«Жизнь - только повод упасть в стихи…»
«Жизнь - только повод упасть в стихи…»
***
Жизнь - только повод упасть в стихи,
как в заросли пастушьей сумки цветущей,
которой поля футбольные заросли
заброшенных пионерлагерей - амнезии сущей.
И остается отчетливый след
тела с распахнутыми крылами
в траве, когда я ушла, а вслед -
кукушка и кто-то без имени
летними голосами...
***
Вместо срубленных деревьев – бутики, автостоянки…
Город мой,- мой бледнолицый
вероломный детства вор,-
ты меняешь расторопно злато лет моих на склянки
ресторанов, баров, банков,
прошлое швырнув в костёр.
Вместо срубленных деревьев
в небесах зияют дыры,
в них, должно быть, гнёзда память – об утраченном навек -
вьёт. И новые квартиры обживут страна и листья,
голоса людей любимых, чьи следы заносит снег…
Незабвенные! Простите! Я ведь чуяла, я знала…
Но сберечь - в моей ли власти - то, чем сердце дорожит?!
Если время обложило,
если жизнь в тупик загнала?..
Тень цепляется за ноги
и бежит меня, бежит…
***
Небо мечты обмелело.
И обнажилось дно
с разноцветными стёклышками
из детского калейдоскопа...
***
Питер мой, Петроград, я видала в окне, как вознёсся, ликуя, смычок…
Я никто для Тебя: не скрипач, не аккорд, не окно, не за печкой сверчок…
Я никто. Отраженье моё - не навек, не запомнит его зыбь Невы…
«Соотечественник», - былой человек
неподкупной великой страны…
«Ближнее зарубежье», - лукавая ложь … Снявши голову, плачь о корнях!
Расчленённой берёзой пространству болеть
в окаянных,
- по Бунину, -
днях…
12. 11. 06.
Конгресс интеллигенции соотечественников
Метро
В вагоне метро,-
то ль уснула, то ль умерла,-
к коленям пригнувшись,
бомжиха башкою мотала,
но рук своих, -
страшных клешней
чёрных,- не разжимала,
в которых дышал тяжело
робкий мокрый щенок.
Он глазом косил
на стоящих стеною людей,
хозяйке своей бездыханной
облизывал щёки
и часто дрожал...
И отчаянья смертного токи
владели душой -
захолустной певуньей моей.
- Плати ж по счетам
в заповедной чужой стороне,
в столице столикой -
"слезам..."* и т.д. , и подавно
глухой - что к бомжихам,
что к плачущим жалким щенкам,
гражданства лишённым,
безвизово любящим
явно.
Февраль, 2009г.
*отсылка к «Москва слезам не верит»
Догадка
Все главные вопросы задаются
обыденно – в каюте вечной кухни,
и, – обреченные на нежность, — бьются
над ними двое,
и вскипает чай,
и – спорами всерьез о смысле жизни –
который вечер тихо истекает...
А, может быть, на свете
не бывает
иного смысла?
Нежность. Двое. Чай.
***
И, все таки, она зацвела! -
Моя высокомерная гордения
совсем, было, замучила меня
упрямым отторжением тепла:
сто раз бутоны сбросила на пол,
сто раз цветенье отменила гордо,
ну, разве что из дома не ушла,
стряхнув с корней земли горшечной прах.
И, все ж таки, она зацвела,-
печальная, пугливая, чужая,
томящая подобием живым
замёрзших в жаркий полдень детских губ,
собравшихся в бутон для «чмока» в щёчку.
Когда сегодня я пришла полить
моих друзей сговорчивых весёлых,
обиженно не глянув на неё,
она вдруг протянула мне к лицу
не-ве-ро-ят-ный
трепетный цветок,
почти прозрачный
ароматом счастья,
и тихо прошептала: «Не сердись.
Вот! Понимаешь?!
Я. Люблю. Тебя.»
Ссора
Сказал отцу: «Да я и сам уйду!»-
и взгляд метнул в шальные очи Евы,
«Пропахло сном и прелью всё в саду,
и райских птиц наскучили напевы.
Твои плоды приелись, небеса
так безмятежны, –
смерть для вдохновенья!
Я голову отдам за полчаса
Земных Страстей, - да что там,
- за мгновенье!»
Шагнул и хлопнул створкой синих врат
свежеокрашенных (ответ – ребром, подруга...)
Ладонь в ладонь и линии утрат
переплелись, пульсируя упруго.
«Ну-ну!»,- в усы пробормотал отец,
не отвлекаясь от стволов побелки.
Лишь пыль прибил пошедший, наконец,-
вслед побежавший - тёплый дождик мелкий…
Усталость
«Не позволяй душе лениться…»
Н. Заболоцкий
Давай поленимся, мой свет!
