Небо зовёт

Небо зовёт

В 1976 году Сергей Кузнецов закончил Ижевскую среднюю школу №65 и по настоянию классного руководителя отправился подавать документы в медицинский институт.  Он успешно сдаёт вступительные экзамены, но случайная встреча со старыми знакомыми, неожиданно поворачивает его судьбу  не в медицину, а в авиацию. Друзья с радостью в голосе сказали ему, что они  поступили в аэроклуб ДОСААФ на курсы вертолётчиков, и учёба там  засчитывается, как служба в армии.  Не откладывая дела в долгий ящик, Сергей пришёл в военкомат, чтобы подробно разузнать, какие документы нужны для поступления на курсы вертолётчиков. Там его предупредили, что врачебно-лётная комиссия очень строгая, и если что- нибудь не так,  то дорога в авиацию будет  закрыта навсегда. Просто и доходчиво. Нужен был рабочий стаж, и автозавод принял Сергея сначала учеником, а затем, после сдачи экзаменов фрезеровщиком, и  будущий вертолётчик уже самостоятельно обтачивал детали на станке.

В ДОСААФ стали обучать теории аэродинамики, вертолётовождению и прочим нужным для полётов наукам. Весной закончили курс теории и перешли к лётной практике. Всем курсантам  выдали военную форму и перевели на аэродром в Пирогово.

Курсанты осваивали вертолёты МИ-1. И когда исполнилось восемнадцать лет, они торжественно приняли воинскую присягу. Сергею нравилось летать, твёрдо держа ручку управления вертолёта. Сверху открывался прекрасный вид земли. Лётному мастерству обучал инструктор Юрий Леонидович  Щинов, вместе с ним  Сергей налетал шестьдесят часов. Тяжело  в учении - легко в бою.   В течение года курсанты набирались лётного опыта, и совершенствовали свои навыки.

В 1977 году закончилась лётная подготовка, и получил Сергей Кузнецов звание сержанта. Вернулся обратно на завод, но небо звало и манило к себе. Решил поступить в Кременчугское училище гражданской авиации. Пришлось ехать в Свердловск: там находилась приёмная комиссия.  Поехал туда  вместе с другом, который  поступил, а Сергей особо не старался на экзаменах и провалил их, его влекла военная авиация.

С мечтой о небе не расставался, даже когда  на радиозаводе  собирал приёмники «Сириус» и работал на телевидении электриком. В 1978 году в городе Бузулук, в котором находился УАЦ (учебный авиационный центр), повысил свою квалификацию и освоил новый вертолёт МИ-4. Отлетал положенное время и получил звание младшего лейтенанта. Военкомат предложил ему окончить  в ускоренном варианте лётное военное училище.

Весной 1980 года, через несколько дней после свадьбы, Сергей отправляется в Саратовское высшее военное авиационное  училище лётчиков. Весь курс занял всего три месяца. По его окончанию  младший лейтенант Сергей Кузнецов направляется  в Прикарпатский военный округ. И дальнейшая служба проходит в  340-м отдельном транспортно - боевом вертолётном полку, в посёлке Калинов.  И новое назначение лётчиком - штурманом на вертолёт Ми-8, который так тщательно изучал в училище. Хороший и надёжный летательный аппарат.

Декабрь 1980 года отметился тревожными событиями в соседней Польше, где было введено военное положение. Полк по первому приказу готовился туда вылететь. Приходилось много летать, и все ждали только сигнала, чтобы подняться в воздух и перелететь через границу.

Уже два года как шла война в Афганистане и из полка вертолётчики улетали туда в длительные командировки.  Появились среди лётного состава и потери.

Наступил 1981 год и в полку стали ходить упорные слухи, что вторую эскадрилью могут отправить в Афганистан. Служба есть служба, и военные люди подчиняются приказам. Вертолётчики жили в общежитии, и собранные чемоданы они хранили под кроватями, чтобы сборы на войну были короткими. Все были готовы выполнить поставленные задачи. Жена Сергея  находилась в Ижевске и ждала, когда разрешится квартирный вопрос, чтобы приехать к мужу.

В начале июня эскадрилью вертолётчиков подняли по боевой тревоге, и они в срочном порядке заняли места в  транспортном самолёте. После долгого перелёта оказались  в Средней Азии для акклиматизации и повышения боевого мастерства. Город  Кокайты встретил  их летним теплом и добродушием. Недалеко от города  находился вертолётный полк, в котором вертолётчикам нужно было не только пройти акклиматизацию, но и приобрести навыки полётов в горной местности, в разрежённом воздухе и посадкам на высокогорные площадки. Полетали там месяц - снова в транспортный ИЛ-76: и лейтенант  Сергей Кузнецов вместе с другими офицерами летит в афганский город Кандагар. Через четыре часа они оказались на аэродроме. В память ему врезалась первая встреча с Афганистаном. Как только приземлились на ВПП и зарулив на стоянку, транспортник открыл рампу, на них сразу  дохнуло настоявшимся за день пеклом.

