Как сербы освободили и вновь потеряли Белград

75 лет назад, 20 октября 1944 года, от немецких оккупантов был освобожден Белград – столица Югославии. Освобожден совместными усилиями советских бойцов и уже тогда довольно мощной народно-освободительной армии Югославии во главе с маршалом Тито. Увы, личной храбрости граждан бывает недостаточно, когда в дело вступают изощренные технологии неоколониалистской экспансии. И тогда – и собственную столицу, и реальную независимость всей страны – можно потерять даже без единого выстрела…

После триумфального успеха Ясско-Кишиневской операции, осенью 1944 года в стане союзников Гитлера наступил настоящий «эффект домино». С перерывом всего в несколько дней Берлин лишился поддержки не только Румынии, но и Болгарии, причем пришедшие там к власти политики объявили Германии войну, став уже союзниками СССР. 
Тем самым Красной Армии открылся доступ уже к самому «сердцу» Балкан – Югославии. Наступление 3-го Украинского фронта под командованием маршала Толбухина началось 28 сентября. Правда, вместе с советскими войсками в боевых действиях принимали участие и несколько болгарских армий, но их участие выглядело несколько странным. 
Дело в том, что до революции 9 сентября 1944 года в Софии, болгарские подразделения являлись частью германских оккупационных сил в Югославии. Причем не столько из-под палки, сколько вполне осознанно, в силу еще свежих обид болгар на сербов за проигранную накануне Первой мировой Второй балканской войны. 
Последняя, в свою очередь, была лишь эпизодом в многовековом выяснении отношений между балканскими «братьями-славянами» на тему кто из них круче. В смысле, кому суждено стать местным гегемоном, образовав нечто великое («Великую Сербию», «Великую Болгарию» и т.д.), а кому становиться всего лишь частью этой великой державы под управлением братского народа. 
С учетом же того, что пресловутого величия очередного гегемона обычно хватало лишь для местечково-имперских разборок с «братьями» (но, увы, не для защиты своей великой державы от действительно серьезных противников вроде Османской порты), срок жизни таких псевдограндиозных образований обычно был очень невелик. А потом начинался очередной передел влияния, отчего, собственно, Балканы вот уже несколько столетий и называют «пороховой бочкой Европы».
Так или иначе, но после смены власти в Софии болгарские войска изменили свой статус с оккупанта на освободителя Югославии. Другое дело, что боевое значение этих частей было невелико хоть в одном, хоть в другом статусе, но, как говорится, «с паршивой овцы – хоть шерсти клок».

***

Куда более действенными помощниками Красной Армии стали сами югославы. Действительно, партизанское движение в этой стране, пожалуй, имело наибольший размах в истории Второй мировой войны, если не вообще в истории человечества.
И правда, накануне войны население Югославии составляло чуть меньше 16 миллионов человек, из них сербов было всего около 40%. А ведь именно преимущественно из них комплектовались отряды Народно-Освободительной Армии Югославии, хотя, кстати, ее командующий и лидер местных коммунистов Иосип Броз Тито сам был этническим хорватом. 
Увы, большинство его соплеменников в годы гитлеровской оккупации предпочли поддержать радикально-фашистский марионеточный режим Анте Павелича, проводивший в отношении сербов такие зверства, что даже покровителей «усташей» немцев и итальянцев брала оторопь.
Как бы там ни было, но из где-то 6,5 миллионов сербов уже к концу 1941 года в рядах НОАЮ воевало под 80 тысяч бойцов. К 1943 году их было уже 300 тысяч, а к началу освобождения страны от гитлеровцев число партизан перевалило уже за 400 тысяч! И достигло к 1945 году 800 тысяч.
А ведь были еще и некоммунистические партизанские формирования – например, монархисты-«четники», численность которых достигала 250 тысяч человек. Статус их, правда, был не совсем понятен: они вроде ненавидели гитлеровцев, но коммунистов не любили еще больше. Из-за чего воевали то против немцев в союзе с Тито, то заключали союз уже с Вермахтом против титовских партизан.
То есть только во время оккупации взялись за оружие где-то под 10% общего сербского населения и, по статистике, около пятой части населения мужского. С учетом того, что на Украине, чьи незалежные лидеры регулярно пытаются «примазаться» к Великой Победе, в годы оккупации насчитывалось всего два крупных партизанских соединения, сравнимых с дивизией (Ковпака и Руднева) – сравнение явно не в пользу «подъема украинского патриотизма». Особенно с учетом нескольких сот тысяч предателей-коллаборационистов, служивших в немецкой туземной полиции и формированиях образца дивизии СС «Галичина».
Впрочем, успехи югославских партизан были все же довольно скромные. Да, у них получалось брать под контроль небольшие анклавы в труднодоступных местностях страны, но изгнать из нее оккупантов полностью сил не хватало. Правда, сами сербские историки склонны объяснять это нежеланием повстанцев подвергать опасности мирное население (фашисты обещали расстреливать по сотне заложников за каждого убитого немца), но, по логике, при таком раскладе сербским патриотам вообще не стоило браться за оружие.
Думается, более существенной причиной была просто реальная оценка руководством сербских коммунистов собственных сил. Партизанские дивизии, вооруженные, в лучшем случае, легким стрелковым оружием, хороши для засад в лесу и горах, но никак не для крупных полевых операций, а тем более – освобождения крупных городов, где противник имеет преобладающее преимущество в артиллерии и авиации.

