О списке "ста книг"

Ознакомился с «золотой сотней» книг, предписанных для изучения в школах России.

С удивлением выяснил, что, оказывается, из сотни не прочитаны (или, если о фольклоре, не просмотрены) только две -- видимо, из совсем новых или вовсе уж старых и прочно забытых. 98% -- это много. Это даёт право высказывать мнение не от фонаря, предъявлять претензии и давать советы. Если не чиновникам, которым до лампочки, так родителям, которым не всё равно, какими растут их чада. Поскольку, как сказал на днях кто-то (не помню кто, но сказано красиво), само собой подразумевается, что «без знакомства с которыми культурным, а может быть, даже и русским человек считаться не может».

Так вот, прежде всего, изумляет не столько то, что есть, а то, чего нет.

Что забыт Горький, ладно.

Что без Грибоедова -- как-то можно пережить, хотя и трудно.

Но категорически, до боли не хватает Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Чехова и Салтыкова-Щедрина, не причастившись которым -- во всяком случае, в России, -- молодой человек в культурном смысле обречён на инвалидность. Хотя бы потому, что упомянутые авторы впятером всю эту «золотую сотню» перевешивают. Неважно, с какого боднуа составители решили их обойти (видимо, потому что "они же и так в школьной программе"), но их необходимо ввести в список. Попросив других, пусть и не бесталанных, но менее значимых (или менее необходимых для чтения смолоду) потесниться, а то и обождать на воздухе.

Категорически устарели, например -- на фоне нынешнего-то изобилия остросюжетной беллетристики, -- некогда считавшиеся «приключенческими» детские повести Анатолия Рыбакова. И уж вовсе не к месту «Сборник Кирши Данилова» -- стихи XVII века, писанные тяжёлым, мало кому понятным языком, да ещё нередко и скабрезные, ныне интересны разве что специалисту. Зато у обычного, даже взрослого читателя не вызывают никакого интереса, а уж у детей -- тем паче, если специально пичкать -- мгновенно провоцируют зевоту, оскомину и, на выходе, лютую ненависть. Как, с другой стороны, едва ли привлечёт подростка и филигранно, что называется, «на все времена» сконструированная, но именно сконструированная, «от ума» и напрочь лишённая души проза Владимира Набокова, способная привлечь и увлечь только очень хорошо подготовленного писателя-эстета, каковых среди школьников отродясь не водилось.

На фиг не нужна -- только вкус портит -- «История России в рассказах для детей» Александры Ишимовой. Она, конечно, была рекомендована к чтению в гимназиях при Николае Александровиче, а сейчас есть тенденция возвращать всё, что «добезцаря» -- но, блин, это же не значит, что математику нынешним школьникам следует учить по некогда лучшим Шапошникову и Вальцеву! Тем паче, что «Наша древняя Столица» Наталии Кончаловской, в списке имеющаяся, с лихвой компенсирует сочащееся патокой творчество некогда модной беллетристки.

Ни к селу ни к городу смотрятся «Люди, годы, жизнь» Ильи Эренбурга. Сами по себе, как мемуарная литература, они неплохие -- по крайней мере, написаны живо, -- но, очень мягко говоря, не для школьного возраста, поскольку воспоминания о некоей эпохе могут понять и воспринять только те, кто эту эпоху хоть сколько-то знает -- - то есть, не нынешние российские школьники. И по той же причине, будь на то моя воля, не вошли бы в список «Очерки русской смуты» Антона Деникина, написанные, спору нет, очень ярким языком, весьма познавательные, но требующие для полного понимания сути очень серьёзной, не на уровне подростка подготовки. Подростку, если уж на то пошло, лучше предлагать «Тихий Дон», где речь о том же -- тем паче, что без Михаила Шолохова русскую литературу представить невозможно.