Поселили на базе вертолётчиков в сборные модули, но и там зной всех доставал. Тогда придумали нехитрую конструкцию кондиционера.                                                                                   Взяли  ящик от НУРСа, сняли  с него крышку и заднюю стенку, затем укоротили и вставили в окно. Когда жара совсем донимала, то поливали водой  верблюжью колючку, которой плотно забивали самодельный кондиционер и делали небольшой сквознячок. Так и спасались от афганского зноя.

Первое время с непривычки в кабине вертолёта Ми-8 можно было обжечься об эбонитовую ручку управления: она от высокой температуры сильно нагревалась, да и сам корпус вертолёта летом прокаливался от солнца. Приходилось  бинтовать ручку управления, чтобы не повредить руку.  Но у всякого правила, есть своё исключение, тем более на войне, где каждая мелочь имеет свой смысл и значение.

В  модульном кубрике жили по два экипажа, а борттехники обитали в соседних. Начались интенсивные полёты по сопровождению  колонн с грузами,  продуктами питания, боеприпасами. Вертолёты МИ-8 летали на высоте 2-3 тысяч метров и моджахеды не могли достать их переносными зенитными комплексами «Стрела», которыми снабжали  Китай и Пакистан.

Ночью летали в пустыню, которая тянулась юго- западнее Кандагара. Ночные полёты отличались тем, что не надо включать светотехническое оборудование, чтобы не  привлекать внимание душманов. Зажигали только верхние огни на балке, а ведомый летящий сзади, видел направление полёта ведущего или группы вертолётов. Ночное небо хорошо просматривается, и видны большие звёзды. Вертолётный радиокомпас «золотая стрелка» показывает всё время на аэродром, и заблудиться в темноте или в незнакомой местности без видимых ориентиров невозможно. Душманы, услышав в темноте шум двигателя  вертолёта, то быстро тушили фары на машинах и открывали огонь из пулемётов. Иногда вертолёты возвращались обратно в полк с пробитым фюзеляжем. Когда пули попадали  в обшивку вертолёта, то слышался звук, будто по нему колотят молотком. У войны свои звуки и запахи.

Однажды в осеннее утро 1981 года, когда мутный рассвет только стал подниматься  над горами,  послышался шум подлетающего к базе одного вертолёта, хотя  на задание вылетела пара МИ-8.  Вертолёт сел на площадку и Сергей вместе с друзьями побежал  к нему узнать, что произошло. На базу вернулся только ведомый, а ведущий командир эскадрильи Николай Васильевич Бабенко был сбит душманами  возле реки Гильменд. Стало ясно из рассказа ведомого, что, когда они подлетели к переправе, по ведущему выстрелили из гранатомёта и попали в двигатель. Вертолёт загорелся и упал в реку. Экипаж весь погиб.

Три вертолёта МИ-8 взяли десант и вылетели на место боя.  Лететь до того места минут двадцать, надо только строго держать направление на юг, ближе к Пакистанской границе, там река делает резкий поворот. При подлёте к реке лейтенант Кузнецов увидел  самодельную переправу.  Пустые железные бочки были стянуты меж собой прочной веревкой, а сверху уложены доски, по которым  могли свободно проехать легковые машины.  Сбитого вертолёта нигде не было видно. Вдоль реки тянулись широкой полосой плотные зелёные кусты и невысокие раскидистые деревья. Недалеко от переправы МИ-8 сели на землю и высадили  десант. Один вертолёт полетел вниз по реке, а другой  осматривал правый берег.  Вертолёт, на котором был  лейтенанта Кузнецов, зашёл на боевой курс и пулёмётным огнём разрушил переправу.  Убедившись, что она разрушена, стали облетать   прибрежную полосу выискивая стоянку душманов.  Случайно  Сергей  увидел боковым зрением еле заметную машину, которая была закидана зелёными ветками.   Командир решил спуститься пониже и винтами раздуть ветки деревьев. Там увидели   груженые машины,  закрытые брезентом. По рации связались с десантниками, чтобы они подтянулись ближе к реке, а сами МИ-8 огнём стали подавлять сопротивление душманов. Караванщики с земли стреляли по ним из всех видов оружия. Бой продолжался  около часа. Душманы понесли потери и, побросав автомашины, скрылись в глубоких  кяризах. Подземные туннели служили для водоснабжения и могли тянуться на десятки километров, и  были надёжным укрытием.

