Как появился Кронштадт

300 лет назад, 18 октября 1723 года состоялась закладка крепости на острове Котлин Петром I, который нарек новый город Кронштадтом.

История Кронштадта, сыгравшего огромную роль в защите столицы Российской империи от внешних угроз, немного запутана. Общепринятой датой основания города считается 18 мая 1704 года – день освящения форта Кроншлот, первого фундаментально построенного укрепления острова Котлин. 
Кстати, наряду с «Кроншлотом» (в переводе с голландского – «коронный замок») самим царём нередко употреблялось и другое название – «Кроншлосс» («коронный ключ»). 
Петербург и Кронштадт – практически ровесники. История их строительства началась в 1703 году: Петербурга – после взятия в июле русскими войсками шведской крепости Ниеншанц в устье Невы, а Кронштадта – в октябре того же года, когда будущий российский император на своей яхте подошёл к острову Котлин в «устье» Финского залива  и обосновано решил, что лучшего места для передового рубежа обороны будущей столицы страны найти сложно.
Действительно, хотя расстояние от северного и южного берегов этого залива до Котлина превышает два десятка километров, но из-за преобладающего там мелководья реальным фарватером – маршрутом, пригодным для прохождения крупнотоннажных морских судов – является проток Финского залива лишь южнее Котлина. 
Ширина его судоходной части сравнительно небольшая – так что фортификационные сооружения, построенные с двух сторон этого прохода, позволяли простреливать его полностью, несмотря на весьма небольшую дальнобойность тогдашних пушек, даже крупнокалиберных морских.
Именно с этой целью уже в конце 1703 года по приказу Петра и стал строиться форт Кроншлот, возведение которого закончилось в рекордные сроки – всего за одну зиму, когда мощный шведский флот из-за замерзания Финского залива ушёл зимовать на свои базы. 
А когда шведы с потеплением возвратились, их ожидал неприятный сюрприз – «запертый» русскими укреплениями проход к Петербургу. В связи с чем шведское командование было вынуждено предпринять попытку наступать на город с двух направлений – морского и сухопутного. Обе эти попытки – и в 1704, и в 1705 году закончились полным фиаско. Не в последнюю очередь, именно из-за упорного сопротивления гарнизона острова Котлин, раз за разом сбрасывавшим в море шведские десанты и отбивавшим атаки шведского флота метким и мощным артиллерийским огнём.
Русских пушек на укреплениях острова во время этой кампании было свыше трехсот – почти в полтора раза больше, чем в Петропавловской крепости Петербурга. Это, не считая ещё более двухсот пятидесяти пушек на кораблях Балтийского флота, также отражавших атаки на Котлин.

Но, всё же, если строго подходить к точным географическим названиям – Кронштадта, как такового, в это время ещё не было. Да и имя «Кроншлот» относилось не столько к городу на острове Котлин, сколько лишь к искусственному островку к югу от него, возведённому в сжатые сроки на положенном на дно Балтийского моря фундаменте, по технологии напоминающем строительство опор мостов на реках.
К тому же, вооружение форта Кроншлот не составляло заметной доли котлинского арсенала. Базисно здесь было установлено чуть больше десятка пушек; при необходимости их количество увеличивалось в разы. Однако больше всего береговых батарей находилось именно на котлинских берегах, но они носили больше временный характер. 
Это имело свои преимущества – пушки таких батарей ночью можно было скрытно перебазировать на другое место, мешая канонирам неприятеля пристреляться при новых атаках. Заодно появлялась возможность устроить вражеским кораблям сюрприз в виде неожиданного залпа из места, которое их капитаны считали безопасным. 
Но, так или иначе, о единой системе оборонных сооружений острова Котлин речь ещё не шла, как и о городе с названием Кронштадт. Хотя фактически этот город уже развивался полным ходом. Важной базой Балтийского флота России он стал с 1704 года, но это была база временная, так сказать летняя. Поскольку с наступлением холодом и замерзанием Финского залива нашим кораблям приходилось уходить в гавани Петербурга.
Однако после триумфа Полтавской битвы с фактическим выигрышем сухопутной составляющей войны со Швецией, царь Пётр резонно обратил максимум внимания на пока ещё не выигранную морскую составляющую Северной войны. Именно тогда Котлин и стал превращаться в полноценный город и военно-морскую базу. 
Там начали строить гавани, мастерские, склады («магазины», как их тогда называли), казармы для экипажей кораблей и дома для офицеров, верфи, военно-морской госпиталь и т.д. Символичным и немаловажным в глазах современников была и постройка на острове летних дворцов самого Петра, а также и его ближайшего соратника, князя Меньшикова.
В это время и остров Котлин, и возводимые сооружения продолжали находиться под надёжной защитой и Кроншлота, и строящихся других фортов (всего их построили 30, в том числе 23 – на искусственных островах), и временных береговых батарей. Но всё же общей линии фундаментальных крепостных сооружений на уже фактически главной базе Балтийского флота пока не было.

