Нерасторжимые. Стихотворения

НЕРАСТОРЖИМЫЕ

Из дебрей уюта, космической дрёмы,
Задворок Вселенной – летят миражи.
Богини и боги спешат на паромы –
Искать на Земле половинки души.

Богини, рождённые бездной кочевьей
На том берегу безмятежной реки,
На землю пришедшие в облике девьем,
В себе никогда не узнают богинь.

Вселенная, зверь-одиночка, петляет,
Линяя, среди их мерцающих лиц,
А души их мчаться к Земле, накаляясь,
Спешат к бессердечным, в обитель Земли.

Они приземлятся и здесь обнаружат
Людей миллиард с миллиардом сердец,
Мохнатые тропики, птиц неуклюжих,
Приливы и замки в сквозной немоте.

Когда обнаружат, что люди – с сердцами,
Забудут тотчас, что богини они,
И вскоре привыкнут они быть и сами
Обычными дамами, павшими ниц.

И будут на пальмах вить гнёзда тайфуны,
И год юбилейный настанет луне,
И дети узнают, что значит быть юным,
И ты безнадёжно понравишься мне.

Ты тоже такая, одна из немногих
Богинь, позабывших себя в ворожбе
На Хаосе, ты не уложишься в сроки,
И ты – не узнаешь богини в себе.

И ты не поймёшь, что способна быть чудом,
И боль не будить в околевших сердцах,
Но я свою душу в тебе – раздобуду,
И будет душа – тяжелее свинца.

Ты станешь грустить по краям незнакомым,
Где тысячи лет ты жила, и теперь –
Пойми, что земля тоже может быть домом,
И я – безнадёжно доверюсь тебе.

И в это мгновенье сольются стихии,
Живые и мёртвые станут – одно,
И ты не узнаешь, что ты и другие
Богини – пускай неосознанно, но –

Найдут для себя в этом мире бездонном
На роль своих спутников в этой тени –
Богов, в человеческом теле рождённых,
На время забывших, что боги они.

КОРОЛЕВСТВО БЕЗ КОРОЛЯ

А помнишь, как небес бессменный
Король, струящийся змеёй,
Включил историю Вселенной
И сразу выключил её?

Судьба – Душою Мира стала,
А Мир её не принял. Мгла
Заледенила всех весталок,
И вьюга всё вокруг сожгла.

Душа меняла свой оттенок,
И роль свою король забыл,
И катапультой из Вселенной
Однажды выдворен он был.

Душа линяла, выцветала,
И накалялась добела,
А мы летели сквозь порталы
Всевидящих небесных глаз.

Тепла мы требовали всюду,
Готовые его забрать
У всех, обычную простуду
Считая смертью. Но – пора:

Теперь обуглились все звёзды,
Кинематограф всё сказал,
И турбулентный тучный воздух
Щекочет иглами глаза.

А в космоса дырявом трюме
Стоит холодная вода,
И кто здесь жил, и кто здесь умер –
Никто не скажет никогда.

КРАСНАЯ КНИГА

1

Медленный зверь возвращается в ад,
Поенный пеплом, корнями и снегом.
Что ему нынче конвой или нега,
Ведом ему только вектор «назад».

Медленный зверь возвращается в круг,
Сломленный сонмом чужих приключений,
Сквозь можжевеловый саван мигрени,
Сквозь мимикрию к ней прежних подруг.

Каждый и каждая зверя – оставь.
Сам – мимикрия огня и дыханий,
С нимбом из чьих-то сухих подсознаний,
Медленный зверь возвращается в явь.

Мимо миров, безразличных к сынам,
Согнанных в тучу движеньем обмана,
Брошенный будущим и постоянным,
Медленный зверь возвращается к нам.

2

Меченый зверь всех распятых мрачней:
Рыжие кони и бледные кони,
Адские твари – на каждой иконе,
Но за спиною того, кто на ней.

Средь задохнувшихся солнц-недотрог
Меченый зверь облетает, как роза,
И осыпается выжженной прозой,
Будто бы сказочный единорог.

Всё ему – меридиан, параллель,
Одновременно – экватор и полюс,
То ли над бездной ползти, то ли в поле,
То ли октябрь встречать, то ль апрель…

Меченый зверь компостирует дни,
Но – одиноки и утлы дороги
Их, ибо все они – единороги,
Хоть и зовутся конями они.

3

Загнанный зверь слепотой осаждён,
Держит в котомке – гербарий агоний,
И – уступает безликой погоне
Место под Вегой, всем Млечным Путём.

Сонмом пустот облицован вокзал
Судеб, куда не свернёшь – задремотье.
Всем – и душой, и рассудком, и плотью –
Загнанный зверь попадает впросак.

Кто его знает, зачем он таков –
То ли по-своему жизнь прожигает,
То ли всеядные яды ласкают
Мойр по ту сторону мёртвых веков.

Хоть и не теплятся в жухлой траве
В кладезях пепла, в нордических трюмах
Тихие, тихие белые шумы,
Всё ещё слышит их загнанный зверь.

4

Раненый зверь – суть – обратный отсчёт.
Язвами взят он в кольцо и помечен.
Он истекает туманом картечи,
Воском и ртутью, и – кровью ещё.

Пусть Млечный Путь смотрит зверю в глаза!
Веге во ртутную лужу пора лечь.
Всё, что осталось от мира – паралич
Огненных нот в саблезубых лесах.

Раненый зверь знал свой собственный срок.
И оберег, и тотем его – нежность.
Но среди тех, кто плетёт безутешность,
Он ничего для тебя не сберёг.

Словно обрыв, на котором не спят,
Словно успенье, которым не дышат,
Раненый зверь – и всё ниже, и выше.
Он – и себя не сберёг для тебя.

XXI-Й ВЕК

Что мне сделать, чтоб Ты полюбила
Этот мир, населённый людьми?..
Целый век по карнизу могилы
Променад совершал этот мир,

Наше логово, наша берлога…
Мы глотали, как эль, свою жизнь…
Но, Судьба (эволюция Бога),
Хиромантия эха, скажи:

Что мне сделать, чтоб ты полюбила
Золотую планету мою?
Мир – ещё – по карнизу могилы…
Мы – ещё – на краю, на краю…

________________________________

Сергей ГЛАВАЦКИЙ (г. Одесса) - поэт, драматург, музыкант. Председатель Южнорусского Союза Писателей и Одесской областной организации Конгресса литераторов Украины. Главный редактор литературного интернет-проекта «Авророполис». Составитель Одесской антологии поэзии «Кайнозойские Сумерки». Организатор Международного поэтического фестиваля «Межгород», соорганизатор Международного литературного фестиваля «Славянские Традиции» (2009, 2010, Крым) и Международного Гриновского фестиваля «Алые Паруса» (2010, Одесса). Произведения опубликованы в многих изданиях Одессы, Украины, России. Автор книги стихотворений «Неоновые Пожары».