Вскоре прибывший десант  досмотрел трофеи и обнаружил большое количество  реактивных снарядов, которыми душманы часто обстреливали военные городки, много стрелкового оружия и наркотики. Душманы  всё это везли для продолжения войны из Пакистана узкими тропами, по ночам, таясь от дозоров и поисковых групп. За проведенную операцию по обнаружению машин с оружием,  лейтенант Сергей Кузнецов был представлен к  ордену Красной Звезды.

Провоевал  он  в Афганистане больше года,  вернулся обратно в свой полк. Приехала жена Лена, с дочкой Олей, и им выделили комнату в семейном общежитии. Создавался новый авиационный отряд в Мукачево, куда  был направлен Сергей, для дальнейшего прохождения службы. В конце 1985 года Сергея Кузнецова назначили начальником парашютно-десантной службы отдельного вертолётного отряда, это являлось дополнительной нагрузкой в отряде, помимо его лётной работы.  Приехала сборная команда ВВС ПрикВО по парашютному спорту из Львова. Начальник парашютно-десантной службы Прикарпатского военного округа подполковник Сырчин, заметив  хорошую работу лейтенанта, при проведении сборов и парашютных прыжков, предложил повышение в должности. И вскоре лейтенант Сергей Кузнецов был  переведён в город Житомир в отдельную смешанную вертолётную эскадрилью.

26 апреля 1986 года старший лейтенант Сергей Кузнецов планировал  отметить годовщину своей свадьбы.  По такому случаю  на балконе  в кастрюле мариновалось мясо для шашлыка, были куплены продукты и приглашены гости.

Утром, услышав настойчивый автомобильный сигнал, он привычно вышел на балкон и увидел стоящий внизу УАЗ. Командир  помахал ему рукой и крикнул: «Сергей! Надевай лётную форму, бери портфель, и срочно едем в часть». Уже сидя в машине, командир посвятил его: «Что-то случилось на атомной станции в Чернобыле, и нужно будет срочно туда лететь. И добавил: « Подробности на месте,  сам толком ничего не знаю».

Приехали на аэродром, где их уже поджидала группа учёных и военных, рядом с ними стояли фотокорреспонденты со своей аппаратурой. Оказалось, что надо лететь на Чернобыльскую  атомную электростанцию и работать там, в  зависимости от обстоятельств. Необходимо будет  летать над разрушенным реактором, так чтобы учёные смогли сделать замеры радиации, а фотокорреспонденты сделать снимки для центральных газет.

От Житомира до Чернобыльской АЭС лёту минут тридцать. Сели для дозаправки  в Овруче. Прилетели на Чернобыльскую АЭС, выполнили облёт разрушенного реактора и зависли над ним. Учёные на длинном тросе опустили радиометр и стали измерять радиацию  над кратером. Было видно, как светиться пламенем горящая кладка. Снизу поднимался горячий воздух. Сергей вспомнил, как они прилетели летом в Афганистан и  как он тоже их встретил знойным воздухом.  Корреспонденты приникли к иллюминаторам и, наводя объективы на разрушенный блок, щёлкали фотоаппаратами.  Тогда радиация на высоте была  несколько  сот рентген в час. У прибора ДП-5 не хватало шкалы для измерения радиации. Приходилось летать на станцию ежедневно с различными задачами. Иногда  оставались ночевать в Овруче, а рано утром опять  получали полётное задание в Чернобыль. Правительственная комиссия приняла решение затампонировать реактор свинцом. Его привозили в мешках и грузили на борт вертолёта.  Вертолёт МИ-8 зависал над самым разрушенным реактором, и  с него сбрасывали мешки.  Это была адская работа.

После полётов на Чернобыль, по прибытии в часть, вертолёты тщательно дезактивировались специальными растворами и некоторые из них набирали столько радиации, что летать на них было  уже опасно для здоровья.  Несколько вертолётов разной  модификации уже покоились на кладбище заражённой техники.

Экипаж Ми-8 отлетал месяц, и врачи после осмотра запретили лётчикам  продолжать дальше полёты, отправив в госпиталь для тщательного обследования.

Наступил 1987 год. К тому времени старший лейтенант  Кузнецов летал уже командиром экипажа МИ-8. Из штаба военного округа поступило предложение слетать снова в Афганистан. Оказалось, что нужен был  экипаж для замены, а один из лётчиков по каким-то причинам не смог. Недолго думая, старший лейтенант Сергей Кузнецов согласился снова отправиться на войну.

