Из современной американской поэзии
Из современной американской поэзии
От переводчика
В публикуемой подборке представляются современные американские поэты разных поколений и разных направлений. Это и убеждённые поборники «академического сознания», и представители так называемого «авангарда», применительно к которому Лидия Гинзбург в своё время растерянно развела руками: «Это уже не поэзия, это что-то другое». Как только не называют эту не вполне обычную и не вполне понятную поэзию – и субкультурой, и контркультурой, и постмодернизмом, а то и вовсе – джазовой поэзией. Но это самое «другое», как бы мы его ни характеризовали и как бы к нему ни относились, уже имеет довольно глубокие корни, является важной составляющей сегодняшней американской поэтической культуры, американского образа мышления. Да, это другая поэзия, другая культура, другое мировосприятие. Принимать эти стихи или не принимать, считать эти стихи поэзией или не считать – дело, как говорится, «хозяйское». Но она существует, она расширяет свою географию, завоёвывает всё новые и новые территории на карте издательского рынка, и не считаться с этой непреложной истиной мы не вправе.
Часть I
Сильвия Плат (1932 – 1963)
Сильвия Плат (1932–1963) – американская поэтесса, основатель жанра «исповедальной поэзии», автор нескольких поэтических сборников и автобиографического романа «Под стеклянным колпаком». Лауреат Пулитцеровской премии. Была женой британского поэта-лауреата Теда Хьюза.
СЛОВА
Топоры,
от ударов которых деревья звенят.
И отголоски!
Отголоски, идущие
от самого сердца, как кони.
Сок,
вытекающий, словно слёзы,
как струя, пробивающая дорогу,
чтоб возродить своё зеркало
на скалистом плато.
Эти капли и зигзаги русла,
Белый череп,
весь изъеденный сорной травой;
Годы спустя
они преградят мне путь –
Слова – сухие и без седока, –
без устали стучащие копытами.
В то время, как со дна бассейна
неподвижные звёзды
управляют жизнью.
НЕПРЕХОДЯЩИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК
Тебя ждут непреходящий
Понедельник и пребывание на Луне.
Человек Луны находится в своём футляре,
Согнувшись под вязанкой
хворостинок. Свет посыпает холодом и мелом
Покрывало на нашей постели.
Его зубы стучат среди прокажённых
Пиков и тех кратеров потухших вулканов.
Он мог бы также против черной стужи
без отдыха собрать все хворостинки,
покуда свет в его комнате затмевает
призрак воскресного солнца;
сейчас, в непреходящий понедельник,
он трудится в своём аду на лунном шаре,
и к лодыжкам его прикованы
семь потухших, холодных морей.
Лэнгстон Хьюз (1902 – 1967)
Лэнгстон Хьюз – американский поэт, прозаик, драматург и колумнист. Он известен как один из ведущих и влиятельных писателей культурного «Гарлемского ренессанса» и первооткрыватель «джазовой поэзии».
Хьюз оставил чрезвычайно богатое наследие в самых разных литературных жанрах. Писал стихи, романы, автобиографическую прозу, рассказы, пьесы.
ПРИВРАТНИК
Я каждый раз
Вам должен говорить:
Да, сэр!
Да, сэр!
Да, сэр!
Все мои дни проходят
В преодолении высоких вершин –
О да, сэр!
Богатый белый старик
Заправляет всем миром.
Дайте до блеска
Вычистить ваши ботинки,
Да, сэр!
МЕЧТЫ
Не отвергай никогда мечты:
Когда мечта умрёт,
Жизнь, как подбитая птица,
Прервёт свой последний полёт.
Не отвергай никогда мечты:
Когда мечта умрёт,
На жизнь – запустелое поле –
Холодный снег пойдёт.
ПРОСНИТЕСЬ
Скажите всем скорбящим обо мне,
чтобы скорбели в красном.
Иначе будет смерть моя
бессмысленной, напрасной.
Чарльз Буковски (1920 – 1994)
Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей ХХ века, поэт, прозаик и журналист немецкого происхождения. Представитель так называемого «грязного реализма». Автор более двухсот рассказов, включённых в шестнадцать сборников, шести романов и более тридцати поэтических книг.
ЛЮБИТЕЛЬ ЦВЕТОВ
В горах Валькирии
среди напыщенных цветов
я обнаружил цветок –
величиной с мою голову.
И когда я приблизился к нему,
чтобы понюхать,
я потерял мочку уха,
часть носа,
один глаз
и половину коробки
сигарет.
