«…Есть хлеб мудрости, есть благодать огня!»

У каждого человека на этой земле есть дорогие сердцу люди, оставившие добрый след в жизни, влившиеся в зарубки памяти, словно яркие, вечные звёзды на земном небосклоне. Сколько бы ни прошло времени, не будут преданы забвению светлые имена твоих родных и близких, в числе которых самая первая – любимая мама, подарившая самое дорогое на свете – жизнь, неутомимая женщина-труженица, хранительница домашнего очага, пекарь-мастерица, преемница славных национальных традиций хлебопечения. С добрым именем матери навсегда запали в душу её хлебосольство, мягкие и пышные, большие и румяные чуреки домашней выпечки по старинным народным рецептам – символы достатка и изобилия дастарханов в каждом доме туркменистанцев.
Мне часто снятся счастливые мгновенья детства, наш уютный двор, утопающий летом в зелёной, изумрудной листве высоких тополей, сосен, карагача, ясеня, маклюры – живой изгороди вокруг огородов четырехэтажного многоквартирного дома центрального микрорайона. Здесь в сторонке от высотного дома стоял тамдыр, где мама каждый день пекла хлеб. Клубы белого дыма этой глиняной, разогретого сухими дровами печи окутывали двор опьяняющим запахом. Из проворных рук неутомимой и энергичной хозяйки получались изумительные, пышные и румяные, пышущие жаром, горячие чуреки, наполнявшие воздух неповторимым вкусным ароматом свежего хлеба с мягкой, хрустящей корочкой. Сарагуль дайза один за другим с варежкой в руке быстро вынимала из чудо-печки круглые, одинаковые по размеру лепёшки, украшенные причудливыми дырчатыми узорами, сделанными с помощью тикяч – специального деревянного инструмента с металлическими прутьями для заготовки готовой формы теста. Складывать их она не успевала. То и дело к ней подходила бегавшая по двору наперегонки неугомонная детвора. Добрая хозяйка тамдыра, преломляя на куски свежие чуреки, с радостью угощала всех мальчишек и девчонок. Подходили к ней и соседи, женщины и мужчины с просьбой: 
– Сарагуль дайза, угостишь горячим хлебом?
– Пожалуйста, берите, кушайте на здоровье – с радостной улыбкой щедрая хозяйка протягивала им мягкий, пышный, алый, похожий на солнце, круглый хлеб с пылу с жару из пшеничной муки, с тёплым запахом.
– Огромное спасибо, – благодарили её соседи. С аппетитом ели они свежие горячие лепёшки с отменным вкусом.

