Горькая правда. Преступления ОУН-УПА (продолжение)

Галицию Вехтер считал специальной страной, где как можно скорее следует восстановить немецкое влияние, которое прекратилось с упадком Австро-Венгерской империи. Он хотел перевоспитывать украинскую молодежь Галиции, взлелеять в ней «галицкое региональное сознание», чтобы в будущем «влить это сознание в общее немецкое». соответствующее воспитание приведет «галицкое сознании» к его слиянию в т. н. «немецкое сознание». Такое задание в воспитании и влиянии на украинскую молодежь будет иметь дивизия
(14. Waffen-Grenadier-Division der SS (galizische Nr. 1), – прим. пер.).
Роман Колесник, «Вісті комбатанта», Торонто, №4/1986

Журнал «Камертон» продолжает публикацию перевода книги канадского публициста, политолога, доктора философских наук Виктора Полищука «Горькая правда. Преступления ОУН-УПА», впервые изданной в 1995 году в Торонто на украинском и польском языках небольшим тиражом на собственные средства автора. Порой к названию книги добавляют еще и «Исповедь украинца».

В этой части своей книги Виктор Полищук, рассказывая о юридической оценке действий ОУН-УПА и полемизируя по этому поводу с польским автором Тадеушем Ольшанским, опровергает его доводы и логично приходит к выводу, что единственной верной юридической оценкой действий ОУН-УПА может быть геноцид в отношении поляков, а также украинцев, которые не разделяли идеологии ОУН-УПА. «Т. А. Ольшанский причиняет большой вред украинскому народу, отождествляя его с украинскими националистами, с ОУН-УПА», – пишет Полищук.

Также речь идет о добровольческой дивизии «Галиция», том, откуда исходит инициатива ее создания, что она из себя, собственно, представляла, и том, что украинские историки почему-то постоянно «забывают» добавлять к ее названию, что это была не просто добровольческая дивизия, а дивизия ваффен-СС.

Михаил Корниенко

Предыдущие части книги можно прочитать по ссылке

ЮРИДИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА ДЕЙСТВИЙ ОУН-УПА

Под понятием «ОУН-УПА» понимаю все вооруженные подразделения во время войны, которыми руководила ОУН, то есть – саму УПА, в которой были расформированные офицеры, подофицеры (унтер-офицеры, – прим. пер.) и рядовые из батальонов «Нахтигаль» и «Роланд», также украинскую вспомогательную полицию, которая по приказу ОУН-б в то же время ушла с оружием в лес. К УПА причисляю также то, что некоторые авторы называют «вооруженным подпольем», то есть Самооборонные Кустовые Отделы на Волыни и Украинскую национальную самооборону в Галиции.

Учитывая обширность темы этого труда, в этом подразделе ограничусь в основном полемикой с утверждениями польского историка Тадеуша Анджея Ольшанского, точнее, с его утверждениями из исследования п. н. «Польско-украинская борьба 1943–1947», опубликованного в «Исторических тетрадях» Литературного института в Париже («Zeszyty Historyczne» – Instytut Literacki, Paryz, 1989, №90, – прим. авт.). В свете этого хочется сказать, что «Исторические тетради» парижского Литературного института связаны с парижской польской «Культурой». Именно о ней идет речь. В парижской «Культуре» появились многочисленные материалы, которые с первого взгляда указывают на необходимость сближения двух народов – польского и украинского. В «Культуре» публиковались ярые украинские националисты, оправдывая ОУН и ее вооруженные формирования. Однако, если пристальнее присмотреться к тем материалам, можно сделать вывод, что не этим путем нужно идти к польско-украинскому сближению. Нужно идти путем правды, а не подделкой истории. Видно, что «Культура» в большой мере созвучна с украинской «Современностью», которую долгие годы издавали в Мюнхене, основателем которой был Николай Лебедь. Иногда, перечитывая «Культуру» и «Современность», невольно приходит в голову: они, вроде бы родные, вроде бы финансируемые из одного источника. Но это только на поверхности.

В «Исторических тетрадях», о которых идет речь, Т. А. Ольшанский публиковался под псевдонимом «Ян Лукашув». Из написанного Т. А. Ольшанским выходит, что он находится под большим влиянием пропаганды ОУН. На это указывает его утверждение: «А. К. и УПА представляли свои народы и их политические руководства» (стр.161). Неужели?! А. К. действительно была вооруженной силой польского народа в Польше после проигранной войны в сентябре 1939 г., она подчинялась польскому легальному правительству в Лондоне, это правительство в Польше представляла Делегатура Правительства. Это – правда. Польский народ имел свое правительство в Лондоне, и никто этого факта не отрицает. Но странно читать польского историка, который, без сомнения, подразумевая ОУН, говорит о ней, как о политическом руководстве украинского народа. Народа, который не знал и знать не хотел ОУН. Неужели в голове Т. А. Ольшанского не возникло сомнений, что ОУН представляла только саму себя, что она не представляла никаких слоев украинского населения на Волыни, не говоря уже об Украине Надднепрянской, что ОУН опиралась в своей деятельности лишь на определенную часть населения Галиции, применяя террор? Утверждение, что ОУН представляла украинский народ, является оскорблением для него, является оскорблением для меня лично. Это утверждение не имеет никакого научного обоснования, это политично-пропагандистский лозунг ОУН. Это утверждениеиз пропагандистского арсенала ОУН, которая с момента возникновения узурпирует себе право говорить от имени украинского народа и от его имени действовать.

