«Поём и плачем, снова мир спасая…»

РУССКИЙ ZOV 

Однажды, дорогой мой читатель, мне попало и в уши, и в душу: «“У него нет шансов!” – громко заявили США. “Он – неудачник!” – крикнула Европа. 
“У него всё получится…” – тихо сказал Бог». Сказано это было о русском человеке. И с этого мгновения возникло твёрдое убеждение: мы всё сейчас делаем правильно. Ты – на фронте, боец. Мы – в тылу. Возвращайся живым, солдат. Возвращайся с Победой! Ты нужен своей стране и миру.

 

Чистоглазая страна

Всеземное место силы,
Заглянув за окоём,
Богородица сокрыла 
От невзгод своим плащом.

Ныне там, с судьбой сражаясь,
Испивая долг до дна,
Жизнь равняет по скрижалям
Чистоглазая страна.

Никогда не унывает,
Ведь унынье – смертный грех.
Мир окрестный удивляет
Правилом «Один – за всех!».

Мщенья за вину не прочит,
Даже если дом горит.
Явь не прячет между строчек 
Только правду говорит.

Быть соседом с ней – не страшно:
Строгая людская рать
С кем воюет бесшабашно,
Тех умеет и прощать.

А в беде протянет руку,
Оглянувшись на бегу,
И забывшему честь другу,
И заклятому врагу.

Всем лукавым не по нраву
Чистоглазая страна.
Держит против них заставу
Лишь с мечом любви она.

Пусть всегда под небом синим
Учат дети наизусть:
«Я горжусь тобой, Россия!
Своей Родиной горжусь…».

 

***

Всем, кто в России сомневается
И над Россией насмехается,
И в заблуждениях не кается,
Полезно помнить наперёд:
Россия с вами не прощается
И за своими возвращается,
Всегда по жизни возвращается
К тем, кто зовёт её и ждёт.

 

Недругам России

            Не трогайте Россию, господа!
                       Дончо Дончев (Болгария)

Хватит пичкать словесной отравой
Чистоглазый и честный народ.
Нам не нужно ни левых, ни правых,
У страны нашей путь – лишь вперёд.

У страны нашей – гордое имя,
Повергавшее недругов ниц.
И она не торгует своими – 
Ни людьми, ни пределом границ.

Она мирно живёт древним ладом,
Как друзей всех встречая гостей,
Пробегая рассеянным взглядом
По предателям разных мастей.
 
Под овеянным славою стягом
Рвутся ввысь и дыханье, и стих – 
Русь шагает размеренным шагом
К возрождению истин своих.

 

Однажды мы проснёмся в Новороссии…

Механик-Механик пишет в комментарии к песне «Ангел-хранитель Новороссии»: «Новороссия?! Я не знаю, где такая есть страна или местность, хотя живу в Херсоне». 
Крым-рай отвечает: «Механик, вот вы в Херсоне, как раз в этой стране скоро и проснётесь».
                                                                                                                                                                                                                                                         Из диалогов в соцсетях

1.

Рубимся, рубимся, рубимся – ныне, как встарь.
В рубище бьются сердца – и алмаз, и хрусталь.
И закаляется в битве певучая сталь.
И отпевает врагов на юру пономарь*.

Нечего нам от лихих супостатов стеречь.
Нечего нам в том бою, кроме жизни, терять.
А потому ход вещей не отправится вспять:
Русский живёт для того, чтоб Россию беречь.

2.

Берег левый, берег правый – 
Реку взглядом не объять,
Но коня на переправе
Нам никак нельзя менять.

Хоть и взмылена подпруга,
Хоть и торосы во льду,
Мы вели гнедого друга
Через реку в поводу.

Предначертанность исхода – 
Омут гибельный – глубок.
Нам поспеть до ледохода
Повелели жизнь и Бог.

Крут подъём к заветной цели,
Но успели до беды – 
Пусть внизу ломают шеи
Обезумевшие льды!

Ну, а мы, на схватку глядя,
Трубкой мира задымим
И на мольбы о пощаде
Выдохнем иллюзий дым.

Бурь и смут допита чаша,
Всех лишений пройден путь.
Конь гнедой – Россия наша.
Заслужил он… отдохнуть.

3.

Однажды мы проснёмся в Новороссии
Из древней вязи праславянских рун – 
Непрошенные среди мрака просини,
Другим неслышный лад душевных струн.

Поможем обустроить гнёзда аистам,
Проводим влажным взглядом журавлей,
Вдыхая полной грудью Божье таинство
Своих бескрайних рек, лесов, полей.

И снова ощутим себя счастливыми,
И снова обретём судьбу парить.
А в шалашах под плачущими ивами
Вдруг сможем о любви заговорить.

* Пономарь в церкви – сугубо светская должность, пономарь не имеет права отпевать.

 

Блэкаут, или Про тьму и свет
(Крымские реалии 2015 года)

            Кто старое помянет – тому глаз вон, 
            а кто забудет – тому оба вон.
                                             Русская пословица
    
…К утру приближалась ноябрьская ночь
Из тех, когда долго работать – невмочь.
Тянулась рука обездвижить курсор,
Но… сам и мгновенно погас монитор.

Поломка? Авария? Или – беда?!
От сна в один миг не осталось следа.
Наверно, в аду так бездонно темно – 
Как будто взгляд Зверя ворвался в окно.

Наутро крымчан оглушил гвалт и звон:
«Эй, стадо овец, возвращайтесь в загон!
Примите Бандеры горячий привет,
Покайтесь – и мы вам пожалуем свет!».

От ярости дикой, без тени стыда
Опешили даже иуд господа:
«Негоже в обломках энергоопор
Пытаться решать политический спор!

А вдруг, из-за ваших «поехавших крыш»,
В остывшем кувезе погибнет малыш?!
А вдруг при свечах, без электротолчка
Врачи не сумеют спасти старичка?!..».

Забыло про совесть людское гнильё – 
Беснуется, взвизгивая, шакальё…
Но Крыму угрозы почти не слышны – 
Ведь он за спиной у огромной страны.

Отважной Тавриде, увы, не впервой
Отстаивать выбор осознанный свой.
И вот уже кабель – живительный дар – 
Бросает её добрый сосед-Краснодар…

Подельчивый, щедрый российский народ
Курорту спасение тоннами шлёт:
«Моста ещё нет… Но, родной, потерпи!» – 
Гудят перегружено ИЛы в степи.

И вот уже музыкой райской окрест
Звучит генераторов дизельных треск – 
Провалом надежд украинских элит
За старых и малых душа не болит...

