Как за измену была разрушена Запорожская Сечь

Разрушение «гнезда» «вольных казаков» 11 мая 1709 года ныне трактуется незалежными историками как «беспредел и тирания» со стороны царя Петра I. Между тем, Сечь с ее буйной ватагой бандитского толка, на деле не подчинявшаяся практически никому, кроме себя, была уничтожена за военный мятеж. Не только против Петра, но и против законно избранного вместо предателя Мазепы украинского гетмана Скоропадского. Тем самым, помимо прочего, Украина была спасена от новой «Руины» – кровопролитной гражданской войны на уничтожение.

К 1708 году длившаяся уже несколько лет «Северная война», главными противоборствующими сторонами в которой были Россия и Швеция, докатилась до территории современной Украины. Шведский король Карл Двенадцатый вторгся в ее пределы со своей мощной армией. 
«Незалежную», конечно, он рассматривал разве что в качестве «транзитного пункта», в первую очередь, стремясь нанести разгром армии Петра, с захватом ключевых позиций в самой России. Но и одного визита «непобедимого шведского войска» хватило правившему вот уже больше 20 лет гетману Мазепе, чтобы переметнуться от Москвы к ее врагу. 
Предательство этот «иуда» совершил осенью 1708 года. Правда, увести за собой не то, что большинство наличного населения Малороссии, но даже и большинство казаков ему не удалось. Вместе с гетманом-предателем поначалу было всего около 3 тысяч казаков, еще около 5 тысяч казаков и наемников были уничтожены войсками под командованием князя Меньшикова при взятии «гетманской столицы» Батурина. Правда, потом подошло еще около 7 тысяч запорожцев под командованием кошевого атамана Костя (Константина) Гордиенко. 

***

Собственно, сам по себе союз запорожцев не то, что со шведами, но с самим Мазепой выглядел, мягко говоря, противоестественным. Потому как Сечь практически с начала своего образования если кому-то и подчинялась, то разве что населявшему ее разноплеменному бандитствующему сброду и его выдвиженцам. Некоторым исключением (и то не абсолютным) были времена Богдана Хмельницкого, который умудрялся «держать в кулаке» даже эту ватагу вооруженных средневековых «анархистов».
Мазепу эти «лыцари» тоже «глубоко имели в виду». Сохранились документы, где Иван Степаныч жаловался Петру на их «вольницу», и даже в 1703 году предлагал «забросать Сечь бомбами» – видимо, ручными и выпущенными из пушек.
Сегодня среди историков даже появилась версия, согласно которой Мазепа, предчувствуя свое неминуемое поражение вместе с Карлом (которого, кстати, почти сразу же после перехода на его сторону тайно предлагал выдать для пленения царю Петру – для получения прощения за предательство), специально позвал запорожцев на свою сторону – чтобы «утащить их за собой в могилу». 
На словах он, конечно, говорил кошевому Гордиенко сотоварищи совсем другое. Что «клятые москали» собираются выселить «лыцарив» за Волгу, что «неньку» окончательно поработит Москва с сопутствующим «геноцидом» мирных украинцев, ну и прочие ужасы, с которыми ныне можно познакомиться на страницах любого современного бандеровского СМИ. Потому как эти «страшилки», похоже, «вершина» антироссийской пропаганды всех времен, ничего умнее «свидомиты» с 18 века придумать так и не смогли.

***

Впрочем, Волга – Волгой, но Сечь в те времена реально волновали совсем другие проблемы. Нынешние «свидомые» историки не устают повторять, что якобы главной задачей и смыслом жизни «сечевиков» была защита соотечественников от татарских и турецких набегов. 
Интересно, что точно такую же цель поставил перед собой и царь Петр. Для чего приказал построить мощную крепость с российским гарнизоном у местечка Каменный Затон – на берегу Днепра, вблизи Сечи. Там как раз находился очень удобный брод через великую русскую реку, которым постоянно и пользовались для своих набегов «крымчаки» и их «патроны» из Османской Порты.
Казалось бы, «истинным защитникам Украины» этому факту надо было бы только радоваться. Ведь новопостроенная крепость защищала от внезапных вражеских рейдов не только их якобы «горячо любимую неньку», но и сами укрепления Запорожской Сечи. 
Но – не тут-то было. Брод у Каменного Затона стал «калиткой», запертой в обе стороны. В смысле, не только для нападений на Малороссию, но и обратно... 
Но этот факт стал просто нестерпимым для «отважных лицарей», привыкших жить почти исключительно за счет грабежа сопредельных территорий – Крыма и той же Турции! 
Собственно, «крымчаки» и имели доселе возможность относительно спокойно грабить мирные украинские села, уводя из них «полон» для продажи в Турцию лишь потому, что запорожцы им это позволяли! 
Ведь благодаря продаже украинских парней и девчат в турецкое рабство в кошельках крымских мурз и «нукеров» помельче появлялись вожделенные деньги. Которые, в свою очередь, уже могли отнимать пресловутые «лыцари» во время своих частых и обычно удачных походов в Крым. Такой вот «бандитский симбиоз» 17 века…
Но русская крепость на ключевом пути на Украину этому «симбиозу» здорово «перекрыла кислород». Демагогия запорожцев с просьбой пропустить их «повоевать с басурманами» успеха не имела. Москва вела тяжелейшую войну с опасным врагом – шведами, и открывать еще и «второй фронт» из-за желания турецкого султана отомстить подданным московского царя за их набеги не собиралась. 