Этот пробел Пётр I и решил заполнить в начале 20-х годов XVIII века. Именно с упором на их основательность, а не только на практическую эффективность. 
К тому времени, когда было принято решения о постройке единой системы крепостных укреплений на Котлине, Северная война была близка к завершению, её финалом стало подписания Ништадского мира в августе 1721 года. Соответственно, можно было, не торопясь и не опасаясь набега шведской эскадры, начать строить полноценную крепость и другие важные компоненты главной военно-морской базы России на Балтике.
18 октября 1723 года состоялась торжественная закладка единой системы крепостных укреплений острова Котлин. В церемонии принял участие сам император, он же впервые дал новое имя уже фактически существовавшему городу – Кронштадт («Коронный город»). 
Первоначально укрепления были деревянно-земляными, но это не слишком отражалось на их оборонной мощи. Ведь на стенах крепости было расположено почти 400 орудий разных видов, а гарнизон составлял почти 3 тысячи человек. Это, не считая находившихся там же экипажей боевых кораблей Балтийского флота и тысяч не менее грозных корабельных пушек.
Сама планировка укреплений производилась по новейшей на то время фортификационной системе голландского военного инженера и полководца Кегорна: огонь с многочисленных бастионов делал вражеские атаки на крепостные стены крайне опасными для атакующих. 
Первая попытка «облечь в камень» укрепления крепости, предпринятая в 1734 году, вскоре была прекращена – началась война с Турцией, и большинство средств пришлось перенаправить на финансирование этой кампании. Заодно и главный российский фортификатор фельдмаршал Миних возглавил поход на Крым.
Вновь к идее строительства каменной крепости в Кронштадте вернулись лишь спустя полвека, в 1784 году – в правление императрицы Екатерины II. Такое замедление было обусловлено не только дефицитом государственного бюджета, но и вполне рациональными соображениями. Наводнения на острове Котлин случались с регулярностью всего лишь чуть меньшей, чем в Петербурге. А восстанавливать после них деревянную городскую инфраструктуру было гораздо дороже, чем каменную: все строительные материалы на остров приходилось завозить с материка.

Так или иначе, но с возложенной на Кронштадт при основании задачей – надёжной защитой Петербурга – он справлялся отлично, хотя пушкам его фортов в последний раз пришлось стрелять по неприятелю лишь в начале XVIII века. В последующих войнах врага отгоняли на дальних подступах, как например в целом ряде морских битв со шведским флотом в ходе русско-шведской войны 1788-90 годов, когда амбициозный шведский монарх во чтобы то ни стало жаждал овладеть российской столицей.
А, например, в ходе Крымской войны 1853-56 годов британская эскадра просто не рискнула подходить к грозным кронштадтским фортам, тем более что проливы вблизи них ещё и были заминированы новейшими морскими минами с электрическим детонатором конструкции российского академика Якоби.
То же самое можно сказать и о поведении флота Кайзеровской Германии в Первую мировую войну. Когда, несмотря на то, что он численно превосходил наши военно-морские силы на Балтике, на попытку захвата Петрограда так и не решился, резонно побоявшись испытывать судьбу в поединке с кронштадтскими артиллеристами.
Да и в самую тяжелую для нашей страны войну, Великую Отечественную, гитлеровцы тоже ограничились лишь массированными авианалётами, да ещё установкой минных заграждений при входе в Финский залив, не рискуя атаковать Кронштадт и Ленинград силами своего флота.
В итоге, за триста с лишним лет своего существования, главная база моряков-балтийцев ни разу не подверглась захвату противником – редкое и очень почётное достижение в мировой истории, лишний раз доказывающее правильность выбора Петра I, сделанного им в начале XVIII века.

Художник: А. Тронь.