Как в России перешли на новое летоисчисление

29 декабря 1699 года Петр I издал Указ о переходе на летоисчисление от Рождества Христова вместо отмечавшегося ранее «от сотворения мира». Отказ от архаичной хронологии стал, в том числе, и дополнительной духовной основой для запланированных царем радикальных реформ в общественной жизни и государственном устройстве России – ведь произошел символический отказ от византийской традиции в пользу доминирующей в христианском мире традиции западной.

Сам именной Указ № 1735 был издан царем вскоре после возвращения из путешествия по Европе в составе «Великого посольства». Чьей главной целью являлось, конечно, не просто получение его участниками новых впечатлений, как у современных туристов, но стремление молодого самодержца перенять там то, что он считал лучшим и необходимым для перенесения на российскую почву. 
Ведь ранее Петр черпал свои впечатления о западной жизни разве что по виденному в «Немецкой слободе» близ Москвы, своего рода «гетто» для обитавших в Московском царстве иностранцев. Но понятно, что составить адекватное впечатление об особенностях западной жизни на опыте лишь небольшого анклава – очень сложная задача.
Сам Указ был достаточно краток.

«В Розряде и во всех приказах в пометах, записках, в грамотах и во всех наших великого государя указах о всяких делах, и в приказных, и на площадях во всяких крепостях и в городах воеводам в списках, и в пометах, и в сметных и пометных списках, и во всяких приказных и мирских делах лета писать и числить годы генваря с 1 числа 7208 года и считать сего от Рождества Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа 1700 году, а год спустя генваря с 1 числа предбудущего 7209 году писать от Рождества Христова генваря с 1 числа 1701 году и в предбудущих чинить по тому ж, а с того нового года генваря месяца и иные месяцы и числа писать сряду до генваря непременно и в прочие лета, счисляя лета от Рождества Христова по тому ж» 
   
Кстати, документ сей был и далеко не таким категоричным, как многие другие инициативы самодержца-реформатора. Поскольку разрешал желающим двойное надписание дат – и согласно новому порядку, и согласно порядку старому, от сотворения мира. 
Хотя, не исключено, что такой не свойственный Петру либерализм в реформаторских вопросах был продиктован чисто прагматическими соображениями – пониманием того, что при двойном написании дат люди куда быстрее станут их правильно сопоставлять и, в конце концов, летоисчисление от Рождества Христова станет им таким же родным, как и прежнее.
Еще одна интересная деталь – Указ о смене летоисчисления не содержал сколь-нибудь понятного обоснования новшества. Обоснование это косвенно появилось в другом петровском Указе – о начале празднования Нового Года с 1 января вместо 1 сентября, как было на Руси ранее.

«Известно ему великому государю стало, не только что во многих европейских христианских странах, но и в народах словенских, которые с восточною православною нашею церковью во всем согласны, как: волохи, молдавы, сербы, долматы, болгары, и самые его великого государя подданные черкасы и все греки, от которых вера наша православная принята, все те народы согласно лета свои счисляют от Рождества Христова в восьмой день спустя, то есть, января с 1 числа, а не от создания мира, за многую рознь и считание в тех летах, и ныне от Рождества Христова доходит 1699 год, а будущего января с 1 числа настает новый 1700 год, купно и новый столетний век; и для того доброго и полезного дела указал впредь лета счислять в приказах, и во всяких делах и крепостях писать с нынешнего января с 1 числа от Рождества Христова 1700 года.»

***

На самом деле, конечно, пресловутая «рознь», упомянутая Петром в качестве важной причины введения нового летоисчисления, была к концу 17 века не такой уж и актуальной. То есть что да, то да – это самое «сотворение мира» Богом в разных традициях (в том числе, среди вполне христианских церквей) действительно не отличалось идеальной хронологической унификацией. 
Ну вот, например, достаточно показательный список «разнобоя» вычисления точной даты творения мира Богом по системам разных православных церквей Востока.
    Александрийская — 29 августа 5493 до н. э.
    Антиохийская эра — 1 сентября 5500
   Старовизантийская эра — 5504 до н. э.
    Девятеричная эра — 5509 год до н. э.
    Десятеричная эра — 5510 до н. э.
    Одиннадцатиричная эра — 5511 год до н. э. 
 