К этому самому арсеналу пропаганды принадлежит также утверждение об аналогии между дивизией СС «Галиция» и польскими Легионами Ю. Пилсудского. Такую аналогию признает, к сожалению, один из самых объективных украинских историков и политологов на Западе, проф. Ярослав Пеленский, хоть должен прийти к выводу, что аналогии здесь не может быть. Аналогию отрицают объективные обстоятельства: Австро-Венгрия была монархией, далекой от авторитаризма, без расового подхода к другим национальностям. В то время как гитлеровская Германия была государством тоталитарным, она имела нескрываемую стратегию – покорить мир, прежде всего Европу, истребить евреев, из славян сделать рабов.

Т. А. Ольшанский, пренебрегая научным подходом в исследовании проблем, печально отбрасывает предполагаемые утверждения об участии украинцев в подавлении Варшавского восстания, ссылаясь при этом на «историков», а в действительности на публициста Бориса Левицкого, деятеля ОУН-б и библиотекаря по специальности, деятеля ОУН-м, Василия Веригу. Такой подход является свидетельством необъективности и неуважительной трактовки темы (стр. 162).

К дезинформационным следует причесть утверждение Т. А. Ольшанского: «… Голодная смерть сотен тысяч советских пленных, а также экстерминация (истребление, искоренение, – прим. пер.) (немцами, – В. П.) всех евреев, на Волыни часто реализовывалась в форме массовых экзекуций с меньшим или большим принудительным участием местного населения» (стр. 163). Неправда! Местное население не принимало участия в массовой ликвидации евреев! Это делала украинская вспомогательная полиция, организованная «походными группами» ОУН. За это несет ответственность ОУН, а не местное население Волыни.

Но автор, можно подумать, стремился к отвлечению внимания от ОУН.

Т. А. Ольшанский говорит, что когда речь идет о «деполонизации» Волыни, то «сама директива этого рода акции доныне не опубликована и нет доказательства ее существования»… (стр. 165). Потому что для Т. А. Ольшанского доказательством, по-видимому, может быть лишь «бумага», доказательство из письменного документа. Между тем уголовному законодательству всех цивилизованных стран известны другие доказательства, к которым принадлежит логическое заключение. Сам плановый характер акции, существование которого не отрицает даже Т. А. Ольшанский, указывает и доказывает, что такая директива была, она существовала. Без директивы нет плановых акций. Форма директивы совсем несущественна, она, директива, могла исходить в устной форме от Николая Лебедя, который действовал в условиях конспирации, поэтому не имел своей канцелярии, книги директив и тому подобное. Но сомнения относительно существования директивы Т. А. Ольшанский посеял.

T. A. Ольшанский ошибается, когда говорит, что «нет оснований утверждать, что целью этой акции (деполонизации Западной Украины, – В. П.) была экстерминация польского населения, а как увидим – также развитие событий не указывает на это» (ст. 166).

Автор этих слов не знает или не хочет знать фактов, а только они могут являться основанием для утверждений. В конечном итоге, тот же автор сразу после приведенного здесь, пишет: «Однако устранение поляков из Кресов (Западная Украина, – В. П.) должно было произойти любой ценой, любыми доступными средствами». Следовательно, и огнем и железом.

Прежде всего, автор должен знать, что на Волыни ОУН-УПА не практиковала делать предупреждения полякам о требовании к ним ОУН покинуть села. Наоборот, как пишут респонденты, имелось множество случаев, когда поляков успокаивали, даже уверяли, что им ничего не будет, отговаривали выезжать. Нет сомнения, что это делали доброжелательные соседи-украинцы, которые не могли даже допустить, что невинных людей нужно мордовать. Но были случаи, когда сосед-украинец отговаривал от выезда, а через день– два сам принимал участие в нападении на поляков-соседей. У меня имеются доказательства в форме писем респондентов, из которых ясно вытекает, что на убегающих на телегах поляков нападала УПА, вырезая и выстреливая их до корня. Они, эти поляки, уже оставляли Волынь, зачем было их мордовать, если в ОУН-УПА речь шла только о принуждении поляков оставить эту территорию? Воззвания-предупреждения-требования к полкам покинуть Западную Украину практиковались иногда в Галиции, о них вспоминает Михаил Подворняк, житель Кременеччины (Михайло Подворняк: «Вітер з Волині», цит. вид., стр. 197, – прим. авт.). У меня есть также копия «приказа» о том, чтобы поляки покинули территорию:

«Приказ. Обращаются к вам как к польской семье до 48 часов оставить село и вообще выметаться с украинских земель на запад за Сян. В случае невыполнения приказа отдаете себя на смертный приговор, и будет сожжено ваше имущество. Постой, 11 мая 1944».

Это весьма гуманный метод: 48 часов. Хоть и было это время, когда не до переселения было людям. Но это – исключение. Происходит он из Галиции, «приказ» написан каким-то «гуманным» УПАшником-галичанином, это видно из содержания, из используемых галицизмов, из правописания. Однако правило было другое – уничтожить польское население, чтобы никогда оно не вернулось на Западную Украину!

