«В колодцах родины мутна вода...»

А земное – к земному.
Ну, что же...
Возвращаясь со звёзд,
                       видишь въявь,
Как в России погожий
прохожий
Август
Кинул на тополи ржавь.
Здесь простор.
До ближайшего стога
Световые года.
                       Покорив
Пядь пространства до леса и Бога,
Напрочь вечность и млечность забыв,
Не устанешь стоять истуканом,
Одурманенный прелью грибной,
Там, где изжелта светит полянам
Среднерусский жень-шень –
                       зверобой.

В колодцах родины мутна
Вода,
Земля – ржавее жести...
Обозреваю времена
Татаро-русского нашествия.
На чёрном колосе пустом
Солончаковая бесхлебица
Свистит разбойным соловьём,
С которым Муромцу
                      не встретиться.
Лешак за пень, звезда – за ель,
Русь – за холмы-шеломы сызнова...
Из староверческих келей
Темнеют лики укоризною.
Сочатся в камне письмена –
Ещё безмолвствовать до срока им...
В озёрах родины
                        черна
Вода крещенская,
Глубокая.

*  *  *

Всё. Устал
От прогулок по лезвиям...
Помяни меня к тёмным часам –
Я приду к тебе тихий и трезвый,
Как к причастию в праздничный храм.
Властью вечною,
                       женской,
                                        верховной
Грех печалей моих отпусти –
И в беспамятстве ласки
    я вздрогну:
– Боже мой! это ты?..
...это ТЫ...

*  *  *

Где на вечных кругах,
На своих берегах
Отбродяжили вместе с тобою –
Не за совесть,
                          и даже уже не за страх
Наши слёзы –
  над грешной страною.
Здесь кириллицей век...
                         Попытайся прочесть
Хоть бы то, что записывал Пимен!
...и в «Отечестве» – вечное – «Честь»!
И уже никуда не уйти нам.

*  *  *

Заливаются ливни косые –
Отольют мне две воли мои:
Над бездомным – всё небо России,
Над поэтом – проклятье семьи.
Ожидай от души перелома,
От тоски – полупьяной петли, –
Разно брезжит видение Дома
Пыльным странникам русской земли.
Я пришёл, а куда – неизвестно,
Я уйду – никому невдомёк...
Помолитесь хотя бы на место! –
На святое, пустое моё...

*  *  *

Листьев ли, мыслей ворох? –
Времени горек дым.
Как должен быть я вам дорог,
Поскольку неповторим...
Как должен быть всем вам...
Каюсь! –
В цепи их самоубийств –
Тех, что, творить отчаясь,
Попросту поспились.
И сам я, случалось, тоже...
Но не дошло до свечек.
По-русски взываю – Боже!
Дай сил! –
                        коль Тобой отмечен.
Но что ж так дымится?
Ворох
Мыслей? Листвы гнильё?..
Я должен быть всё же дорог
России –
я сын её.

*  *  *

На гарях забытых расколов –
Клубы обезумевшей тьмы...
И больше не надо глаголов
В застывшем пейзаже зимы.

Речь скомкана.
                         В старых границах
Пожара души не сдержать.
На досках суровые лица
На миг отвернутся...
                        Как знать –
Быть, может, и в эту эпоху,
Когда Аввакум не в чести,
Не вымолю больше ни вдоха,
Но в небо уйду – во плоти!

*  *  *

Не найдёшь ты нигде,
                           листая
Листопад или томик мой –
Как среди среднерусского края
Под сгоревшей почти зарёй
Мне шептала вчера дорога
И октябрьская наша даль:
– Если верить – в Отчизну и Бога,
Если знать – то любовь и печаль.

*  *  *

О старом доме дума западает...
Там поросло крыльцо разрыв-травой.
И спиленная всё ещё мерцает
Плодами яблоня...
                              Водою дождевой
Бочонок полон – но не зацвести ей,
Как отраженью облака – не сплыть...
Где б мы с тобой ни канули в России,
Всё остаётся – звать и бередить.
Всё остаётся.
                              Только мы уходим,
О возвращенье клятвы принося...
Но в мире, где любовь и жизнь
                              в разводе,
Вернуться
Никуда уже нельзя.

*  *  *

Опрокинулось небо моё,
Накрывая сквозную дорогу,
По которой бредёт бытиё,
Равнодушное к Господу Богу.

Все мы – дети дорожной пыли,
Зачинавшей от вечного праха...
Мы в обочины насмерть вросли –
И корнями сцепились от страха.

Потому-то и кровь, и роса
Одинаково всех облекли,
Что, стремясь всяк в свои небеса,
Ни на шаг мы отсель не ушли.

ПРИТЧА

Каркнет ворон на древнем дубу,
Ведьма вылетит с воем в трубу –
Всё как встарь на моей стороне,
Загадала где  мать обо мне.
Окликала-гадала, ждала;
Дождалась – удержать не смогла.

Я ушёл по забытым следам,
Где меня загадала вода,
Где меня отражала земля,
На закатное солнце пыля...

Не один только лес туту дремуч,
Не один только змий тут живуч,
Не один только я здесь плутал,
На камнях свою кровь оставлял...

Дай увидеть закрытым глазам! –
Моя память плывёт по холмам.

*  *  *

Уж не помню я, где и блуждал –
На распутье мне камень предстал.

А на нём – древней вязью сквозят
Письмена: «Три дороги лежат.
Кто б ты ни был, ступай по любой
Может быть, не вернёшься назад –
Но чужбины не тронешь стопой!»

Я услышал, как время поёт:
«Только отчина вечно зовёт,
Только родина светит в тумане;
Что иное навеется – канет! –
Да и самую память сметёт».

...видно, Русь и своими камнями
От нерусской тоски бережёт.

*  *  *

Я дважды был вхожим в одни дожди,
Из каменных рек я пил.
Смеялись над детством моих седин
Все те, кому не был мил.

Лишь, тот, кто дважды смертью одной
Был болен – без лишних слов
По гулкой дороге пошёл со мной
К дождям в третий раз под кров.

Я новую повесть поведал им,
Пришедшую в странном сне –
Что всех догоревших отечеств дым
Сегодня в большой цене...

Оставили ночи на нас печать;
Мы смотрим на солнце – как,
Водой ледяною цедя печаль,
Слепые глядят в свой мрак.