Что-то вызывает не столько полное отторжение, сколько сомнения на предмет «А надо ли?». Далеко не уверен, например, в необходимости предлагать школьникам большие, на уровне сборников (отдельные произведения как раз необходимы!) массивы стихов Мусы Джалиля, Николая Гумилёва, Расула Гамзатова и Давида Самойлова (кстати, почему не, скажем, Леонид Мартынов?.. и где Александр Твардовский?!). Не вижу особой необходимости в знакомстве с недурно писаными, но сиюминутными «Белыми одеждами» Владимира Дудинцева, весьма специфическими изысканиями Георгия Вернадского, способными, скорее, сбить неподготовленного читателя с панталыку, байками Исаака Бабеля, балансирующими на грани дешёвого стеба, и безделушками Валентина Пикуля, родную историю, конечно, популяризирующих, но слишком уж залихватски.

А «трилогия о нашествии» Василия Яна, наоборот, просто скучна. Она была востребована за неимением лучшего, но сегодня-то лучшего -- и намного! -- в достатке. И, при всём уважении, нудные штудии Василия Васильевича с успехом заменил бы «Жестокий век» Исая Калашникова -- книга захватывающе интересная и блестяще написанная. Плюс «Ратоборцы» Алексея Югова, прочитав которые, невозможно не «заболеть» Русью. Плюс, безусловно, хоть что-нибудь из «Государей московских» великого Дмитрия Балашова, роль которого в «оживлении» русской истории ещё не скоро будет оценена по заслугам.

И вовсе особое дело – эпос. Это хорошо. Это важно и полезно. Проблема в том, что фольклор в первозданном виде для современного человека (о школьниках и речи нет) тяжёл и нуден неимоверно. А значит, первое знакомство с этим жанром в обычном переводе с оригинала попросту противопоказано, и следовательно -- как делалось в советских школах, -- не обойтись без художественных пересказов, благо таковые очень даже есть.

Так что, если «Манас», то «Манас Великодушный» (пересказ великого Семена Липкина).

Если «Кёр-оглы», то «Царевна из Города Тьмы» (тоже Липкин).

Если «Джангар», то «Приключения богатыря Шовшура» (опять он).

Если «Калевала», то в изложении Павла Крусанова.

Если «Олонхо», то «Богатыри олонхо» (от Владислава Авдеева).

Если «Гэсэр», то «Карающий меч Гэсэра» (от Михаила Степанова).

А что касается русских  былин, то молодняку, чтобы не засыпал и не возненавидел, а совсем наоборот, вместо оригиналов предложить неповторимую «Повесть о славных богатырях, златом граде Киеве и великой напасти на Землю Русскую» Тамары Лихоталь, в своё время оттеснённую в тень завистниками и потому мало кому известную.

И будет свет.

Проверен на практике: и на себе, и на дочерях, и на детях друзей.

А вот «Урал – Батыр» я бы, при всём почтении к башкирскому фольклору, вычеркнул. Ибо даже лучший из пересказов всё равно очень средненький. И «Алпамыша» тоже. Ибо пересказов нет вообще, а общее представление о тюркских эпосах даёт «Кёр-оглы». К тому же речь идёт о культурном наследии народов России, а Узбекистан, как ни крути, заграница. Правда, Грузия с Арменией тоже ныне в Россию не входят, но здесь допустима поблажка: «Витязь в тигровой шкуре» как-никак одна из вершин культуры мировой, а «Давид Сасунский», хоть и иноземец, но пересказ в переводе Михаила Степанова уж очень хорош.

Вот и подведём баланс.

В минусе семнадцать позиций.

В плюсе пять.

Итого: ровно дюжина лакун.

Можно уважить и Александра Сергеевича, и Николая Васильевича, и ещё одного Александра Сергеевича, и Михаила Юрьевича, и Михаила Евграфовича, и Александра Трифоновича, -- и ещё остаются вакансии. Как по мне, так для Тамары Габбе, без пьес-сказок которой -- один «Город мастеров» чего стоит! -- ребенку просто нельзя расти, для Яна Ларри с его нестареющими «Кариком и Валей», для «Великой Дуги» Ивана Ефремова, для  Юрия Томина («Шёл по городу волшебник»), для чего-то (куда ж денешься) из Юлиана Семёнова, и -- хрен с ним, раз многим нравится, пусть будет -- Виктора Пелевина.

Вот,  дорогие друзья, каково на сей счет моё мнение.

Безусловно, субъективное.

Но правильное.

По материалам: odnako.org