«Барбаросса» нацелился на восток…

Это чёрная дата в истории многих европейских народов, в том числе и германского. Подписав 18 декабря 1940 года Директиву №21, больше известную как План «Барбаросса», Гитлер обрёк на смерть несколько десятков миллионов человек, к тому же заготовил и себе порцию цианида. 
К слову, директива была подписана после того, как в ноябре безрезультатно завершились переговоры в Берлине между руководством рейха и наркомом иностранных дел Вячеславом Молотовым. Гитлер вполне серьёзно предлагал Москве присоединиться к «оси Берлин–Рим–Токио», однако Сталин счёл предложенные Германией условия неприемлемыми. 
После этого отказа Великая Отечественная война стала неизбежной.

Восточная поговорка гласит: «Любой, даже самый долгий, путь начинается с первого шага». Воистину так. Вместе с тем, следует признать, что, как правило, мы не представляем, какими могут оказаться последствия этого первого шага, куда заведёт нас начинающийся путь. Совершая тот самый первый шаг, мы исходим из того, что всё свершится по самому благоприятному для нас сценарию – на караванных тропах, как правило, так и случается; на жизненных же встречается слишком много непредсказуемостей.
Скажем, если бы Наполеон, ступая на мост через Неман, мог предвидеть Березину, Ватерлоо и остров Св. Елены, нет сомнения, нашёл бы иное приложение своим честолюбивым замыслам. Если бы летом 1914-го императоры Вильгельм, Франц-Иосиф и Николай II могли предвидеть итоги затеваемой мировой войны, нет сомнения, что нашли бы вариант разрешить возникшие недоразумения, чтобы эту бойню предотвратить. Если бы Гитлер в декабре 1940 года допускал хоть долю сомнения в правильности принимаемого решения, бесспорно, тоже воздержался бы от подписания «директивы №21» (план «Барбаросса»)…
И этот список можно продолжать и продолжать.
Если бы, если бы… Это только слова. 
Человеку не дано знать ответ на знаменитый вопрос «профессора чёрной магии» Воланда, заданный буфетчику Андрею Фокичу Сокову (автору бессмертного выражения «осетрина второй свежести»): «Вы когда умрете?..». 
Тот же Адольф Гитлер (Шикльгрубер), подписав план «Барбаросса», обрекая на смерть примерно 50 миллионов человек, не подозревал, что тем самым заказывает порцию яда и для себя лично. 
Ну что ж, относительно абстрактную преамбулу будем считать завершённой. 

В том месяце Адольф Гитлер подписал три директивы, предопределивших начало войн. А до этого – ещё несколько. 
Вот их хронология за тот год.
24 февраля подписан План «Жёлтый»; цель – захват Голландии (пардон, Нидерландов); осуществлена в мае-июне 1940 года. 
1 марта подписан План «Везерюбунг»; цель – оккупация Дании и Норвегии; осуществлена в апреле-июне того же года.
31 мая подписан План «Красный»; цель – оккупация Франции; осуществлён в июне. 
16 июля подписана директива о проведении операции «Морской лев», задача которой – высадка на территории Великобритании и выведение её из войны; отменена 12 октября. 
1 августа подписана Директива №17; задача – морская и воздушная война против Великобритании; в задуманном масштабе не осуществлена (о ходе кампании я буду периодически рассказывать).
В ноябре планировалась операция «Феликс» по взятию под контроль пролива Гибралтар; отменена 11 декабря, насколько я знаю из-за разногласий между Гитлером и Франко. 
А дальше – обещанные директивы декабря.
10 декабря подписана Директива №19 – Операция «Аттила»; цель – окончательная оккупация Франции; осуществлена в ноябре 1942 года.
10 декабря подписана Директива №20 – операция «Марита»; цель – оккупация Греции; осуществлена в апреле 1941 года.

И только 18 декабря 1940 года Адольф Гитлер подписал ту самую Директиву №21, которой посвящена данная публикация. 
