Да, я боюсь сплетен...

Да, я боюсь сплетен.
Да будет мой день светел.
Никто да не взглянет косо,
Да будет всё ясно и просто:
Птиц накормлю просом.
Минуя людскую травлю,
Траву с новым днем поздравлю.
Покаюсь в ночи перед Богом
В том, что молюсь не много.

* * *

В год отъезда из Украины

Рябины,
Живые рубины,
Грустили,
Остаться просили,
Но мы – уходили.
Метели
Белый стих пели,
Остаться велели,
Но мы – улетели.

РАЗНОЕ

Уши не наслушались,
Глаза не нагляделись.
Господом надушена
Цветов весенних прелесть.
Уши не наслушались,
Глаза не нагляделись.
Дожди на нас обрушились,
И мысли просветлели.
Уши не наслушались,
Глаза не нагляделись.
Как снежинок кружево
Куда вы, годы, делись?

* * *

Думают только о личном.
Схватить, оторвать, отобрать.
Мечтать уже неприлично
О сонме грядущих братств.

* * *

Ты можешь без меня,
И потому, маня,
Бросаются мне в ноги
Разлуки и дороги.

* * *

Ах, эта жизненная грязь
И омуты пороков…
Так и живем: «одним смеясь,
Другим кручинясь оком».

* * *

И пришла отреченья стынь.
Всё чужое: глаза и плечо.
Голос ровен, и бьет холостым
Разговор ни о чем, ни о чем.

* * *

Мы – обломки годов девяностых,
У кого-то сломался остов,
Кто-то выдумал собственный остров,
Кто на денежный запах острый
Ушёл.
А кто погребен живьём,
Так и живем.

* * *

Не творцы мы, а лишь отраженье
Рек, полей, морей и лесов.
Не певцы мы, а повторенья,
Отголоски больших голосов.

* * *

Серость сгустилась. Небо поблекло.
Просвет над домом и сумрак выше.
Лето сгорело, и клочьями пепла
Мечутся птицы над крышей.

* * *

Из раковины – жемчуг –
Из невзрачной – явится.
У некрасивых женщин
Доченьки – красавицы.
За грусть и за печали,
За боль, что умолчали,
За преданность мечте
Доченьки те.

* * *

Похолодало. Заосеняло.
Небо потухло, в дождях полиняло.
Деревья притихли, забыли беспечность.
Они осознали весны быстротечность.

* * *

Ах, как скучно мы живем.
Не живем, а киснем.
Опустелое жнивьё –
Без песен и без писем.

* * *

Красуются сосны на фоне моря,
Как будто позируют для фотографий.
Волны лижут прибрежный гравий,
Шепчутся тихо, не ведая горя.

ЭПИТАФИЯ

Вот и окончен последний страх,
Ты – в земле, и снова - прах.
В крошеве звезд, сиянье лучей
Ты теперь – Господний, и больше ничей.
Будут ли помнить - не все ли равно?
Надо тобою небо – Вечности окно.
В пении трав, перехлесте дождей,
Ты теперь Господний, и больше ничей.
Молчит Книга Судеб. Знать не дано
До Судного Дня – что суждено.
В сизой мгле, в шелестеньи снегов
Ты теперь Господний. Без людских оков.

* * *

Сквозь горе и годы разлуки,
Сквозь муки земного ада
Снова смыкаем руки,
Разъятые нами когда-то.

* * *

Дружные сёстры
Вера, Надежда, Любовь.
Зачем умолчали
О кровной сестре - Печали.
Её я встретила вновь.

ПРИЗНАНИЕ В ЛЮБВИ

Я б тебя навеки считала
Лучшим городом и Меккой,
И бакинца почитала
Лучшим в мире человеком.
Если б не обсчет, если б не обман,
Если б не опасный над городом туман,
Если бы не взятки и поборы,
Если б не халтурщиков своры.

СЕАНС ОДНОВРЕМЕННОЙ ИГРЫ

Прутики-пальцы тополя
Скребут по стеклу отчаянно.
(На кухню бы я протопала –
Как там котлеты и чайник?)
О, эти волглые ночи,
Зимы сумрачный взгляд!
(Чайник еще не клокочет?
Котлеты еще не горят?)
Дождемся ли с этим деревом
Потоков тепла и света?
(Расплавился чайник, тетеря!
В уголь сгорели котлеты!)