Изгнание интервентов с Кавказа

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Националисты и соц-демы

Бывшие члены Горского Правительства, увидев размах восстания, попытались использовать его, чтобы вернуть свою власть. 3 сентября 1919 г. был создан Союзный Меджлис (Парламент) Горской Республики в эмиграции, который объявил, что:

«…берет на себя руководство всей политической жизнью горцев… считает основной задачей политической жизни горцев изгнание Добровольческой армии с горской территории и свержения теперешних горских правителей со всеми их агентами, занявших свои нынешние посты путем измены и предательства горского дела». — Не сделав ровным счетом ничего для борьбы против Деникина, они призвали: «…всех горцев Кавказа сплотиться вокруг его [Меджлиса] знамени и идти твердыми шагами навстречу поставленным Союзным Меджлисом великим целям». Меджлис в своем обращении к населению не предложил ничего нового — все та же независимость, те же связи с Грузией и Азербайджаном.
Меджлис 10 сентября объявил протест Верховному комиссару Антанты на Кавказе Гаскелю в надежде, что тот уговорит Деникина вывести войска с Кавказа, указывая на восстания в Дагестане, Чечне и Ингушетии, в которых также участвовали представители других кавказских народов. Мобилизация горцев в ДобрАрмию называлась скрытым истреблением туземного населения. Этот сценарий был бы более выгоден контрреволюции, ведь с одной стороны он позволил бы ВСЮР освободить силы для борьбы с большевиками, а с другой — увеличил бы популярность Меджлиса у простого населения. Более того, отсутствие общего врага позволило бы горским контрреволюционным силам от блока с большевиками перейти к подавлению большевиков.
Однако именно сентябрь 1919 г. был наиболее успешным периодом боевых действий ВСЮР против РККА — 24 августа взята Одесса, 31 августа — Киев, 20 сентября — Курск. Ситуация на фронте для Советской власти была напряженной. Поэтому командование ДобрАрмии не рассматривало вывод войск с Кавказа. А тем временем восстание разрасталось, и члены Меджлиса с немногими силами и при поддержке меньшевистской Грузии присоединились к нему. Они ставили себе целью возродить Горскую Республику. Грузия и Азербайджан поддерживали их, дабы не допустить деникинского и советского влияния в Закавказье.

Второе восстание

Разгром деникинцев в Ая-Кака и на Куппинском перевале вселил в народ надежду на скорое освобождение и сыграл важную роль в мобилизации повстанческих сил против Добровольческой Армии. Победы партизан в тылу деникинцев вынуждали стягивать всё больше войск к Дагестану, таким образом снижая боеспособность белых в боях с РККА. Из телеграммы Кирова ясно, что восстания происходили не только в Дагестане, но и в Чечне, Ингушетии и в Кабарде. Разгром деникинских гарнизонов в горах позволил большевикам Дагестана собрать силы для наступления на вражеские базы в Белиджи и Дербенте. Кюринский ревком обратился к повстанцам соседних округов с призывом идти на освобождение Дербента. Для участия в этой операции пришли отряды из трех округов — Кайтаго-Табасаранского (500 человек), Самурского (450) и Даргинского (200). Кюринцев насчитывалось свыше 1000, в том числе 400 конных. В конце сентября повстанцы под командованием Юзбекова, Рамазанова и других двинулись на Дербент со стороны Белиджи. С севера на Дербентском фронте действовали кайтаго-табасаранские отряды, к ним присоединились группы Далгата и Мустафаева, вернувшиеся из Азербайджана.
На станцию Ялама из Грузии прибыл крупный отряд. В нем было много интернированных красноармейцев и командиров Красной Армии, и они охотно вступили в ряды повстанцев Дербентского фронта. Дьяков, Тымчук, Чернышев и другие коммунисты в кратчайший срок освоились с обстановкой и, учитывая соотношение сил на фронте, поставили перед собой задачу — восстановить подпольную организацию РКП (б), образовать из вновь прибывших и местных бойцов специальный полк и постепенно овладеть фронтом. В Кулларах (близ Белиджи), где находился штаб, началось формирование 1-го Дербентского полка. 
Одновременно развернулась работа по возрождению партийной организации. 17 декабря инициативная группа — Турбин (Дьяков), Пашаев (член обкома партии), Тымчук, Станцо, Хвалис, Плотников, Антонов и др. — избрала бюро организации. Председателем его стал Турбин, секретарем — Тымчук. Затем на конференции был создан фронтовой комитет. На заседании 13 сентября обсуждались вопросы о выезде обкома в Дагестан и о снабжении повстанцев. Произведены выборы обкома партии. Состав обкома теперь уже определился окончательно:

