Константин Ваншенкин: «Слышишь, тревожные дуют ветра?»

Поэт Константин Ваншенкин – в ряду прошедших Великую войну сопоколенников, которых Лев Аннинский скрижально назвал «мальчиками Державы». Ваншенкину повезло: уйдя в 1942 году из десятого класса на фронт, он уцелел, хотя служить выпало на острие – в воздушно-десантных войсках. Участвовал в боях на Втором и Третьем Украинских фронтах, демобилизовался лишь в конце 1946 года, в звании гвардии сержанта.

После Великой Отечественной год проучился в геологоразведочном институте, но окончил всё же Литературный институт им. М. Горького в 1953 г. Учился и писал – за себя и за тех, о ком его коллега, тоже фронтовик, Евгений Винокуров скажет: «В полях за Вислой сонной лежат / в земле сырой / Серёжка с Малой Бронной / да Витька с Моховой…»

«Я люблю тебя, жизнь», – проникновенным, навсегда остающимся в сердцах, жизнеутверждающим баритоном спел в 1956 году Марк Бернес песню
Э. Колмановского на стихи Константина Ваншенкина. «Константину Яковлевичу можно поставить все памятники за эту песню», – скажет годы спустя тоже замечательно исполнявший её Иосиф Кобзон. 

Многим памятна песня «Алёша», написанная в 1967 г. этим замечательным творческим тандемом – композитором Эдуардом Колмановским и поэтом Константином Ваншенкиным – и ставшая в ряд с великими песнями, посвящёнными Великой Отечественной войне. 

Белеет ли в поле пороша 
Иль гулкие ливни шумят, 
Стоит над горою Алёша, 
В Болгарии русский солдат. 

И сердцу по-прежнему горько, 
Что после свинцовой пурги 
Из камня его гимнастёрка, 
Из камня его сапоги. 
….
К долинам, покоем объятым, 
Ему не сойти с высоты. 
Цветов он не дарит девчатам, 
Они ему дарят цветы…

Впервые песня была опубликована в 1966 г. в журнале «Старшина-сержант» в выпуске, посвящённом советско-болгарской дружбе. Её включил в свой репертуар Краснознамённый ансамбль песни и пляски Советской Армии им. Александрова, и в 1967 г. краснознамёнцы впервые исполнили её во Пловдиве, у подножия памятника «Алёше» (на десятилетие открытия монумента), в присутствии тысяч зрителей. С успехом исполнил «Алёшу» Московский хор молодёжи и студентов на Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Софии. А для слушателей Советского Союза песню глубоко и трепетно открыл болгарский вокальный дуэт – Маргарита Николова и Георгий Кордов.

Многие исполняли песню «Алёша» замечательно, особенно трогательно это удалось в своё время дуэту Аллы Иошпе и Стахана Рахимова (1977). 

Мы подзабыли, как в 1985 г. её спели отец и сын Киркоровы, Филипп тогда был милым застенчивым юношей, а не павлином «в пёрьях».

В наше время её проникновенно поёт Зара.

И хотя песня «Алёша» являлась официальным гимном города и ею каждое утро радиостанция Пловдива начинала свои передачи, и хотя ярким музыкальным событием в городе был традиционный фестиваль русской песни, тоже названный «Алёша», к сожалению, и на этот восемнадцатиметровый монумент, как, скажем, и на памятник освободителю от фашистов Киева генералу Ватутину в столице Украины, рьяно «европеизированные» националисты в новейшее время не раз замахивались с целью сноса (монумент на могиле Н. Ватутина работы скульптора Вучетича укроманкурты-вандалы недавно всё-таки демонтировали).

Памятна нашим слушателям и «Женька», очень лиричная и трагичная песня 1963 г.
«Стоит средь лесов деревенька. / Жила там когда-то давненько, / Жила там когда-то давненько / Девчонка по имени Женька…» Звучала она в исполнениях Людмилы Зыкиной, хора Пятницкого, детских хоров. Её называли «Камерной былиной» – настолько высоко в простой песне подняли поэт Ваншенкин и композитор Евгений Жарковский образ девушки-партизанки, настолько широко и исчерпывающе развернули картину её недолгой жизни и настолько скромно и даже застенчиво рассказали о ней.

Людмила Зыкина. Женька.

