Земную жизнь пройдя до половины…

85 лет назад, 25 января 1938 года родился советский поэт, актёр и автор-исполнитель, автор прозаических произведений, лауреат Государственной премии СССР Владимир Высоцкий. 

Не знал Высоцкого, не любил, не слушал.
*
Мне, молодому хиппарю, пёплу, был он неинтересен.
Но чем бы я ни занимался, он всегда тёрся где-то рядом —
вечно занятым «07»; р-рубленым рваным рыком, 
чуть з-замедленным заезженной плёнкой 
и пародируемым старшими пацанами 
из настежь открытых окон пьяных хрущоб; — 
воплями, сдобренными расстроенной гитарой 
и грудным бабьим басом, ярко-громким, 
измождённым невозможностью что-то изменить в её жизни:
лишь бы «этот» не пил, воя под один аккорд про баню и коней…

Он никому не навязывался, врываясь в дом вместе 
с прихваченным откуда-то сыном магнитофоном;
и даже отец, любитель оперы, когда услыхал
кайфо́вые песни из «Бегства мистера Мак-Кинли», 
сказал: «Может ведь, ну ведь может не хрипеть!»
Подумалось: «А зачем тогда хрипел?..» 
Поздней понял: я и сам тогда корчился, 
сипел до боли, до тошноты, подражая не ему, 
кому-то другому, «из-за бугра» — это был мой Ответ. 
И получается, мы пели-отвечали в унисон.

…А сейчас послушайте:
истинно великие судьбы, вплетаясь в наши с вами чувства,
делают людей более терпимыми и расчищают дорогу, ведя к свету.
Они плевали на закон во имя свободы и пели о всеобщем молчании,
удивляя окружающих непредсказуемой дерзостью, 
уча смеяться над собой.
И хочется спросить: как же быть нам, сегодняшним, 
хлебнувшим торжества закона и послушания,
пару-тройку войн, равно как пару сроков,
приведших в новое рабство
новой капиталистической формации,
ежели усмирить обкуренного вурдалака за рулём
можно только одним способом — …?!
Вурдалака-чинушу, харкающего в лицо ветерану Великой Отечественной — ?..
«Белого» дилера — ?..
Пьяного мента-вурдалака — ?..
Педофила — … и т.д.

…И дохрипели до «сегодня». 
Он — бронзовыми фильмами и памятниками,
Я — белой горячкой и забытыми аккордами, 
непрестанно себя коря, до неистовой печали,
всё ли сделал, чтобы отец тогда не умер.
А ведь его сын переживает наверняка о том же.

Мы, добравшиеся до «злобного ныне» Онегины 70-х,
не в силах исступлённо крикнуть своему отцу:
«Мы не признали наглой воли 
Того, под кем дрожали вы!» —
Они-то как раз и не признали и не дрожали! А вот мы… 
Всё получилось наоборот.
Ведь это отцы вытащили нас «оттуда».
Они, любящие оперу и блатноту, 
хрипя надсадно, в лагерях и на воле сдвигали солнца и светила,
переворачивая-перелопачивая комедию бытия, 
отнюдь, к сожалению, не божественную, с ног на голову.
И вместо того чтобы подруливать к счастливому концу, 
мы лишь по-дантовски резюмируем нечто
неначатое, неопределённое и непрожитое:
«Земную жизнь пройдя до половины, 
я очутился в сумрачном лесу…»

Не нравились тогда его песни — у меня были свои кумиры.
Минуло время, и странным образом воцарилось 
вовсе не молчащее ощущение, 
что мысленно разговариваю его словами,
выковыривая потерянные ноты из проржавленных струн,
чего-то недопонимая в происходящем:
«Найдя стократно вытертые ленты,
я хрип твой разбираю по слогам».
*
Вот мы и встретились. 
Ты — всё тот же. И я — замызганный советской пылью мальчонка, ставший уже
намного старше того тебя, из благословенных 1970-х... С днём рождения!