Неправильным является утверждение Т. А. Ольшанского, что «антипольскую акцию обычно предваряли ультиматумом польскому населению с требованием немедленно оставить родные места и выехать за Буг» (стр. 169). Автор не ссылается на какие-либо доказательства, он, просто, повторяет то, что прочитал в украинской националистической литературе, или просто с целью «выгородить» ОУН-УПА от упрека в геноциде.

Замысел истребления поляков, как уже об этом было сказано, зародился в 1928 году в трудах УВО (Украинска военная организация, – прим. пер.), а в 1929 г. он был сформулирован в постановлениях I Конгресса украинских националистов. Поэтому вину за истребление, по меньшей мере, 100 тыс. польского населения на Западной Украине несут идеологи украинского национализма, которые сказали, что делать с поляками («Полное устранение всех займанцев с украинских земель» – Постановления I БСУН). Вместо этого Дмитрий Донцов научил, как это делать («Сутью фанатизма является то, что он в отношении к конкретному – опустошающий и разрушающий). Вместо этого ОУН-б только решила, что наступило время «национальной революции», следовательно, определила начало геноцида во времени.

Т. А. Ольшанский пишет:

«Остается еще вопрос, в Кресах ли мы имели тогда дело с украинским геноцидом, потому что этот упрек неоднократно ставился. Автор (то есть Т. А. Ольшанский, В. П.) отбрасывает это утверждение. Если геноцидом является, как это в общих чертах понимается, систематическая и сознательная запланированная акция, целью которой является экстерминация (физическое истребление) всего или части человеческой общности, то должны утвердить, что украинская «деполонизация» не имела характера акции геноцида, потому что ее целью было изгнание, а не уничтожение польского населения» (стр. 187).

Что ж, плохо, когда автор берется решать такой значимый вопрос – была это экстерминация, геноцид или нет, и ссылается на то, что «в общих чертах понимается». Здесь должно решать не общественное мнение, а закон. Потому что существует «Конвенция по вопросу предотвращения и наказания преступлений геноцида», принятая Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1948 г., согласно со статьей II которой:

«В понимании этой Конвенции геноцидом являются преступления, совершенные с целью истребления всей или части национальной, этнической, расовой или религиозной группы, как таковых:
а) убийство членов группы;
б) нанесение существенных телесных повреждений и расстройство психического здоровья членов группы;
в) преднамеренное создание для членов группы условий жизни, рассчитанных на достижения полного или частичного их уничтожения… (Janusz Symonides: «Miedzynarodowa ochrona praw czlowieka», Warszawa, 1977, стр. 209, – прим. авт.).

Согласно со статьей III названной Конвенции следующие преступления подлежат наказанию:
а) геноцид;
б) заговор с целью совершить геноцид;
в) непосредственное и публичное подстрекательство к совершению геноцид;
г) попытка совершить геноцид;
д) содействие в геноциде».

Как видим, международный закон ничего не говорит о систематичности, сознательности и планировании акции, которая имеет целью экстерминацию. Закон также не говорит обо всем или части человечества. Он говорит об убийстве членов этнической, расовой или религиозной группы.

Геноцид – это преступление, которое нельзя совершить неумышленно, именно совершение этого преступления включает осознанность поступка.

В понимании упомянутой выше Конвенции, согласно с пунктом б) статьи III, виновными в геноциде польского населения Западной Украины являются основатели ОУН, которые приняли постановление об «устранении» поляков с Западной Украины, то есть она совершила преступление «заговора с целью совершить геноцид».

УПА была непосредственным исполнителем преступления геноцида. Члены «походных групп», эмиссары ОУН совершили преступление в соответствии с пунктом в) статьи III, потому что они подстрекали индивидуально или во время различных праздников, например, освящения могил и тому подобное, к истреблению поляков.

Вместо этого организованная ОУН украинская вспомогательная полиция виновата, по меньшей мере, в соучастии в преступлении геноцида евреев.

То, что совершила ОУН-УПА во время войны на Волыни и в Галиции, следует квалифицировать как геноцид.

Тезис о «селективном истреблении» в то время и на той территории сформулировал проф. Ярослав Пеленский. Хотя с ним я не соглашаюсь в этом, все же нужно поклониться в его сторону – такое утверждение свидетельствует о далеко идущей научной отваге автора этого тезиса. При этом следует сказать, что не прав Т. А. Ольшанский, который с другой стороны не соглашается с проф. Я. Пеленским потому, что, мол, «признаком геноцида является его тотальность, а не селективность» (стр. 187). Следуя рассуждениям Т. А. Ольшанского, даже экстерминация гитлеровцами евреев не является геноцидом, потому что их «тотально», то есть полностью не истребили. Закон ничего не говорит о «тотальности», поэтому этим аргументом нет смысла пользоваться.

Если рассуждать, как Т. А. Ольшанский, то Гитлер тоже не приказывал совершать геноцид евреев, он не вел речь о том, чтобы их убивать, он лишь хотел прийти к «окончательному решению» еврейского вопроса. Массовое истребление евреев было только путем к этому решению. Также ОУН предусмотрела устранение поляков из Западной Украины путем массовых убийств, путем экстерминации. А этот путь и является геноцидом.