Помнится, после выпечки хлеба, уже когда наш двор погружался в синие сумерки, а лунное небо сверкало золотистыми звёздами, поздним вечером приходила мама домой с одной или двумя чуреками. И так повторялось изо дня в день.
– Ничего, завтра приду с работы и напеку ещё много лепёшек, – говорила своим домочадцам Сарагуль дайза после очередной выпечки домашних чуреков. – Хлеб – святой продукт, печь хлеб для меня самая большая радость. Угощать людей хлебом, хлебосольство – добрая традиция в народе. Эта простая истина свята для каждого человека. Хлеб – бесценный подарок Природы, незаменимая пища для человека в любое время дня. Такова растительная сила вызревших под лучами щедрого солнца пшеничных зёрен, выращенных на плодородных полях. Хлеб – это кропотливый труд многих людей: земледельцев, пахарей, дайхан, мельников, мукомолов, пекарей. Хлеб – наше главное богатство. «Хлеб – всему голова», «Без хлеба нет жизни», «Хлеб – слово святое». «Если у тебя нет пшеничного хлеба, разве у тебя не было пшеничного слова». Эти пословицы, ставшие жемчужинами народной мудрости, передаются из поколения в поколение, вечны как сама жизнь на земле.
Когда мама произносила эти золотые слова, которые я всегда вспоминаю с радостью, её ласковые, радостные глаза излучали яркий блеск, светлый взгляд наполняли теплота и доброта открытой женской души. У матери было особенное, уважительное почтение к хлебу. Может быть, поэтому у неё всегда получалось печь необыкновенно вкусные, сытные, калорийные и питательные, полезные для здоровья чуреки, тающие во рту, придающие людям новый прилив сил и жизненной энергии. Мама всегда была рада расстелить щедрый сачак – скатерть для гостей, угостить их хлебом-солью, предлагала отведать изысканные блюда национальной кухни: плов из рассыпчатого риса, шурпу из свежего говяжьего мяса, куриную домашнюю лапшу. По сложившейся доброй традиции, провожая гостей, она давала им алые, румяные чуреки свежей выпечки. 
– Хлеб – вечный спутник человека в пути, хлеб – оберег, хлеб согреет душу, укоротит дорогу, придаст ещё больше сил, – приговаривала гостям мягким голосом щедрая хозяйка. – Недаром в народе говорят: хлеб в доме – счастье в доме. Горячий чурек это продукт тамдыра – святого очага. Придёте домой, поделитесь лакомыми лепёшками со своими домочадцами. И усталость с дороги снимется рукой. И радостно на душе будет у всех. Ешьте на здоровье, к следующему вашему приходу постараюсь выпечь чуреки отменного вкуса. А сейчас приготовлю закваску из теста для завтрашнего замеса.
Гости были восхищены хлебосольством Сарагуль дайзы, её ослепительной, счастливой улыбкой, согревающей людей душевной теплотой. Разделяя добрые слова душевной хозяйки, они благодарили её за угощение от чистого сердца, согретого пышущего жаром домашнего чурека, в которое она вложила частицу своей светлой души. Печь лепёшки для неё было любимым делом, самым главным земным счастьем.
Смуглолицая, загорелая, широкоплечая, коренастая женщина среднего роста в чистом ситцевом платье, чёрными волосами, аккуратно скрытыми в цветастом шелковом платке, с тёмными глазами, натруженными жилистыми руками легко и быстро пекла хлеб в тамдыре. Эта картина, запечатлённая в детской памяти, часто предстаёт передо мной. Мать-пекарь и глиняная печь – вечные святыни на земле, спутники человеческой жизни. Казалось бы, Сарагуль дайза никогда уставала, какая-то неведомая сила придавала ей прилив неиссякаемой энергии, чтобы быстро справляться с уймой дел. Она всегда всё делала сама: быстрыми и точными движениями рук месила тесто, добавляя в него свежее молоко, колола дрова, разводила огонь в тамдыре, пекла лепёшки каждый вечер. Рабочие дни недели хозяйка трудилась на торговой базе, к тому же подрабатывала, выполняя обязанности сторожа-дворника в другой организации, заступая постоянно на ночные дежурства.
Сарагуль-дайза пекла хлеб для своих домочадцев и гостей, по просьбе соседей и подруг на новоселье, для семейных торжеств. Её красно-румяные, горячие чуреки, пышущие жаром свежеиспечённого хлеба, наполнявшие дома неповторимым запахом домашнего хлеба, украшали праздничные дастарханы, украшали жизнь. 
Когда я поступил в столичный вуз, мама первым делом на дорогу выпекла много чуреков. 
– В большом городе много хлеба, там можно купить лепёшки – сказал я. – Зачем везти в такую даль так много чуреков, да к тому же это лишний груз в дороге.
– Хлеб не будет тебе лишним грузом, сынок, – говорила мама. – Хлеб для человека – спутник в пути. Хлеб-оберег, возьмёшь его в дорогу, и расстояния сократятся, и удача будет сопутствовать тебе. Хлеб согреет тебе душу. Я сама тебя провожу. Угости мягкими лепёшками однокурсников, родственников. Хлеб в этом людском мире вечен, как вечны небо и звёзды, солнце и луна. Пусть хлеб будет вечным спутником людей, украшением дастархана в каждом доме.

Мама знала и рассказывала старинные легенды и притчи о святости и чудодейственной силе хлеба. … Как-то в далёкие времена один чабан, когда на пастбищные пески погрузились вечерние сумерки, по неосторожности уронил крохи чурека, но в темноте он так и не нашёл их. В этом месте пастух воткнул посох, чтобы утром продолжить поиск. На рассвете нового дня он снова пришёл на то самое место и не поверил своим глазам, увидев посох золотого отлива…. В одном царстве, в одном государстве однажды захворал правитель. Изнемогая от недуга, государь, вспомнив слова одного лекаря о том, что его исцелит вечная на земле для людей пища, позвал трёх сыновей и велел им найти её. Старший сын принёс отцу гранаты, придавшие старику бодрость духа, средний потчевал правителя грецкими орехами, а младший возвратился к царю с мукой, из которой проворные хозяйки замесили белое тесто и испекли в круглой глиняной печи горячие чуреки. Отведав вдоволь душистые, румяные, аппетитные лепёшки, правитель ощутил прилив сил и болезнь отступила… Такова целительная сила хлеба – самого главного продукта питания, самой главной святыни. А сколько мудрости заложено в поэтических строках великого туркменского поэта и мыслителя Махтумкули Фраги:

Но есть хлеб мудрости, есть благодать огня! 
Согреюсь и поем, быть может, в некий день я! 
Пока же счастлив будь, что ешь ячменный хлеб…

Свеж и сладок юный рот,
К наслажденью он зовёт;
А затем – пора забот:
Хлеба нужно для ребят...

