Муза не пришла

Недуг

Всегда ношу с собой бумажки,
Пишу в уме, потом — на лист.
Стихом мне не даёт поблажки
Какой-то бес-полиграфист.

Недуг заметен всем отчасти.
Задумчивость и странный вид
Друзей толкают на участье —
Спросить, в чем дело, что болит.

Другие, зная про "несчастье",
Улыбку прячут и глаза.
Отводят в разговоре часто,
Мол, что с ним сделаешь — "шиза".

У каждого свои понятья
О том, как жить и чем болеть.
Мне ж стих дает ума занятье
И шанс в душе наш мир жалеть.

Сонеты Цурена

№1 (Сестра)
Как лист увядший падает на душу —
Замятый текст слетает со стола,
Комки бумаги с каждым разом туже,
А стих слабее... Муза не пришла. 

А к ночи заявилась без стесненья
(не думайте, она мне как сестра),
Дальнейшие излишни поясненья —
Блокнот исписан… дрыхну до утра.

Кто не страдает, тот и не взлетает,
Цель творчества — создать себе мираж,
Его недостижимость окрыляет...
Реальность тянет в массовый тираж.

Опавший лист спасает лес от стужи,
Взлетевший стих излечивает души.

№ 2 (Печаль)
Как лист увядщий падает на душу
обычный взгляд когда-то дерзких глаз.
Шторма стихают — волны лижут сушу,
любовь проходит — сны ласкают нас.

Проходит всё — но не увы! — так надо.
Так надо все печали отпустить,
и снова, повинуясь страсти взгляда,
их возвратить, и вновь с ума сходить.

Увядший лист взлетает, и печали,
легко сдувает время вслед за ним,
Но жизни ветер снова навевает
гербарий сожалений, и едва ли
минует душу чувства Херувим —
то свято место пусто не бывает.

№ 3 (Перспектива)
Как лист увядший падает на душу
минувший день, устало матерясь.
Природа-мать недолго листья кружит
и пёстро застилает ими грязь.
Пройдёт сезон осенних поражений —
что было будет снова рождено,
а нам переиначить сожалений,
ругайся, не ругайся — не дано.

Дано. На перспективу — невозвратность,
за день обыкновенный — благодатность.
Достаточно. Чего еще хотеть?
Бери и береги — ещё лететь,
ещё ловить попутные мгновенья 
свободы до момента приземленья.

№ 4 (Чувства)
Как лист увядший падает на душу
ещё один приятный слуху бред.
Не закрывать же в самом деле уши,
когда везде звучит стихирный спред.

Не закрывать. И слушать. Нет сомненья —
напишет новый гений о былом,
и снова мимолётное виденье
напомнит о столетьи золотом.

Твой голос тонет в океане шума.
Пиши, пиши, всё одно — бросать.
Пора. Кончай пространство сотрясать.
Гони избыток мыслей — чисти думы.
Стань проще, говори: «Еб.на мать»
и будешь чувством чувства пробуждать!

***
                               "Поэт в России — больше, чем поэт..."
                               Е.Евтушенко.

Поэт российский больше, чем поэт
другой державы (скажем, Аргентины)
замотан в кокон вязкой паутины
размерной схемы. В суете сует

сам для себя элитного всё пишет,
сам для себя плюс-минус и магнит.
Но глас его из кокона всё тише,
да и молва людская не клеймит.
За что клеймить? Он мил и безобиден,
убогость слога терпит интернет,
а если что не так, так он не виден —
в кого дуэльный целить пистолет?

У Черной речки лужи крови нет,
и сервер пал в Сети, а не поэт...

Читатель тоже больше, чем читатель —
он кожей чует слова благодать,
он вечный правды-матки соискатель,
он гражданин, обязанный читать...
Казалось бы легендой этой сыты
ещё с времён некрасовских пииты,
так нет же — снова .рочат, в тишине
другие авторы — другой шпане.

Да, принципы изрядно обновили.
Поэту прятать хрупкое нутро
не в моде, а читателю добро
искать в ютуб в обязанность вменили.

О, кто-нибудь в ютуб провозгласи,
что быть ещё поэтам на Руси!

Наставление о процессе

                           Да не в цели дело, а дело в способе.
                           У Господня Сына звезда на посохе.
                           Он ступает по морю аки посуху,
                           на пяти гвоздях повисая в воздухе.
                                                                   В.В. Седов

Здесь хорошо, на пошлость — ни намёка.
Процесс идёт. На сердце глухомань,
становится немного одиноко.
Всё хорошо, погода только дрянь.
Противный дождь ускорил пантомиму.
Простились скоро. Ты один лежи.
Их вежливость немного нестерпима,
но ты лежи, и слова не скажи.
Что говорить — их не заманишь в гости.
Погода тоже сильно подвела.
Ушли. Сейчас погост в сети репостят.
Еще придут — не кончены дела.
Ещё устанут и прилягут рядом.
И коль процесс важней, чем результат,
советую всем гуглить до парада
Прогноз на циклонический расклад

Война и Мир

Зима. Весна еще ни сном ни духом
не дергает за нервы перемен.
Дремотно. Слушаю эфир вполуха —
оптимистичен новостной рефрен,
всё хорошо, летим вокруг Светила,
полёт стабилен. Дальше — сериал —
в четвертой серии она его простила,
в шестой он с новой дурой загулял.