***

Вот и решили доблестные запорожские казаки, ради достижения свободы грабежа соседей, пойти на союз не только с презираемым ими всеми фибрами души Мазепой, но и со шведским монархом тоже. Решили, кстати, формально демократическим путем – на казачьей Раде. Даже договор соответствующий с Карлом и Мазепой подписали 7 апреля 1709 года.
Сам по себе договор был хороший. Украине обещали «полную свободу и независимость» вместе с прочими «плюшками». Ну еще бы – что, Карлу Двенадцатому бумаги и чернил было жалко, когда против его армии уже поднялось для партизанской борьбы почти все украинское население? 
И даже большая часть казацкой «старшины», первоначально перебежавшая у нему с Мазепой, к тому времени уже вернулась обратно в стан Петра. Резонно предпочтя даже реальную возможность ссылки в Сибирь эфемерным надеждам на победу вместе с интервентами.
Так что шведский монарх, вполне в духе бандеровско-майданных путчистов, действовал по принципу «обещайте им все – вешать будем потом!» После гипотетической победы то есть.
Собственно говоря, сам Мазепа отлично понимал, какую именно «незалежность» готовит его горячо любимой «неньке» союз с ТАКИМ королем. Потому и подготовил с ним другую, секретную договоренность, о которой стало известно лишь через несколько десятилетий, после публикации в Европе мемуаров Петра Шоэнстрема, секретаря шведского монарха.
Согласно им, укро-гетман после окончательной победы своего нового хозяина претендовал всего лишь на роль князя парочки княжеств на территории современной Белоруссии. Ну а Украина должна была отойти под полный контроль союзной с Швецией Польши, со всеми вытекающими последствиями.
Кстати сказать, запорожские казаки тоже понимали «украинскую вольность» весьма отлично от своего формального главнокомандующего и «главы казацкого государства». По мнению «лыцарей», на Украине в принципе должна была исчезнуть «старшина», разделение на дворян и крестьян – в общем, наступить «демократия запорожского образца». При которой, впрочем, тоже неплохо «разводилась» уже собственная «старшина»-аристократия, нередко становившаяся чуть ли не наследственной.

***

Можно только догадываться, к каким катастрофическим последствиям могло бы привести дальнейшее развитие событий в союзе этих средневековых «Лебедя, Рака и Щуки», учитывая их диаметрально противоположные интересы. Думается, «Руина» второй половины 17 века, в ходе которой Правобережная Украина, находившаяся под контролем враждующих банд таких вот «свободолюбивых лыцарей», потеряла за 20 лет 90% своего населения. 
К счастью, как гласит старый афоризм, «история повторяется дважды: один раз – как трагедия, другой раз – как фарс». Почти «фарсом» стала и попытка начать на многострадальной малороссийской земле «вторую Руину».
Украинцам очень повезло, что российский престол занимал не царь Алексей, прозванный «Тишайшим», а Петр, получивший куда более почетный титул «Великий». Возникающие проблемы этот самодержец «решал по мере их возникновения», но очень оперативно.
Окончательно проблема «шведско-мазепинско-запорожского» союза была решена летом, в ходе знаменитой Полтавской битвы. В которой, кстати, с оккупантами бились и десятки тысяч украинских казаков, честных патриотов своей земли, а не права беспрепятственно набивать свои карманы награбленным у соседей золотом. 