Постелем ночь, проспим рассвет,
Я так его «в седле» встречать устала!
Давай коней отпустим в степь,
Костёр зажжём, - в него глядеть,
И песни петь, моргать, молчать,-
ну, разве, мало?!
Ах, не в « романтике» « прикол»,
Но в суете встал на прикол
Кораблик, что ветра цветные гнали!
И наш заветный « вечный бой»,
Мой кареглазый, мой герой,
Впрок вдохновенье напоит едва ли.
Отдохновения прошу!
Меж пальцев лунный корж крошу…
Прислушайся - сверчки, стон вещей птицы!
Земли июльской жар и хмель-
Не ад, не гибельная мель,
А тот шалаш, где с милым - рай
лениться…
Мелисса
От лета останется запах мелиссы
и отмели памяти, не занесённые
листвой отлюбившей
(ах, отлепетала, ветвям отшептала,
отластилась, пала!..)
Там день исполняется медленно, вольно
контральто задумчивых пчёл златоносных,
и гроздья тягучих, янтарных созвездий
лозу отягчают, знобят, пригибая к земле;
сладострастны цыганские ночи –
О, августа табор вселенский, кочевье:
сверчки и полынный настой той дороги,
что Млечным путём пролилась меж холмами!..
И детское до-олго – го-ло-во-кру-женье
стрекоз, звездопадов, трав,
ливней и радуг –
от лета останется…
Запах мелиссы,
пучками свисающей
с гвоздика в кухне.
31.10.2001
Свидание
Воробьи не расчирикали и фонтан не прожурчался,
как счастливо солнца бликами старый сквер переполнялся.
Как текли минуты медленно, как дыхание срывалось
в ожиданье встречи. Ветреный день июньский не кончался.
…Проплывали стайки ряженых важных и небрежных школьников
и родителей с букетами, и фотографов-невольников.
…Упадая в небывалое от речений отреченье,
двое, словно дети малые, любовались дня свеченьем.
Любовались без смущения отражением друг-друга:
в тёплом карем измерении – плеска серых глаз подруги.
Лёгкие прикосновения навсегда запоминались и
последние мгновения быть им вместе оставались…
Уходили, да всё за руки крепко-накрепко держались.
Воробьи не расчирикали, как на жизнь они прощались.
… – 10.01.13
***
Сходи в аптеку, детка,
принеси
сбор тайных трав -
последнюю надежду:
траву полынь,
траву забвенья,
между
её стеблей
истаявшую тень.
***
он идёт на меня как слонопотамы идут на свист
он унёс бы мой взгляд в кармане ключом крошкой ру
доставал бы на кухне льдом тающим шлёпал в вискарь
смаковал и на свет глядел под честный вкус сигарет
он рукою полной перстней гриву мою б ласкал
он в округе бы сгрёб в охапку всех соловьёв
только что с ними делать не жарить же пусть их орут
сплин крепчает в окне чьём-то снег всё сильнее метёт
тополиный но страсть эта клюквенносокая не про меня
тыщу лет как неслышуневерю ни одному
глухарю на току нетопырь-камню зевсу-дождю
в этой темени майской сиреньгармонь сыграна влёт
***
узнаешь к прощанью
что нет ни прощаний ни тьмы
что есть только свет
только взгляд по-над
жизнью летящей
какой бы ни утлой
лодчонкой
ни горько пропащей
несущей к порогу тебя
за которым лишь сны
цветные счастливые
лёгкость неслышных стрекоз
волна за волной
тёплый шторм нескончаемый лета
мне так наяву часто снилась
мелодия эта
что стоит ли смерть
дорожить и терзаться тобой
Счастье
Созрели бабочки для краткого полёта,
горячий ветер улицы метёт,
пока за холм не закатилось лето,
и нас на жар на свет его несёт.
С ладони осыпаются недели,
как фантики прозрачны и легки,
но краски ни на миг не потускнели,
а небеса как никогда близки.
***
Звёзд падающих больше, чем желаний,
А летних дней уже наперечёт…
Знобит листву от сентября посланий,
Тропинка в синем мареве течёт.
Здесь иволгам приволье, да удодам,
Но не слыхать всезнающих сорок,
Полынью пахнут облака, и йодом
Врачует море ноющий висок.
Оно вон там ликует, - под обрывом,
Где неба столько - слёз не удержать!
Где можно век, в бездействии счастливом,
В траве, поющей на ветру, лежать!..
Одесская обл.
Иволга
От птицы до звезды –
подать крылом.
От птицы до звезды –
мгновенье лета,
Когда, прильнув к дыханию рассвета,
Душа моя не помнит о былом.
Любить тебя.
От птицы до звезды,
не меркнущей
в луче зари неспешном,
жизнь пролегла в сиянии кромешном –
цветущие и певчие сады…