• Д. Коркмасов, 
• П. Ковалев, 
• Д. Туркалинский, 
• М. Далгат, 
• Д. Атаев, 
• И. Аминтаев, 
• Г. Далгат, 
• Я. Коробов, 
• К. Полин, 
• А. Тихонов, 
• С. Казбеков, 
• В. Гавриленко, 
• М. Ахундов, 
• Пашаев.

18 сентября исполняющий обязанности начальника Андийского округа рапортовал Халилову о прибытии в Ботлих более сотни большевиков для мобилизации местных — якобы в отряды Узун-Хаджи. Начальник округа полковник Шамиль вместе с другими работниками администрации «силой отстранены» восставшими. Велась агитация среди местного населения для пополнения отрядов с целью противостояния ДобрАрмии. Каратинский участок выступил против Узуна-Хаджи. Дважды проходил бой на Преображенском мосту, оба проигрышные для Узуна-Хаджи. Собрав достаточно сил, он отбыл в Ведено, оставив на дорогах караулы. В Карата окружная стража из 126 наиболее верных администрации людей проявляла недовольство из-за задержки жалования за май, июнь и июль. 1 декабря в селе карата Андийского округа проходит съезд алимов (духовников-ученых) и поверенных от сельских обществ округа:

«…съезд пришел к заключению: Узун-Хаджи, выдающий себя за шариатского имама, является самозванцем и повстанцем против действительного имама Нажмутдина Гоцинского и его стремления, так как имам может лишиться своих прав смертью или смешением его уполномоченным на то народом… шариат требует борьбы против повстанцев [восставших против] действий имама. Съезд единогласного постановил:

“Объявить Узуна-[Хаджи] врагом шариата в его дело гибельным для населения. Нажмутдина Гоцинского [объявить] действительным имамом — и его проповедь в пользу Добровольческой армии приемлемой и желательной. Объявить населению об этом решении и вести борьбу в контакте с Добровольческой армией против Узун-Хаджи. Сейчас же отправить к Нажмутдину [Гоцинскому] двух делегатов, донести о своем намерении, получив санкцию от него приступить к работе”.

От него получено воззвание, что “всякий мусульманин должен вести борьбу против Узун-Хаджи и убить его долг всякого, выполняющего догмы шариата и что все должны работать в пользу добровольцев”. Об этом оповещено население. Как доказательство благосклонного отношения нашего участ[ка] к Добровольческ[ой] армии доношу Вашему превосходительству вышеизложенное.И.о. начальника Андийского округа, капитан (подпись) Хадис Хаджиев».

Вскоре даже в Аварском округе сформировался партизанский отряд, противостоявший окружной страже под командованием Кантемира Алиханова и Нажмутдина Гоцинского. Отряд получил 200 тыс. руб. и людей от Совета обороны, к нему присоединилась сотня аварцев из Унцукуля. Восстание носило не столько национально-освободительный, сколько классовый характер, на что указывает участие в нем немалого числа русских большевиков. Так, на Темир-Хан-Шуринском направлении действовал крупный отряд русских под командованием Гавриленко. На классовый характер восстания указывает также и то, что во многих селах костяком повстанцев были бедняки, в то время как кулаки и помещики выступали против восстания. 
Во многих аулах Темирханшуринского, Кайтаго-Табасаранского, Кюринского, Аварского, Казикумухского округов участились и стали более агрессивными столкновения крестьян с беками и кулаками, причем обострение началось сразу после прихода ВСЮР, и ситуация только накалялась. Показателен пример села Чох, где бедняцкая молодежь, руководимая Омаровым-Чохским, организовалась в отряд и поднялась против кулаков, отобрала у них земельные участки и разделила между бедняками. Деникинские ставленники, бессильные приостановить захват помещичье-кулацких земель, рассылали в сельские общества приказы с требованием немедленно возвратить хозяевам земли, угрожали «зачинщикам». 14 ноября 1919 г. А. И. Микоян писал в «Правде»:

«Во всем движении горцев и особенно в их последнем восстании ярко проглядывают элементы социальной дифференциации бедноты от имущих классов. Восстание сплошь и рядом дает множество ярких признаков, ясно оттеняющих не национальный, а социальный характер восстания, как один из величайших порывов борьбы горской бедноты с Деникиным и его агентами и наемными опричниками из горской среды».