***

Однако с вступлением на югославскую территорию советских войск ситуация радикально изменилась. Вместе с союзниками они имели полуторакратное преимущество над немцами в артиллерии и четырехкратное – в живой силе, танках и авиации. 
Собственно, при таком раскладе и минимально грамотном командовании речь шла уже не о самом разгроме оккупантов, а о том, когда и с какими потерями эта победа будет достигнута. Поскольку же советское командование, вопреки либеральным «страшилкам» о «заваливании вражеских окопов трупами красноармейцев», жизни своих бойцов старалось беречь, освобождение югославской столицы затянулось на целых 3 недели.
Хотя, конечно, «легкой прогулкой» битву за Белград все равно не назовешь. Командование Вермахта, хоть и понимало безнадежность положения своей оккупационной группировки в Югославии, все же старалось по максимуму отсрочить ее поражение. Особенно в плане югославской столицы, через которую проходила железная дорога на греческие Салоники. Где также стояли гитлеровские оккупанты, боеспособность которых после прекращения доставок грузов и подкреплений по этому важнейшему пути радикально бы снизилась.
Так что фашисты дрались за Белград отчаянно. Но это им все равно не очень помогло, и 20 октября после ожесточенных боев город был освобожден. Причем очень действенное, а не «символическое» участие в этом освобождении принимали и бойцы НОАЮ – об этом свидетельствуют даже сравнительные цифры погибших в уличных боях воинов: 3 тысячи югославов и 1 тысяча красноармейцев. Впрочем, потери гитлеровцев все равно были вдесятеро больше…  
Собственно, после освобождения Белграда значительную часть «работы» по изгнанию с югославской территории немцев и их пособников тоже взяли на себя бойцы маршала Тито. Тем более что теперь у них уже были на вооружении советские орудия, танки и даже несколько сот боевых самолетов. Москва была этому только рада – в кои-то веки нашелся хоть один, действительно настоящий и мотивированный союзник, а не соратники из стана бывших врагов, испугавшихся сокрушительного поражения вместе с Гитлером.

***

Увы, но именно личное мужество, храбрость и другие высокие боевые качества сыграли с югославскими партизанами-коммунистами злую шутку, уверив их в собственной исключительности и способности на просто-таки абсолютную политическую самостоятельность. Которая проявлялась заодно и в плохо скрываемых региональных имперских амбициях.
Уже в 1945 году, например, Тито попытался «отжать» в свою пользу Триест, принадлежавший итальянцам, и часть южных районов Австрии. Что могло привести к серьезному разладу между победителями по антигитлеровской коалиции, в Ялте и Постдаме уже худо-бедно договорившихся о послевоенном разделе Европы на сферы советского и западного влияния.
В 1948 Белград уже пробовал ввести пару своих дивизий «для защиты» Албании, что, без сомнения, закончилось бы ее быстрым поглощением. Можно только представить, к каким катастрофическим последствиями бы это привело Югославию спустя полвека, вспоминая кризис всего лишь с автономным краем Косово, населенном преимущественно албанцами. 
Но даже и в то время такая аннексия могла серьезно ухудшить международную ситуацию для социалистического лагеря и его реального лидера – СССР. Который на тот момент, увы, еще не имел собственного атомного оружия, а вот НАТО как раз и официально оформилось в ответ на великодержавные планы югославского маршала.
Последней каплей стала малопонятная ситуация вокруг образования Балканской федерации. Супер-государства на территории Балканского полуострова, состоящего из Югославии, Болгарии, а в перспективе – Румынии и даже Греции, если бы там победили коммунистические партизаны.
Просто в советских планах эта великая держава должна была стать равноправным союзом без притеснения одних членов другими. Что, конечно, мог гарантировать лишь СССР – ну так суть «советского имперского гнета» хорошо известна, и заключалась лишь в «подтягивании» отстающих стран и республик до уровня благосостояния «метрополии». В отличии от колониальных и неоколониальных империй, где «золотой миллиард» беззастенчиво жирует исключительно за счет откровенного грабежа колоний, явных или слегка завуалированных.
Но Иосипу Броз Тито такая равноправная Балканская федерация тоже не приглянулась – ему хотелось исключительной югославской гегемонии. Так, чтобы остальные члены федерации присоединялись к ней в статусе союзных республик СФРЮ при полном контроле Белграда, где, в свою очередь, безраздельно правил бы сам маршал и лидер Союза коммунистов Югославии.