Прилетели в узбекский город Каган, поближе к границе. Опять акклиматизация к местным условиям. Месяц полётов в условиях высокогорья и пыльных ветров. Дальше транспортный самолёт - и здравствуй, старый Кандагар, древняя столица Афганистана. Там был хороший аэродром, построенный ещё американцами. Лётчики хорошо помнят его  качественный асфальт с прорезиненным покрытием.

205-я отдельная вертолётная эскадрилья специального назначения подчинялась только   приказам из Москвы. Прибывших вертолётчиков распределили служить по разным местам. Старшему лейтенанту Сергею Кузнецову, можно сказать, повезло: его оставили в Кандагаре, он хорошо знал здешние места. Война набирала свои обороты и превратилась в затяжную. В начале войны у душманов было слабое вооружение, порой находили у них старые английские винтовки. В середине 80-х у них появились средства ПЗРК американские «Стингеры», и авиация стала нести потери. Но полёты при этом не прекращались,  и  приходилось менять тактику полётов. Стали летать на предельно - малых высотах, от пяти до пятнадцати метров над землёй.

Спецназ ВДВ приходилось высаживать с МИ-8 в разных местах для диверсионных операций.  Из разных источников приходили разведданные, куда «вертушки» с десантом вылетали на перехват караванов с оружием или в кишлак, где затаилась  банда моджахедов, и нужно было их оттуда выбить.

Летним вечером, когда солнце стало заходить за горы, и быстро наступала темнота. Два  Ми-8 командиром экипажа одного из них был Сергей Кузнецов, высадили  двенадцать  спецназовцев в пустынной местности по наводке одного местного жителя, который сотрудничал с разведкой. Группа ушла на задание, и  их  нужно  было забрать ровно через сутки. Десантники взяли с собой боеприпасы, питание и воду только на это время.

Пришло время забрать бойцов, но внезапно задул злой «афганец» и кругом всё заволокло песочным  туманом. Лететь при такой видимости невозможно. Стали ждать и надеяться, что сильный ветер немного стихнет, чтобы подняться в воздух. Ночь прошла в тревожном ожидании. К утру ветер затих, в пыльном ореоле солнца не видно, и вертолёты, набрав высоту, полетели за десантниками. Они выполнили боевую задачу, перехватили караван с оружием. При подлёте к месту, откуда нужно было взять на борт десант, вертолёт был обстрелян и, отвечая своим пулемётным огнем, уничтожил несколько душманов. За выполнение операции по уничтожению каравана, весь лётный состав был  представлен к боевым наградам, а  Сергея Кузнецова  ко второму ордену Красной Звезды. По традиции отметили эту награду с боевыми товарищами, налив по сто грамм водки в «нурсики». Вертолёты Ми-8  снискали добрую славу на войне, их называли «пчёлками» и «рабочей лошадкой». Они высаживали десант, забирали раненых с поля боя, поддерживали своим огнём сверху, практически ничем не защищённые.

Под конец  войны в Афганистане Сергей Кузнецов, участвуя в операции по уничтожению большого скопления душманов, и проведя ещё несколько удачных боевых вылетов, был  представлен к третьему ордену Красной Звезды. Кандагар - самая южная территория пребывания советских войск, и вертолётчики контролировали её вплоть до пакистанской границы.

В начале 1988 года согласно женевским соглашениям началась поэтапная кампания по выводу ограниченного контингента войск. Пехотные подразделения стали готовиться к выходу из Афганистана, и стягивались  к северным провинциям, ближе к границе Союза. «Вертушки» прикрывали их отход и пресекали различные вылазки душманов. Военные городки,  и кое- какую технику оставили местным жителям. Войска старались уходить, не вступая в боестолкновения: война  была на исходе и лишние потери были не нужны.

Война закончилась для старшего лейтенанта Сергея Кузнецова осенью 1988 года. В составе 205-й отдельной вертолётной эскадрильи спецназа, поднялся на своём МИ-8 с последнего места базирования городка Фарахруд и взял курс на туркменский город Мары. Там сдал личное оружие и, получив новый приказ, отбыл в родную часть в Житомир, где его с нетерпением ждали жена Елена и дочка Оля.

В 1990-91 годы  капитан Сергей Кузнецов выполнял воинский долг в Сирийской Арабской Республики. Летал командиром вертолёта Ми-8, постановщика радиоэлектронных помех.

Уволился из армии в 1993 году в звании майора, по сокращению штатов. Вернулся вместе с семьёй в Ижевск.

Война ворвалась в его сознание своей жесткостью и глубокой реалистичностью, в которой нужно было выжить. У всяких войн мало правил цивилизованных, там нужно видеть противника в прицел, а иначе он нажмёт быстрее тебя на курок своего оружия.