Кавказский крайком РКП(б) в своем докладе в ЦК РКП(б) подчеркивал, что:

«…беднейшие классы настроены наиболее непримиримо и готовы сражаться до последней капли крови... Настроение в широких массах крестьянства плоскостных и ближайших горных округов, безусловно, большевистское. В этих округах... крестьянство связывает восстание против казаков с борьбой против помещиков и беков, за землю, стоит на точке зрения гражданской войны и уже сейчас готово идти за большевистскими лозунгами. В широких массах крестьянства плоскостных округов Коммунистическая партия имеет твердую опору...».

Помимо самого Дагестана существует район, тесно с ним связанный в культурном плане. Речь идет о Закатальском округе, да и в целом о Северном Азербайджане, населенном преимущественно аварцами и лезгинами. В газете «Вольный горец» за 1919 г. встречается описание сложившейся к тому времени ситуации на пограничной территории и отношения дагестанцев к позиции Баку:

«Отношение лезгин кубинского и нухинского уездов к дагестанскому восстанию и к политике правящих групп Азербайджана в деле помощи дагестанцам против добровольческой армии Деникина исключительно положительное».<…> «…все, что делается в Дагестане, находит самый живейший отклик среди местного пограничного населения, которое всецело на стороне восставшего Дагестана, готово помогать ему всячески. Все население здесь ждет, что на помощь Дагестану выступит Азербайджан и, не видя этой помощи, недоумевает, скажу более, негодует. Тем более создается пищи для толков, что со временем начала восстания пошли разные пограничные строгости. Заставы стали бдительнее охранять дороги и не пропускать жителей на границе туда и обратно без особых разрешений. А за разрешением нужно ездить верст за десять. Поедет кто-нибудь за дровами, смотришь — у него столкновение на границе с заставой. Недавно пограничная стража убила крестьянина, который ездил по ту сторону границы за дровами. Такие действия нервируют население, тем более что смысл их совершенно непонятен.

Низший состав азербайджанской администрации у нас, по крайней мере, оставляет желать лучшего. Процветает взяточничество. Кроме того, разными бестактными действиями и грубыми выходцами они еще больше подливают масла в огонь. Несколько дней тому назад какой-то чин на сходе начал ругать стариков площадной бранью. Население не привыкло к такому обращению. Приходится прикладывать много усилий, чтобы сдерживать население после подобных историй. Все это происходит в то время, когда внимание населения в связи с дагестанскими событиями обострено по отношению к каждому шагу азербайджанской власти… Вот такое настроение создается в пограничной полосе. Я объясняю это настроение исключительно политикой Азербайджана в деле помощи восставшему Дагестану. Пограничное население требует выступления Азербайджана на помощь Дагестану, и тогда, конечно, таких разговоров не было бы».

К концу октября партизанские отряды, объединявшие в своих рядах более 10 тыс. человек, освободили от деникинцев почти все горные и предгорные округа. У противника оставались только города и селения, расположенные вдоль железной дороги. Чтобы сохранить свои позиции, враг вынужден был держать здесь много войск и порой пополнять их «свежими» силами, перебрасываемыми с советского фронта. В каждом селе создавались комитеты мобилизации, снабжения и продовольствия. Установилась единая дисциплина, все понимали, что необходима координация действий, иначе казаки вновь победят, вновь начнутся грабежи и разбои. Но сельское хозяйство и кустарные промыслы пришли в упадок, население переживало серьезные продовольственные трудности, поголовье скота все более сокращалось из-за невозможности перегонять его на зиму в плоскостные районы. Во многих аулах орудовали разбойничьи шайки, грабившие и разорявшие жителей. Необходим был единый совет, способный скоординировать действия восставших и наладить их быт.

