Прощаясь с Валерием Кондратьевым

В московском дворике у подъезда припаркованы выкрашенные вручную в салатный цвет «Жигули» первой модели, «копейка» 1980 года выпуска, на которой ездил (и сейчас она на ходу) Валерий Георгиевич Кондратьев (1940 - 2017). Владельцы модных иномарок тонко улыбаются, проходя мимо. Они не знают, что это – исторический артефакт. Памятник бескорыстию советского врача, за всю жизнь заработавшего на одну недорогую машинку. А у него, онколога, Валерия Георгиевича Кондратьева, действительно в жизни была одна работа, одна жена, одна машина, и одна, не могу не сказать перед величием жизни и смерти,  Родина. Однолюб он был. И вот он умер в странном июле 2017 года. 

На отпевании батюшка велел молиться за него в течение сорока дней. Я подала поминальную записку за упокой его души в Храме Христа Спасителя, когда мы с соседкой Еленой Логиновой, православной журналисткой, провожали в пять утра мощи святого Николая Чудотворца в Санкт-Петербург.

Мы жили с Валерой Кондратьевым в одном подъезде, и  я всегда отлично понимала его высокий уровень профессионала – главным врачом онкоцентра на Каширке кого попало не назначат, звание заслуженного врача (а он им был) просто так не дают.
Иногда по-соседски обращались друг к другу за советами разного рода – он был  безотказным и корректным, особенно в средние годы своей жизни и карьеры, обменивались изредка книгами и умными новостями. Помню, я рассказала ему о великой книге моего близкого друга, писателя Андрея Тарасова «Оболочка разума», повести о враче-спасителе, написанной так, что людям ЭТО помогает жить. Он оценил.

В нашем доме немало людей с  подачи Кондратьева лечились в его центре, центре мирового уровня. Он не важничал и не задавался, поэтому к нему запросто обращались. Николай Ярославцев, например, считает, что Кондратьев спас ему жизнь, своевременно определив двадцать лет назад на лечение к себе в онкоцентр и посоветовав хорошего хирурга. Мы видели на отпевании этого поистине уникального специалиста, который сделал Николаю тогда замечательную и в своём роде небывалую операцию на – внимание! – поджелудочной железе. Не удивлюсь, если в мире до сих пор таких не делают. Все эти двадцать лет Николай живёт полноценной жизнью, сохранил привлекательный облик, водит машину и... не даёт в обиду зелёненького как кузнечик, кондратьевского «Жигулёнка».

Живя главной жизнью медика-гуманиста, Кондратьев не скопил состояния и не построил «палат каменных», но двоих детей воспитал, и его дочь Татьяна стала по семейной традиции врачом.

Рассказывая о Валерии Кондратьеве на прощании с другом, нынешний главврач упомянул о том, что больные обожали этого доктора, ходили за ним табуном. Верю. Пациенты часто обожествляют вылечившего их врача, вот почему мне было удивительно, что на сайте центра я не нашла ни строчки об этой утрате, ни полслова, не говоря о полноценной статье – люди, узнав о его кончине, могли бы попрощаться с человеком, который точно не брал взяток, не был стяжателем, всего себя отдавал людям!

Он получил эту должность не по блату, а заслуженно, причём очень молодым. Был любимцем своих великих учителей. Очень много сделал в сложный период становления и расширения онкоцентра на Каширке.

Коллеги запомнили его энергичным, профессиональным, неутомимым. Деятельные и душевно щедрые люди часто отдают больше другим, чем берут. Вот и этот был такой, да ещё высокий, красивый, светловолосый. Царь!

И, что греха таить, в отношении всего на свете, кроме семьи, профессии, страны и зелёного «Жигулёнка», он был очень ироничным. Может, ещё чего-то, чего я не знаю,  не подвергал скептической насмешке... Ибо не удалось родственникам разыскать и позвать на поминки близких друзей, а жаль, ох, 
Как жаль.

Дочери Кате (младшей) ещё предстоит найти себя, и я бы посоветовала ей брать пример с родного отца и идти в медицину, тем более, что преданно ухаживая за отцом все эти долгие короткие пять лет, когда он тяжко болел, она была терпеливой и милосердной. Развивая в себе эти качества, Катя могла бы очень многого добиться, тем более, что наверное, знаменитейший Михаил Иванович Давыдов не оставит её в беде.

Прощаясь с нашим великим соседом, Валерием Кондратьевым, я назвала его суперменом и выразила мысль, что если бы Бог дал каждому так реализовать себя в профессии и в человеческом измерении, это было бы счастьем.

Будем смиренно молиться за упокой души Валерия.