Польша + Украина = Речь Посполитая Двух Народов?

После слов президента Украины Зеленского о скорой ликвидации границ между Украиной и Польшей, сказанные им в ходе встречи с польским президентом Анджеем Дудой в Варшаве в начале апреля, пресса заговорила о появлении новой Речи Посполитой. 

Правда, Зеленский говорил не о государственных, а об исторических, экономических и прочих границах, но это дипломатическая увёртка. Брякнуть напрямую, что Украина переходит под контроль Польши, он не мог. У народа возникло бы много неприятных вопросов к нему, как президенту де-юре суверенной Украины.

Какой вид и формат будет иметь очередное издание Речи Посполитой, пока неизвестно. Это не обязательно должно быть полное слияние двух государств или превращение Украины в набор польских воеводств. Пуэрто-Рико не входит в состав США, но считается неинкорпорированной американской территорией. Ямайка не входит в состав Великобритании, но принадлежит Британскому содружеству в Вест-Индии. Новая Каледония не входит в состав Франции, но считается заморской французской территорией. Таким образом, вариантов официального оформления принадлежности Украины Польше может быть множество.

Непонятно также, где конкретно будет проходить восточная граница такого гибрида. По Бугу? По Днепру? Зато понятно, что с исторической точки зрения Варшава считает практически всю Украину «восточными кресами». «Восточные кресы» (kresy wschodnie) – земли за восточной границей Польши, некогда захваченные поляками (Украина, Белоруссия, Литва). 

Всё, что хоть раз побывало в составе Польши, поляки считают польским. У них есть «восточные кресы», «западные кресы» (немецкие земли, отошедшие Польше после 1945 г.), «южные кресы» (населённые поляками приграничные регионы Чехии), «северные кресы» (бывшая Пруссия). Выйди поляк в чистое поле, куда голову ни поверни – вокруг него всё кресы, всё польская земля.

Понятие «кресы» давно из историко-географического превратилось в политико-идеологическое. Но всё же чаще всего под кресами понимается территория Украины и Белоруссии, причём в первую очередь Украины.

Польские СМИ и польское телевидение стали чаще вспоминать пакт Пилсудский-Петлюра, изображая его как верх справедливой помощи Варшавы Украинской Народной Республике в войне против большевиков и России. То, что Пилсудский под прикрытием пакта оттяпал у Украины её западные регионы, которые удалось вернуть большевикам только в 1939 г. по результатам Польского похода РККА, польские СМИ освещают не очень охотно.

Пилсудский видел в союзе с Петлюрой шаг к построению Междуморья – антироссийского буфера из государств, расположенных между Балтикой и Чёрным морем.

Сегодня критиков действий Пилсудского сразу клеймят как российских пропагандистов. Так ресурс «Ягеллония» оценил критику Пилсудского одним из интернет-каналов: «...очевидно, что очернение идеи Междуморья отвечает интересам государства, которое можно признать наследницей Золотой Орды». 

«Ягеллония» – портал, освещающий в русофобском тоне натиск Варшавы на восток. У немцев был дранг нах остен (Drang nach Osten), у поляков – парче на всхуд (parcie na Wschód). Натиск на восток был центральной линией политики династии Ягеллонов, поэтому антироссийская политика Польши носит название ягеллонской.

Первой жертвой Ягеллонов из восточнославянских земель всегда была Малая Русь, переименованная нынче в Украину. Натиск на восток в исполнении Дуды тоже нацелен на установление контроля над Украиной. Это будет повторение Речи Посполитой Двух Народов от 1569 г., когда Польша поглотила Великое княжество Литовское (ВКЛ).

В состав ВКЛ входили некоторые земли, находящиеся сегодня в составе Украины. Это даёт повод Варшаве в отношениях с Киевом взывать к историческому наследию Речи Посполитой Двух Народов. Дескать, это федеративное государство было прообразом Европейского Союза, а поляки – народ, чей национальный характер сам по себе совпадает с демократическими устоями европейской интеграции. Отсюда вывод: поляки – самый европейский и демократичный народ, и кому как не им руководить евроинтеграцией Украины?

Русофобские режимы на Украине всегда искали внешнюю опору в лице Турции, Швеции, Австро-Венгрии, Германии, США. Но чаще всего – в лице Польши. Это заканчивалось разграблением Украины и переходом под контроль поляков её стратегических ресурсов. История не знает ни одного положительного примера польско-украинского союза. И если за много веков такой пример не появился, нет никаких оснований полагать, что он появится в наше время.

Художник: А. Орлёнов.