Кто прежнее помнит – тот крив и нелеп?
Но тот, кто забудет, – останется слеп.
Шесть долгих, как век, удивительных лет
Над Крымом – немеркнущий Родины свет…

 

Год 2020. Конспект, или Who is who

Провизоры импровизируют,
Ведь в аптеках – не протолкнуться,
И ошибки свои визируют,
Не успев на них оглянуться/

Сценаристы пишут сценарии – 
Не подточит носа комар:
Надел маски дисциплинарные
Апокалипсиса кошмар.

У Европы – конец истории,
У Америки – лишь начало. 
Но Россия над общим горем их
Только вежливо промолчала.

Раздала панацею страждущим,
Никому не помянув зла.
С лёгким сердцем, покоя жаждущим,
В своё будущее пошла.

Ей вдогонку кричат: «Ослушница!
Как ты смеешь тихо молиться,
Когда мир столь привычный рушится
Без надежды восстановиться?!».

Не понять высокопоставленным
Божий знак на строгой шкале,
Где все точки над «i» расставлены – 
Кто есть кто на этой земле.

 

В окопах не бывает атеистов

           Я только раз видала рукопашный,
           Раз наяву. И тысячу – во сне.
           Кто говорит, что на войне не страшно,
           Тот ничего не знает о войне.
                                                       Юлия Друнина

Добро со Злом схлестнулись не на шутку.
И у людей – свой выбор на кону:
Упрямо колею по первопутку
Прокладывать, чтоб мир забыл войну,
Или на звёздно-полосатых горках,
Презрев уроков отчие гробы,
Три адские безумные шестёрки
Запрячь в телегу собственной судьбы?

Нас время сеет сквозь густое сито.
Но «Сила – в правде!». И не перемочь
Тем, кто плетёт, осклабясь нарочито,
Невежества и лжи глухую ночь.
Ведь паренёк в разгрузке не по росту,
Что под Донецком вырыл свой окоп,
Как пращуры и деды, мыслит просто,
Всем словоблудам отвечая в лоб:

«В окопах не бывает атеистов.
Бесхитростен окоп: здесь – друг, там – враг.
Нет места нечисти под небом чистым – 
И пусть не взвешивает каждый шаг.
Любую «Анаконду» у порога
Порубит в фарш меч прежних гордых битв.
Россия-мать – за пазухой у Бога!
Блажен, кто мнит, что Бога победит».

 

Можем повторить…

Россия была. Есть. И будет всегда.
Не нужен нам мир, где её нет на карте.
Она – VIP-вагон в скоростных поездах.
Кто ж «мягкий» сменяет на место в плацкарте?

Придётся тайгу порубить на кресты
Забывшим минувшее легионерам – 
Устанут ведь к Богу по снегу брести
В оплоте Надежды, Терпения, Веры.

Бессмысленно грезить мгновенной войной.
Ведь русская кухня – не стол для объедков.
Нам тыл охраняют надёжной стеной
Тьмы павших за Родину-матушку предков.

И юношам суть материнских молитв
Куёт здесь не лепет экспертов диванных,
А ратная гордость эпических битв
Да горькая честь всех высот безымянных.

За право всегда устремлять влажный взгляд
На кончики звёзд на простых обелисках
Готовы мы вновь повторить Сталинград,
Полтаву, Чудское и… что там по спискам?! 

…Как «Отче наш», выучите, господа:
Россия была. Есть. И будет всегда!..

 

Заговор на мир

Заговорю, заговорю
На небе алую зарю,
Чтобы она всегда была
Зарёй, а не огнём дотла.

Заговорю, заговорю,
Травинке каждой повторю,
Чтобы тянулась к солнцу лишь
Не через пепел пепелищ.

Заговорю, заговорю
И время по календарю
На память о сердцах солдат
Не только в дни тревожных дат.

Заговорю, заговорю
Заветную страну свою,
Чтоб до исхода дней земных
Не испытала вновь войны.

Заговорю…

 

***

«Стена» – вид боевого построения древнерусского войска, распространённый в Киевской Руси в X–XI веках и представлявший собой сплошной фалангообразный строй тяжеловооружённой пехоты глубиной 8–20 шеренг. 
Строевая формация «стена» обеспечивала монолитность и сплочённость боевого порядка, а также давала возможность нанести мощный фронтальный удар в наступлении и добиться высокой устойчивости в обороне. 
Бытует легенда, что старшие воины всегда выходили вперёд, оставляя за спинами шеренги более молодых: в случае гибели опытных солдат, враг натыкался на свежие силы юных, на которых после победы лежала и задача продолжить род.

Стой там, где стоишь! И ни шагу назад!
В окопах Добра дорог каждый солдат.
На Ад рукотворный под лживым дождём
Мы словом и делом управу найдём.

А если поляжем, как старшие встарь,
Всех юных в атаку поднимет звонарь.
Не кровью, а нежностью солнца горя,
Над родом славянским восстанет заря.

На жизнь не останется шансов у Лжи.
Растают предательские миражи –
И мир обуяет великая тишь…
Ты только, друг, верь! Только стой, где стоишь!..

 

Листовка

И снова злоба дня – обострение ситуации в Донбассе. И одна мысль точит душу: «Главное, чтобы НАШИ люди с ТОЙ стороны дождались нас!»

             С утра снаряд прошивает дом,
             убивает отца и мать,
             теперь я один проживаю в нём,
             спрятавшись под кровать.

             У кошки кровью сочится глаз,
             сгорела шерсть на лице,
             но снова наводчик, не торопясь,
             подкручивает прицел,

             и снова флажок поднимает палач,
             и новый летит снаряд.
             Не бойся, котя, не плачь, не плачь,
             им за нас отомстят.
                                   Дмитрий Мельников

Запомни, обкурившийся солдат:
Врагам победа на Руси не светит.
За каждого из клиньев журавлят
Враг вислочубой головой ответит.

За каждого из взрослых журавлей
Постигнет правда гибельного часа.
Отсчёт пошёл не только за людей –
За псин и кошек мирного Донбасса…

А ускользнёшь в растерзанный плетень
От «града» неминуемой расплаты,
Живому станет сниться каждый день
Вишнёвый сад с воронкой вместо хаты.

Обманет звёздно-полосатый «друг».
Помогут лишь клубничным рабством ляхи.
На дни хмельные не наложишь рук – 
Век проведёшь в смирительной рубахе.

Но если вдруг, озлобленный манкурт,
Решишь преодолеть мозгов разруху,
Рискнёшь оставить свой безумный гурт
За индульгенцию «iншого руху»

И, выпятив обросший свой кадык,
В овраг забросишь все замки орудий –
Твой древний род и русский твой язык
Вновь без условий примут тебя в люди.