Завизировал её начальник штаба оперативного руководства Верховного Главнокомандования гитлеровской армии Альфред Йодль – в будущем генерал-полковник, признанный одним из главных военных преступников гитлеровской Германии, казнённый по приговору Нюрнбергского трибунала. С этого дня весь промышленный и военный потенциал рейха переориентировался на подготовку к предстоящей войне с СССР. Вместе с тем, чтобы сохранить в тайне направление, в котором планируется нанести удар, собственно текст директивы распечатали только в количестве девяти экземпляров. 
Сам по себе этот текст столько раз публиковался и цитировался, что подробно говорить о нем, наверное, нет смысла. Однако имеются и не слишком широко известные факты подготовки общечеловеческого преступления. 
Подготовка к очередному шагу пресловутого «Дранг нах остен» началась сразу после разгрома Франции, в июне 1940 года. Гитлер в грош не ставил военный потенциал Советского Союза, а потому потребовал начать вторжение уже осенью. Однако генералитет сумел удержать его от этого шага: на переброску войск с Запада требовалось время; при всей слабости Красной армии, которая ни у кого не вызывала сомнения, всё же необходимо было закончить мобилизацию, построить аэродромы и провести коммуникации, наладить связь в приграничных с СССР районах… 
В общем, армия никак не могла поспеть за авантюрными политическими вожделениями фюрера. От себя добавлю: к сожалению!.. Почему-то представляется, что, если бы (не люблю допущений в своих текстах, но допустим) нападение-таки состоялось осенью 1940-го года, война для всего человечества оказалась бы не настолько тяжёлой, ибо это нападение оказалось бы неподготовленным. 
Но в истории частицы «бы» не существует. Генералы, промышленники, транспортное ведомство оказались непреклонными. 
Гитлеру с аргументацией пришлось согласиться, однако сроки на подготовку к войне поставил жёсткие. Разгром России он расценивал исключительно как элемент борьбы с Англией, которую считал главным противником для Германии. «Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия», – раскрывал фюрер замысел своим ближайшим помощникам. 
Интересный момент. Как свидетельствует Франц Гальдер (генерал-полковник, начальник штаба Сухопутных войск, годом позже за провал «блицкрига» будет снят с должности), Гитлер считал, что «захват Москвы не имеет большого значения, самое главное – уничтожить жизненную силу России». А для нас оборона столицы стала священным долгом. 
Как известно, согласно плану, на Советский Союз предстояло наступать 153 дивизиям вермахта, в кратчайшее время им предписывалось разгромить Красную армию, подавить военный потенциал и наступать вглубь страны с темпом 25-30 км в сутки, выйдя до зимы на рубеж Архангельск – Ростов-на-Дону и далее наступать до Урала и Астрахани. Генштаб на выполнение этой задачи выделял максимум 16 недель, непосредственный составитель плана генерал Эрих Маркс 9–17 недель, главком Сухопутных войск генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич говорил о 6–8 неделях, сам же Гитлер похвастался фельдмаршалу Фёдору фон Боку, что на Россию ему хватит трёх недель. 
В общем, речь шла только о незначительных временных разночтениях, в любом случае, согласно «Барбароссе», всё предполагалось закончить до осенней распутицы, после чего 60–80 дивизий к зиме планировалось вернуть в Фатерлянд. Соответственно, зимнюю форму для личного состава заготовили в самом минимальном количестве; да и та, как показали события ближайшего времени, оказалась не слишком приспособленной для России. 
Как тут не вспомнить шкуру неубитого медведя… 
Как уже говорилось, текст плана был отпечатан только в девяти экземплярах. Причем, только три из них покинули стены здания Верховного командования (для вручения командующим сухопутными войсками, ВВС и ВМФ)… 
К слову, во многих публикациях о том периоде содержится информация о том, что копия Плана едва ли не к Новому году уже попала в Москву. Мой добрый знакомый и глубокий знаток истории Второй мировой войны, профессор, доктор исторических наук Юрий Рубцов категорически отрицает этот факт. Я ему верю. 