Я вернулся
на следующий день,
чтобы срезать
ко всем чертям
тот проклятый цветок,
но он был
настолько прекрасен,
что я вместо него
решил убить
павлина.
Лоуренс Ферлингетти (1919-2021)
Лоуренс Ферлингетти – известный американский поэт, художник, книгоиздатель, педагог, общественный деятель, представитель поколения битников. Член попечительского совета международного движения «Живопись и поэзия».
РЕЦЕПТ СЧАСТЬЯ В ХАБАРОВСКЕ ИЛИ ПОВСЮДУ
Большой бульвар, утопающий в зелени,
с большим лучезарным кафе,
где дают крепкий кофе в очень маленьких чашечках.
Кто-то, кто любит тебя, –
пусть это будет
не очень красивая женщина.
В один прекрасный день.
Билли Коллинз (1941)
Уильям Джеймс Коллинз – один из самых популярных американских поэтов. До ухода на пенсию в 2016 г. был профессором Леман-колледжа Городского университета Нью-Йорка. Лауреат ряда престижных литературных премий. В 2016 году Коллинз был принят в Американскую академию искусств и литературы.
ВВЕДЕНИЕ В ПОЭЗИЮ
Я прошу их взять стихотворение
и держать его на свету,
подобно цветному слайду,
или прижимать ухо к его улью.
Я говорю, забросьте в стихотворение мышь
и наблюдайте, как она будет из него выбираться,
или ходите по комнате стихотворения
и почувствуйте стены с выключателями для света.
Я хочу, чтобы они поплавали
по всей поверхности стихотворения,
накрывая волнами имя автора на берегу.
Но все что они хотят сделать –
это привязать стихотворение веревкой к стулу
и выпытать из него признание.
Они начинают избивать его кнутом
чтобы выяснить, что оно на самом деле значит.
Тед Кузер (1939)
Теодор Дж. Кузер – американский поэт. Лауреат Пулитцеровской премии 2005 года в области поэзии за книгу «Восторги и тени». С 2004 по 2006 год был консультантом по поэзии в Библиотеке Конгресса. Поэзия Кузера примечательна своим подчёркнуто разговорным стилем.
ВЫБИРАЯ ЧИТАТЕЛЯ
Во-первых, она должна быть красивой
и ходить по моей поэзии бережно
в самые одинокие мгновения пополудни;
её волосы еще влажные на шее
от купанья. Она должна носить
плащ-дождевик – поношенный, грязный,
из-за нехватки денег на химчистку.
Она снимет очки, и там,
в книжном магазине, она проведёт большим пальцем
по моим стихам, а затем положит книгу обратно
на полку. Она скажет себе:
«За такие деньги я могу отнести
свой плащ в химчистку». И так и сделает.
Ян Хеллер Леви (1954)
Поэтесса Ян Хеллер Леви родилась в Нью-Йорке и выросла в Балтиморе, штат Мэриленд. Она получила степень бакалавра в колледже Сары Лоуренс. Является лауреатом премии Уолта Уитмена Академии американских поэтов.
НЕПЛОХО, ПАПА, НЕПЛОХО
Я думаю, что ты больше всего похож на себя,
когда плаваешь, рассекая воду каждым махом;
ты очень забавно дышишь, твой рот широко открыт,
как будто ты зеваешь.
Ты ни фантастичен, ни несчастен,
Когда перебираешься с места на место.
Ты бы не получил ни одной медали, папа,
но при этом и не утонул бы.
Я думаю, насколько всё могло бы быть иначе,
если бы я судил твою любовь,
как я судил твоё плавание на боку, твой баттерфляй,
твой австралийский кроль.
Но мне всегда казалось, что я вот-вот утону
в этом ледяном океане меж нами,
Мне всегда казалось, что ты слишком медлишь, чтобы спасти меня,
Тогда как ты плыл ко мне с максимально возможной скоростью.
Шошауна Шай (?)
Шошауна Шай – американская поэтесса. Является основателем изданий Woodrow Hall Editions, учредителем литературной премии Woodrow Hall Jumpstart Awards и программы Poetry Jumps Off the Shelf. Автор четырёх поэтических сборников. Её стихи опубликованы практически во всех более или менее известных литературных журналах и изданиях.