Совет обороны

Для координации всех антиденикинских сил на Кавказе 19 октября 1919 был создан «Совет Обороны Северного Кавказа и Дагестана». Чрезвычайное совещание представителей действующих на фронтах Дагестана военных групп, состоявшееся под предводительством шейх-уль-ислама Али-Хаджи Акушинского, приняло решение в целях усиленной борьбы против врага о создании общего для всего Северного Кавказа Совета Обороны на следующих основаниях:

1. Совет Обороны немедленно отправляет делегации к Узун-Хаджи для установления связи и приглашения его представителей в свой состав.
2. Совет Обороны особым актом объявляет о целях и причинах войны.
3. Совет Обороны вступает в переговоры с Азербайджаном и Грузией и другими государствами.
4. При Совете Обороны организуется Военный отдел из специалистов военного дела, ведающий техникой командования, ведением войны и обучением мобилизуемых людей.
5. Все приказы и распоряжения о действиях и передвижениях войск исходят от Совета Обороны и обязательны к исполнению на территории горцев, т.е. в Дагестане и Терской области.
6. Совет Обороны ведает временно делами внутреннего направления и заботиться об организации власти на местах.
7. Совет Обороны имеет право для нужд войны на мобилизацию людей, реквизицию военного снаряжения, скота, хлеба и прочего имущества, а также обложения населения деньгами.
8. Совет Обороны является единственным полномочным хозяином военного имущества, находящегося на территории Северного Кавказа или могущего быть отбитым у неприятеля.
9. Совет Обороны созывает при первой возможности Съезд горских народов Кавказа для создания настоящей нормальной власти.
10. До вступления в состав Совета Обороны Узун-Хаджи или его представителя Совет будет называться Советом Обороны Дагестана.
11. Совет Обороны избирает временным центром селение Леваши и немедленно приступает к работе.

В Совете, при поддержке духовенства и «независимых социалистов», преобладали националистические элементы во главе с Алиханом Кантемировым, который открыто опирался на меньшевиков и мусаватистов. Однако из-за отрезанности от Советской России местные большевики были вынуждены идти на союз со всеми антиденикинскими силами и укреплять свои позиции. Султан-Саид Казбеков, разоблачая происки партий «Мусават» и «Иттихад», на собрании Дагобкома сообщил, что эти реакционные организации посылают «офицеров и инструкторов. за свой счет; очевидно, что они преследуют собственные цели, не согласующиеся с нашими, что, конечно, сильно повредит нам». В каждом селе создавался Совет из наиболее сознательных крестьян. Для организации работы в Кавказский Крайком из Астрахани отправлялись деньги. На бюджете у Крайкома, помимо прочего, состоял также Совет Обороны:

«С предъявителем сего тов. Габинским пересылаем вам 3 миллиона рублей. Означенная сумма, согласно постановлению Реввоенсовета XI армии и непосредственному распоряжению члена Реввоенсовета товарища Кирова, предназначается для северокавказских и дагестанских повстанческих организаций». 

30 ноября С. М. Киров пишет туда же: 

«Посылаем еще для этой же цели с товарищем Козловым и Леповец 5 миллионов... Необходимо вам принять меры к снабжению деньгами горцев. На этом особенно настаивает тов. Ленин». 

В очередном письме от 6 декабря 1919 г. С. М. Киров напоминает: 

«От вас нет никакой информации, а нас бомбардирует ЦК. По прекращении навигации налаживайте связь с нами сушей через Петровск и Кизляр. Немедленно передайте штабу восставших горцев, что наши разъезды подходят к Черному Рынку. Около 15 декабря мы будем в Кизляре. Это надо передать горцам во что бы то ни стало. Посылаю вам с тов. Остапенко 10 миллионов рублей. Снабжайте деньгами повстанцев».

От действий Совета Обороны зависела судьба всего Кавказа. Население Ингушетии, Осетии и Кабарды было готово вновь восстать, но имелся риск оказаться один на один с ВСЮР. Действовать они были готовы в случае взятия Грозного войсками Узуна-Хаджи, осадившими город. Взять его они могли при поддержке партизан XI армии, взявшими Бабаюрт и Копай, к которым присоединились многие кумыки и чеченцы плоскости. Они теперь совместно с РККА брали Кизляр. Партизаны не могли свободно действовать в отношении Грозного из опасений удара ДобрАрмии им в тыл, со стороны Петровска. Поэтому была спланирована операция совместного удара повстанцев и Астраханской армии по Петровску.

​