Александр Абдулаев

.

В 1976 году Сергей Кузнецов закончил Ижевскую среднюю школу №65 и, по настоянию классного руководителя, отправился подавать документы в медицинский институт. Он успешно сдаёт вступительные экзамены, но случайная встреча со старыми знакомыми, неожиданно поворачивает его судьбу  не в медицину, а в авиацию. Друзья с радостью в голосе сказали ему, что они  поступили в аэроклуб ДОСААФ на курсы вертолётчиков, и учёба там  засчитывается, как служба в армии.  Не откладывая дела в долгий ящик, Сергей пришёл в военкомат, чтобы подробно разузнать, какие документы нужны для поступления на курсы вертолётчиков. Там его предупредили, что врачебно-лётная комиссия очень строгая, и если что- нибудь не так,  то дорога в авиацию будет  закрыта навсегда. Просто и доходчиво. Нужен был рабочий стаж, и автозавод принял Сергея сначала учеником, а затем, после сдачи экзаменов фрезеровщиком, и  будущий вертолётчик уже самостоятельно обтачивал детали на станке.

В ДОСААФ стали обучать теории аэродинамики, вертолётовождению и прочим нужным для полётов наукам. Весной закончили курс теории и перешли к лётной практике. Всем курсантам  выдали военную форму и перевели на аэродром в Пирогово.

Курсанты осваивали вертолёты МИ-1. И когда исполнилось восемнадцать лет, они торжественно приняли воинскую присягу. Сергею нравилось летать, твёрдо держа ручку управления вертолёта. Сверху открывался прекрасный вид земли. Лётному мастерству обучал инструктор Юрий Леонидович  Щинов, вместе с ним  Сергей налетал шестьдесят часов. Тяжело  в учении - легко в бою.   В течение года курсанты набирались лётного опыта, и совершенствовали свои навыки.

В 1977 году закончилась лётная подготовка, и получил Сергей Кузнецов звание сержанта. Вернулся обратно на завод, но небо звало и манило к себе. Решил поступить в Кременчугское училище гражданской авиации. Пришлось ехать в Свердловск: там находилась приёмная комиссия.  Поехал туда  вместе с другом, который  поступил, а Сергей особо не старался на экзаменах и провалил их, его влекла военная авиация.

С мечтой о небе не расставался, даже когда  на радиозаводе  собирал приёмники «Сириус» и работал на телевидении электриком. В 1978 году в городе Бузулук, в котором находился УАЦ (учебный авиационный центр), повысил свою квалификацию и освоил новый вертолёт МИ-4. Отлетал положенное время и получил звание младшего лейтенанта. Военкомат предложил ему окончить  в ускоренном варианте лётное военное училище.

Весной 1980 года, через несколько дней после свадьбы, Сергей отправляется в Саратовское высшее военное авиационное  училище лётчиков. Весь курс занял всего три месяца. По его окончанию  младший лейтенант Сергей Кузнецов направляется  в Прикарпатский военный округ. И дальнейшая служба проходит в  340-м отдельном транспортно - боевом вертолётном полку, в посёлке Калинов.  И новое назначение лётчиком - штурманом на вертолёт Ми-8, который так тщательно изучал в училище. Хороший и надёжный летательный аппарат.

Декабрь 1980 года отметился тревожными событиями в соседней Польше, где было введено военное положение. Полк по первому приказу готовился туда вылететь. Приходилось много летать, и все ждали только сигнала, чтобы подняться в воздух и перелететь через границу.

Уже два года как шла война в Афганистане и из полка вертолётчики улетали туда в длительные командировки.  Появились среди лётного состава и потери.

Наступил 1981 год и в полку стали ходить упорные слухи, что вторую эскадрилью могут отправить в Афганистан. Служба есть служба, и военные люди подчиняются приказам. Вертолётчики жили в общежитии, и собранные чемоданы они хранили под кроватями, чтобы сборы на войну были короткими. Все были готовы выполнить поставленные задачи. Жена Сергея  находилась в Ижевске и ждала, когда разрешится квартирный вопрос, чтобы приехать к мужу.

В начале июня эскадрилью вертолётчиков подняли по боевой тревоге, и они в срочном порядке заняли места в  транспортном самолёте. После долгого перелёта оказались в Средней Азии для акклиматизации и повышения боевого мастерства. Город  Кокайты встретил  их летним теплом и добродушием. Недалеко от города  находился вертолётный полк, в котором вертолётчикам нужно было не только пройти акклиматизацию, но и приобрести навыки полётов в горной местности, в разрежённом воздухе и посадкам на высокогорные площадки. Полетали там месяц - снова в транспортный ИЛ-76: и лейтенант  Сергей Кузнецов вместе с другими офицерами летит в афганский город Кандагар. Через четыре часа они оказались на аэродроме. В память ему врезалась первая встреча с Афганистаном. Как только приземлились на ВПП и зарулив на стоянку, транспортник открыл рампу, на них сразу  дохнуло настоявшимся за день пеклом.

