Возвращаясь к «Тотальному диктанту»…

Ситуация вокруг «образовательного» проекта с  претенциозным названием «Тотальный диктант» продолжает волновать общественное сознание. Сам проект, по внешним признакам в высшей степени благонамеренный, при этом отчасти даже и утилитарный (проверка грамотности школьников по некоему «как бы» эталонному тексту, выражающему грамматическую сложность и богатство русского языка — «разве плохо?») при ближайшем рассмотрении всё больше проявляет свою подспудную сущность. Сущность эта, судя по самым даже поверхностным признакам, имеет прямое отношение к «модернизации». И не только традиционных представлений о русском языке, который, как мы помним, есть душа народа, но и народного самосознания, сформировавшегося на основе традиционных духовных ценностей, выразителем которых всегда была классическая русская литература. На протяжении всех постсоветских лет мы видим, как подвергаются бесцеремонной ревизии художественные и духовные ценности России; как, под видом «новой канонизированной классики» в иерархию русской литературы внедряются авторы и произведения, чуждые, а порой и откровенно враждебные по отношению к Российской цивилизации. Преподавание литературы в школе сокращено до формальности, при этом из программы беспощадно выхолащиваются произведения, позитивно освещающие советский период истории России, а изучение полновесной, бесспорной классики сокращается за счёт внедрения для изучения подчас буквально чёрт знает чего. Проговорки отдельных чиновников о необходимости воспитания «квалифицированного потребителя» только отчасти приоткрывают завесу умолчаний над «реформами образования». По целому ряду признаков можно уверенно сделать вывод о том, что этот «потребитель» должен быть не просто индифферентно «квалифицированным», но его «квалифицированность» должна иметь однозначную и по возможности сколь можно более примитивно-либеральную, космополитически-антисоветскую сущность. Морально-нравственные критерии, имманентно присущие русской литературе как литературе, в современной (читай, официальной) системе ценностей фактически объявлены презренными комплексами. Сегодня в школах, например, изучают произведения литератора, бывшего, по собственному признанию, лагерным «стукачом», впоследствии откровенно воспевавшего «власовцев» и призывавшего США «активнее вмешиваться в советские дела». В мировоззрение молодых людей внедряется нравственный нигилизм (это полузабытое слово из девятнадцатого столетия обретает сегодня обновлённый смысл и актуальность).

О том, сколько в мифологизированной «новой классике» оказалось откровенной графомании, а также циничной порнографии и обыкновенного бреда, сегодня потихоньку начинают говорить вслух. Есть надежда, что полновесный «разбор полётов» уже недалёк, о чём свидетельствуют участившиеся в либеральной прессе и в Интернете взвизги и всхлипы по поводу всё новых «посягательств» на неприкосновенность либеральных «священных коров» от литературы. Под видом «защиты российской культуры» от «плебса» происходит ползучая подмена этой самой российской, русской и национальной культуры неким космополитическим стандартом, агрессивным и, в сущности, принципиально антидуховным…

Возвращаясь к «Тотальному диктанту»… Очевидно и не требует особых доказательств то, что подобные всеобщие предприятия, связанные с унификацией представлений об общенациональном языке, имеют исключительное значение для воспитания народа и не могут преследовать только утилитарные цели. Эталоном для подобных проверок грамотности могут быть только произведения литературы, выдержавшие испытание временем и подтвердившие своё право на представление русского языка в его эталонном качестве. Обделывать собственные дела за счёт духовного здоровья нации, пользуясь сложившимися преимуществами, есть признак глубокого онтологического отчуждения от российский духовных корней…

Упомянутое происшествие есть одно из знаковых проявлений тех глубинных процессов, которые происходят сегодня в России.