Как видим, разница в «нулевой» дате доходит до 18 лет! То есть при общении людей, придерживающихся этих разных систем, вполне реально возникновение непонимания, могущего приводить к неприятным последствиям.
А ведь кроме даты сотворения мира около 5,5 тысяч лет до нашей эры, вычисленной на основе перевода Библии «72 толковниками» из числа иудейских мудрецов, выполненного для одного из наследников Александра Македонского, существовала дата, основанная на переводе, сделанном знаменитым отцом Западной Церкви св. Иеронимом Стридонским на рубеже 4 и 5 веков нашей эры, так называемая «Вульгата». Согласно последней, мир был сотворен на добрую тысячу с лишним лет позже!

***

Впрочем, к концу 17 века описанные выше расхождения были больше достоянием ученых богословов и историков. Подавляющее большинство обычных православных знали лишь об одной дате «сотворения мира» – 5509 год до нашей эры, она же – «константинопольская эра». 
Беда была в том, что Константинополь к тому времени был уже почти два с половиной века завоеван турками-османами и стал столицей Османской Порты с исламом в качестве государственной религии. А бывшие византийские патриархи влачили при султанском дворе довольно жалкое существование «этнархов» – формальных руководителей этнических православных греков-ромеев. Больше похожее на роль классических «мальчиков для битья» в случае, если османские самодержцы изволили гневаться на не-мусульман за какие-то их «прегрешения» с точки зрения «титульной нации» Порты. 
Россия, ставшая к тому времени единственной в полном смысле независимой православной страной, конечно, с церковным подчинением фактическим марионеткам турецкого султана мириться не хотела. Сначала формальной причиной отказа от патроната Константинополя стала подписание последним Флорентийской униии 1437 года, в которой византийские иерархи согласились отказаться от многих позиций в споре с католиками, а позже в Москве просто не желали любой зависимости собственной православной иерархии от «турецко-подданных».
В этот период появилась теория «Москва – Третий Рим», в конце 16 века Русь получила собственное патриаршество, в середине 17 века началась попытка превращения Московского царства в «гегемона» всего православного мира. Для чего, собственно, и были начаты «никоновские» реформы, увы, закончившиеся самым значительным расколом российского Православия на сторонников «новой» и «старой» веры.

***

Однако царствование Петра стало началом еще более значительных реформ – уже в западном ключе. Просто потому что отставание Востока от Запада становилось все заметнее, как говорится, невооруженным глазом. 
Даже самые образованные православные греки, сирийцы, египтяне могли дать России разве что действительно немалые знания тысячелетних духовных традиций Православия, но, увы, даже не действительно выдающейся технической культуры погибшей Византии. А «локомотивом» самых современных достижений экономики, промышленности, науки в это время становилась Западная Европа, в которой «правили бал» преимущественно католики и протестанты.
Конечно, Петр Алексеевич не собирался радикально отказываться от православных духовных корней Руси в духе современных либералов-западников. Хотя бы потому, что отказ от любой духовной эксклюзивности, идентичности, неизбежно приводит к вопросу: а зачем такому государству существовать вообще? 
Ну, как например, стремление незалежной Украины стать то ли «второй Францией», то ли «второй Польшей» (или даже Финляндией – лишь бы зарплаты повыше были) привело к фактическому статусу «несостоявшегося государства». 
Или как самокритично заметил киевский же «майданный» философ Дацюк: «Мы говорим не о «failed state», не о проваленном, ошибочном государстве, о котором говорит тот же Путин. Мы говорим о «disgrace state», о государстве унижения, позорном государстве. Которое даже не может осознать, что разваливается, и делает вид, что продолжает существовать.»
https://www.politnavigator.net/majjdannyjj-filosof-sravnil-ukrainu-s-porosjonkom.html
Конечно же, превращать «Москву – Третий Рим» во «вторую Францию» (или особенно любимую Петром Голландию) царь-реформатор не собирался, предпочитая ограничиться лишь «прозападной модификацией» своего государства, но при обязательном сохранении его идентичности. Но с учетом того, что противники реформ опирались как раз прежде всего на «дедовские традиции», венценосец пытался уменьшить их почитание, нередко переходившее в настоящий культ.
Все эти «всешутейшие соборы» из напившихся вдрызг соратников Петра, в качестве пародии на соборы церковные или даже государственные, тоже обязательное бритье бород для аристократов, обычаи курения табака и хождение на ассамблеи – такие новшества, пусть и в разной мере, способствовали появлению в России почвы для лучшего укоренения идей прогресса из Западной Европы.
Так что введение как празднования Нового Года с 1 января, так и начала летоисчисления от Рождества Христова тоже стали важными вехами в реформаторской деятельности Петра I. А то, что эти уже прочно укоренившиеся традиции ничуть не мешают нам оставаться патриотами нашей Родины, лишь подтверждают правильность задумки великого реформатора России…