«Кто свой хлеб отдаёт, тот берёт вдвойне…»

Перед каждым моим отъездом после короткого пребывания дома мама пекла много хлеба. На протяжении целых пяти лет чуреки домашней выпечки были моими спутниками в дороге, угощеньем для студентов и родственников. «Очень вкусный хлеб!.. Давно мы не пробовали такие ароматные и аппетитные лепёшки!..» – хвалили все хозяйку домашнего тамдыра. Действительно, у хлеба мамы был какой-то особый вкус, пропитанный сквозь призму её беспредельно открытой души. Люди, попробовавшие её хлеб, непременно изъявляли желание отведать ещё раз лакомый ломать свежей лепёшки, усладиться вдоволь этим чудом маминых трудолюбивых рук. Даже спустя много дней, сушёные выпеченные Сарагуль дайзой лепёшки не теряли своего неповторимого вкуса. Мелкие ломти сухих чуреков, добавленные в мясной бульон, делали блюдо ещё аппетитнее.
Когда я возвратился в родительский дом, по-прежнему тамдыр и мама были как единое целое, как вечные святыни, согревающие человеческую жизнь. Вокруг глиняной печи топал её внук. «Постой, внучек, – ласково обращалась к светловолосому мальчишке Сарагуль дайза. – Возьми в руки хлебушек, – протягивала ему бабушка маленькую, свежую, тёплую, пышущую жаром лепёшечку, испечённую для внука. – Топай, топай, малыш. Пусть чистым и светлым будет твой земной путь!»
Когда мама переехала в другой город, тамдыр в её родительском доме также стал для неё главным местом притяжения. Она по-прежнему пекла хлеб для домочадцев, родных и близких, соседей и знакомых. Помнится один из жарких дней знойного лета того времени. Мать встала с рассветом. Ей предстояло печь много чуреков для свадебного торжества соседской семьи, хозяйка которой попросила об этом Сарагуль дайзу. Уж очень хотелось угостить всех гостей вкусным домашним хлебом. В предрассветный час июльского дня стояла нестерпимая духота. Хозяйка-пекарь первым делом просеяла через сито пшеничную муку в большую чашу. Затем, добавив свежего молока, она взялась за замес теста. Проворно, согнув пальцы ладоней обеих рук в кулаки мать быстро, монотонными движениями месила тесто. С её лица крупными каплями катился пот. Она по-прежнему продолжала, прилагая всю энергию, месить и месить до полной готовности теста для первой партии выпечки чуреков. Затем вышла во двор, долго колола дрова, заготовленные ещё вечером из сухих стволов и веток карагача и шелковицы.
Жаркий диск солнца только-только поднимался над чистым, синим небом. Даже в раннее утро погода была безветренней. Но нестерпимая духота нисколько не сказывалась на трудовом настрое пекаря. Она по-прежнему продолжала работать с большим усердием: заправив тамдыр дровами, она быстро развела в нём огонь. Пройдя в кухню, начала аккуратно разламывать проворными руками тесто на одинаковые по размеру формы, которые затем на деревянной доске раскатывала на круглые чуреки, заворачивала их в матерчатую ткань. Потом опять вышла во двор, в тамдыре искрились красные угольки, которые хозяйка собрала в середину. Убедившись, что печь раскалилась и готова к выпечке, Сарагуль дайза вынесла первую партию заготовленных лепёшек. Надела камзол, повязала голову простым ситцевым платком и принялась за работу. С помощью тикяч она быстрыми движениями наносила дырчатые узоры на готовые круглые формы теста, затем надев варежку, самодельной круглой подушкой прикрепляла чуреки к стенкам тамдыра, время от времени опрыскивая водой, чтобы хлеб не прилипал. Жар глиняной печи еще больше накалялся невыносимой духотой. Мама была вся пропитана потом. Но это ей нисколько не мешало. Она то и дело проворно влезала в печь и вынимала из неё горячие лепёшки с румяной корочкой и душистой мякотью. 
После выпечки чуреки складывались в чаши, заносились внутрь дома и раскладывались в стройные ряды на дастарханах, чтобы отстоялись до нужной температуры. Комната наполнялась неповторимым естественным запахом вкусного свежего хлеба домашней выпечки. Все чуреки были одинаковой средней круглой формы, не поджаренные огнём, не треснутые, не разломанные. В этот момент лицо хозяйки тамдыра была озарено радостной улыбкой. Сарагуль дайза была довольна первой удачной партией хлеба, испечённого для свадебного торжества.
Солнце, стоявшее в зените, сильно припекало. От раскаленной глиняной печи исходил нестерпимый жар. Но хозяйка тамдыра по-прежнему трудилась не покладая рук, без устали, в поте лица, успевая и наколоть дров, и развести огонь в тамдыре, и месить тесто, и печь лепёшки. Хозяйка тадыра всё месила и месила тесто, пекла и пекла чуреки. За целый день Сарагуль дайза просеяла через сито большое количество пшеничной муки, вымесила десятки килограммов теста, выпекла много-много одинаковых по форме круглых румяных лепёшек, не поджаренных, не треснутых, не разломанных, точь-в-точь как по стандарту. Сердце её было переполнено огромной радостью от того, что свежий домашний хлеб испечён вовремя и с пылу с жару будет подан гостям семейного торжества. Довольна была исполненным заказом и соседка, высказавшая в адрес пекаря слова, идущие от всего сердца: «Огромное спасибо за вкусные чуреки! У вас всегда самые вкусные и аппетитные лепёшки, украшающие дастарханы людей».