В объятья матери вернёшься цел,
В дом, где строчит приданое девчонка.
Ты только отведи от глаз прицел…
Ты только не стреляй сейчас в ребёнка…

 

Никто не возвращается с войны

                       Защитнику русского Донбасса 
                       Сергею Лебедеву (позывной «Лохматый»)

Никто не возвращается с войны.
Она навек и плоть, и дух пронзает.
Едва снаряд осколки тишины
Средь миг назад бушующей весны
На остов бывшей хаты нанизает.

Лишь внешне ты похож на свой портрет
Останешься до самой дальней тризны,
Прослышав, что приятель школьных лет
На мушку ловит искры сигарет
Тех, кто восстал за веру и Отчизну.

Дырява всепрощения сума,
И заповеди ничего не стоят,
Когда захочется сойти с ума,
Чтобы не видеть, как, жива сама,
Мать над мальчишкой на погосте воет.

Поклон тем, кто не клюнул на абсурд,
Кто не позволил своему ребёнку
Пополнить бесноватых фурий гурт,
Примерить треух с надписью «манкурт»
В сомнительной свободе стать поддонком.

За то, что защищаем отчий край
И идентичность русскую сегодня,
Мы вправе хоть надеяться на рай,
А зиговавших всех повыбирал
Сам дьявол в нижний ярус преисподней.

Кулак соседа – тоже ведь мастак
Позором вдоволь напоить (не славой!)
Тех, кто вещал: «Россию – под верстак!»,
Не угадав, чем ляжет жизнь-пятак – 
Трезубой решкой иль орлом двуглавым.

Дай Бог, чтоб осознанием вины
И в склепах схронов псевдопартизанских
Давились блудные Руси сыны…
Никто не возвращается с войны.
Друг другу не объявленной. Гражданской. 

 

***

Незыблем мировой остов
Слов и поступков дерзновенных:
Европа слушала шутов,
Россия слушала блаженных.

Теперь – хоть двери запирай! – 
Неумолим вердикт Господний:
Россия постучалась в рай,
Европа тонет в преисподней…

 

Душа земли

                    Все страны граничат друг с другом, 
                      и только Россия граничит с Богом.
                                             Райнер Мария Рильке 

Поэты исчезают в никуда
И возникают снова ниоткуда:
Предупредить, когда грядёт беда,
И научить надеяться на чудо.

Внимая им под проливным дождём
Порушивших сердца и храмы «градов»,
Мы сознаём, что вновь перемогём,
Не требуя за жизнь и честь награды.

Отправим к дальним звёздам корабли.
Отмолим всё, что ложью дьявол рушил…
Россия навсегда – душа Земли.
Земля не даст в обиду свою душу.

 

Украина – 2021, или Предчувствие
(Поэтическая футурология)

Обречённым на восстание
Время «Х» уже подходит. 
Сам Люцифер на прощание
Блудные глаза отводит.

Кончилась фантасмагория.
Лжи последний вой – неистов.
Спичку поднесла история
К газовым горелкам истин.

Обречённым на восстание
Шанс даётся лишь однажды.
И чужбины расстояния
Узникам давно не важны.

Зафлажкуем территории
Мы пунктиром «красных линий» – 
Жарких «градов» траектории
В преисподней живо сгинут.

«Хатаскрайников» помилуем – 
Их могила не исправит.
Лишь бы не вставали с вилами
На пути у вечных правил.

Нас зовёт в атаку знание,
Что бесстрашным Бог поможет.
Это – русское! – восстание
Непременно переможет!

 

Как до войны

Мы будем жить, как до войны,
Когда ничто не было прахом,
И безмятежно видеть сны, 
Не обрываемые страхом.

Вот только кончится война,
И мы вернёмся из гонимых,
И вспомним наши имена,
Забудем наши псевдонимы.

Ведь есть предел любой войне
Как состоянию сознанья – 
Войне в душе, войне вовне,
Войне в пределах мирозданья.

Мы будем жить в пылу весны – 
Счастливые от мира люди,
Как будто не было войны…
Но ведь она была. И будет.

 

Увещевание безумцев

Когда выбирали на землю мессию
Играть всепрощения праведный квест,
Суровый Всевышний назначил России
По жизни нести заусенистый крест.

Безропотно груз на широкие плечи
Взвалила большая, как небо, страна.
Ведь воле Господней негоже перечить,
Коль ты отродясь – и мудра, и сильна.

Но перед Творцом на скамью не присела – 
Лишь в скромном поклоне склонила главу.
И стойкой доверили главное дело – 
Ковчег мирозданья держать на плаву.

А те, кто с комфортом молитвы возносит,
В сердцах затаили обиду да злость
И много столетий лукавого просят
Россию извлечь из их горла, как кость.

Пытаясь то силой, то ханжеским вздором
Оплот вечных истин словить «на живца»,
Лютует шакалов трусливая свора,
И хриплому лаю не видно конца.

Уймитесь, безумия апологеты!
Россия для вас – неприступный редут:
Ведь в этой стране на заставе поэты
Бессменно бессрочную службу несут.

На этих просторах и ныне, и присно
Не прибыль, а гордость и совесть в чести.
И люди без страха шагают под выстрел,
Чтоб старых да малых от пули спасти.

Оставьте Россию в покое, соседи.
Ступайте окольной дорогой войны.
Опасно в берлоге тревожить медведя, 
Заснувшего мирно до новой весны.

Услышьте, надменные алчные троны,
Истории верной решительный глас:
– Россия чужого вовеки не тронет,
Но и своего никому не отдаст!

Ни с помощью кривды, ни залпами «градов»
Над честью бесчестию верха не взять.
На пробах в мессии, как минимум, надо
Сперва научиться пред Богом стоять…

 

Стальные розы мира

В этом городе не только люди – 
Даже розы отлиты из стали.
Но мечтать о мире, как о чуде,
И они уже почти устали.

До озноба, нервной дрожи листьев,
Видной через гордые правды призму,
«Город миллиона роз» неистов
В противостоянии нацизму.

Эти розы – нить от сердца к сердцу,
Скроенных по меркам божьих ГОСТов,
Дарит мальчик в обветшавших берцах
Девочке в разгрузке не по росту.

Нет нужды в сырье для переплавки – 
И снарядов, и осколков минных
Набросали дьявольские шавки
На подворья мастеров безвинных. 

SOS-сигналы слуги Ада глушат,
Колокольни руша с куполами.
Но звонят набат людские души
Наковальнями-колоколами.

Горн дымит. Но лишь от дыма – слёзы.
На семи ветрах, мишени тира,
Кузнецы куют стальные розы – 
Символ завоёванного мира.