***

Но еще до Полтавы заслуженная «ответка» настигла и гнездо изменников-запорожцев. Изменивших, кстати, не только Петру, которому они, как и все жители Малороссии, давали присягу, но и собственной гетманской администрации. 
Да-да, после низложения Мазепы, в связи с предательством, царь тут же, вопреки лживым «страшилкам», угрожавшим украинцам высылкой в Сибирь, организовал выборы нового гетмана, которым стал Иван Скоропадский. Его поддержало своей борьбой с оккупантами и большинство малороссийского населения. 
Соответственно неподчинение приказам законного гетмана в военное время может трактоваться лишь как военный мятеж и измена в форме перехода на сторону врага. А за такое даже в самых гуманных уголовных кодексах современных стран прописана либо смертная казнь, либо очень длительное тюремное заключение.
Впрочем, три полка российской армии под командой полковника Яковлева, подошедших в мае к Запорожской Сечи, первоначально не горели желанием кровопролития, предлагая закончить дело почетной капитуляцией. Естественно, с последующим разрушением сечевых укреплений.
Предложения не были приняты, и завязался ожесточенный бой. По сей день «свидомые» историки льют «крокодиловы слезы» по поводу «запредельной жестокости петровских войск». Ну да, они ж целых полторы сотни казаков и их «старшин» после победы казнили.
Но ведь взято в плен только казаков было вдвое больше! Да еще 160 женщин и детей. Последние все остались живы, а «лыцарей» – да, «уполовинили». 
Но предателей и мятежников, взятых на поле боя, и так обычно расстреливали на месте. Как, скажем, «власовцев» и прочих «борцов за свободу угнетенных народов» в союзе с «главным освободителем» Гитлером. 
Однако в ситуации со взятием Сечи сыграло важную роль и бесчеловечное отношение «сечевиков» к захваченным в плен нескольким русским солдатам. Их тут же изощренно казнили на виду у их товарищей, осаждавших стены крепости. 
А нарушение законов и обычаев войны побежденными во все времена снимало с победителей обязанность относиться к ним, как к военнопленным – они становились просто взятыми в бою с оружием в руках преступниками. Так что казнь всего половины таких персонажей можно считать милосердием.

***

Еще «свидомиты» ссылаются на «предательство казачьего полковника Галагана». Который, во-первых, выдал регулярным войскам планы запорожских укреплений, а, во-вторых, якобы пообещал запорожцам жизнь, если те сдадутся. После чего данное слово для многих из них сдержано не было.
Ну что тут можно сказать? Галаган, с точки зрения любой вменяемой правовой системы, изменником (в отличии от запорожцев) не был. Поскольку действовал как раз, исполняя присягу, данную еще десятки лет назад, как жителем Малороссии, так и русскому царю, и гетману. Которым на тот момент был Иван Скоропадский.
И потом Галаган из осажденной Сечи к осаждавшим не перебегал, изначально находясь вместе с основными силами казаков в лагере Петра и того же законного гетмана Скоропадского тоже. Так о каком «предательстве» может идти речь?! С тем же успехом и советских офицеров-парламентеров, идущих к гитлеровцам с «белым флагом» предлагать капитуляцию тоже «предателями» объявить можно. 
Ну а «нарушенное слово»… Так ведь не полковник Яковлев, командующий отрядом русской армии, его давал, в самом деле. Ну а «самодеятельность» в этом вопросе Галагана (если она на самом деле была!), так это и есть самодеятельность, без достаточных на то полномочий. 
И потом, оставшиеся в живых после нескольких часов успешного штурма запорожцы, думается, сдались в первую очередь лишь потому, что поняли – победы им не видать, а жить очень хочется. Вот и предпочли сами поверить в заверения далеко не «первого лица» в стане осаждавших, чтобы эту жизнь сохранить. 
Кстати, половине это удалось. А так погибли бы абсолютно все – против трех полков нескольким сотням даже самых умелых бойцов точно не удалось бы выстоять…
Так закончился один из, пусть и не самых важных, но «знаковых» эпизодов, как Северной войны со Швецией, так и, по сути, нового витка гражданской войны на Украине. Произошедшего, как водится, вслед за изменой части казаков и их гетмана своей присяге. За что эта «братия» вскоре и понесла заслуженное наказание – сокрушительный разгром вместе с шведской армией и позорное бегство в «Туреччину».
А промежуточным звеном этого заслуженного воздаяния предателям и изменникам стало разрушение их «цитадели» – Запорожской Сечи.