«Я тебе из-под виселицы говорю…»

В январе 2023 года исполняется 160 лет Польскому восстанию.
Начало 22 января 1863 года, окончание 18 июня 1864 года. 

В 2022 году вышла книга российского историка-архивиста Александра Дюкова «Письма из-под виселицы Константина Калиновского, подложные и настоящие: Наброски к источниковедческому исследованию. М. : Издательский центр фонда «Историческая память».
Небольшая по объему брошюра представляет собой ряд настоящих научных открытий, если не сенсаций. Исследование напоминает запутанный исторический детектив. Автор сам признается: «В процессе архивных изысканий в России, Литве и Польше мне удалось выявить ранее никогда не вводившиеся в научный оборот, не известные ни историкам, ни общественности документы, в том числе настоящие предсмертные письма Константина Калиновского из тюрьмы, написанные им незадолго до казни». 
В свете новых, открывшихся документов, их сопоставления и анализа радикально меняются предыдущие представления о Константине Калиновском, одном из лидеров польского восстания 1863 г., которое происходило на территории Северо-Западного края Российской империи, в частности и на землях современной Гродненской области. 
Для человека непосвященного кратко объясню суть вопроса. Образ Калиновского как революционера-демократа и защитника белорусского народа эксплуатировался на протяжении всего ХХ столетия. Приложились к этому образу и советские идеологи, изобразив Калиновского как сторонника прогрессивных левых убеждений. Русофобские выпады Калиновского в советское время замалчивались, печатались в учебниках и других изданиях с купюрами.
Листовки «Мужицкая правда» (белор. «Mużyckaja prauda») издавались на польской латинице, для подпольной газеты был характерен агитационный стиль, рассчитанный на среду малограмотных крестьян, редакторы использовали западный диалект белорусского наречия и полонизмы. Всего с июля 1862 г. по апрель 1863 г. вышло 7 номеров, подписанных коллективным редакторским псевдонимом «Ясько-гаспадар из-под Вильно».
Надо отдать должное А. Дюкову-архивисту, профессионально работает с документами. Для доказательств ему важны не чужие трактовки и подтасовки, а как раз первоисточники: кто, когда и зачем исправил оригиналы текстов, неточно перевел с польского на русский и т.д. Историк в своем расследовании предельно требователен, для сравнения и полной картинки темы читает и использует многие источники. 
В списке «Источники и литература» значится также «Архивохранилища». ГАРФ – Государственный архив Российской Федерации; BN – Biblioteka Narodowa Warszawa; Отдел рукописей Национальной библиотеки в Варшаве; LVIA – Lietuvos valstybinis istorijos archyvas; Государственный исторический архив Литвы.
Например, книга одного из участников и руководителей восстания Агатона Гиллера была опубликована в Париже, в 1867 году вышел первый том «История восстания польского народа в 1861-1864 гг.», в документальном приложении к которому были помещены три текста под общим названием «К народу белорусскому». 
А. Дюков заинтересовался источниковедением именно писем Калиновского «из-под виселицы», и подвергнул подробной экспертизе современное историческое эссе своего оппонента С. Абламейко «Калиновский и политическое рождение Беларуси», изданное в 2020 г. белорусской редакцией «Радио Свобода» («Радыё Свабодная Эўропа / Радыё Свабода»). В своей методике, как сам неоднократно повторяет российский архивист, он не доверяет вольным трактовкам, но верит только первоисточникам, которые держал в своих руках. Для исследователя важно посмотреть, как выглядят документы.

Справка. Сергей Абламейко родился в 1962 в Минске. Окончил исторический факультет Белорусского государственного университета и докторантуру Люблинского католического университета (Польша). Доктор истории. С сентября 1990 – журналист «Свободы» в Минске, с мая 1995 живет в Праге.

