Земля плоская, или Хотите попиариться, мистер ВРАЛ?

Игорь ФУНТ 16 апреля 2024 82

От редактора

Пришедшая на страницы «Камертона» Талия — вовсе не знак редакционной «борьбы с лишним весом». Талия — муза комедии, четвертая из дочерей Зевса, выступающая вслед за третьей, Мельпоменой, музой трагедии. Коренное свойство человеческой психики: потребность смеха после нахлынувших трагедий и ужасов.

Эту базовую закономерность через 2800 лет видел и Карл Маркс: «История всегда повторяется дважды: первый раз — трагедией, второй — в виде фарса». Что ж, и 21-й век — бурно форсирует и фАрсирует наше восприятие Истории, политики. Хоровод макро-шольцев, байдо-джонсонов танцует вокруг коверного клоуна (в самом прямом, биографическом смысле). Трагифарс.

Да, иногда непонятно откуда — из глубин потаённого разума — вылезет внезапно что-то такое странное: неумыто-небритое, дикое… Вроде бы и незатейливое, но — какое-то милое, что ли, привычное.
Ну, например, попалась тут случайно эта мелодия из начала 2000-х — Миши Гребенщикова (из пресловутой фабрики звёзд нулевых):

То ли бухали в своё время под понравившийся ритм, то ли ещё что непотребное делали… сэкос-мэкос, аха, чис-мис-кис. (зачёркнуто)
Но вот из песни, скажем, чисто лингвистически, в натуре находка:

Припев:

Я ухожу на неделю в запой,
Я прошу тебя: над душой не стой.
Дарил тебе лилии, дарил тебе лилии
И сердце отдал…

Это вот незамысловатое реверсивное «рил» — «лил»: очень акцентированные, запоминающиеся фонемы.
Вот откуда берутся хиты: из немудрёных, всем ясных примитивных слов, фраз, строк.
Или, в частности, эта из 90-х:

Шура́ был в некоем смысле прорывом второй половины «лихих». Он соединил рокешник с шансонным перепевом: что дорогого стоило. Да так соединил, что прямо в глаз: дьявольской кометой Понкса–Брукса ворвался на магнитоальбомы, диски, ТВ-передачи и в чарты. На что, конечно же, повлиял несомненный талант продюсера, аранжировщика и рок-бит новатора — композитора Павла Есина. [Типа Разина у «Ласкового мая», только круче.] Вставлявшего в треки фирменные семплы, цифровые куски из великих: Стравинского, Рахманинова… Участвовавшего в огромных количествах значимых музыкальных и кино — проектах: фильмах «Ёлки», «Духлесс», в рекламе Сбера, РЖД, ВИА Hi-Fi, мн.-мн. других. Что, в общем-то, оттеняет собственно Шуру. Туповатого бесхитростного исполнителя. Причём неординарного… Нетривиального.
С чего и начнём сей наш странный экзистенциальный текст.

Кстати, одну пору существовал интересный по сему поводу момент. Запечатлённый мною лично — воочию. Поскольку будучи (как многие) бывшим спортсменом, был привлечён в деятельность некоторых, тогда называвшихся «(…)формирований», но не суть…

Так вот.

Праздновали мы тогда нашу ельцЫнскую вседозволенность-волюшку — сарынь на кичку! — безбожно. Сиречь до спазма в коленках: «отрыва перепонок», до «сблёва на пиджак» и до танцев под столом на карачках. Весело, блин, справляли.
И вот, когда в мощную аппаратуру кабаков-казино-саун пришли звуки вышеупомянутого певца Шуры́ — все тут же оценили его новаторство. И особенно — танцевальность: тынц-тынц.
Будучи привеченным как простым людом, так и братвой, одно время державшей с ним кассеты в тачках и по карманам. (Принудительно) вставлявшей их в кабацкие музыкальные центры — типа «наш пацан», включи-ка, брателло! — официанту.
И когда вдруг выяснилось, дескать, Шура отнюдь и отнюдь не того «поля ягода» — это был реальный конфуз брито-фиксатых любителей «зубастого». Зубасто-шипящего.
Кассеты полетели в мусор. В отмытых от «демона» машинах зазвучали привычные шуфутинские-новиковы, розенбаумы-кучины.
Шура же, в свою очередь, вскоре и вовсе ушёл в клубное диско. Постепенно исчезая с экранов магнитол и проигрывателей автолюбителей, аудиоманов:

Меж тем имиджево оставаясь в образе неприкаянного, не принятого светом… пид.ра.
Тем не менее — хайпанул. Поймав нехилую долю всероссийской славы. Позволявшей отставной звезде танцполов петь-попевать, да жить-поживать на «отшумевших дождливых» зимах с осенью наперевес.