Поселили на базе вертолётчиков в сборные модули, но и там зной всех доставал. Тогда придумали нехитрую конструкцию кондиционера.

.

Взяли  ящик от НУРСа, сняли  с него крышку и заднюю стенку, затем укоротили и вставили в окно. Когда жара совсем донимала, то поливали водой  верблюжью колючку, которой плотно забивали самодельный кондиционер и делали небольшой сквознячок. Так и спасались от афганского зноя.

Первое время с непривычки в кабине вертолёта Ми-8 можно было обжечься об эбонитовую ручку управления: она от высокой температуры сильно нагревалась, да и сам корпус вертолёта летом прокаливался от солнца. Приходилось  бинтовать ручку управления, чтобы не повредить руку.  Но у всякого правила, есть своё исключение, тем более на войне, где каждая мелочь имеет свой смысл и значение.

В  модульном кубрике жили по два экипажа, а борттехники обитали в соседних. Начались интенсивные полёты по сопровождению  колонн с грузами,  продуктами питания, боеприпасами. Вертолёты МИ-8 летали на высоте 2-3 тысяч метров и моджахеды не могли достать их переносными зенитными комплексами «Стрела», которыми снабжали  Китай и Пакистан.

Ночью летали в пустыню, которая тянулась юго- западнее Кандагара. Ночные полёты отличались тем, что не надо включать светотехническое оборудование, чтобы не привлекать внимание душманов. Зажигали только верхние огни на балке, а ведомый летящий сзади, видел направление полёта ведущего или группы вертолётов. Ночное небо хорошо просматривается, и видны большие звёзды. Вертолётный радиокомпас «золотая стрелка» показывает всё время на аэродром, и заблудиться в темноте или в незнакомой местности без видимых ориентиров невозможно. Душманы, услышав в темноте шум двигателя  вертолёта, то быстро тушили фары на машинах и открывали огонь из пулемётов. Иногда вертолёты возвращались обратно в полк с пробитым фюзеляжем. Когда пули попадали  в обшивку вертолёта, то слышался звук, будто по нему колотят молотком. У войны свои звуки и запахи.

Однажды в осеннее утро 1981 года, когда мутный рассвет только стал подниматься  над горами,  послышался шум подлетающего к базе одного вертолёта, хотя  на задание вылетела пара МИ-8.  Вертолёт сел на площадку и Сергей вместе с друзьями побежал  к нему узнать, что произошло. На базу вернулся только ведомый, а ведущий командир эскадрильи Николай Васильевич Бабенко был сбит душманами  возле реки Гильменд. Стало ясно из рассказа ведомого, что, когда они подлетели к переправе, по ведущему выстрелили из гранатомёта и попали в двигатель. Вертолёт загорелся и упал в реку. Экипаж весь погиб.

Три вертолёта МИ-8 взяли десант и вылетели на место боя.  Лететь до того места минут двадцать, надо только строго держать направление на юг, ближе к Пакистанской границе, там река делает резкий поворот. При подлёте к реке лейтенант Кузнецов увидел  самодельную переправу.  Пустые железные бочки были стянуты меж собой прочной веревкой, а сверху уложены доски, по которым  могли свободно проехать легковые машины.  Сбитого вертолёта нигде не было видно. Вдоль реки тянулись широкой полосой плотные зелёные кусты и невысокие раскидистые деревья. Недалеко от переправы МИ-8 сели на землю и высадили  десант. Один вертолёт полетел вниз по реке, а другой  осматривал правый берег.  Вертолёт, на котором был  лейтенанта Кузнецов, зашёл на боевой курс и пулёмётным огнём разрушил переправу.

.

Убедившись, что она разрушена, стали облетать   прибрежную полосу выискивая стоянку душманов.  Случайно  Сергей  увидел боковым зрением еле заметную машину, которая была закидана зелёными ветками.   Командир решил спуститься пониже и винтами раздуть ветки деревьев. Там увидели   груженые машины,  закрытые брезентом. По рации связались с десантниками, чтобы они подтянулись ближе к реке, а сами МИ-8 огнём стали подавлять сопротивление душманов. Караванщики с земли стреляли по ним из всех видов оружия. Бой продолжался  около часа. Душманы понесли потери и, побросав автомашины, скрылись в глубоких  кяризах. Подземные туннели служили для водоснабжения и могли тянуться на десятки километров, и  были надёжным укрытием.