В новейшие времена С. Абламейко продолжает традиции своих предшественников, возвеличивая Калиновского не просто как выдающегося белорусского национального героя, но и наделяя его характеристиками современного апостола. В историческом эссе С. Абламейко много эмоциональной риторики… как и повтора старых песен о главном, но уже исполненных для современной аудитории по заявкам нового времени.
Историк С. Абламейко ссылается на следующие источники:
Юлиуш Бардах. Штудии из истории Великого Княжества Литовский. Минск, 2010
Белорусская литература XIX века. Хрестоматия. Составители Олег Лойко и Вячеслав Рогойша. Минск, 1988
Василий Герасимчик. Константин Калиновский: личность и легенда. Гродно в 2018
Калиновский К. Из печатного и рукописного наследия. Минск, 1988 
Кастусь Калиновский. За нашу свободу. Произведения, документы. Составитель Геннадий Киселев. Минск, 1999 
Винцесь Коротынский. Произведения. Минск, 1994 
Геннадий Киселев. Зачинатели. Минск, 1977 
Геннадий Киселев. Герои и музы. Минск, 1982 
Геннадий Киселев. Вкус Беларушчыны. Минск, 2013 
Геннадий Киселев. Избранное. Минск, 2016 
Олег Латышонок. Национальность – белорус. Минск, 2009 
Нации и национализм / Mapping the Nation (New Left Review, 1996) Авторы: Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох, Ю. Хабермас, М. Манн и др. Москва. 2002 
Геннадий Саганович. Очерк истории Беларуси от древности до конца XVIII века. Минск, 2001
Александр Смоленчук. Роман Скирмунт (1868 – 1939): жизнеописание гражданина края. Минск, 2018 
Камила Янушкевич, Язэп Янушкевич. Портреты восстания. 1863-1865. Раков, 2019
http://kalinouski.arkushy.by 
http://pawet.net

Белорусский вариант 
Юліюш Бардах. Штудыі з гісторыі Вялікага Княства Літоўскага. Менск, 2010
Беларуская літаратура ХІХ стагодзьдзя. Хрэстаматыя. Укладальнікі Алег Лойка і Вячаслаў Рагойша. Менск, 1988
Васіль Герасімчык. Канстанцін Каліноўскі: асоба і легенда. Горадня, 2018
Калиновский К. Из печатного и рукописного наследия. Минск, 1988
Кастусь Каліноўскі. За нашую вольнасьць. Творы, дакумэнты. Укладальнік Генадзь Кісялёў. Менск, 1999 
Вінцэсь Каратынскі. Творы. Менск, 1994 
Генадзь Кісялёў. Пачынальнікі. Менск, 1977 
Генадзь Кісялёў. Героі і музы. Менск, 1982 
Генадзь Кісялёў. Смак Беларушчыны. Менск, 2013 
Генадзь Кісялёў. Выбранае. Менск, 2016 
Алег Латышонак. Нацыянальнасьць – беларус. Менск, 2009 
Нации и национализм / Mapping the Nation (New Left Review, 1996) Авторы: Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох, Ю. Хабермас, М. Манн и др. Москва. 2002 
Генадзь Сагановіч. Нарыс гісторыі Беларусі ад старажытнасьці да канца XVІІІ стагодзьдзя. Менск, 2001 
Аляксандар Смалянчук. Раман Скірмунт (1868 – 1939): жыцьцяпіс грамадзяніна краю. Менск, 2018 
Каміла Янушкевіч, Язэп Янушкевіч. Партрэты паўстаньня. 1863-1865. Ракаў, 2019 http://kalinouski.arkushy.by 
http://pawet.net

По словам журналиста редакции «Свободы» Калиновский – мисси́я, он завещал потомкам десять постулатов белорусской национальной идеи: «Калиновский называет самую главную геополитическую угрозу для существования Беларуси и белорусского народа. Это – “москаль”, Россия». В советских учебниках «москаля» заменили на «царя».
Нельзя не отметить, что в наши дни злая риторика на «москалей», рассматривается сторонниками противоположной трактовки как «национально-политический манифест и личный завет Калиновского будущим поколениям». 
В этой давней, очень спорной теме на очередном повороте истории каждый раз сталкиваются противоположные интересы. На весах А. Дюкова убедительные доказательства, новые, ранее никогда не публиковавшиеся документы, подтвержденные многолетними поисками в архивах России, Польши, Литвы. В оценках российский историк сдержан, спокоен и убедителен. А. Дюков неизменно повторяет, что он москвич, и его сознание не подвергалось в юности зомбированию мифами из белорусских школьных учебников. Он свободен от давления застывших исторических шаблонов. Но главное, историк вводит в научный оборот новые источники, как ту же «Опись аппарата Калиновского». Канцелярия подпольщика и революционера отличалась аккуратностью, все документы, приказы, переписка пронумерованы и подшиты.
Российский автор детально проанализировал, буквально профильтровал историю «Писем из-под виселицы» или трех текстов, написанных якобы одним автором Константином Калиновским, и обосновал свою версию о времени их написании. Расследование историка привело к неожиданным открытиям, т.к. автор подверг сомнению, что все письма арестованного написаны в тюрьме.