 

Мечи – на орала, или Россия – 2022

Не гадаю о будущем. Я его знаю:
У уставшей страны нет свободы иной,
Чем явить на земле воплощение Рая,
Взяв от войн и раздоров у судьбы выходной.

Ещё чуть – Богоматерь, гам и срам отвергая,
Распахнёт свой покров, как случалось не раз,
Над простором любви к заповедному краю
Самых синих небес, водоёмов и глаз.

А пока Высший суд длится за облаками,
Возлагает на плечи люд неспешность речей:
«Вот грозу разведём над планетой руками – 
Плуги станем ковать из осколков мечей…» 

 

Религия любви

Религия любви – одна на всех на нас.
Не признаёт она сомнений или страха.
По ней сверяли свой земной и судный час
И Будда, и Христос, и дервиши Аллаха.

На перекрёстках смут и судьбоносных дат
Религия любви учила нас веками
Не подставлять щеку под злых затрещин град
И помнить, что добро должно быть с кулаками.

В стране, где мужику мундир всегда к лицу,
Религия любви – основа для скрижалей:
Не нужно объяснять ни старцу, ни мальцу,
Что жизни их резон – тишь заоконных далей.

Под Богом легче жить, отстаивая мир,
Влача сквозь времена крест правды, а не силы.
Пусть длится без конца благословенный миг
Религии любви – оружия России. 

 

Линкор «Донбасс»

Россия не умеет предавать.
Пришла пора вернуться за своими
И мир истёртый перелицевать
По заповедям Божьим, а не мнимым.

Пробили склянки долгожданный час
Устройство жизни начинать сначала:
Охваченный огнём линкор «Донбасс»
Ещё чуть-чуть – и встанет у причала.

Уже младенцы, бабы, старики
С рук на руки переданы на сушу. 
В прожжённых камуфляжах мужики
Пожар на корабле осевшем тушат.

А над землёй, уставшей воевать,
Понёсся бурей северный наш ветер.
Россия не умеет предавать.
Народ с корвета «Крым» – тому свидетель.

 

За тех, кто не дожил…

           Бате и всем нашим, павшим в Донбассе

А русская Жар-птица
Вновь вырвалась из жил!
Так хочется напиться
За тех, кто не дожил.

Не докурил в рассвете,
Не дописал роман,
Оставил недопетым
Своей любви романс.

Их гибель не напрасна,
Их не попутал бес – 
Заря стрелою красной
Пронзает синь небес.

И пусть потомкам снится
Мерило судных дней – 
Отважная Жар-птица,
Вожак у журавлей.

 

Возвращение блудных детей, или «День Z»

           Из переполненной Господним гневом чаши 
           Кровь льётся через край, и Запад тонет в ней. 
           Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши! 
           Славянский мир, сомкнись тесней... 
           «Единство, – возвестил оракул наших дней, – 
           Быть может спаяно железом лишь и кровью...»
           Но мы попробуем спаять его любовью, 
           А там увидим, что прочней... 
                                            Фёдор Тютчев, 1870 г.

           Раньше у Ангелов-хранителей были крылья, но потом Бог решил,
           что Ангелы должны охранять землю, и превратил крылья в погоны.
                                                                                                                Клим Подкова

Ну, вот и всё. Вы дома, наконец…
Улыбки встречных – словно солнце летом. 
И торжествующе запел скворец 
На ветке, вдруг набухшей скорым цветом.

Семь с лишним лет мы вам навстречу шли
Сквозь ложь и свист, пощёчины и «грады» – 
«Донбасс» и «Крым», герои-корабли
В пробоинах достигшей цели «зрады».

Семь лет хранили от разрухи дом,
Внушая всем негаданно свидомым,
Что легче жить свободным, чем рабом,
Что лучше быть ведущим, чем ведомым.

«Мы – русские!» – из душ стремился стон. 
«Вы – русские!» – им гневно вторил разум,
Да гурт манкуртов гиблый марафон
Бежал кругами Ада раз за разом.

И больно было – на разрыв, всерьёз.
И многих по ночам вопрос тревожил:
Раскаявшихся блудных – на мороз
Прогнать или, обняв, заехать в рожу?

«День Z» настал, как Божий судный час – 
Один на всех, решающий и верный:
Не вскинет больше экс-свидомый глаз
На тех, кто пал, с него смывая скверну.

Но выйдет срок обидам на спецов,
Лечивших ересь вовсе не объятьем:
Ведь мы, народ поэтов и бойцов,
За жизнь не раз прощать старались братьев.

Ведь сила – в правде, голой в стынь и зной, 
Да в заповедях – сущих, а не мнимых.
Под шёпот ветра с севера, весной
Вновь землю вспашут плуги, а не мины.

А к жатве канет в Лету бесов пир
И с яростью узрят его полпреды,
Как полной грудью Русь вдыхает мир 
И полной чаркой пьёт вино победы.

На генном уровне Русь не смогла забыть
И делится с заблудшей сердца частью:
Бескомпромиссно Родину любить – 
На вкус ошеломительное счастье!

 

Год двадцать второй

             Нет больше той любви, как если кто положит
             душу свою за друзей своих.
                                                 Евангелие от Иоанна 15:13 

На часах времён – двадцать первый век:
Сам себя едва помнит человек,
Корни сожжены чуть ли не дотла,
Нет в глазах вины – только злобы мгла.

Ополчился Хам на скрижалей свет.
Граней «стыд» да «срам» – и в помине нет.
Хор иуд поёт апокриф весне.
Апокалипсис – в головах и вне…

Правда, Бог уже наблюдать устал,
Как бомбит Донбасс дьявола вассал.
Русский мир восстал за своих горой – 
Крахом Ада стал год двадцать второй.

Беспристрастна ведь временная суть:
Русских по душе – с доли не свернуть.
Из огня возник православный храм – 
Зазеркалье вмиг раскололось в хлам.

Продержались день – простоим и ночь,
Благодарны всем, кто спешит помочь.
Посечём мечом вурдалаков пир,
Раз война несёт только миру мир.

У великих дел – непростой удел,
Но удастся нам правил передел.
Ибо выбор прост: либо – в полный рост,
Либо навсегда – без креста погост.

А потом вздохнём, братину нальём
И про ширь Днепра песню запоём…
Чтоб потомки нам предъявить смогли
Лишь победный бой за сердце Земли.

 

***

Ослепляет апокалипсис реальности.
Оглушает канонадный грохот буден.
На земле остались две национальности:
Нелюди и люди.

А миндаль цветёт безудержно и трепетно,
В разделении ведь нет его вины.
Каждый выбрал своё место в мире ветреном 
Весны и войны.