Т. А. Ольшанский дает множество доказательств того, что он «думает по-бандеровски». Вот еще один пример: автор пишет о воинах УПА, что они, «за исключением под принуждением мобилизованных в 1946-47 годах (это, по-видимому, на Лемковщине? Не знает ли автор о массовой мобилизации в УПА на Волыни 1943 года? Если нет, то пусть прочитает книгу Михаила Подворняка, – В. П.) отмечались фанатизмом». И здесь же Т.А. Ольшанский оправдывает этот фанатизм. Это – дело совести автора. Он также пишет: «В любом случае мы должны отдать воинам Украины должное, что они иначе, чем немцы, умели быть жестокими и безжалостными не только па отношению к другим, но и по отношению к себе» (стр. 193). Здесь автор говорит о частых случаях самоубийств членов УПА, чтобы не попасть в плен. Пусть так говорит, это недалеко от правды, потому что члены УПА осознавали то, что им за то, что они творили, пощады быть не может. Но какое Т. А. Ольшанский имеет право говорить, что воины УПА, это «воины Украины»?! Солдаты Украины в то время, свободно или невольно, но полные ненависти к гитлеровцам, воевали на всех фронтах Советской, Армии. Это – «солдаты Украины», а не те, совершал геноцид поляков, те, кто истреблял неугодных ОУН украинцев, в частности, «схидняков».

Т. А. Ольшанский причиняет большой вред украинскому народу, отождествляя его с украинскими националистами, с ОУН-УПА. От человека науки нужно требовать презумпции в таких щекотливых вопросах. Человек науки не может поддаваться пропагандистским лозунгам. Потому что это уже не наука. Нельзя создавать впечатление, что за геноцид (а это был геноцид) виновен украинский народ. Это неправда!

РАЗДЕЛ 5 ДИВИЗИЯ СС «ГАЛИЦИЯ»

Казалось бы, что дивизия СС «Галиция» не относится к теме «Преступления ОУН-УПА». Однако утверждаю, что нельзя искусственно размежевать УПА и «дивизию». УПА, пока ОУН-б вооружено не подчинила себе подпольные подразделения ОУН-м и «бульбовцев», была общеоуновской подпольной вооруженной организацией, возникшей сначала из легально действующих подразделений («Полесская Сечь»), украинской вспомогательной полиции и из зачатков УПА – мельниковских и бандеровских, хотя название УПА, как таковое, появилось позже. В УПА были сторонники ОУН-б и ОУН-м, пока, в конечном итоге, этой организацией полностью не овладела ОУН-б.

Дивизия СС «Галиция» была созданием гитлеровцев в сотрудничестве с ОУН-м, хотя ОУН-м действовала посредством созданного ею Украинского Центрального Комитета, доказательством этого является хотя бы то, что полк. Роман Сушко, член Правления ОУН-м, предложил д-ра Владимира Кубийовича на должность председателя УЦК («Вісті комбатанта», Торонто, №4/1986, стр. 92, – прим. авт.). Этот тезис подтверждает также Иван Кедрин, говоря, что после раскола в ОУН мельниковцы полностью овладели аппаратом УЦК… (Іван Кедрин: «Життя – події – люди», цит. вид., стр. 363, – прим. авт.). Сначала ОУН-б выступала против создания дивизии, заявляя, что такое создание означает… «лишить заполье активного элемента – бросить его на пушечное мясо, словом использовать его на фронте…» («Вісті комбатанта», Торонто, №2/1987, стр. 42, – прим. авт.). Однако позже, когда дивизия СС «Галиция» стала фактом, ОУН-б послала в нее своих людей, поддерживая постоянный контакт с дивизией, кроме прочих поседством д-ра Мирослава Малецкого, нынешнего редактора «Вестей комбатанта». После поражения дивизии под Бродами в июле 1944 г., многие из воинов дивизии присоединились к УПА, в которой имевшие военную выучку, стали старшинами (офицерами). Батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» были созданы бандеровцами, они после бунта Ст. Бандеры, вызванного непризнанием немцами «Акта 30 июня», были расформированы, офицеры (за исключением Романа Шухевича) были арестованы, но во время создания дивизии их освободили, чтобы они влились в дивизию («Вісті комбатанта», Торонто, №4/1986, стр. 92, – прим. авт.). Имели место также совместные действия УПА и некоторых подраздедений дивизии, о чем будет речь дальше.

Именно на основании этих причин было решено, что в этой части буду говорить о дивизии СС «Галиция».

К западу от Торонто, в направлении на Гамильтон, на украинском кладбище есть памятник, возведенный в честь воинов дивизии, на котором имеется надпись: «Борцам за свободу Украины», а над ним на воинском кресте: «П. У. Д.», то есть Первая Украинская Дивизия. В этом разделе попытаюсь дать ответ на вопрос: на самом ли деле воины дивизии СС «Галиция» воевали за свободу Украины? И оправданным ли является название Первая Украинская Дивизия?