Первый текст «И до нашего уголка долетела ваша газетка…» представлял собой объемного содержания газетную передовицу и никак не мог быть подготовлен в камере, тем более его невозможно было передать на волю. Текст написан до ареста, и к тюрьме не имеет отношения.
Второй текст – стихотворение из 20 строк, посвященное невесте Марии Ямонт, официально помолвленной с Константином Калиновским.
«Марыська чарнабрэва, галубка мая,
Гдзе ж ся падзела шчасце і ясна доля твая?
Усё прайшло, – прайшло, як бы не бывала,
Адна страшэнна горыч у грудзях застала…» 
Невеста Калиновского Мария Ямонт с начала февраля 1864 г. находилась с ним в тюрьме в Вильно, «как минимум часть переданных из тюрьмы писем Калиновского дошла до своего адресата – Марии Ямонт». А. Дюков приводит доказательство из описи текущей документации аппарата Калиновского, делопроизводство продолжалось вестись и после ареста комиссара.
Третий текст «Братья мои, мужики родные…» – предсмертное обращение к крестьянам от имени «Яська, хозяина из-под Вильно» подписано не автографом Калиновского. Это коллективный псевдоним, от лица которого в 1862–1863 гг. Калиновский и его соратники выпускали революционные листовки «Мужицкая правда». 
Все три текста были опубликованы по-белорусски латинским шрифтом.
Тексты «И до нашего уголка долетела ваша газетка…» и «Братья мои, мужики родные…» были подготовлены для публикации не в тюремной камере, а написаны на подпольной квартире в Вильно. 10 февраля 1864 г. революционера арестовали, 22 марта 1864 г. К. Калиновский был казнен в Вильно на Лукишской площади.

А. Дюков: «Начинающееся словами “Братья мои, мужики родные…” хрестоматийное “письмо из-под виселицы” Калиновского оказалось пропагандистской мистификаций, а настоящие тюремные письма революционера написаны на польском языке и обращены к любимой и Богу… На польском языке Калиновский общался с товарищами по борьбе, с родными и возлюбленной. Русский язык он использовал при взаимодействии с российскими властями. Белорусский же был для Калиновского языком пропаганды».
В конце книге он пишет: «Изучение личности Калиновского, безусловно, не закончено. Но уже сейчас понятно, что традиционные представления о Калиновском, сформулированные как советской, так и националистической историографиями, нуждаются в очень сильной корректировке.
Наиболее известный из приписываемых ему текстов, изучаемый даже в школах, оказывается мистификацией. Настоящие же письма из-под виселицы написаны не на белорусском, а на родном для Калиновского польском языке – и представляют собой не “национально-политический манифест” и “завет потомкам”, а обращение к любимой и Богу. Вместо плохо раскрашенного и безбожно отретушированного картона перед нами впервые предстает живой человек».
В сравнительно небольшой книге автор предельно доходчиво сконцентрировал убедительные аргументы, открытые им в недавнем времени.

