Единственно верный путь

Иван ГОЛУБНИЧИЙ 08 декабря 2016 115

25 лет без СССР

В этом году исполнилось четверть века, как прекратил своё существование Союз Советских Социалистических республик – великое многонациональное государство, в основе которого лежали такие принципы, как социальное равенство, братство народов (интернационализм), преемственность по отношению к великому и героическому прошлому Российского Государства, приверженность традиционным общечеловеческим ценностям, уважение к национальному началу, соблюдение естественных прав человека – права на труд, на медицинскую помощь, на образование, на безопасность и т.д. На протяжении семи десятилетий СССР давал всему миру пример явленной возможности осуществления социально ориентированного, политически адекватного, мирного, стабильного государства, свободного от сколько-нибудь значительных социальных противоречий, сверхсостоятельного в интеллектуальном, научно-техническом отношении, обладающего богатейшей культурой и, самое главное, – устойчивой мотивацией своего существования. Как только ни глумились в перестроечные годы пропагандисты «демократических преобразований» над идеей Светлого Будущего, к которому шёл советский народ!.. Сегодня, закрыв глаза и отматывая киноплёнку памяти назад, порой удаётся даже и на чувственном уровне вернуть это ощущение общего воодушевления, которым сопровождалась повседневность. Жизнь, как ей и положено, была разная, были в ней дни и радости, и рутины – но над всеми этими, порой субъективными, ощущениями непрерывно реяло, светилось, проступало вдали то самое Светлое Будущее, ради которого наш великий многонациональный советский народ готов был пережить любые испытания. На этом пути нас вдохновляли харизматичные и идейно-содержательные образы героев прошлого – как отдалённого, так и совсем близкого; были свои герои и в современности – герои настоящие, а не «раскрученные» средствами информации. Время давало своих героев, людей с большой буквы, образцы для подражания – «делать бы жизнь с кого». Проблема нынешней России именно в неопределённости бытийной мотивации. На протяжении долгого времени идеологи «либеральной демократии» методично вколачивали в сознание народа убогую установку на то, что только личное материальное благосостояние есть истинная цель для человека. Любая высокая цель подвергалась глумлению и шельмованию, в лучшем случае как праздная фантазия, в худшем – как неадекватность и «предрасположенность к антиобщественным действиям». Мы и сейчас порой видим, с какой остервенелой ненавистью доморощенные «либералы» обличают самые героические и самоотверженные подвиги героев Советской эпохи – от времён князя Владимира до Великой Отечественной войны и событий новейшей истории. Отчасти это выполнение требований заокеанского работодателя, но лишь отчасти. В значительной мере это проявление неизбывного комплекса неполноценности ничтожных, несостоявшихся людишек перед подлинным величием человеческого духа. «Либерал», что называется, на дух не переносит существования героев. В представлении «либерала» любой человек должен иметь цену, выраженную в определённом количестве «условных единиц», и за эту цену делать то, что от него потребуют. Человек, способный к высоким порывам, к самопожертвованию – ради Отечества, ради других людей – «либеральным» сознанием определяется как сумасшедший или асоциальный тип. В советское время люди с самосознанием нынешних «либералов» были вынуждены мимикрировать и скрывать свою сущность. Жизнь показала, что им часто это удавалось, и некоторые из них сделали головокружительную партийную и даже государственную карьеру. Именно они обманули народ и разрушили СССР.

Также одним из основополагающих факторов советского общества было понятие долга. Долга не в нынешнем смысле – перед банком, кредитором, а долга перед обществом, перед страной, перед народом. Этот фактор также вызывает неизменную ненависть нынешних носителей «либерального» сознания. В перестроечные годы получила распространение такая как бы хлёсткая, а на деле – подловатая фраза-установка: «Никто никому ничего не должен!» Под непосредственным влиянием этой мировоззренческой установки формировалось поколение «новых русских» – холодных эгоистов-потребителей, ненавидящих и презирающих всё то, что выходит за рамки их личного благополучия. Многих из этих людей перемолола мельница «лихих девяностых»; некоторые тихо спиваются и бомжуют ныне. Но кто-то достиг некоторого успеха и более всего боится его потерять. Но счастья нет ни у кого. Светлое Будущее растаяло, на его месте осталась рутина выживания и смертельная пустота «стяжания ценностей на земле».

Ещё одна установка, внедрённая в сознание народа в перестроечные времена, звучит так: «Всё это было и в советское время, просто от нас это скрывали». Подлость и лживость этого утверждения очевидна, и только целенаправленное внушение способствовало его распространению. На самом деле многие вещи в советское время были практически немыслимыми. Например, учась в школе, мы слышали о том, что где-то там, на загнивающем Западе, есть такие люди – наркоманы. Мало кто видел настоящего наркомана в реальности, хотя, вероятно, они и были. Но фактически их не было, и утверждать, что «это тоже было» – значит, подло обманывать тех, кто по возрасту не может знать о том, что было на самом деле… То же самое можно сказать и о таких явлениях, как проституция, взяточничество, казнокрадство и т.д. Всё было, как и всегда в любом человеческом обществе, но, как говорится, дело в степенях. Все эти явления были постыдными, предосудительными и подвергались систематическому искоренению и профилактике. И уж точно никому не приходило в голову считать их «нормальными» и на этом основании заслуживающими всяческого снисхождения, а то и прямой реабилитации…