Отголоски его – да, доходили: и от «Красной капеллы», и от Шандора Радо, и от Рихарда Зорге, и от Льва Маневича, и от Иосифа Григулевича, и от некоторых сочувствовавших Советскому Союзу дипломатов третьих стран (их имена приведены ниже), и от таинственного сотрудника гитлеровских спецслужб, который (бесспорно!) работал на советскую разведку, однако с его должностью и фамилией исследователи пока ещё как-то не определились… 
Я сейчас сознательно не стану касаться вопроса о том, почему эти сообщения игнорировались – к этому вопросу мы ещё неоднократно вернёмся. А пока просто констатируем, что информация о подготовке Германии к войне поступала, и поступала из самых разных источников. 
Например, в январе из Управления Погранвойск НКВД Украины поступила информация об инспекторской поездке, которую совершил генерал-фельдмаршал фон Браухич по расположенным на сопредельной территории германским гарнизонам. В нём же сообщалось об интенсивном оборудовании местности в инженерном отношении, о строительстве новых разгрузочных площадок на железнодорожных станциях, о прибытии в приграничную полосу новых и новых воинских частей… 
О том же сообщало командование Белорусским, Мурманским пограничными округами. Подобные сообщения продолжали поступать регулярно, вплоть до начала войны.
О готовящемся нападении становилось известно и от лояльно настроенных по отношению к СССР иностранных дипломатов; в частности, об этом сообщали греки Пьер Депастас, Христос Диамантопулос, Георгий Костаки, англичанин Ричард Стаффорд Криппс и некоторые другие. 
Упоминавшийся уже генерал Гальдер ещё зимой 1941 года отдал распоряжение т.н. «ведомству Четырехлетнего плана» срочно рассчитать, сколько сырья и продовольствия будет захвачено в СССР в результате (не «в случае», а именно «в результате»!) оккупации европейской части страны. 
Историки Второй мировой войны хорошо знают, что такое «Четырёхлетний план». Если сказать коротко и предельно цинично, его суть можно выразить формулой: «Господа германцы! Давайте сегодня чуток затянем пояса, а вот затем, когда наша армия начнёт одерживать головокружительные победы, богатства потекут в Фатерланд потоком и наступит в стране изобилие и счастье – всем и каждому!»… 
В стране даже журнал выходил с тем же названием – «Фиръяресплан», «Четырёхлетний план». 
Так вот, в номере от 13 декабря журнал призывал к бережному отношению к бытовым отходам, которые можно использовать повторно. На основании упомянутой публикации, а также мер, последовавших в её развитие, предлагалось: собирать макулатуру (в т.ч. прочитанные газеты) и металлолом (в т.ч. выполнившие свою миссию консервные банки), сдавать драгоценные металлы (не переживайте, герры – всё возвернётся!), отдельно собирать и сдавать картофельные очистки и, скажем, кости для переработки на корм скоту… Интересно, что нехватка бумаги вызывала затруднения даже для печатания продуктовых карточек; да и газеты стали выходить в более скромном объёме и меньшими тиражами… 
Вот так-то!.. Страна, стремившаяся к мировому господству, собирала макулатуру для печатания продуктовых карточек!.. 
А с другой стороны… Народ, вынужденный экономить на печати карточек, и при этом имевший репутацию самого воинственного в Европе… Его стремление позариться на богатства других можно если не оправдать, то по меньшей мере понять… 

Захват Украины и удар по Баку всё тот же генерал Гальдер считал делом простым и решённым – особенно если учесть, что лидеры эмигрантских националистических организаций уверяли, что народы Советского Союза с распростертыми объятиями встретят любую «помощь извне». Если учесть, что Украина в те времена давала половину общесоюзных металла и угля, четверть электроэнергии и три четверти паровозов страны; если учесть, что в Баку производилось от 80 до 96 процентов высококачественных горючего и масел – было от чего кружиться голове у гитлеровских магнатов и промышленников. 