 

Северный ветер – 2

                     Грозы сии пойдут во славу России!
                                                        Фёдор Ушаков

Ветер, ветер, ветер
Клонит в белом свете
Судьбы, как деревья, – 
Долу, долу, ниц!
Души он листает,
С корнем вырывая
Тысячи не верных
Господу страниц.

Даль и цель – не смутны:
Ветер ведь попутный
Всем, кто не страшился
Паруса поднять.
Он расправил плечи
Сирых да увечных – 
Сможет и заблудших
Под себя подмять.

И не чубом сивым –
Верою красивых,
По земле несчастных 
Каинов-иуд,
Строем бесогонов – 
Танковой колонной,
К истинам причастных 
Ангелы ведут.

С ветром рвутся в двери
Первые потери.
Новые герои
Встали в вечный ряд.
Выкорчует время
Дьявольское семя.
Правдою сермяжной
Прав русский солдат.

Труден путь мессии.
Но хранит Россия
Верною заставой
Здравых от чумных.
Только б грозы сии
Счастье принесли ей
Стать зарёю алой
Сумерек земных.

 

Репортаж с рубежа 

Жительница Мариуполя Светлана Сурма рассказала, что пока российские силы СВО готовились к зачистке города, боевики развлекались стрельбой по детям. «Это были и укропы, и азовцы* и нацгвардия – они там все были вместе. Мы плакали, стояли на коленях, просили, чтобы между нашими домами не ставили танки, пушки, минометы. У нас сидел снайпер недалеко в доме по нашему району и прямо отстреливал детей малолетних. То есть семьи, когда покидали дома, бежали, в первую очередь, он убивал детей 3-5 лет, потом убивал родителей. Дети были без рук, без ног. Эти снайперы выходили и смеялись», – вспоминает Светлана. 

На батюшку неуловимо похожий
Тем только, что Божьи слова не забыл,
Молитву читает случайный прохожий,
И ангел в смятении рядом застыл.

Под траурный марш канонад отрешённо
Хоронят миряне своих да чужих
И в точку слепящую Правды взбешённой 
Скукожился мир оглушающей Лжи.

Корявые доски сколочены косо, 
Их меньше, чем требуется домовин.
За суть основного земного вопроса
Рай с Адом схлестнулись один на один.

Здесь зомби в обличие женском встречали
Кульком пирожков пацанов на броне – 
И те в медсанбате от яда скончались
За мир, что везли нечужой им стране.

Здесь нежити пара в визир автомата
Словила семью… Извела… А потом
Напрасно пыталась избегнуть расплаты,
Прикрывшись сиротами, словно щитом.

Здесь нечисть, в предчувствии гиблого часа,
Не маялась совестью или стыдом – 
И снова высотка от взрыва фугаса.
Сложилась под утро, как карточный дом.

Здесь люди за нелюдью не досмотрели – 
И плюнуло смертью развалин окно:
Свидомый стрелок не нашёл лучшей цели,
Чем курточки детской цветное пятно.

Здесь мама, уже в перекрёстье прицела,
За миг до того, как померк белый свет,
Лишь охнула: «Я ж написать не успела,
Как звать мою дочку и сколько ей лет!..».

Во тьме непроглядной, в студёном подвале,
Лишённые хлебных спасительных крох,
Здесь малые первый свой крик испускали,
А старые – смертный отчаянный вздох.

Погостами стали бульвары и скверы,
Оградкой на детских площадках – кресты.
Но парни в разгрузках неистово верят,
Что выживших смогут, успеют спасти!

«Калаш», снаряжение весят немало,
Но сквозь хищный посвист всеобщей беды – 
Бойцы пробивают проходы в завалах
К заложникам Зла с лишним грузом… еды.

От яви лихой желваки каменеют,
Но честь офицеру – превыше всего:
Он пленных врагов истязать не умеет,
Как гнусь, что глумилась над другом его.

Трудна и грязна боевая работа – 
Врата в Царство тьмы запирать на засов,
Но только успешной должна стать охота
На орков**, шайтанов и бешеных ПСов.

Доверчивый прадед был барином предан – 
И в схроны тайком упыри уползли.
Но правнуки стяг подхватили победный:
«Нет места Люциферу в сердце земли!».

Забыты Мальдивы, «феррари», айфоны
Как символы грёз и душевных оков.
За веру в Добро поднялись батальоны – 
Плоть от плоти прежних Бессмертных полков.

Горят городов поминальные свечи.
Но знает упрямый и гордый Донбасс,
Что Русь в свой ковчег соберёт человечность.
И в очередной, и в решающий раз.

Русь выполнит строго Христову задачу – 
Все точки над «i» встанут в слове «бои».
И тихо отмолит, и в голос оплачет
За тысячелетья потери свои.

И станет ей вечным кошмаром спросонок
Лишь надпись на скромной табличке без дат:
«Покоится здесь неизвестный ребёнок – 
Последней войны Неизвестный солдат».

*«Азов» – экстремистская организация, запрещена в РФ.
** О́рки — в легендариуме Джона Р. Р. Толкина — злобный, варварский народ, подчинявшийся Тёмному Властелину и составлявший основу его вооружённых сил.

 

Последний бой

Не стремясь в когорту первых
И не тяготясь судьбой,
Мы за веру против скверны
Поднялись в последний бой.

Эхо ругани площадной
Слышать в спину – не впервой.
Станет самым беспощадным
С поднятым забралом бой.

Хоть и дух – прочнее стали,
Хоть и видим истин свет,
За свободу мы устали
Биться каждые сто лет.

Благо, что скитанья смрадны
Не сожгли ковчег дотла.
В нём Добро – синоним Правды,
Ну, а Ложь – синоним Зла.

Зная наизусть скрижали,
Мы идём на штурм вершин.
Сроду войн не начинали – 
Навсегда их завершим.

От переживаний бледен
Купол неба голубой:
Априори ведь победен – 
Русский наш последний бой.

 

День победы – 2022

Поём и плачем. И опять поём.
А голос крови служит камертоном
Для памяти о том, как майским днём
Мир гибнущий очнулся вдруг... спасённым.

И от предчувствия последних дат
Потомки бесов бесятся в бессилии
Из генов русских вытравить солдат,
На люд и земли сократить Россию.

Мы уяснили через боль и стыд,
Что сила – в правде, ну а правда – в силе.
И верим, что восставших Бог простит 
За то, что лжи манкуртам не простили.

Нас на-гора поднял набатный глас.
Нас миллионы в журавлиных стаях.
А потому сегодня и сейчас
Поём и плачем, снова мир спасая.

 

Братья разберутся

Матушка – сыра земля 
Выжжена бедой дотла,
Её муки для и для, 
Тлеет в зорях горя мгла.

Что же делать сирой ей, 
Если ворог-дьявол рад:
Средь родимых сыновей 
Предал брата младший брат.