Годы мелькали один за другим. Тамдыр и пекарь по-прежнему были неразлучными. Месить тесто, разводить огонь в глиняной печи, печь хлеб было для матери любимым занятием, ставшим для неё главным смыслом в жизни. В первые годы независимости нашей любимой прекрасной Отчизны – независимого, постоянно нейтрального Туркменистана – земли многих хозяйств были отведены под озимые зерновые. Проходя у кромки земель с нежными зелёными ростками белой пшеницы, просторных хлебных полей, граничащих с городом дайханского объединения, Сарагуль дайза, испытывала безмерное счастье, особую одухотворённость. Её сердце было преисполнено чувствами гордости за свою любимую Родину, за дайхан, возродивший древние земледельческие традиции хлебопашества. Изумрудные поля в период вегетации растений, нежные зелёные ростки, набирающие день ото дня рост и силу, переполняли душу хозяйки тамдыра беспредельной радостью за труд земледельцев, освоивших почётную профессию хлебороба – творца продовольственного изобилия. Так радовалась женщина, для которой домашнее хлебопечение было самым любимым делом, делом всей жизни. На её глазах благодатная туркменская земля превращалась в житницу родного края. Особое восхищение вызывала у неё летняя картина – золотая нива с колыхающимися под лёгким ветерком жёлтыми тугими колосьями пшеницы. А как радовали её душу появившиеся на селе мельницы по помолу зерна в муку. Хлеб, испечённый ею из этой муки в тамдыре, был неповторимым по вкусу и аромату. Сарагуль дайза считала себя счастливым человеком. Сама судьба даровала ей печь хлеб из собственной муки.
Вот уже свыше четверти века в нашем домашнем дворе находится тамдыр. Круглая глиняная печь, установленная мамой, напоминает её добрую хозяйку. Многие горожане её по праву называли искусным пекарем-мастерицей. В этом тамдыре, ставшем семейной реликвией, сегодня пекут румяные и душистые чуреки невестки сына и внуков Сарагуль дайзы. Печь хлеб для них, как и для хозяйки тамдыра, – самая главная радость на свете, самое любимое и почётное дело Испечённые пышные и ароматные, мягкие и аппетитные лепёшки – главное угощение для гостей, обереги для детей, спутники людям, отправляющимся в дальний путь. Они, как и хозяйка тамдыра, ценят вечную святость хлеба, дорожат народными традициями хлебопечения – бесценным наследием, сохранившимся до наших дней и обретающим новые грани в нынешнюю счастливую эпоху новой эры Возрождения могущественного государства. Эта добрая традиция обретает особый смысл в нынешнем году, проходящем в Туркменистане под девизом «Счастливая молодёжь с Аркадаг Сердаром».

Художник: Т. Сахедов.