К тому времени, к концу 90-х, ещё один мой любимый герой тоже практически исчез отовсюду, куда достают радио и теле — волны. Юрий «Свет неземной» Лоза.
Его сверхпрыжок из грязи в князи произошёл в 1980-х. Почему я сие акцентирую?
Да элементарно — в неких недавних сетевых дискуссиях народ утверждает, мол, Лоза блистал в 90-х. Ну, не все ж такие старые, как я и мне подобные олдовые динозавры: с голдовыми котлами в полкило.
Просто уточняю: Лоза — кумир нашей ресторанской юности, начиная с лучшего заводного рок-н-ролла эпохи «Девочка сегодня в баре». Кончая «Плотом», естественно.
Вообще будучи тогда кабацким лабухом, больше всех бабок, капусты я накосил именно за песню «Плот» — она была одной из наиболее рейтинговых в 80-х — наряду с Антоновым, разумеется. Но — Юрий Михалыч — это кумир предыдущего поколения 1960–70-х гг. Захватил и 80-е, само собой. И почивал на лаврах в 90-х. Заработав на музыке $миллионы в отличие от вечно неприкаянного, нигде не прописанного (в 80-е) Лозы. А знаете, за счёт чего?

Всё тривиально.

В обязанности руководителя эстрадно-ресторанного ВИА входила сдача в городской отдел культуры рапортичек исполняемого репертуара. А поскольку авторов множества песен, заказываемых подвыпившими людьми, оркестранты зачастую не ведали, то и писали в отчётах чуть ли не с детства знакомого Антонова (ему скоро 80). Весь Союз писал. Вся Россия…
Ведь что такое популярная песня? Это, например, прозвучала сегодня по телевизору в каком-нибудь кино, — а завтра уже будь любезен эту мелодию сыграть на танцах. Запечатлел с телека на магнитофон и — вжик!! — мигом на репетицию: «Я уплываю, и время несёт меня…».
Так происходило буквально со всеми известными вещами, авторства которых узнать абсолютно негде: перемотки назад мелких ТВ-титров ведь не было. Похожим образом ушли в народ супершлягеры из «Берегите женщин»-81 (хотя композитор там тоже Антонов), зацепинские из «31-го июня»-78, «Позвони мне позвони», «Песенка о счастье» в исполнении Ирины Муравьёвой, мн. др.

Сегодня Лоза вполне себе жив-здоров. Как всегда пишет. [Всего у него несколько сотен песен.] Как всегда поёт, где разрешают (гы-гы…). Единственно что… Так и остался автором единственного хита. Зато — на века!
Мало того. Лоза — почётный академик ВРАЛ: «ВРунической Академии Лженаук». Так называется почётная в узких кругах антипремия. Широкими научными кругами — поощряемая. Вручаемая исключительно за выдающийся вклад в развитие и распространение всевозможных видов Лже и Псевдо — наук. В чём Юрий Эдуардович преуспел неимоверно. Даже можно сказать, преуспел больше, чем в музыке. Что обидно. И в то же время — приятно. Наш человек.
О нём опять говорят. Над ним опять смеются. Он — на вершине Олимпа. Пусть и смехотворного, циркового. И этот резиновый чёртов плот, на котором стрёмно и смешно плачет от умиления ведущий Борис Корчевников, — подлинно: крайняя, низшая точка в судьбе артиста…

Так низвергаются кумиры. Так падают в бездну люди. Так — идёт наша скорая долгая жизнь. Не столько грустная, сколь печальная. Не столь печальная, сколько саркастическая…
Мы же — попросту вернёмся обратно в 80-е. 70-е. 60-е. Включим старенький катушечный «Олимп». И — …