«Кинжал» — победы наше буревестник
и «Белый лебедь» - символ ВВС
всем неразумным убавляют спеси.
И Байдену подножки ставит бес.
Всё хорошо. Война и мир в порядке.
Весна придет, рассада зацветёт
на подоконнике, потом её — на грядки,
где лук растёт — вражина не пройдёт.
Однако, стоп, красавчик Замечтался...
Ложись к жене, как следует проспись,
во сне чему-то глупо улыбайся.
Всё хорошо, и даже за…бись!

Пиши

                                    «Думаю, что писать надо только тогда, когда мысль,
                                    которую хочешь выразить, так неотвязчива, что она до тех пор,
                                    пока, как умеешь, не выразишь ее, не отстанет от тебя».  Л.Н. Толстой.

Живи в иллюзиях, писатель!
Купайся в них, как в чудесах
Пускай считают, что ты спятил,
А ты плыви — за взмахом взмах
Крушение твоих устоев
посеет в глубине души
других неверие пустое
и в их святые миражи.
Побереги себя и близких
(особо — братьев по перу)
Пока в проекте обелиски —
пиши нетленную муру,
и гениально притворяйся —
дури читателя и плачь.

Лет через сто сотрет в девайсе
Твой стих безграмотный палач.

Шутка

Наконец-то наступает
новой эры новый год.
Стихоманы сочиняют —
расталантился народ.
Атмосфера предвкушенья
дарит новые творенья.
Сильно, слабо — так и сяк,
под коньяк и под косяк,
пишут авторы в разбежку
свой нетленный самопал
(кто-то свыше нашептал) —
новь и штампы вперемешку.
Их стихи не идеал,
но и гений так писал.

Так писал, лелея чувство!
Быстро с Анной переспав,
принимался за искусство
(к Музе страстью воспылав).
Забывал про все утехи,
про постельные успехи,
день и ночь, как раб писал,
не питался и не спал.
Что ж его пример — наука?
Просто глупость это всё:
форма, чувство — то иль сё —
не вселенская докука.
Что поэту мудрено,
графоману так дано.

Так дано, и даже слишком,
тем, кто в мире сам с собой
крепит рифмами мыслишки
в стих, ниспосланный судьбой.
Здесь ирония уместна 
или нет? Не знаю — честно.
Что читателю вдомёк —
глубина иль гладкий слог?
Говорят (и всем известно),
что нельзя предугадать
где сокрыта благодать,
но поэта манит бездна.
Неисписанный листок
в ней парит, ловя поток.

Рядом крУжатся другие.
Кто на слове кайф словил, —
всем бездонная стихия
придаёт подъёмных сил.
Будто рукопись со злобы
зашвырнули с небоскрёба —
то ли правда, то ли бред —
как в копейку в белый свет.
Кто поймает эти списки —
праздных мыслей каталог?
То, возможно, знает Бог,
но не скажет — рейтинг низкий
нашей правды, оттого,
что подводим мы Его.

Дано и не дано

                         «Нам не дано предугадать,
                          Как слово наше отзовется, —
                          И нам сочувствие дается,
                          Как нам дается благодать...»
                                                        Ф. Тютчев.

Нам не дано предугадать,
чем (вне физических законов)
пребудет зло и благодать
в хитросплетении нейронов.
Дана другая ипостась —
собой кормить червя сомненья
во искупление, за страсть
иметь над всеми исключенья.
Листая памяти тетрадь,
тем ужасаюсь, но неймётся,
опять беру (опять страдать) —
нельзя не брать, когда даётся.

Я не вступаю в жаркий спор
и молча выношу позор.

Терплю насилие. Взапой
пишу — что велено стихами.
Они натешатся со мной
и тихо удалятся сами.

Верю

Мне говорили "Так дано!"
(уже давно вошло в каноны),
что здесь без всяких "нет" и "но"
мы отмечаем даты оны.
И в том незыблемом числе
число рождения маячит
того, кто прибыл на осле,
для воплощенья сверхзадачи
к двуличным лицам. Был распят.
Воскрес. С тех пор живет на небе,
с тех пор Его мы ловим взгляд,
на каждый день прося о хлебе.
Да, мне об этом много раз
с прицелом разным говорили,
открыто и с прищуром глаз,
интересуясь, верю или...
Конечно, верю в чудеса,
взращенные, как хлеб, руками,
и в те святые небеса,
которые мы зиждем сами.

Надежда

Моя реальность не воспета.
Нерукотворный монумент —
изыск для зрелого поэта,
а я ликбеза пациент.
Но всё во мне ничуть не хуже
того, что просится снаружи
в балансе смеси из «бла-бла»
и неликвидного добра.
Я эгоист! Чего же боле
для счастья нужно простаку?
Ловлю чужое на скаку,
своё не дам по доброй воле.

Коплю на памятник простой —
Не золотой hand-made, но свой!