Одним из онтологически значимых факторов советского общества была нравственная чистота советского человека, также многократно осмеянная «демократами» – прислужниками иностранных спецслужб и проводниками западной экспансии. Приводятся «примеры» безнравственного поведения как представителей власти, так и простого народа. Делается всё это, как правило, мелочно, подловато, с передёргиваниями, натяжками и подгонками. Человек изначально не совершенен, не был он совершенен и в советском обществе. Но отличительная особенность советского общества была в том, что каждый его гражданин точно знал различия между Добром и Злом. Наиболее близко лежащий пример. В советское время школьники и сквернословили, и выпивали, и совершали иногда разного рода противоправные проступки… Казалось бы, говорит нынешний либерал или деморализованный обыватель, что изменилось?! Всё как минимум осталось по-прежнему, только раньше мы лицемерно закрывали на это глаза, а ныне открыто смотрим правде в лицо!.. Эти утверждения суть лживая демагогия. Любой советский подросток, делая что-то из названного, в душе прекрасно знал, что он поступает дурно. Вообще, одна из наших нынешних трагедий состоит в том, что родилось уже несколько поколений людей, совершенно искренне не различающих добра и зла в традиционном понимании этих понятий. Когда слышишь на улице, как молодые люди, юноши и девушки, спокойно и рассудительно разговаривают между собой грязным циничным матом, становится по-настоящему страшно; понимаешь, что это в каком-то смысле уже другие люди. Это – огромное «достижение» и преступление «либералов», за которое они несут полную историческую ответственность.

Говорить о безнравственности власти – дело весьма благодарное, особенно в нынешнее время – время «победившей демократии», но гораздо более продуктивно было бы вспомнить о том, сколь жёстко и бескомпромиссно реагировала советская система на преступления и проступки должностных лиц. Делалось это порой весьма и весьма жёстко, но жёсткость эта была продиктована необходимостью укрепления безопасности народа и авторитета Советской власти. Излишне, полагаю, сравнивать степень «греховности» советской бюрократии с морально-нравственным состоянием нынешнего чиновничества. И дело не в том, что советские государственные чиновники были честнее или вороватее нынешних (и тогда были всякие!), дело в том, что советская система обладала действенными механизмами выявления и пресечения злоупотреблений, в том числе и среди разного уровня начальства. Сегодня, при режиме «ручного управления», подобная система, увы, отсутствует. Плоды этого мы видим в последнее время очень часто – в виде арестов и задержаний чиновников запредельно высокого уровня. Бывает, ещё вчера тот или иной деятель с высокой трибуны надменно изрекал истины, поучая неразумных сограждан, а ныне он с недовольным лицом, ведомый под ручку сотрудником органов, плетётся в зал судебных заседаний, а его адвокаты спешно собирают медицинские справки, свидетельствующие о невозможности его пребывания под стражей за взятки и коррупцию… К нему ходят правозащитники, его коллеги раздают интервью, в которых говорят, что они «не верят» в то, что тот или иной хороший человек и государственный деятель мог совершить что-то предосудительное («не верят», и всё; как будто это имеет какое-то значение)…

Одно из самых нечистоплотных порождений диссидентско-антисоветского агитпропа – это внедрение (а точнее – перенесение из специфической социальное среды) в общественное сознание негативно окрашенного термина «стукач». Причём при систематическом наблюдении легко установить, что термин этот применялся ими исключительно «для внешнего использования» – т.е. когда требовалось подвергнуть травле честных, законопослушных советских граждан, сообщающих «куда следует» о признаках преступных действий, направленных на расшатывание государственного строя. Этот термин использовался очень произвольно, при этом откровенное доносительство самих «свободолюбцев» рассматривалось исключительно как «проявление гражданской позиции». Вспомним печально известное письмо 1993 года «представителей творческой интеллигенции» к президенту Ельцину с требованием «Раздавить гадину!»). Вспомним признание «агента Ветрова» о согласии на сотрудничество с лагерной администрацией. Казалось бы – вот случай прямого и непосредственного, классического стукачества, зафиксированного чистосердечным признанием, вот о ком бы сказать во весь голос нынешним «правдецам»… Нет. Этот свой, этому можно.

Читая и просматривая разного рода диссидентскую и околодиссидентскую литературу, можно найти множество свидетельств гнилости и органической шкурности этой среды. И это естественно, поскольку в борьбе за очередные тридцать сребреников была жестокая конкуренция, поощряемая опытными и несентиментальными хозяевами. В процессе борьбы с «преступным советским режимом» взращивалась прослойка деморализованных людей, которые были способны на всё ради иудиного заработка и удовлетворения своих человеконанавистнических комплексов. Когда они разрушили Советский Союз, они дали полную волю своим человеконанавистническим интенциям. Невозможно без отвращения и внутреннего содрогания читать о том, как они использовали лучшие, гуманистические стороны советского строя для того, чтобы паразитировать на нём и исподволь расшатывать его основы. В том, что их усилия оказались действенными, в некоторой степени «виновата» гуманность советского строя, который с излишней снисходительностью относился к явлениям, которые требовали более глубокого понимания и более жёсткой реакции.