ИНИЦИАТИВА СОЗДАНИЯ ДИВИЗИИ

Кроме авторов, подразумеваю украинских националистических авторов, которые, при написании истории занимаются пропагандой и дезинформацией, а к таким причисляю Василия Веригу, имеется, в виде исключения, Роман Колесник, бывший воин дивизии СС «Галиция», автор книги «Последний выстрел» и ряда статей и исследований на тему дивизии. Хотя и он, по моему мнению, не без греха, однако в периодическом издании «Вести комбатанта», Торонто, №4/86 и в следующих номерах, он опубликовал весьма объективное исследование и дал ему название «Украинская дивизия и Военная управа «Галиция». Немецкая политика относительно украинского национального войска в 1943–1945» («Вісті комбатанта», Торонто, №4/1986, стр. и последующие, – прим. авт.). В то время вообще не существовало украинского национального войска, чего, в конечном итоге, не отрицает и сам Роман Колесник в содержании исследования. Автор представляет ряд фактов, которые проливают свет на суть дивизии СС «Галиция», указывая на доныне небольшое количество трудов на эту тему – может и из-за нежелания писать о неприятных делах.

Идею создания дивизии Р. Колесник приписывает губернатору дистрикта Галиция Отто Вехтеру, который считал Галицию «своей» территорией в качестве бывшей провинции Австрии. «Галицию, – пишет Г. Колесник, – Вехтер считал специальной страной, в которой как можно скорее следует восстановить немецкое влияние, которое прекратилось с упадком Австро-Венгерской империи. Он хотел перевоспитывать украинскую молодежь Галиции, взлелеять в ней «галицкое региональное сознание», чтобы в будущем «влить это сознание в общее немецкое» (№ 4/86, стр. 89). Галицию он (Вехтер, – В.П.) считал отдельной территориальной единицей, на которой живет население, которое имеет «свое специфическое сознание». Так как он его называет, – «особенное краевое галицко-украинское сознание», – создалась во время 150-летнего австрийского господства… соответствующее воспитание приведет «галицкое сознании» к его слиянию в т. н. «немецкое сознание». Такое задание в воспитании и влиянии на украинскую молодежь будет иметь дивизия» (№ 1/1987, стр. 82, 83).

Наблюдая за галичанами на Западе (в Польше не приходилось), могу прийти к выводу, что Отто Вехтер не был далек от правды: у галичан какая-то отдельная психика, другой способ мышления. Либо полностью прав Отто Вехтер, либо галичане не выросли еще «з племенного способа мышления и пытаются навязать его остальной Украине, пытаются «присоединить» Украину к Галиции.

«По вопросу создания дивизии Отто Вехтер обратился с предложением к рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Это произошло в марте 1943 г., следовательно, во время, когда Советская Армия перешла к общему наступлению на всем советско-немецком фронте, когда на протяжении зимы 1942/43 советские войска освободили Северный Кавказ, ряд областей РФРСР и начали освобождать Украину. Сам Гиммлер окончательно решил судьбу дивизии: дивизия войдет в состав войск СС» (№ 4/86, стр. 91).

«Войска СС», то есть «Ваффен-СС», составной частью которой была дивизия СС «Галиция», объясняется так:

«Ваффен-СС – гитлеровская преступная военная формация, состоящая из членов СС, во время войны Ваффен-СС была преобразована в автономный род войск (который входил в состав сухопутных войск Вермахта), подчиненного Г. Гиммлеру… С 1940 г. части СС, кроме граждан Рейха, набирались из фольксдойче союзных и некоторых оккупированных стран (всего около 300000), а также из фашистов-добровольцев тех стран, (всего около 200000)… Войска СС были элитным формированием, принадлежали к наиболее фанатичным гитлеровским формированиям, в прифронтовых действиях и антипартизанских операциях на оккупированной территории совершали множество массовых преступлений, не придерживались принципов международного военного права. Ваффен-СС как составная часть Организации СС международным Военным Трибуналом в Нюрнберге была признана преступной организацией» (Encyklopedia II wojny swiatowej, Warszawa, 1975, стр. 616, – прим. авт.).

В своем исследовании Р. Колесник описывает, что в рамках Ваффен-СС были созданы дивизии СС – голландцев, норвежцев, датчан, бельгийцев, эстонцев, латышей, а также из «власовцев». Две дивизии СС «власовцев» первый свой бой вели… против гитлеровцев, в Праге, где они стали на стороне чешских повстанцев против немцев. К сожалению, подобного момента не было в дивизии СС «Галиция».

Набор в дивизию СС «Галиция» был в принципе добровольным, до 2 июня заявило о своем желании вступить в нее свыше 80 тысяч парней и мужчин («Вісті комбатанта», Торонто, №2/1987, стр. 46,– прим. авт.).

В контексте сказанного, в сравнении с польской энциклопедией относительно определения Ваффен-СС, может возникнуть недоумение: неужели в Галиции нашлось столько фашистов? Нет, эти галичане в количестве 80000 человек не были фашистами. Ими, или точнее, украинскими националистами, которые были недалеки от гитлеровского нацизма, были организаторы дивизии с украинской стороны. Вместо этого молодые галичане в то время не знали, куда деться. Лично я знаю одного высококультурного галичанина, Иосифа Григорьевича Гошуляка, который сбежал от всего того, что происходило во время войны, в духовную семинарию. Но многие ли могли так поступить?