ПРИВОД МОЕГО СЫНА В ПОЛИЦЕЙСКИЙ
УЧАСТОК ДЛЯ ДАКТИЛОСКОПИИ
Моя легковесная словно шёпот
лимонного цвета блуза
с дыркой в замочную скважину
и большим вырезом на груди
заправлена в юбку пастельных тональностей
с боковыми прорехами для вентиляции
и тройными складками
когда я ощущаю в солнечном свете
через лобовое стекло
что крутой жёлтый цвет этой блузки
конфликтует с пахтой и вереском моей юбки
из-за чего меня слегка тошнит
но как бы то ни было
барвинок в рисунке на створке
прекрасно гармонирует со шнурками
на голенищах моих сандалий
в то время как оттенки моего портмоне
подбираются к розовым
кнопкам стежков
а затем когда мы проходим
через контрольный металлоискатель
то отрадно отметить
как жёлтые тона на мгновение фосфоресцируют
и создают приятную
и завершённую композицию.
Мэри Корниш (1948)
Свою творческую деятельность Мэри Корниш начала как автор и иллюстратор детских книг. После того, как прогрессирующая болезнь поразила ее руку, она продолжила своё образование в колледже Сары Лоуренс, а спустя некоторое время перешла на поэзию. Живет в Беллингеме, штат Вашингтон, где преподает креативное письмо в одном из университетов Вашингтона.
ЧИСЛА
Мне импонирует благородство чисел.
К примеру, способ,
которым они готовы
рассчитывать что-нибудь или кого-нибудь:
два соленья, одна дверь в комнату,
восемь танцовщиц, одетых лебедями.
Мне нравится хозяйственность их щедрости:
добавить две чашки молока и размешать;
чувство изобилия: шесть слив на земле,
ещё три падают с дерева.
И школа умножения:
рыбы умножаются на рыбы,
и их серебряные тела
множатся под тенью
лодки.
Даже вычитание никогда не бывает потерей;
просто добавление где-нибудь ещё:
если от пяти воробьёв отнимем два,
то эти два воробья
окажутся в чьём-то саду.
Вот длинный коридор деленья чисел в столбик,
так открывается коробка китайской еды на вынос,
бумажный пакет за пакетом,
а в каждое пирожное вложено
обещание новой судьбы.
И я никогда не удивляюсь
нечетному остатку,
в конце всех действий:
сорок семь делится на одиннадцать
и получается ровно четыре,
и ещё три остаётся.
Три мальчика не могут расслышать,
как мамы зовут их домой;
два итальянца направляются к морю;
один носок, который вы ищете всюду,
но его нигде нет.
Часть II
Билли Коллинз (род. в 1941 г.)
ВВЕДЕНИЕ В ПОЭЗИЮ
Я прошу их взять стихотворение
и поднести его к свету,
как цветной слайд,
или прижаться ухом к пчелиному улью.
Я говорю им бросьте в стихотворение мышь
и наблюдайте, как она будет из него выбираться;
или зайдите в комнату стихотворения
и пощупайте стены в поисках выключателя.
Я хочу, чтобы они прокатились на водных лыжах
по поверхности стихотворения
И помахали имени автора на берегу.
Но все, что они хотят сделать,
Это привязать стихотворение веревкой к стулу
и пытками заполучить от него признание.
Они начинают бить его шлангом,
чтобы узнать, что оно на самом деле означает.
Тед Кузер (род. в 1939 г.)
ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ
Во-первых, мне хотелось бы, чтобы она была красивой,
и осторожно ходила по моей поэзии
в самый тихий момент пополудни.
Её волосы на шее всё ещё влажные
от недавнего мытья. Она должна быть одета
В плащ, старый, засаленный, грязный –
из-за нехватки денег на химчистку.
Она достанет очки и там,
в книжной лавке, будет перелистывать
Книгу моих стихов, потом положит её обратно
на полку. Она скажет себе:
«За такие деньги я могу
Сдать на чистку свой плащ».
Так она и поступит.
Чарлз Симик (род. в 1939 г.)
ЧАСТИЧНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ
Кажется, прошла вечность
С тех пор, как официант принял мой заказ.
Неопрятный маленький завтрак.
Снег за окном.
Кажется, стало темнее
С тех пор, как я в последний раз
Услышал кухонную дверь
За моей спиной;
С тех пор, как я в последний раз заметил,
Как кто-то проходит по улице.
Стакан воды со льдом
Продолжает удерживать меня в компании
За этим столом, который я сам же выбрал
При входе.
И тоска,
Невероятная тоска
Невольно подслушивать
Болтовню
Поваров.
СЕЛЬСКАЯ ЯРМАРКА
Если вы не видели шестиногой собаки,
Это не суть важно.
Мы видели, и она большей частью лежала в углу;
Что до лишних ног,
К ним быстро привыкли,
И стали думать о других вещах.
Например, что за холодная, тёмная ночь,
Чтобы припереться на ярмарку.