Фактор братства народа входит в число наиболее ненавистных для нынешнего «либерала» (в прежней терминологии – «демократа», но тоже в кавычках). Их, получающих вспомоществования от заокеанских хозяев, просто корёжит от сознания того, что, несмотря на то, что СССР уже 25 лет не существует, в современной России в гармоничном единстве живут народы разных национальностей, традиций, вероисповеданий. Казалось бы – сколько усилий и средств было потрачено на то, чтобы внести раскол в единство России! Средства применялись самые подлые – «расчёсывание» ран прошлого, зачастую сложного и неоднозначного, эксплуатация лживых мифов и обывательских домыслов, прямая дезинформация общественного мнения и апеллирование к эмоциям. Сегодня уже ясно, что все эти злонамеренные ухищрения не достигли цели. И хотя полноценной государственной идеологии пока ещё нет, но российская нация на сегодняшний день зафиксировала своё внутреннее единство – единство инстинктивное, основанное на опыте многовекового совместного сосуществования, общности исторических целей и, скажем прямо, глубокой взаимной человеческой симпатии народов России друг к другу. Здесь необходимо сказать, что это самое братство народов есть прямое драгоценное наследие СССР. Не говорить об этом – значит, загонять себя в исторический угол полуправды и лить воду на мельницу заклятых врагов России. Никакие исторические коллизии не смогут отменить той непреложной истины, что именно Советская власть дала возможность народам СССР для рывка в развитии, в просвещении, в обретении социальной гармонии и исторического смысла. Великое Будущее, светившее народам СССР на протяжении всего пути, требовало от людей душевного горения и личностного совершенства. Путь этот был насильственно прерван в Беловежской Пуще 8 декабря 1991 года, но путь истории не окончен, и опыт СССР неизбежно понадобится нам в ближайшем будущем, когда произойдёт долгожданное и полное осознание произошедшего.

Возвращаясь к исходной теме. Двадцать пять лет мы живём без СССР. В первые годы после его разрушения большинство наших сограждан не до конца понимало глубинный смысл произошедшего. Большинство простых людей совершенно искренне думало, что вот сейчас мы избавимся от всех негативных явлений (которые, разумеется, были в государстве), и заживём «как в европейских странах». Очень хорошо помнится та атмосфера бессмысленной эйфории, которая преобладала тогда в общества – эта атмосфера насаждалась «демократическими» СМИ и готовила народ к позитивному восприятию «перемен». Народу тупо навязывали абсурдные байки о том, что теперь «каждый хозяин ресторана (магазина) будет держаться за каждого клиента»; что «невидимая рука рынка отрегулирует цены и качество товаров»; что «профессиональная армия намного эффективней призывного рабства» и т.д. С тех пор у нас было достаточно времени, чтобы избавиться от иллюзий. К сожалению, нельзя сказать, что мы использовали полностью эти возможности. В мировоззренческой сфере по-прежнему преобладает нестроение. Фантомы демократии, монархизма, теократии, язычества и пр. замутняют сознание народа, героически победившего фашизм и построившего великую Советскую державу. Несмотря на установившийся в последние годы патриотический дискурс, в народное сознание продолжают агрессивно внедрять антисоветские мифы и прямую антиисторическую дезинформацию. Вследствие этого раскол в обществе, стимулируемый прогрессирующим социальным неравенством, не преодолевается, и перспективы его преодоления становятся всё более расплывчатыми. Отсутствие общенациональной идеи препятствует обретению народом полноценного национального самосознания, поэтому наша страна, сохранившая себя в годину смуты, всё ещё стоит на перепутье.

Двадцатипятилетие разрушения СССР, а также приближающееся столетие Великого Октября дают нам повод и возможность для полноценного осмысления всего, что с нами произошло, и всего, к чему мы пришли. С высоты четвертьвекового опыта пребывания в режиме «либеральной демократии» и жёсткого капитализма мы имеем основания прямо констатировать, что семь десятилетий существования Союза Советских Социалистических Республик есть лучшее из того, что было в нашей истории. Мы должны признать и сказать во всеуслышание, что все драматические этапы становления СССР были оправданы грандиозным величием достигнутого результата. Мы должны признать, что Советский строй на момент его предательского уничтожения был жизнеспособным, но оказался уязвимым перед лицом внутреннего предательства. Мы должны сказать о том, что подобный исторический опыт оказался под силу только народу России, объединившему и организовавшему братские народы, вошедшие в состав СССР. В своём дальнейшем историческом пути мы должны использовать опыт СССР. Очевидно, что в обозримом будущем ничего подобного не сможет повториться. Но очевидно и то, что другого пути, нежели народовластие и социализм, у человечества нет и быть не может. Память об СССР будет вечным маяком и недостижимым идеалом для всего человечества.

25 лет без СССР