Она танцует

Она раздала все долги – налоги государству, дочерний долг родителям, любовь и заботу детям, любовь и уважение мужу. 

Отработала 42 года на производстве, с раннего детства помогала родителям по хозяйству (жили в селе, большое хозяйство), вырастила и поставила на ноги двоих детей. Муж был неплохим человеком, но сильно пил. В результате развелась и детей тянула сама.

Построила дом и всю жизнь работала, работала, работала. 

Вначале дояркой на ферме, затем учетчиком. Закончив сельхозяйственный техникум, получила должность лаборанта, помощника бригадира.

Наконец, не имея никакой поддержки из вне закончила финансовый техникум по специальности «финансист-экономист» и 10 лет трудилась в налоговой. Работала по земельному налогу с физических лиц. Как выражается «по народному ходила (лексика автора сохранена) – ходила по домам извещала налог на землю, тоже пахала на совесть, привыкла быть в передовиках».

Она состоялась, как работник, как гражданин своей страны, как достойный ребенок своих родителей, как жена, как мать.

Она ничего ни кому не должна.

Вот сейчас бы жить да жить, еще полна сил, еще есть желание воплотить в жизнь то, что не смогла ранее, потому что надо было выполнять свой долг – производство, дети, муж и помощи никакой, с 18 лет сирота.

Как ей всегда хотелось танцевать! Но родилась в деревне, «в нашей деревне не было кружка танцев, не кому было научить», - так она говорит.  

Мечта закружиться в вихре вальса, танго или станцевать ча-ча-ча за домашними заботами и работой на производстве уходила на задний план, и забивалась в самый дальний угол подсознания. В деревне прожила до 40 лет, с 18-ти лет работала, как мать, дояркой. Другой работы не было в селе, но была задача выжить, жили бедно.

Вспоминая свою мать, говорит, что «не помнит ее отдыхающей». Мама умерла рано в 57 лет, и с 18 лет она осталась сиротой.

Танцы, танцы! Пышные юбки в пол, сверкающая бижутерия, туфельки на изящных каблучках – так она представляла себе танцы.

От одной мысли о танцах её лицо расплывается в улыбке. Она согласна танцевать всегда и везде – вальс в клубе, русский хоровод на лужайке, «медлячок» с подружками в кафе. Мечта научиться настоящим бальным танцам у неё была всегда.

Беда подкралась подло и неожиданно. 
Появилась тяжесть в левой ноге, нога стала распухать, появились боли. Эти симптомы обрисовали болезнь – лимфадема, в народе называют «слоновая болезнь».

- Вам надо больше двигаться, танцевать. Это не излечит болезнь, но может сильно замедлить болезненные процессы, - советовал врач.

Танцевать?! Она и рада, танцы - мечта ее детства. А что еще кроме танцев? 

Кроме танцев лечение в клиниках Москвы (в родной Донецкой республике сертифицированных лимфологов нет), курс лечения 470 тыс. рублей.
Хоть она по специальности финансист-экономист, но сумма в полмиллиона рублей для неё (доход 10 тыс. рублей в месяц - пенсия) не имеет визуальных очертаний, так как она отродясь такой суммы в руках не держала.

Вырисовывается интересная ситуация – сотни тысяч людей в течение своей долгой трудовой жизни платят налоги. Ученые в поте лица грызут гранит науки за бюджетные деньги (финансирование дорогостоящих исследований + заработная плата ученым), а на выходе основные налогоплательщики не могут воспользоваться плодами разработок ученых – дорого!

Почему, когда беда у человека (пожар, тяжелая болезнь, полная инвалидность) помощь ему становится не делом государства, а заботой благотворительных фондов и не равнодушных волонтеров?

- Вместе мы сила, мы (ты) можем (можешь) помочь, с миру по нитке, перечислив всего 100 (200) рублей со счета мобильного телефона вы можете спасти … - взывают волонтеры благотворительных фондов. 

Рядовые граждане, увязшие в собственных проблемах, отрывают малую толику из своего худосочного бюджета и перечисляют деньги для человека, попавшего в беду.

Часто слушаю радиостанции радио России. В 98% случаев (православное радио «Вера», «Комсомольская правда») объявляются сборы помощи для больных детей и детей инвалидов. Граждане пенсионного и предпенсионного возраста остаются за некой невидимой чертой, словно их не существует рядом с нами.

Так кого спасать в первую очередь детей или граждан пенсионного возраста? Вопрос далеко не праздный. 

Я многих удивлю своей личной позицией – не забывая о больных детях, надо активно помогать людям зрелого возраста. Они та опора, на которой, держатся все семейные связи, они определяют политику семьи (рода). Они соединяют нас с остальные родственниками невидимыми связями, которые так неожиданно бывают, необходимы, когда у нас возникают жизненные проблемы. 
Лишаясь родителей, мы становимся сиротами и автоматически берем весь нелегкий, подчас весьма тяжелый, груз ответственности за семью на себя при этом не всегда готовы к такой ситуации.
Подчеркиваю – это моя личная позиция. А что скажут великовозрастные дети и малолетние внуки? Нужны ли им мамы и папы, которым уже за 50-60 лет, дедушки и бабушки?

Пока решается вопрос о лечении моей знакомой она кружиться в очередном танце. 
Она приятно улыбается милой чуть застенчивой улыбкой, лихо танцует, расклешенная юбка в пол развивается вокруг ее колен, мелькают изящные туфельки. 

Но есть в этом некая загадка – юбка прикрывает левую ногу, которая безобразно раздута и в два раза шире правой, а туфельки изготовлены в ортопедической мастерской. Она танцует …