Ложь о праведном крича
Эхом во все стороны,
Оторвали сердца часть
И терзают вороны.

А отступник нем и глух – 
Рот закрыт посулами,
Европейский «iнший рух»
Ощерился дулами.

Матушка – сыра земля 
Исступлённо охает.
Перестали сыновья 
Ей казаться крохами.

Один ляжет на щите,
Другой встанет со щитом
Вместе в будней суете
Как мальчишкам жить потом?

Старший – младшего лечить! – 
Кликнул однокашников,
В руки взял не калачи –
Автомат «Калашников».

Только в ход его пустить
Так непросто «лекарю»:
– Эй, заблудший брат, окстись!
Не фашист ведь – пекарь ты…

Не вояка – хлебороб.
Думай, как отсеяться!
Покрести чубатый лоб – 
Морок враз рассеется!

Не спеши до срока в ад,
С Андрием – за панночкой.
«Град» не приглашай в свой сад
Выплясать «цыганочку»!

Тяжка бранная стезя,
Строги обстоятельства: 
С рук, увы, спускать нельзя
Древний грех предательства.

Но доверия заряд
Даже катом ценится:
– Не по мне стреляет… брат – 
В арсеналы целится!

Матушка-земля в дымах
Кашлем задыхается.
Самый час на риск и страх
Каину покаяться.

Ещё шаг, ещё чуток – 
Молвят губы узкие:
– Ты прости меня, браток!
Мы же оба – русские…

Матушке отбив челом,
Сняв доспехи ратные,
Братья за одним столом
Допивают братину.

У обоих детвора
В лад щебечет птицами.
Вон помчалась по дворам
Стайка однолицая…

Что написано пером – 
Наяву сбывается:
Лишь у нас всегда добром
Сказанья кончаются.

На славянских мужиках
Сломались досужие.
Русь ведь испокон крепка 
Не только оружием…

 

Обмен – 2022

Меняем всех на всех.
Родню – на неродню,
Успех – на неуспех
По сотне раз на дню.

Святых на несвятых
Такой пошёл обмен,
Что сумрачно притих
Сам ветер перемен.

Меняем зла оплот
И первобытный страх
На волю, что живёт
В ромашковых степях

Осыпался кумир
Под алчной своры вой.
Меняем старый мир
На новый. Божий. Свой.

 

ZOV без границ…

Мы идём, не сгибаясь под шквальным огнём – 
И меняется жизни картина.
В понедельник, как прадеды, Киев возьмём,
А во вторник дойдём до Берлина.

Напружинились верных коней стремена,
Позолота слетела с кумиров.
Превратилась в оружие правды война
Против лжи и бесчестия мира.

Мы не крушим основы, не бьём наповал – 
Мы врачуем заблудшие души,
Своей кровью окатываем жернова,
Чтобы легче их было разрушить.

В наступлении на сатанинскую суть
У России всегда нет границы.
Уже верой, что русским с пути не свернуть,
Осветились угрюмые лица.

Уже слёзы недавним заклятым друзьям
С глаз смывают назойливый морок.
И осталось лишь несколько выбитых ям 
От изношенных штатовских горок.

А мальчишка-солдат поседевший висок
Трёт, но цель обозначил упрямо:
Снять разгрузку, как прадед скидал вещмешок,
И устало сказать: «Здравствуй, мама…».

 

***

Вместо весны мне всё снится война, 
Хоть и вживую она не слышна.
Только доносятся с дальних полей 
Клики всё новых, увы, журавлей...

 

Ветер времени

Ветер времени сметает шелуху,
Облетевшую с событий и людей.
Имена, что были раньше на слуху,
Растворились в столкновении идей.

Бесам нечего ловить при свете дня:
Вся их сила – лишь во тьме крысиных нор.
Исступлённо ветер времени кляня,
Святым скитом они жгут себе костёр.

Только русским, как и прежде, чёрт – не брат,
Ветер времени врагов переиграл:
Чтоб домой вернулся Ванечка-солдат,
Журавлём взмывает в небо генерал.

Ветер времени разносит русский ZOV
Над духовными пенатами Христа.
Из любви родится новая любовь,
Если мы не скинем с плеч своих креста.

 

Цитадель

                   Москва – третий Рим. А четвёртому не бывать.
                                                         Псковский монах Филофей

За полтысячи лет до сегодняшней встречи с нечистым
Князь Московский решил Кремль в столице Руси возвести,
Чтоб народ не смутил даже в будущем демон речистый,
Чтобы было, куда Сыну Божьему с неба сойти.

Люди ждали Христа. Исступлённо, неистово ждали.
Свергнув Иго, молились о свободе на все времена.
Список ратных побед заносила уже на скрижали,
Предвкушала покой послесудный большая страна.

Ведь Орду разогнал и низвергнул досужих кумиров
Русский пахарь и плотник, который по сути – солдат…
Только святцы ведя от минут сотворения мира,
Обсчитались монахи – хранители правильных дат.

Но умелые руки триединству Всевышнего славой
Подняли постепенно треугольник мистических стен.
Стала крепость та сердцем особой для мира державы,
Цитаделью Добра, ничего не просящей взамен.

Тихо встал над рекой символ гордости душ не холопьих
На семи боевых, усмиряющих смуты ветрах.
…А Колумб в тот же год преподнёс свой подарок Европе – 
И Антихрист в аду содрогнулся, учуяв свой крах.

 

***

          Я не участвую в войне – 
          она участвует во мне.
          И отблеск Вечного огня
          дрожит на скулах у меня.
                     Юрий Левитанский

Когда приравнено к штыкам
Пером начертанное слово,
Всех, кто свой мир предать готовы,
Пусть ветер хлещет по щекам,

Не отсидятся в стороне
Событий судных «пацифисты» – 
Не всем оставит небо чистым
Война в душе, война вовне.

Гудят над городом «Калибры» – 
И осекаются верлибры
В бессилье смять, порвать, прогнуть
Времён рифмованную суть.

Неумолимо прост и строг
Парадный строй чеканных строк.
Через «глагол», «аз», «буки», «веди»
Ведёт нас Русский мир к Победе.

 

Сотнеликая

Для Запада, который в действительности никогда не был защитником ислама, совершенно невероятной казалась реальная ситуация, сложившаяся в Донбассе, когда люди, спрятавшиеся от нацистов, услышав «Аллах Акбар!», вылезали из подвалов с криком «Слава Богу, русские пришли!».

             Только русские позволяют себе такую роскошь – воевать 
             из чувства сострадания, потому как своих не бросают.
                                                                                    Михаил Скобелев

Не по прихоти бонз великая,
Вновь спасает свой мир она – 
Бесконечная, сотнеликая,
Но с единой душой страна.