Вскоре прибывший десант  досмотрел трофеи и обнаружил большое количество  реактивных снарядов, которыми душманы часто обстреливали военные городки, много стрелкового оружия и наркотики. Душманы  всё это везли для продолжения войны из Пакистана узкими тропами, по ночам, таясь от дозоров и поисковых групп. За проведенную операцию по обнаружению машин с оружием,  лейтенант Сергей Кузнецов был представлен к  ордену Красной Звезды.

Провоевал  он  в Афганистане больше года,  вернулся обратно в свой полк. Приехала жена Лена, с дочкой Олей, и им выделили комнату в семейном общежитии. Создавался новый авиационный отряд в Мукачево, куда  был направлен Сергей, для дальнейшего прохождения службы. В конце 1985 года Сергея Кузнецова назначили начальником парашютно-десантной службы отдельного вертолётного отряда, это являлось дополнительной нагрузкой в отряде, помимо его лётной работы.  Приехала сборная команда ВВС ПрикВО по парашютному спорту из Львова. Начальник парашютно-десантной службы Прикарпатского военного округа подполковник Сырчин, заметив  хорошую работу лейтенанта, при проведении сборов и парашютных прыжков, предложил повышение в должности. И вскоре лейтенант Сергей Кузнецов был переведён в город Житомир в отдельную смешанную вертолётную эскадрилью.

26 апреля 1986 года старший лейтенант Сергей Кузнецов планировал  отметить годовщину своей свадьбы.  По такому случаю  на балконе  в кастрюле мариновалось мясо для шашлыка, были куплены продукты и приглашены гости.

Утром, услышав настойчивый автомобильный сигнал, он привычно вышел на балкон и увидел стоящий внизу УАЗ. Командир  помахал ему рукой и крикнул: «Сергей! Надевай лётную форму, бери портфель, и срочно едем в часть». Уже сидя в машине, командир посвятил его: «Что-то случилось на атомной станции в Чернобыле, и нужно будет срочно туда лететь. И добавил: «Подробности на месте,  сам толком ничего не знаю».

Приехали на аэродром, где их уже поджидала группа учёных и военных, рядом с ними стояли фотокорреспонденты со своей аппаратурой. Оказалось, что надо лететь на Чернобыльскую  атомную электростанцию и работать там, в  зависимости от обстоятельств. Необходимо будет  летать над разрушенным реактором, так чтобы учёные смогли сделать замеры радиации, а фотокорреспонденты сделать снимки для центральных газет.

От Житомира до Чернобыльской АЭС лёту минут тридцать. Сели для дозаправки  в Овруче. Прилетели на Чернобыльскую АЭС, выполнили облёт разрушенного реактора и зависли над ним. Учёные на длинном тросе опустили радиометр и стали измерять радиацию  над кратером. Было видно, как светиться пламенем горящая кладка. Снизу поднимался горячий воздух. Сергей вспомнил, как они прилетели летом в Афганистан и  как он тоже их встретил знойным воздухом.  Корреспонденты приникли к иллюминаторам и, наводя объективы на разрушенный блок, щёлкали фотоаппаратами.  Тогда радиация на высоте была  несколько  сот рентген в час. У прибора ДП-5 не хватало шкалы для измерения радиации. Приходилось летать на станцию ежедневно с различными задачами. Иногда  оставались ночевать в Овруче, а рано утром опять получали полётное задание в Чернобыль. Правительственная комиссия приняла решение затампонировать реактор свинцом. Его привозили в мешках и грузили на борт вертолёта.  Вертолёт МИ-8 зависал над самым разрушенным реактором, и  с него сбрасывали мешки.  Это была адская работа.

После полётов на Чернобыль, по прибытии в часть, вертолёты тщательно дезактивировались специальными растворами и некоторые из них набирали столько радиации, что летать на них было  уже опасно для здоровья.  Несколько вертолётов разной  модификации уже покоились на кладбище заражённой техники.

Экипаж Ми-8 отлетал месяц, и врачи после осмотра запретили лётчикам  продолжать дальше полёты, отправив в госпиталь для тщательного обследования.

Наступил 1987 год. К тому времени старший лейтенант  Кузнецов летал уже командиром экипажа МИ-8. Из штаба военного округа поступило предложение слетать снова в Афганистан. Оказалось, что нужен был  экипаж для замены, а один из лётчиков по каким-то причинам не смог. Недолго думая, старший лейтенант Сергей Кузнецов согласился снова отправиться на войну.

.