Это было время, когда отуманенной патриотической галицкой молодежи «пришлось» идти в лес к бандеровцам, но не все этого хотели. Это было время, когда немцы массово вывозили молодежь на рабские работы в Германию. Это было время, когда немцы принудительно брали галичан во вроде бы Украинское Освободительное Войско, подростков – в противовоздушную оборону.

А здесь появились пропагандисты из УЦК, то есть от ОУН-м, которые дивизию изобразили как украинскую армию. Кто из молодых галичан разбирался тогда в политике так, как теперь они разбираются, будучи на склоне лет? И они пошли заявлять о своем желании стать добровольцами.
Одним из них был автор упомянутого здесь исследования Роман Колесник, свой путь в дивизию он описывает в книге «Последний выстрел» (Роман Колісник: «Останній постріл», Торонто, 1989, стр. 43 – 45, – прим. авт.). В то время автор был учеником украинской гимназии. Еще до войны в украинских гимназиях Галиции и подумать нельзя было, чтобы ученик был патриотически безразличен. Наоборот – все ученики и учителя были если не «ура-патриотами», то настоящими патриотами. Автор описал момент, когда он и его товарищи решили пойти в дивизию добровольцами. Учитель Грицай сказал:

«– … Губернатор Вехтер провозгласил создание украинской галицкой дивизии – новых украинских сечевых стрельцов. Теперь пришло время… – взять в руки оружие! Теперь ваша очередь сказать миру, что мы готовы пойти, бороться и умирать за судьбу своего народа… Вы станете новыми рыцарями железной остроги! Теперь! Дивизия станет зародышем украинской армии… Он завлекал нас еще тем, что мы, абитуриенты, поедем в старшинскую (офицерскую, – В. П.) школу…

– Господин профессор… заявит ли о своем желании господин профессор идти с нами в дивизию?

– Очевидно, ясно, уже иду!.. Кто идет регистрироваться со мной?..

Каждый поднял руку вверх…».

Добровольцы, как пишет Г. Колесник, подписывали заявление: «…Готов, как военный охотник (доброволец, – В. П.) вступить в СС Стрелковую Дивизию Галиция и быть действующим (деятельным, – В. П.) в военной службе».

Поэтому пусть никто сегодня не утверждает, что не знал о том, что вступает в дивизию СС. Разве тот, кто не умел читать по-немецки, и ему этого не объяснили, утаили этот факт.

Об условиях, в которых происходил набор в дивизию, пишет Василий Верига:

«Во имя правды нужно утверждать, что выбор для эвентуальных (возможных при соответствующих условиях, обстоятельствах, в определённом случае, – прим. пер.) добровольцев в дивизию был небольшой, или лучше говоря, выбора не было «идти или не идти», а скорее всего только выбор, куда идти: а) в дивизию «Галиция»; б) на различные работы, как например «Служба Родине», а в частности, в промышленность в Германии, где смерть от воздушных налетов (бомбардировок, – В. П.) была не менее возможна, чем на фронте; в) идти в «зеленую рощу», то есть в Украинскую Повстанческую Армию (УПА), в которую звали бандеровцы; или в наилучшем случае г) скрываться еще некоторое время для того, чтобы с приходом советов опять мобилизоваться в советскую армию и погибать на фронте «за Сталина» (Василь Верига: «Дорогами Другої світової війни», Торонто, 1980, стор. 55, 56, – прим. авт.).

Вспомним, что губернатор Отто Вехтер в марте ездил в Берлин к Г. Гиммлеру по вопросу создания галицкой дивизии. Была ли это его собственная идея? Поскольку д-р Вл. Кубийович пишет:

«Итак, 8 марта 1943 года я написал письмо к генерал-губернатору Франко с просьбой принять меры по вопросу создания добровольного вооруженного формирования на территории Генеральной Губернии, которая вместе с немцами воевала бы против большевиков… Вехтер вел переговоры с немецкими кругами самостоятельно, не спрашивая украинцев… Грозила опасность, что немцы будут организовывать ее (дивизию, – В. П.) без согласия украинской общественности. В такой ситуации я решил вмешаться в эти дела… (Володимир Кубійович: «Мені 85», Париж-Мюнхен, 1985, стор. 109, 110, – прим. авт.).

Немцев можно понять относительно их инициативы создания украинской части, а вот инициатива ОУН-м-УЦК не так уже очевидна. Украинские националистические или приближенные к ним в прошлом, или по другим причинам, авторы оправдывают создание дивизии СС «Галиция» так называемыми «легионерскими» традициями, будто бы и поляки, и украинцы во время I мировой войны создали в рамках Австро-Венгерского империи свои части: поляки – легионы, а украинцы части УСС – Украинских Сечевых Стрелецов. ОУН-м-УЦК, по словам Владимира Кубийовича, считала, что только в составе немецких вооруженных сил могло возникнуть регулярное, хорошо обученное и вооруженное большое украинское соединение, которое в благоприятной для нас ситуации могло стать зародышем украинской национальной армии, без которой не могло бы существовать украинское государство; можно было бы надеяться, что этой благоприятной ситуацией будет хаос, который будет на украинских землях после поражения немцев (Володимир Кубійович: «Мені 85», Париж-Мюнхен, 1985, стр. 110, – прим. авт.).