***

В общем, с 1948 по 1953 год, до самой смерти Сталина, отношения между СССР и Югославией стали, мягко говоря, очень прохладными. Так что югославский Генштаб даже разрабатывал планы войны на случай «советского вторжения» с упором на организацию мощного партизанского движения, для чего югославская армия стала комплектоваться по смешанному общегосударственно-территориальному принципу.
Правда, Советская Армия на какую-никакую, но все же социалистическую страну нападать прогнозируемо не стала. Но вот части территориальной обороны по республикам югославской федерации сыграли свою роковую роль в начале 90-х годов, во время тамошнего «парада суверенитетов», когда сравнительно малочисленная единая армия страны ничего не могла поделать с сепаратистами, быстро превративших свои «милиции» в полноценные «незалежные» войска.
Да и вообще, непобедимость сербов оказалась сильно преувеличенной. Конечно, если бы на их землю вновь, как в 1941 году, вошла чья-то оккупационная армия, ей бы, наверное, снова бы пришлось очень «солоно» от массового партизанского движения. 
Но в том то и дело, что открытая агрессия не в традициях доминирующего ныне неоколониализма. Его главное оружие – экономическое давление при сопутствующей идеологической «накачке» с целью организации в объекте агрессии мощной «пятой колонны».
Собственно, даже во Вторую мировую войну военный захват Югославии Гитлером был обусловлен скорее не объективной необходимостью, а страстью фюрера к символически-показательным эффектам во славу своего Третьего Рейха. Ему просто было приятно, что немецкая армия еще кого-то завоевала.
Между тем, внешнеторговый оборот Югославии и так на 90% был замкнут на Германию. Несложно представить, что случилось бы с югославской экономикой, если Берлин бы ввел против Белграда серьезные экономические санкции и немного подождал. 
Наверное, королевское правительство было бы сметено самими же югославами, потребовавшими восстановить их прежний уровень жизни. Просто тогда Гитлер ждать не захотел, предпочтя классический колониалист кий способ решения проблемы – в виде военной экспансии.
А вот немецкие канцлеры с 90-х годов и до фрау Меркель включительно ждать умеют. Зачем устраивать для себя под боком «балканский Афганистан», оплачивая перспективу весьма сомнительной победы огромными деньгами и жизнями своих солдат? Можно действовать намного проще, применяя кнут экономических санкций и пряник посулов сладкой жизни в Евросоюзе, отрыжку которой югославские гастарбайтеры вкушали в европейских странах начиная с 70-х годов.
Чего не удалось добиться оккупационным гитлеровским войскам, очень даже получилось у современных лощеных немецких «демократов» и их союзников по НАТО. Когда с реальной свободой, независимостью и территориальной целостностью сербы расстались сами – в ходе устроенных на западные деньги «цветных революций» и последующих «демократических реформ».
И даже сейчас, когда вновь обострился вопрос с Косово, а Белград снова начал проявлять знаки внимания к Москве, в «правильности европейского выбора» большинство даже самых патриотичных сербов все равно не сомневается! Не понимая при этом, что сидеть на двух стульях все равно не получится…
Так что порой бывает мало просто освободить свою столицу от вооруженных захватчиков. Потому что потом, если не проявлять должной бдительности, ее вместе с реальной независимостью собственной страны вновь можно потерять без единого выстрела, променяв национальную гордость на, по большей части, несбыточные надежды обрести материальные блага западного образца.