Есть надежда ускорить прогресс?

– Как и в 1990-е годы, сейчас не хватает денег, чтобы удовлетворить все потребности космонавтики.
 Нам ещё посчастливилось жить в такое время, что мы знали, кто такой Королёв. Нам есть с кого брать пример. Люди его поколения действительно создавали чудо. Они отдавали душу не за деньги. 
…Сейчас другая картина. Разговариваю с молодыми: почему ничего нового не делаете? Ответ потрясающий: нам в план поставят – будем делать. 
Чтобы быть конкурентоспособными, нужно развивать инженерные науки. Количеством тут ничего не добьёшься. Конкурс в технические вузы всегда был низким, потому что инженерные профессии требуют особого склада ума. Природа сама регулирует этот процесс. 
Есть ещё один фактор, который снижает конкурс в технические вузы. Даже способные к инженерным специальностям люди стоят перед выбором: много учиться, удовлетворять интеллектуальные потребности в интересной работе и при этом получать невысокую зарплату или расстаться с мечтой и гораздо легче в качестве какого-нибудь менеджера купаться в деньгах. Итог таких размышлений мы видим в абитуриентских потоках. 
Так что у нас проблема не только с руководством. Сейчас любой глава корпорации сталкивается с такими сложнейшими препятствиями, чтобы оставить отрасль на плаву! 
На нашем предприятии одно из них обозначу коротко: молодёжь, которая приходит к нам работать, знает меньше, чем мы знали, когда получали диплом. 
Это катастрофа. 
Я окончил институт в 1981 году. Более сорока лет прошло! Даже если руководитель скажет: «Делаем ракету для полёта на Марс» – сделать будет некому. Сегодняшние инженеры не готовы решать задачи, которые в настоящее время стоят перед предприятием. Не могут решать, потому что недостаточно знаний. Долго ещё будем усовершенствовать корабль «Союз», потому что на него вся документация есть и там ничего заново считать не нужно. 
Дореформировались. 

– Значит, уже не работает принцип ведущих технических вузов нашей страны: инженер обязан уметь выполнить любую задачу, даже если она не соответствует его профессиональному образованию? Была такая фраза у выпускников МВТУ имени Н.Э. Баумана: не знаешь, как сделать, – сходи в библиотеку. То есть инженерное образование давало фундамент для любого направления деятельности. Теперь с заданием по специальности справиться не могут?

– Не могут и не хотят. Нет блеска в глазах. Никак не можем внутренне собраться и совершить подвиг, подобный Королёву и его соратникам. Решиться на что-то нужно. 
Давно обозначили цель: у нас скоро полетит Луна-25, прилунится, получим новые данные. До сих пор ждём. Историческая справка: последний аппарат Лунной программы «Луна-24» был запущен в 1976 году.
Вот и говорим с сожалением: «Жаль, что нет нового Королёва!». 
Когда в годы активного соперничества в космосе спросили главного научно-технического руководителя ракетно-космических программ США, выдающегося немецкого учёного и практика Вернера фон Брауна, почему же СССР, а не США оказался впереди в практическом освоении космоса, то его ответ был неожиданным: «США не оказались первыми потому, что в Америке не было своего Королёва». 
Но какая-то надежда теплится. Я постоянно встречаюсь со школьниками, и с ответственностью могу сказать: космонавтика как профессия по-прежнему занимает самые высокие рейтинговые строчки. У детей глаза загораются, когда они слышат рассказы людей, видевших Землю с высоты 340 километров.

Беседу с Александром Лазуткиным вела Татьяна Улитина