Затем хозяин швырнул палку,
И собака побежала за ней
На четырёх ногах, две лишние лапы
Волочились за нею и хлюпали,
Что привело в неописуемый восторг
Какую-то девушку.
Она была в стельку пьяна, был пьян и её ухажёр,
Который то и дело целовал её в шею.
Собака схватила палку и оглянулась на нас.
На этом шоу закончилось.
Чарлз Буковски (1920-1994)
ШЕСТАЯ ЛОШАДЬ
Я поставлю на шестую лошадь
дождливым днём,
бумажный стаканчик кофе
в моей руке.
Не очень длинная дистанция;
ветер выдувает
Маленьких птичек-крапивников
Из-под крыши верхней трибуны;
Жокеи выходят
На середину дистанции,
тишина
и легкий моросящий дождь
Делает всех
Похожими друг на друга;
лошади не ссорятся
друг с другом
До сумбурной войны,
а я изнываю под трибуной
Без сигареты и кофе;
затем лошади скачут мимо,
унося своих невзрачных жокеев
прочь, –
это очень удручающе, и изящно,
и торжественно,
как раскрывающиеся
бутоны цветов.
Уэсли Макнейр (род. в 1941 г.)
УБИЙСТВО ЖИВОТНЫХ
Цыплята не могут
найти свои головы,
хотя они ищут их,
падая в траву.
И огромные быки
остаются на коленях,
не в состоянии вспомнить
как следует вставать.
Козы не могут найти своё блеянье.
Они бегут быстро
по тропинке,
наблюдая за небесами.
Джейн Кеньон (1947-1995)
ИНАЧЕ
Я встала с постели
на своих крепких ногах.
Возможно, всё было иначе. Я съела
овсяных хлопьев, выпила сладкого
молока, съела спелый, аппетитный
персик. Возможно,
Всё было иначе…
Я взяла собаку на холм
к берёзовой роще.
Все утро я занималась
Своей любимой работой.
В полдень я легла
с моим приятелем. Возможно,
всё было иначе.
Мы пообедали вместе
за столом с серебряными
подсвечниками. Возможно,
всё было иначе.
Я заснула в постели
в комнате с картинами
на стенах и мечтала о том,
чтобы следующий день
Был таким же, как этот.
Но однажды, я знаю,
всё будет совсем иначе.
Дэвид Игнатов (1885-1954)
БУБЛИК
Я остановился, чтобы подобрать
Уносимый ветром бублик,
Сердясь на себя за то, что
Выронил его, словно это
Было дурным предзнаменованием.
Бублик катился всё быстрее,
А я всё бежал за ним, склонившись
В три погибели и стиснув зубы,
И я показался себе вдвое больше,
Я кубарем катился вниз по улице,
Делая одно сальто за другим,
Словно бублик,
И, странное дело,
Я был очень доволен собой.
Адам Загаевски (1945-2021)
О ПЛАВАНИИ
Реки этой страны такие же сладкие,
Как песни трубадуров;
Тяжёлый солнечный диск дрейфует на Запад
В жёлтых цирковых фургонах.
Маленькие сельские церковки
Поддерживают брезент молчания так ловко
И так мягко, что достаточно одного вздоха,
Чтобы он порвался.
Я люблю плавать в море, которое без умолку
Разговаривает с собой,
Его речь монотонна, словно речь бродяги,
Который не в состоянии вспомнить,
Как долго он находится в пути.
Плавание похоже на молитву:
Ладони сближаются и расходятся,
Сближаются и расходятся,
И так почти без конца.
Кейт Джонсон (род. в 1962 г.)
ЛУЖАЙКА
Полдня ушло на то, что я смотрела
В окно. Мне хотелось выяснить
Всего лишь одну истину
О душе, но я перестала думать,
Развеяла мысли, и теперь –
Выпало два дюйма снега
На лужайку. Куда я отсюда пошла?
И как долго тебя я искала,
Тебя, кто никогда меня не покинет,
Тебя, мою сопричастность,
Моё присутствие в мире.
Генри Тейлор (род. В 1942 г.)
МУЗЫКА ЛИФТА
Мелодия, в которой сущности меньше, чем воздуха,
Исполняется на подводных инструментах;
Соответствует этому недолгому подъёму от земли.
Он парит, когда мы замыкаемся в себе
И обращаем наши благоговейные глаза к огням,
Которые приобщают нас к нашим судьбам.
Мы все повязаны друг с другом, поётся в песне,
И позже мы спустимся вниз. Мелодия
Похожа на имя, которое мы никак не можем вспомнить;
Она продолжает настаивать, что существует.