Её долгая вечность строилась 
Из Отечественных лишь войн
Под охраной всесильной Троицы,
Под лихой преисподней вой.

Суть земли – «дружина военная» – 
Без кощунственных полумер
Лик всегда отмывала пеною
Из предателей и химер.

Дорожит Создатель созданьями,
Что себе лишь могут вредить,
Но умеют из сострадания
В бой пойти и в нём победить.

Вновь скрижали пишем, как дышим, мы:
Через битвы чуткий радар
Одинаково небу слышимы
«Отче наш!» и «Аллах Акбар!».

…Не по прихоти бонз великая,
Вновь спасает свой мир она – 
Бесконечная, сотнеликая,
Но с единой душой страна.

 

Триста… тридцать… три!

В ходе специальной военной операции на Украине российские военные использовали новую команду для залпового огня артиллерии, которая звучала как «триста-тридцать-три». 

У уставших россов нет вопросов.
Все уроки выучены впрок.
Превратились вдруг в стальные тросы
Нервы всепрощенческих дорог.

Докурив терпенья папиросу,
Без сомнений – бить ли Зло под дых,
За детей стеной поднялись россы.
За своих – убитых и живых.

И Аллея ангелов порогом
Стала для спешащих в адский круг.
Чтобы зареклись иуды трогать
Грязными руками русский дух.

А к «калибрам», на расплату скорым,
К образку с огарочком свечи
Взяли россы мастерки с раствором – 
Памятникам раны залечить.

Капли крови придорожных маков
Оросили вновь святой поход.
Россам не до символов и знаков,
Если за спиной – честной народ.

…Пали на поля густые росы.
Цель в прицелы видно хорошо.
У восставших россов нет вопросов.
«Триста… Тридцать… Три!» Отсчёт пошёл.

 

Право на слово

                  Евгении Бильченко и ей подобным

Возможно, я категорична
К коллегам своим эксцентричным.
Возможно, излишне сурово…
Лишила б их права на Слово.

За то, что кровь в жилах не стыла
На братских донбасских могилах, 
На сердце не лёг мёртвым грузом
Пылающий Дом профсоюзов.

За то, что скребли по сусекам
На нужды родных «правосеков»,
Когда с каждым новым фугасом
Рос клин журавлят над Донбассом.

Беретки, косички, очочки
Не скроют позорные точки
Стихов, разливавшихся рьяно
Под флагами «Евромайдана».

Россия распутства такого 
Понять и простить не готова:
Не хватит у нас индульгенций
На катов от «интеллигенций».

Пусть примут теперь за основу:
«Вы предали право на Слово.
Не смывшим Иуды печать,
Вам лучше сейчас помолчать…»

 

Библиотека в Горловке

Разрывы… Нет, не глухи.
Пережидая «прилёты»,
Поэт читает стихи – 
Свою выполняет работу.

Ритмично стёкла дрожат,
Вибрируют стены, двери.
Поэту вторит душа,
Поэту нельзя не поверить…

Бежали сюда, спеша:
Ведь ложная тишь – бездонна.
Однажды не выпал шанс
И Горловской нашей мадонне.

Но так алкали сердца
Стихов, как воды, напиться!
Так солнцу светили с крыльца
Друзей просветлённые лица…

Донбасс не выжгут огнём – 
Не майя мы, не ацтеки!
…Найдём ли на месте дом,
Вернувшись из библиотеки?

 

Царствие Небесное…

У памятника, который находится возле донецкого городского Дворца творчества, появляются всё новые и новые игрушки. Под аркой из кованых роз на плите высечены имена детей, погибших в Донбассе с 2014 по 2022 год. Имён на Аллее ангелов – 175. Самой маленькой девочке было 27 дней.

Небо – густо-синее.
Пашни – солнцу в цвет.
Словно «градов» с минами
Не было, и нет.
Но угрюмой поступью
Движется война
По просёлкам с проседью 
Ковыля и льна.

Ни одной из жертв её
Не вернуть назад.
Царствие небесное – 
Клину журавлят.
Царствие небесное – 
Клинам журавлей
Над выжженных бесами
Ранами полей.

Пред своей кончиною 
Взлютовался тать:
Небу густо-синему
Птиц не сосчитать!

К жаткам мерно катится
Колесо судьбы.
Не хватает катам всем
Цинка на гробы.

Пацанами, хлопцами
Искупает грех
Мир – который крохотный
И один на всех.

Но достало б нежности
Не порушить вех
До управы с нежитью – 
Той, одной на всех…

 

Донбасский иконостас

Господи, какие лица!
Остаётся лишь молиться,
Чтобы унялись разрывы,
Чтобы все остались живы…

Батюшка ведёт с амвона
Тему колокольных звонов.
Солнце смотрит в душу прямо
Обезглавленного храма.

Ополченец, домом грезя,
С костылём и на протезе
В пятую за сутки ходку
Корректирует наводку.

Паренёк-подросток бойко,
На больничной сидя койке,
Учит папу, сам «трёхсотый»,
Как беречься от «прилётов».

Бабушка с советским флагом – 
Просто тихая отвага,
Не задушенная сбродом
Суть славянского народа.

У девчушки – метр с кепкой! – 
Руль в крови, но держит крепко:
Санитарные машины
Не должны попасть под мины!
А солдат без «балаклавы» – 
Щит и меч своей державы – 
Улыбается упрямо:
«Я вернусь с работы, мама!».

Как апостолы, сапёры
Без досужих разговоров
Разминируют артелью
«Лепестки» от роз смертельных.

Вихры скрипача небрежно
Ветер растрепал мятежный,
И грозит врагу расплатой
Альт не хуже автомата.

…Не бесстрастны, не суровы
Лики праведников новых.
Только б унялись разрывы!
Только б все остались живы!

 

Корса

            Памяти Ольги КАЧУРЫ («Корсы») – гвардии полковника 3-й отдельной
            мотострелковой бригады «Беркут» 1-го армейского корпуса ДНР.
            Командира артиллерийского дивизиона РСЗО БМ-21 «Град», Героя ДНР,
            Героя России

У войны всегда в России – 
Женское лицо:
Очи, словно небо, сини,
На руке – кольцо.

Что с того, что не по росту
Крепкий мужской ряд?
Ему можно молвить просто:
«Ни шагу назад!».

От Славянска уводила
Восемь лет война.
До Славянска не хватило
Дня – удачи дна.

Оборвала мины точка
Будний ратный труд.
Мине по фиг, что сын с дочкой
Маму дома ждут.

Враг, от ненависти дикий,
Из последних сил
Разметал венки, гвоздики
Кровью окропил.