Зыкина пела и ваншенковские строки «Вы служите, мы вас подождём», на музыку Эдуарда Колмановского, а другая популярная певица, Валентина Толкунова, исполняла фактически ставшую народной песню Ваншенкина и Колмановского «За окошком свету мало» («А мне мама целоваться не велит…»).

Как доверительно и неповторимо пел композитор Ян Френкель «Вальс расставания» из фильма «Женщины», аккомпанируя себе на рояле! Очень трогательны (с каждым годом всё более) слова К. Ваншенкина:

Слышишь, тревожные дуют ветра?
Нам расставаться настала пора.
Кружится, кружится пёстрый лесок,
Кружится, кружится старый вальсок.
Старый, забытый, старый забытый вальсок.

Ян Френкель – Вальс расставания.

Удивительная песня, душевное исполнение, великая культура Страны Советов. К слову, Ян Френкель написал и знаменитую песню «Русское поле» на стихи Инны Гофф – супруги Константина Ваншенкина, сокурсницы поэта по Литинституту. 

Константин Ваншенкин и Инна Гофф

Вспомним здесь также, что Эдуард Хиль пел ещё одну ваншенкинскую прощальную, с музыкой Аркадия Островского, – «Как провожают пароходы». 

Все эти песни Константина Ваншенкина постоянно звучали в эфире и были настолько популярны, что в 1965 году их издали отдельным сборником, с нотами.

Известный немецкий славист Вольфганг Казак, сын пастора-евангелиста, в юности ушедший в гитлерюгенд, а потом проведший годы в советском плену и ставший большим любителем и знатоком русской литературы, отмечал в своём знаменитом «Лексиконе русской литературы», что по форме стихи фронтовика Ваншенкина «непритязательны и естественны, да и сама суть его поэтического высказывания направляет к непритязательности и естественности».

Ему вторит и отечественная энциклопедия, не станем искать лучших формулировок: «Простая и незамысловатая по стилю, ясная по мысли и близкая по содержанию лирике “военных” поэтов его поколения (Е.М. Винокурова, С.П. Гудзенко, М.А. Дудина, Ю.В. Друниной и др.), отмечена особым вниманием к теме “фронтового товарищества” в духе Э.М. Ремарка, к судьбе “мальчишек”, уходящих на войну прямо из детства, к лейтмотивной в отечественной “военной” литературе проблеме соотношения частной жизни обычного человека и жизни страны, диктующей непререкаемость долга перед ней, отличается бытописательской достоверностью и сюжетной изобретательностью – при некоторой риторичности, краткости и “будничности” стихотворного изложения».

И ещё: «Лирика Ваншенкина весьма своеобразна: в ней нет безраздельного господства субъективных чувств, нет лирического эгоцентризма, она весьма чутка к жизни других людей и их переживаниям, т.е. к эпическому миру, а также к миру природы. Эпическая жизнь изображается поэтом не в больших событиях, а в повседневных эпизодах, не в монументальных повествовательных произведениях, а в коротких стихотворениях, имеющих характер бытовых зарисовок». 

В подтверждение лиро-эпичности поэта приведём восьмистрочное сочинение «Курсанты»:

Им выпало, двадцатилетним,
Броне чужой наперерез
Шагнуть на рубеже последнем
С винтовками наперевес.

И приняла в себя могила,
Разверзшаяся тяжело,
Всё, что на свете с ними было,
И всё, что быть ещё могло.

В стихотворении «Земли потрескавшейся корка...» (1952), где поэт со своим другом-сослуживцем закуривает на передовой, поражает роковая случайность: «Слепил цигарку я прилежно / И чиркнул спичкой раз и два. / А он сказал мне безмятежно: / – Ты сам прикуривай сперва... / От ветра заслонясь умело, / Я отступил на шаг всего, / Но пуля, что в меня летела, / Попала в друга моего».

В самом деле, муза Ваншенкина проста и реалистична (кто-то из критиков отсылает эту традицию ваншенкинского письма к Ивану Бунину), лирична, нередко пейзажна.

А вот живо написанный лирический фронтовой мемуар 1966 года «К портрету», наполненный любованием женской статью:

Той давней, той немыслимой весной,
В любви мужской почти не виноватая,
У низенькой земляночки штабной
Стоишь ты, фронтовая, франтоватая.