Тимоти Расселл (род. в 1951 г.)
В ТОЖДЕСТВЕННОЙ МАТЕРИИ
Когда она остановилась на тротуаре,
возле жёлтого ливневого стока,
возле мошкары, роящейся над изгородью,
маленькая девочка, возможно, трёхлетняя,
прокричала что-то неразборчивое
своей кукле в розовой коляске.
Когда она ударила свою куклу,
Я вспомнил стаи голубей,
которые выпархивали из балок и уступов
металлургического завода,
так они порхали и кружили,
мерцая на солнце, и всегда
Возвращались в свои гнёзда,
На свои насесты.
Дин Янг (род. в 1955 г.)
ВСЕГО ЛИШЬ ОДНА ИЗ МОИХ СМЕРТЕЙ
Поскольку мне представляется,
что единственный способ спасти розы
заключается в том, чтобы вырвать японских жуков
из вытканного ими рая
и убить их, то я на мгновение подумал,
что вместо того, чтобы давить их на проезжей дороге,
можно насаживать их на шипы.
Возможно, они предпочли бы такой вариант.
ИЗОБРЕТЕНИЕ РАЯ
Разум становится снежным полем,
но потом снег тает, и одуванчики
Начинают мерцать, и ты, проходя через них,
увлажняешь росой свои брюки.
Они все ожидают тебя, но сначала
ты видишь стенд, где можно выиграть
павлинье перо, чтобы проткнуть воздушный шар;
человек в полосатой одежде что-то кричит
о мальчике, который, будучи наполовину лебедем,
является самым большим боровом в мире.
Тогда ты проходишь через поле
с тракторами, буксирующими другие тракторы;
деревья сцепились яркими кронами;
и тогда ты приходишь к реке
и умываешь в ней своё лицо.
Дональд Финкель (род. в 1929 г.)
ПЕСНЯ ПСА
Три ночи подряд
он питался нашими объедками
гремя нашими банками
пока мы не впустим его
куда бы мы ни шли, он следовал за нами
пока позволяла веревка
мы впускаем его
выпускаем его
мы снова впускаем его
однажды ночью на углу он замер
старые кости в брусках
он навострил свои уши, чтобы услышать
шорох и шелест костей; он сказал
я ничего не слышал
в свете уличного фонаря его жизнь
повисла на костях
словно гамак из бликов
мы выпускаем его
мы впускаем его
мы вновь выпускаем его
Робли Уилсон (1930-2018)
В ГОРОДЕ ТВОЕГО СЕРДЦА
Я хотел бы, чтобы ты позволила мне
Быть в городе твоего сердца той улицей,
Где ты гуляешь, когда имеешь возможность
Быть предельно правдивой с собой.
Я представляю себе дома: здесь шёл дождь,
Но он прекратился, и дети,
Вынужденные оставаться дома,
Стали открывать свои двери.
Ричард Джонс (р. в 1980 г.)
БЕЛЫЕ ПОЛОТЕНЦА
Я пытался разобраться в разнице
Между отчаянием и одиночеством,
Рассказывая историю своей жизни
Чистым, тёплым, белым полотенцам,
Которые я только что достал из сушилки;
Я несу их через весь дом,
Словно они мои дети,
Заснувшие у меня на руках.
КОЛОКОЛ
Колокол в башне
одинок, как человек
в своей комнате,
терзаемый думами.
Колокол выплавлен из железа.
Он принимает на себя
вес человека,
приводящего колокол в движение.
Далеко внизу колокол чувствует
руки, взявшиеся за веревку.
Он считается с этим.
Он послушно поворачивает голову.
За много миль от башни,
человек в своей комнате
слышит чистый звук
и поднимает голову,
прислушиваясь к нему.
Хал Сировиц (род. в 1949 г.)
Я НАКОНЕЦ РЕШИЛСЯ ЗАГОВОРИТЬ С НЕЙ
Она сидела в автобусе
Напротив меня. Я сказал:
«В этой части страны
Деревья выглядят зеленее. В Нью-Йорке
Всё выглядит столь уныло». Она ответила:
«У меня такое же впечатление. Покажите мне
Дерево, отличающееся от других». «Вот это», –
Сказал я. «Которое?» – спросила она.
«Слишком поздно, – ответил я. –
Оно уже осталось позади». Она сказала:
«Когда увидите другое дерево, покажите мне».
И она снова вернулась к чтению своей книги.
Перевел стихи на русский язык Гурген Баренц.
Художник: Жозефина Уолл.