Да беситься нет резона,
Если духом слаб
Против… Нет, не амазонок – 
Гордых русских баб.

Ведь заставит твой суровый
Артдивизион.
Киев-град облечься в новый
Колокольный звон.

А легенда и наука
Для земли людей
Стала ангелом для внуков 
И для лошадей…

 

Заклинание

             Жить надо ради того, за что можно умереть.
                            Иван Ильин, русский философ, писатель и публицист

             Бойцам СВО с позывным «ZOV»

Когда тебя кто-то ждёт – 
С тобой беды не случится.
Закончится ратный поход.
Домой возвратятся птицы.

Глаза не выплачет мать,
Шагов вспоминая звуки.
Успеют героев обнять
Любимые, дети, внуки.

Солдат ты или народ,
Стихия или мессия – 
Пусть смерть за версту обойдёт
Того, кого ждёт Россия.

 

Мы не можем не победить…

                Бог! Если ты и сам – такой,
                Народ моей любви
                Не со святыми упокой –
                С живыми оживи!     
                                  Марина Цветаева

Мы не можем не победить. 
Судный бой жаром разум лижет.
Чтобы дальше на свете быть,
Русский люд в нём обязан выжить.

Выжить, совести не предав,
Выжить, памяти не разрушив,
Там, где ненависти удав
Льстивой гадиной душит души.

Нам долбят, что дышим не так,
Наугад бесовские пушки.
Им старик – разменный пятак,
А ребёнок – меди полушка.

Бывшим братьям, увы, плевать.
На растерзанный символ веры.
Но уже проседает гать
Над трясиной улиц Бандеры.

Лента цвета гари с огнём
Горизонт спешит опоясать – 
Мы всегда за победу пьём
Под Георгием и под Спасом.

А в столичных госпиталях
Медсестрой, много дней не спящей,
Унимает нам боль и страх
Богородицы лик скорбящий.

Ведь не стыдно за свою рать
Небесам, что в глазах синеют:
Только русские умирать 
За свободу для всех умеют.

Только Богу – русских судить
За молитвы прочнее стали:
«Мы не можем не победить! 
Слишком долго нас в мире ждали…»

 

***

Упаси нас, Боже, от предателей – 
Современников и птеродактилей!

 

Кольцо истории

У Истории есть начало.
У Истории нет конца.
Сколь акафисты* ни звучали б
Всем Антихристовым льстецам.

Ход событий неоспоримо
Закольцован в праязыке,
Где «конец» и «начало» зримы
Как влюблённых рука в руке.

Новых вёсен хмельные росы
Смоют в пыль Валтасаров пир**.
Пока живы на свете россы – 
Будет жить первозданный мир.

* Ака́фист — жанр православной церковной гимнографии, представляющий собой хвалебно-благодарственное пение, посвящённое Господу Богу, Богородице, ангелу или тому или иному святому.
** Валтасаров пир — символ беззаботного веселья накануне неминуемой беды. О нём рассказано в Библии, в книге пророка Даниила.

 

Своя Великая Отечественная (СВО)

Пишет подписчик Дзен-канала военкора ВГТРК Евгения Поддубного 15 августа 2022 года: «Мы служим в 388 мрп Севастополя, прикомандированы к 2 бтгр морской пехоты. С самого начала операции идём плечом к плечу с разведбатом 810 бригады морской пехоты, через многое прошли за этот вроде бы короткий промежуток времени, столько событий тут произошло.
Тут был и «Дом Павлова», где 50 морпехов попали в окружение и, заняв оборону в пятиэтажном доме, геройски отбивали атаки нацистов одну за другой, четыре долгих дня держались. Танки ВСУ подходили, в упор засовывали ствол в окно первого этажа и творили ад, но парни не сдавались. По истечении четырёх дней от пяти этажей осталось полтора.
Но парней всё-таки вытащили, и «двухсотых» и «трёхсотых», никого не бросили.
И что ни день, то подвиг.
«Струна» («Красный рюкзак») тоже с нами. Это последний офицер, оставшийся в живых из взводных командиров. Ничего не боится.
Парень – Герой.
«Струна» буквально на днях брал штурмом гостиницу. Прорвался броском на второй этаж, на третьем и четвёртом оказалось крупное скопление нацистов, из подвала тоже вышли нацисты и заняли первый этаж. «Струна» сутки бился, экипаж БТР ювелирно бил по первому, третьему и четвёртому этажам, и пацаны отбились, выкарабкались из рук костлявой старухи...
Также есть тут замполит, каких я за 10 лет службы не видал. Его позывной «Мрамор», он тоже с 810-й обрМП.
Всегда на острие, спас тысячи гражданских – детей, стариков и женщин. Часто передвигается один прямо перед носом противника и не боится. Интересы простых матросов ставит выше себя, вот он – настоящий замполит, комиссар!
Полторы недели назад погиб взводный разведосов, позывной «Весёлый». Сел в БТР на командирское место и корректировал наводчика, в правый борт прилетел РПГ. «Весёлого» прожгло насквозь, мехвод легко ранен, наводчик тяжёлый, раздробило таз и ногу. У «Весёлого» остались жена и ребёнок.
Я тебе ещё много могу рассказать, так как связь появилась. Напиши, пожалуйста, везде про «Мрамора», «Струну» и «Весёлого». Да и в целом про морпеховский разведбат.
Пусть люди знают своих Героев».

Вертолётов мощных лопасти
Заглушают чаек крик…
Откатиться с края пропасти
Мы смогли в последний миг.
Глянув в зеркало, попятились
От обличья Сатаны 
И, зажав в кулак распятие,
Встали на пути войны.

Не гадали ведь, не чаяли,
Что в боях за каждый дом
Доведётся так отчаянно
Тормозить Армагеддон.
Но сумели не измазаться
Грязью, гнилью всей земли,
Кои мастаки снов разума
Нам под ноги навезли.

Что ни ночь – аспидной подлости
Палачей предела нет.
Что ни день – то новым подвигом
Озаряется рассвет.
Мы с особой лютой нежностью
Дарим – залпами под дых! – 
Все цветы костлявой нежити
От «Тюльпанов» до «Гвоздик».

И играет марши Вагнера
Лучший войсковой «оркестр».
Из «котлов» вскипевших варево
Разлетается окрест.
Камертонами проверены
От «Бессмертного полка»,
Руки мира держим бережно
В намозоленных руках.

А узревшие воочию
Битву ангелов земных
Счёт ведут с похвальной точностью
Всех имён и позывных.
Но в грядущем от Отечества
Нам не нужно ничего.
Станет стартом новой вечности
Эта «просто СВО»…

 

Художник: Александра Мережникова.