Добавлю от себя. В своей последней документально-исторической повести «Провинциальный детектив» о судьбе массолянского помещика Гродненского уезда Александра Биспинга, обвиненного повстанцами по лжедоносу и сосланного в Сибирь, вышла на документы исторического архива в Гродно. Это протоколы допросов Особой следственной комиссии. Многие фамилии повстанцев 1863–1864 гг. неизвестны. В научных и публицистических трудах историки подробно откомментировали показания главных фигурантов гродненской подпольной организации. Калиновский и его правая рука в Гродненской губернии Эразм Заблоцкий сыграли трагическую роль в судьбе А. Биспинга. Поэтому для меня протоколы допросов интересны прежде всего неизвестными ранее характеристиками Калиновского его соратниками.
На что обратила внимание в архивных документах. Запрещенная революционная организация изнутри напоминает какую-то тихую канцелярию со своей иерархией столоначальников. Ничего не меняется полтораста лет спустя, через толщу времени узнается деревянный язык документа чиновника. Привычка подчиняться вышестоящему начальнику, ждать команду сверху, безынициативность, какая-то рабская покорность, трусоватость мелких чинов. На этих людей делает ставку комиссар Гродненской губернии Калиновский.
Показания К. Калиновского в Виленской особой следственной комиссии 30 января – 28 февраля 1864 г.: «30 января 1864 г. нижепоименованный в Особой следственной комиссии спрошен и показал: Я, Викентий Константин Калиновский, дворянин Гродненской губернии и уезда, 26 лет, холост, католик, недвижимого состояния не имею. Имею отца, дворянина Семена Калиновского, и мачеху, живущих в Волковыском уезде около Свислочи, в фольварке Якушовка, и с ними четверо малолетних детей от второго брака».
Прямая речевая стилистика ответов в допросах совсем иная, «говорящая». Подследственные признаются в своих заблуждениях, свойственных молодости, неопытности: «…и я под страхом принял эту должность», «Если бы я сознался прежде, я бы чувствовал более надежды…», «Увлеченный столь несбыточными надеждами, которые нас со всех сторон окружали…», «Быть может организаторы революционной партии и составили именной список, понадобывшим в действии лиц, но к счастию я не был и не могу считать себя их сотрудником…», «я покорнейше прошу для смягчения моей вины осмеливаюсь просить в уважении, что я вместе с другими с полным сознанием отвергнул общие заблуждения…».

Читая допросы, лично у меня сложилось ощущение мирной штабной работы: перья скрипят, бумаги пишутся, привычные функции чиновников: циркуляры, инструкции, рапорты, отчеты, переписка, вручение номинаций (приказ на должность). Территориальная структура подпольной организации делилась на воеводства, уезды, округа, сотни, десятки, и соответствующие должности начальников. На бумаге в Инструкции для округовых начальников содержался 21 пункт, в которых перечислялись их обязанности. За воеводами были ревизии и инспекции повстанческих отрядов, наблюдение за чиновниками в подпольной организации, разные распоряжения по назначению на должности, требование от них отчетов. Начальники городов должны были собирать деньги на восстание, оружие, одежду, продукты, лошадей, разыскивать нужных людей, отправлять их в партизанские отряды, собирать данные о жизни, настроениях населения, власти и правительственных войск и так далее.
Но слово «должно» в инструкциях так почти и не обрело практического наполнения в делах, и Викентий Калиновский (именно под таким именем в протоколах подписывается Калиновский) это понимал, когда столкнулся с ситуацией на местах. В мае 1863 года он инспектирует подчиненных, хочет проверить состояние дел, сам убедиться, как выполняются его приказы. Наверное, он уже понимал, что затеянная революция, преждевременная, неподготовленная, к лету 1863 года его предшественники уже сбежали за границу, и Калиновский самостоятельно взваливает на себя бремя ответственности и дальнейших действий военного комиссара Гродненской губернии.
Сам убедился, что «начальства» на бумаге много, не хватает только проверенных и смелых исполнителей его воли военного комиссара Гродненской губернии. Назначенные по его личным номинациям на воеводские, уездные, окренговые должности мелкие чиновники, малоземельные помещики, врачи, скорее всего, думали, что все как-то само собой образуется. Бумажные дела шли, как в уездной канцелярии, ни шатко, ни валко, на местах вялые исполнители находились в ожидании приказов сверху. 
В «Приказе мужикам» от 11 июня 1863 г., заверенном печатью литовского комитета, есть такие свидетельства: «Польское правительство отдает вам без всякого выкупа и оброков ту землю, на которой сидели ваши отцы и деды. Это правительство дает вам настоящую вольность […]. Теперь настало время, что каждому будет отмерено земли так, сколько он сам намеряет. Пан будет злым – пана повесим как собаку! Мужик будет плохим – так и мужика повесим, а дворы их и села пойдут с дымом, будет справедливая вольность […] мы люди вольные, а кто хочет неволи, тому дадим виселицу […]. А кто этому приказу противен будет, будь он или поп, или ксендз, мужик или пан, обо всяком доносить польскому правительству […] или, собравши сход, сделав справедливый суд, без оговорок вести на виселицу!»
Сошлюсь на короткое сравнение А. Дюкова: «Землю – крестьянам: что обещали в 1863 г. польские повстанцы и что дал М. Муравьев.
Повстанцы: безземельным крестьянам – не менее 3 моргов (1,68 га) земли при условии участия их в восстании с оружием в руках – манифест от 22 января 1863 г.
Виленский губернатор М. Муравьев: все лишившиеся земель с 1857 г. в пользу помещиков – 3 десятины земли (3,27 га) за счет помещичьих земель; прочие безземельные крестьяне (бобыли и кутники) получают землю участвовавшей в мятеже чиншевой шляхты и однодворцев в пользование по мирскому приговору».
Зачем мужику браться за оружие, не лучше ли пересидеть лихолетье, паны дерутся, как всегда, от их революций земли не прибавится.