Прилетели в узбекский город Каган, поближе к границе. Опять акклиматизация к местным условиям. Месяц полётов в условиях высокогорья и пыльных ветров. Дальше транспортный самолёт - и здравствуй, старый Кандагар, древняя столица Афганистана. Там был хороший аэродром, построенный ещё американцами. Лётчики хорошо помнят его  качественный асфальт с прорезиненным покрытием.

205-я отдельная вертолётная эскадрилья специального назначения подчинялась только   приказам из Москвы. Прибывших вертолётчиков распределили служить по разным местам. Старшему лейтенанту Сергею Кузнецову, можно сказать, повезло: его оставили в Кандагаре, он хорошо знал здешние места. Война набирала свои обороты и превратилась в затяжную. В начале войны у душманов было слабое вооружение, порой находили у них старые английские винтовки. В середине 80-х у них появились средства ПЗРК американские «Стингеры», и авиация стала нести потери. Но полёты при этом не прекращались,  и  приходилось менять тактику полётов. Стали летать на предельно - малых высотах, от пяти до пятнадцати метров над землёй.

Спецназ ВДВ приходилось высаживать с МИ-8 в разных местах для диверсионных операций.  Из разных источников приходили разведданные, куда «вертушки» с десантом вылетали на перехват караванов с оружием или в кишлак, где затаилась  банда моджахедов, и нужно было их оттуда выбить.

Летним вечером, когда солнце стало заходить за горы, и быстро наступала темнота. Два  Ми-8 командиром экипажа одного из них был Сергей Кузнецов, высадили двенадцать  спецназовцев в пустынной местности по наводке одного местного жителя, который сотрудничал с разведкой. Группа ушла на задание, и  их  нужно  было забрать ровно через сутки. Десантники взяли с собой боеприпасы, питание и воду только на это время.

Пришло время забрать бойцов, но внезапно задул злой «афганец» и кругом всё заволокло песочным  туманом. Лететь при такой видимости невозможно. Стали ждать и надеяться, что сильный ветер немного стихнет, чтобы подняться в воздух. Ночь прошла в тревожном ожидании. К утру ветер затих, в пыльном ореоле солнца не видно, и вертолёты, набрав высоту, полетели за десантниками. Они выполнили боевую задачу, перехватили караван с оружием. При подлёте к месту, откуда нужно было взять на борт десант, вертолёт был обстрелян и, отвечая своим пулемётным огнем, уничтожил несколько душманов. За выполнение операции по уничтожению каравана, весь лётный состав был  представлен к боевым наградам, а  Сергея Кузнецова  ко второму ордену Красной Звезды. По традиции отметили эту награду с боевыми товарищами, налив по сто грамм водки в «нурсики». Вертолёты Ми-8  снискали добрую славу на войне, их называли «пчёлками» и «рабочей лошадкой». Они высаживали десант, забирали раненых с поля боя, поддерживали своим огнём сверху, практически ничем не защищённые.

Под конец  войны в Афганистане Сергей Кузнецов, участвуя в операции по уничтожению большого скопления душманов, и проведя ещё несколько удачных боевых вылетов, был  представлен к третьему ордену Красной Звезды. Кандагар - самая южная территория пребывания советских войск, и вертолётчики контролировали её вплоть до пакистанской границы.

В начале 1988 года согласно женевским соглашениям началась поэтапная кампания по выводу ограниченного контингента войск. Пехотные подразделения стали готовиться к выходу из Афганистана, и стягивались  к северным провинциям, ближе к границе Союза. «Вертушки» прикрывали их отход и пресекали различные вылазки душманов. Военные городки,  и кое- какую технику оставили местным жителям. Войска старались уходить, не вступая в боестолкновения: война  была на исходе и лишние потери были не нужны.

.

Война закончилась для старшего лейтенанта Сергея Кузнецова осенью 1988 года. В составе 205-й отдельной вертолётной эскадрильи спецназа, поднялся на своём МИ-8 с последнего места базирования городка Фарахруд и взял курс на туркменский город Мары. Там сдал личное оружие и, получив новый приказ, отбыл в родную часть в Житомир, где его с нетерпением ждали жена Елена и дочка Оля.

В 1990-91 годы  капитан Сергей Кузнецов выполнял воинский долг в Сирийской Арабской Республики. Летал командиром вертолёта Ми-8, постановщика радиоэлектронных помех.

Уволился из армии в 1993 году в звании майора, по сокращению штатов. Вернулся вместе с семьёй в Ижевск.

Война ворвалась в его сознание своей жесткостью и глубокой реалистичностью, в которой нужно было выжить. У всяких войн мало правил цивилизованных, там нужно видеть противника в прицел, а иначе он нажмёт быстрее тебя на курок своего оружия.