Теперь смотрю я чуть со стороны:
Твой тихий взгляд, и в нём оттенок вызова,
А ноги неестественно стройны,
Как в удлинённом кадре телевизора.

Кудряшки – их попробуй накрути! –
Торчат из-под пилотки в напряжении.
И две твои медали на груди
Почти в горизонтальном положении.

В тот промелькнувший миг – над фронтом тишь.
Лишь где-то слабый писк походной рации.
И перед объективом ты стоишь,
Решительно исполненная грации.

А какая великолепная, дерзкая, озорная звуковая игра – «фронтовая, франтоватая»! Они не чужды были орфических ауканий в строчках, эти «мальчики Державы», «с кровавых не пришедшие полей» и пришедшие. Помните трагическое эхо в знаменитом стихотворении Давида Самойлова: «Сороковые, роковые…»?

***

Родился будущий поэт 17 декабря 1925 г. в Москве в семье заводского инженера Якова Борисовича Вайншенкера. Дочь поэта Галина Константиновна Ваншенкина, известная художница, утверждает, что фамилия семьи происходит от голландского предка Михеля Ван Шенка, приехавшего в Россию в середине XIX века и служившего лесничим на Полтавщине.

Стихи Константин Ваншенкин начал слагать ещё в детстве: в девять лет написал несколько опусов о полярниках, о героях гражданской войны. Первые стихи опубликовал в 1948 г. Автор почти двух десятков поэтических книг, первая из которых, «Песня о часовых», вышла через шесть лет после окончания войны. За поэму «Жизнь человека» (1980) поэт был удостоен Государственной премии СССР в 1985 г. 

С начала 1960-х годов Ваншенкин публиковал в журнале Александра Твардовского «Новый мир» мемуарную прозу – повести «Армейская юность» (1960), «Авдюшин и Егорычев» (1962), «Большие пожары» (1964), «Графин с петухом» (1968), рассказы.

Интересны статьи и заметки Ваншенкина о поэзии, его воспоминания о старших товарищах и наставниках – А. Твардовском, М. Исаковском, Я. Смелякове, П. Антокольском, Л. Мартынове, М. Бернесе и литературных сверстниках – М. Луконине, С. Гудзенко, А. Фатьянове, С. Орлове, В. Быкове, Е. Винокурове и других.

В воспоминаниях «Ведь я знал его» об известном киевском прозаике Викторе Некрасове, авторе романа «В окопах Сталинграда», Ваншенкин напишет в 1988 году: «Виктор Некрасов – автор книги, которую невозможно замолчать или отодвинуть в сторону. Это давно уже очевидно. …Без преувеличения, из этой книги вышла вся последующая пронзительная литература о войне, та самая “проза лейтенантов”, да и рядовых тоже».

Константин Ваншенкин – также автор книги заметок о мастерстве поэта «Непонятливая Лика» (1996). 

Госпремию Российской Федерации в области литературы и искусства за 2001 год поэт получил за сборник стихотворений «Волнистое стекло».

Последними книгами автора стали «Женщина за стеной» (2003) и «Шёпот. Интимная лирика» (2008). За последнюю книгу, а также сборники «Фронтовая лирика» и «Вернувшийся» поэту была присуждена премия правительства Москвы в области литературы и искусства за 2012 год.

Скончался 15 декабря 2012 года в Москве, не дожив двух дней до 87-летия.
Похоронен на Ваганьковском кладбище.

В московском издательстве «Текст» вышла посмертная книга стихов Константина Ваншенкина «Оксфордский блокнот», где собраны стихи поэта, написанные за последние три года его жизни, с 2010-го по 2012 г.

Говоря об одиночестве человека, остающегося от уходящего поколения, Ваншенкин лаконичен, точен и пронзителен: 

Порой проснешься ночью – хоть завой! –
Как будто ты в полях смертельно ранен. 
Подумаешь: а кто ещё живой? 
Неужто только Бондарев да Гранин? 

И горьки слова поэта о нашем времени: 

А вот ещё и премия 
Досталась нам живьём – 
Отчётливость безвременья, 
В котором мы живём. 

Последний «блокнот» Ваншенкина – это короткие произведения, часто из четырёх строк, в которых совсем нет поэтической риторики и действительно нет ни одного лишнего слова.