Такую мысль поддерживает также Василий Верига (Василь Верига: «Дорогами Другої світової війни», Торонто, 1980, стр. 53, – прим. авт.), проф. Ярослав Пеленский («Віднова», №5/1986, стр. 206, – прим. авт.) и косвенно д-р Андрей Белинский, приводя аргументы, со-создатели дивизии Дмитрия Палиива («Нові дні», Торонто, IX, 1992, – прим. авт.). Этот же автор, бывший воин дивизии, в той же статье дает информацию, что Дмитрий Палиив после битвы под Бродами покончил жизнь самоубийством, чем, это уже от меня, доказал поражение политики создателей дивизии.

Оправданными ли были надежды на аналогию с I мировой войной? Вряд ли. Во-первых, пример польских легионов не так уж убедителен, эти легионы не гарантировали восстановления польского государства, они были лишь попыткой возродить государство. Они привели к возрождению польского государства потому, что две воюющие силы – соседи Польши Австро-Венгрия и Германия, с одной стороны, а с другой стороны, Российская империя – проиграли войну, на территории России возникла большевистская империя, которая из-за внутренних проблем и отсутствия поддержки извне была вынуждена смириться с фактом происхождения Польши, Литвы, Латвии и Эстонии. Если бы не революция в России, войну бы выиграла или Россия, и тогда не было бы даже речи о польском государстве, или Австро-Венгрия с Германией, и тогда Польша на своей территории могла бы надеяться на какой-то вид автономии. Помимо этого Австро– Венгрия была весьма либеральной монархией, с кайзером и сеймом в Вене можно было разговаривать, а между тем гитлеровская Германия была тоталитарным государством, ни Гитлер, ни Гиммлер, ни никто другой в Берлине и за его пределами никогда ничего не обещали галичанам или ОУН каких-либо концессий в пользу украинцев.

Напротив, было множество известных заявлений о намерении Гитлера относительно славян, следовательно, и относительно украинцев.

А Отто Вехтер ясно говорил, что его желанием было германизировать Галицию, ее жителей, то есть галичан.

Расчеты на «хаос», о котором говорит Владимир Кубийович, ни сегодня, ни тогда нельзя было принимать серьезно. В той войне столкнулось две мощи: гитлеровская Германия со своими союзниками и Запад с СССР. Эта война, учитывая ее характер, в любом случае не могла закончиться «хаосом», о чем уже весной 1943 года было известно всему миру.

Владимир Кубийович и другие о «легионской» концепции писали спустя многие годы после войны. Это было и есть попыткой оправдать эту ошибочную политику. В действительности же ОУН-м-УЦК были ослеплены начальными успехами Германии, верили, что Сталинград, потом Курск, это только временные неудачи. В этой сфере ОУН-б намного раньше поняла, что поражение Германии неминуемо.

А при условиях поражения Германии, какая же могла идти речь о «хаосе» на украинских землях? Кем он мог быть вызван?

Неужели победная армия, государство со «Смершем» могли допустить хаос? Неужели творцам дивизии были неизвестны методы большевиков в укрощении всевозможных неудовольствий, не говоря уже о хаосе?

ЧЕМ БЫЛА ДИВИЗИЯ СС «ГАЛИЦИЯ»

Дивизия СС «Галиция» была создана немцами для того, чтобы усилить боевые ряды армии. Чтобы не было даже намека на «украинскость» этой дивизии, ее назвали «Галиция», «потому что эти украинцы родом из Галиции» («Вісті комбатанта», Торонто, №1/1987, стр. 81, – прим. авт.).
В литературе на Западе украинские авторы стыдливо обходят вопрос создания в рамках дивизии СС «Галиция» полицейских полков из украинцев, которые вроде бы жили в Генеральной Губернии, но за пределами Галиции, преимущественно с Холмщины. Умалчивают, может быть, потому, что над этими полками весит упрек в участии вместе с УПА и немцами в геноциде? Однако, об этом стоит помнить, то есть о том, что под маркой дивизии СС «Галиция» существовали полицейские полки СС. О них могли и не знать рядовые воины дивизии. Но об этих полках далее.

«Сама дивизия СС «Галиция», после выучки в Германии и под Дембицей была послана во второй половине июля 1944 г. в бой под Бродами, в котором, на протяжении двух-трех дней потеряла около 7000 воинов из 11000, которые участвовали в бою» (Вольф-Дітріх Гайке: «Українська Дивізія Галиция», цит. вид., стр. 96, – прим. авт.). Именно после этого боя многие из дивизии пошли в УПА. Уже под Бродами было сотрудничество между дивизией и УПА, то есть между ОУН-м и ОУН-б.

Права была ОУН-б (в то время она называла себя ОУН Самостийников Государственников), что целью немцев было «бросить (галичан, – В.П.) на пушечное мясо, словом использовать их на фронте».