А вот приказ, изданный тем же комиссаром Гродненской губернии Калиновским не позднее 13 июня 1863 года, (приводится по архивной копии и в русском переводе): «Правительство польское назначило меня и требует, чтобы я наблюдал за действительной свободой и справедливостью, и чтобы вы исполняли только одни приказания польского правительства.
Приняв на себя эту обязанность, я буду наблюдать как следует – с людьми добрыми я буду справедлив, а дурным никакой пощады не дам – кто будет привержен к правительству польскому, тот получит землю в вечное владение, а если захочет, то может перейти на прежнюю свою униатскую веру. Кто против польского правительства – тому огонь и виселица.
Москаль, не имея нужного количества войска и не будучи в состоянии набрать рекрут, пускается на хитрость – хочет из вас составить милицию, а потом переделать вас на москалей. Чтобы не допустить до этого, я от имени польского правительства приказываю вам: когда к вам придет много русского войска, то вы перед ними молчите как могила, а если их будет мало, чтобы составить из вас милицию, то вы тотчас давайте знать повстанцам, а они москалей выдушат как крыс. Этот приказ должен быть прочитан для сведения в каждой деревне».
В процессе изучения польского восстания проступают и масштабы повстанческого террора 1862–1864 гг., на территории Гродненской губернии по распоряжению Калиновского были созданы карательные отряды вешельников, развязана настоящая религиозная резня. По мнению А. Дюкова, Калиновского можно считать персонажем белорусской истории – но как иностранного революционера, который преследовал собственные интересы, действовал против народа, так как на землях Гродненского региона был развязан настоящий террор.

Используя различные, часто противоречивые источники, проясняются так называемые «факты». В книге гродненского историка В. Шведа «Рэквiем паўстанца ў 1863-1864 гг. Гродзенская губернiя» (2017 г.) есть приложение 9 – «Мартыралог страчаных паўстанцаў Гродзенска рэвалюцыйнага ваяводства». Историк обращается к статистике «убитых в боях на территории Гродненского революционного воеводства и осужденных царской властью», в его списке 72 фамилии. Историк В. Швед не заметил, как в число «осужденных царской властью» попали повстанцы, которые сами вешали крестьян-однодворцев, лесников, старост, отставных солдат, православных священников, убивали евреев, участвовали в грабежах, допрашивали лиц, преданных царскому правительству и т.д. 
Например, однодворец Гзовский Винцент из местечка Озеры осужден 30.11.1864 «за повешение крестьянина Франца Комаровского, командование отрядом “жандармов-вешельников”». К таким пострадавшим от царской власти повстанцам «жандармам-вешельникам» историк отнес Яна Гринчика, Станислава Завистовского, Владимира Зельмица, Антония Ильковского, Людвига Йёча, Винцента Лосинского, Кароля Масальского, Феликса Пиатровского, Августа Соломона и других.
И это реальный Калиновский, не романтичный образ юноши из художественной литературы, где каждый автор волен выбирать свою литературную трактовку героя или антигероя. В жизни все было гораздо сложнее и драматичнее.

P. S. Историческая наука не стоит на месте, прирастает неожиданными открытиями и дополняет предыдущие знания. А как дело обстоит в среде белорусских ученых, часто разделенных не только по политическим, идеологическим взглядам, но и границами сопредельных стран? Некоторые белорусские историки давно обосновались в соседних странах, и пока никак не отреагировали на книгу Александра Дюкова «Письма из-под виселицы Константина Калиновского, подложные и настоящие: Наброски к источниковедческому исследованию».
Молчание есть знак согласия и существует как утвердительный ответ, или мы в ожидании скорых полемических бурь и дискуссий. Поживем – увидим.