Примерно 22 декабря 1940 года (точная дата на документе отсутствует) принят т.н. «Единый генеральный план Повстанческого штаба ОУН». 
Исключительно на всякий случай: ОУН – Организация украинских националистов… 
В сей цидуле безапелляционно утверждалось:
«Украина накануне вооружённого восстания. Ещё миг – миллионы людей Украины возьмут оружие, чтобы уничтожить врага и создать своё украинское государство». 
Ну и дальше расписывалось, что единственная организация, которая может привести Украину к данному успеху – это ОУН. И расписывались задачи националистов на местах. 
Знаете, что меня больше всего удивило в данном документе?.. Понятно, что он разработан на основании Плана «Барбаросса», является его версией, адаптированной для националистического движения на территории СССР. Но они почему-то в некоторых пунктах не вяжутся между собой. 
План ОУН как данность декларирует неизбежность формирования с началом войны партизанских отрядов националистов в тылу Красной армии. Германский план вообще не упоминает вероятность партизанского движения советских граждан в своём тылу. 
То есть идеологи обеих сил ошиблись по части партизан… Гитлер не допускал вероятность партизан в своём тылу – ОУН считал партизан в тылу советском неизбежным явлением. 
Как же это знакомо: когда желаемое выдаётся за решённое, ну а нежелательное, соответственно, тихо замалчивается… 
Вот об этом распоряжении стало известно нашей разведке. Равно как о производстве аэрофотосъемок советских промышленных предприятий и военных объектов. Как и о готовности Организации украинских националистов и некоторых других эмигрантских и националистических организаций поддержать оккупацию и оказывать всемерную помощь оккупационным войскам, в том числе и в диверсионных и террористических акциях. Как и о форсированном создании курсов по изучению русского языка для представителей будущих оккупационных властей и постановке на особый учет немцев до 60-летнего возраста, владеющих русским языком…
И как тут не вспомнить о «Красной капелле»!.. Эта группа немецких антифашистов снабжала советскую разведку ценнейшей информацией о ходе подготовки Германии к войне. 
Достаточно сказать, что обер-лейтенант Харро Шульце-Бойзен, один из самых ценных советских агентов («Старшина»), с точностью передал информацию о том, какие советские города и объекты планируется в первую очередь подвергнуть бомбардировке, а также наиболее уязвимые места «красной» авиации! 
К слову, к началу войны только берлинская советская резидентура насчитывала 18 агентов, которые давали ценную развединформацию. Да, среди них оказался, например, «Лицеист», подставленный разведке агент гестапо, был «Непельбаум», с которым в конце концов решено прервать контакты, но большинство из них действовали не за страх, а за совесть, и многие сложили головы в борьбе с гитлеризмом.
Руководители советской разведки видели, осознавали надвигавшуюся на страну опасность. Когда из ряда источников (из Берлина, Рима, Токио и др.) пришли сообщения, что все приготовления к нападению закончены и война начнется в ближайшее время, они решились на отчаянный ход. Сотрудники Лубянки подготовили так называемый «Календарь сообщений агентов берлинской резидентуры НКГБ СССР», в котором в краткой форме сконцентрировали сведения из десятков документов, где советские разведчики сообщали о военных приготовлениях Германии. Однако нарком госбезопасности Всеволод Меркулов (будет расстрелян в 1953 году как человек из «команды Берии») не рискнул идти с этой «информационной бомбой» на доклад к Сталину. 
Впрочем, все это произойдёт ещё не скоро – через полгода; и мы к этой теме ещё вернёмся. 
А тогда, в декабре 1940 года, завороженные планами отставного ефрейтора германские фельдмаршалы и генералы ещё не сомневались, что танковые клинья «Барбароссы» наконец поставят завершающую точку в многовековом германском походе на Восток…