Тогда как же согласуются слова Владимира Кубийовича о том, что «никакой другой народ не понес за последние 15 лет таких ужасных потерь, как мы, украинцы… Мы не можем сами прикладывать руки к нашему истреблению, мы должны уважать нашу кровь и только в настоящей конечности жертвовать ей ради родины» (Володимир Кубійович: «Мені 85», Париж-Мюнхен, 1985, стр. 114, – прим. авт.), с тем, что он сам делал? Эти ли 7000 воинов дивизии были жертвами ради Украины, ради Родины? Нет, это были жертвы безумной политики ОУН-м, исполнителем которой был тот же Владимир Кубийович. Правда, Владимир Кубийович о пролитой крови говорил в адрес бандеровцев, которые, вроде бы, проливали свою кровь, воюя против немцев. Он даже ставил в укор бандеровцам, что «антинемецкая акция помогает большевикам» (там же). Тогда как же Владимир Кубийович был против пролития украинской крови в борьбе против немцев, но не был против такого пролития (7000 воинов!) в борьбе немцев с Советской Армией? Из описаний участников боя под Бродами выходит, что там в действительности никакого боя и не было, там была просто мясорубка, в которой Советская Армия с воздуха, артиллерийским огнем молола украинское, доставленное ОУН-м для немцев, пушечное мясо. Такой была правда, и никакая ложь ее не переиначит.

После разгрома дивизии под Бродами, ее остатки, кроме тех, кто пошел в УПА, опять пошли в Нойгамер, что под Вроцлавом, тогда Бреслау, там пополнили ее состав и были отправлены на подавление словацкого восстания против немцев, а впоследствии на борьбу против партизан Иосифа Броз Тито в Словении. Перед капитуляцией дивизия еще была использована в бою против Советской Армии под Фельдбахом.
Такой, а не другой была дивизия СС «Галиция», официальные названия которой были:

– с 30.07.1943 «СС добровольческая дивизия «Галиция»,

– с 27.06.1944 «14 СС – добровольческая гренадерская дивизия (Галицкая ч. I)» (Вольф-Дітріх Гайке: «Українська Дивізія Галиция», цит. вид., стр. 17, – прим. авт.).

Гиммлер ясно предостерег, что в дивизии ни в коем случае нельзя даже думать о независимости Украины. Слова «Украина», «украинец», «украинский» запрещено употреблять в дивизии под угрозой наказания. Воины дивизии должны называться не «украинцами», а «галичанами» (Вольф-Дітріх Гайке: «Українська Дивізія Галичина», цит. вид., стр. 17, – прим. авт.).

Такой была дивизия СС «Галиция» и так ее нужно называть. Эфемерное изменение названия этой дивизии на «I дивизию Украинской Национальной Армии», которое произошло 19 апреля 1945 года (Вольф-Дітріх Гайке: «Українська Дивізія Галичина», цит. вид., стр. 187, – прим. авт.) – за одиннадцать дней до смерти Адольфа Гитлера – не имело уже ни формального, ни фактического значения. И произошло это вследствие разрешения немцев на создание Украинского Национального Комитета, признанного немецким министерством иностранных дел 15 марта 1945 г. Этот УНК, председателем которого стал Павел Шандрук, с того времени должен был представлять украинские, а фактически исключительно украинские националистические интересы. Должна была также быть создана Украинская Национальная Армия (УНА), командующим которой должен был стать ген. Павел Шандрук, и должна она была быть отдельным соединением, уже союзным, при немецкой армии. Основой УНА должна была стать дивизия СС «Галиция», но фактически не стала, потому что уже не было времени на то, чтобы вводить в действие эту опереточную операцию. С момента происхождения дивизии СС «Галиция» до ее взятия в плен командовал немецкий генерал Ф. Фрайтаг.

Почему-то (?) украинские авторы на Западе стесняются называть дивизию «СС». У меня не было в руках оригинала книги В. Д. Гайке, но я убежден, что она не называется «Украинская Дивизия Галиция». Это заглавие дано уже Владимиром Кубийовичем – редактором украинского перевода или переводчиком Романом Колесником. Стесняться названия «СС» (а стесняться нужно) нужно было тогда, в 1943 году, когда создавалась дивизия, а не теперь.

Василий Верига, безуспешно отрекаясь от эсесманства дивизии, пишет, что немецкие подразделения СС на воротнике имели знак «СС» серебряного или белого цвета, в то время как в галицкой дивизии на воротнике был лев желтого цвета. Это, вроде бы, является доказательством того, что галицкая дивизия, в сущности, не была СС (Василь Верига: «Дорогами Другої світової війни», Торонто, 1980, стр. 148, – прим. авт.). Действительно примитивный аргумент. Василий Верига вроде бы не знает, что все эсэсманы были клеймены и татуированы под левой мышкой, и такое клеймо есть, без сомнения, у самого В. Вериги. Поэтому немцы так узнавали из СС он или нет, а не по нашивкам на воротнике.

Как видно из сказанного, нет никаких оснований для того, чтобы воинов дивизии СС «Галиция» называть «борцами за свободу Украины». Они за ее свободу никогда не воевали. Не потому, что не хотели, а потому, что их обманули, бросили в по-немецки гитлеровскую мясорубку, а сами – Владимир Кубийович и его протекторы из ОУН-м – впоследствии на протяжении десятилетий оправдывались и в дальнейшем оправдываются перед народом. Забывая о своей совести. Один только Дмитрий Палиив поступил как честный со своей совестью человек: после битвы под Бродами он наложил на себя руки, правдоподобно (нет у меня данных), что по-офицерски пустил себе пулю в лоб.

Перевод Михаила Корниенко

Продолжение следует