Туркестанский легион: намаз под дулами пулеметов

Рейхскомиссариат «Туркестан»

Разработкой виртуальных миров занимались еще в Третьем рейхе. Одним из них был «рейхскомиссариат “Туркестан”». Который так и не был создан — гитлеровцы не дошли до Средней Азии. Так что он существовал лишь в голове у нескольких фашистских политиков и среднеазиатских эмигрантов, бежавших в Германию от советской власти. Гитлеровские высокопоставленные чиновники были, пожалуй, еще сильнее заражены этой бредовой виртуальной реальностью.

Виртуальные игры нацистов свелись в основном к изобретению названий для будущих(!) «оккупированных» территорий Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Туркменистана. Предлагались варианты «Туркестан», «Пантуркестан», «Большой Туркестан», «Империя Магомета». Велись споры и о статусе — рейхскомиссариат или конгломерат зависимых полугосударств под германским протекторатом¹. Рейхслейтер Розенберг привечал всех эмигрантов из СССР и других стран. Он готов был обещать им все блага при «новом порядке», лишь бы те стали друзьями Рейха. Одним из советников Розенберга по азиатским вопросам стал профессор Берлинского университета, специалист по Советской России д-р Герхард фон Менде. Перед войной, в марте 1941 г., его мобилизовали в Восточное министерство. Одновременно он работал на Абвер как научный консультант. Усилиями фон Менде были созданы «Высшая школа зарубежья» и «Институт России» в ее составе. Идея принадлежала шефу германского МИД Риббентропу. Но впоследствии «Институт России» в берлинском пригороде Ванзее забрало себе СД, его главой стал грузин д-р Михаэль Ахметели.

Солдаты 13-й дивизии войск СС Хандшар читают нацистскую брошюру "Ислам и еврейство"

Ближайшими помощниками фон Менде были узбек, бывший школьный учитель и военнопленный Баймурза Хайит, а также Гарип Султан и узбекский имам Нурреддин Намангани, позднее служивший в 13-й дивизии войск СС «Хандшар». После войны фон Менде и его подручные работали на британскую разведку (СИС), а впоследствии на ЦРУ в рамках так наз. «Антибольшевистского блока народов» (АБН)². Подготовительными работами занимался советник Розенберга по центрально-азиатским вопросам, выпускник Берлинского университета узбек Вали Каюм — белоэмигрант, сын торговца из Ташкента. «Ханом» он стал называть себя лишь после смерти Шокаева в декабре 1941 г. С 1942 г. Вали Каюм Хан возглавил «Туркестанский национальный объединенный комитет» при Восточном министерстве, за которым присматривали также МИД Риббентропа, VI управление СД бригадефюрера В.Шелленберга и др. инстанций Рейха. Каюма приглашали, когда нужно было выступить перед военнопленными на узбекском языке. За это самопровозглашенный «хан» Каюм получал солидное денежное содержание. Он жил на широкую ногу, как и положено «хану», в роскошном номере в отеле «Империал» в Вене. Богатая беззаботная жизнь прерывалась лишь поездками в Берлин по делам «Туркестанского комитета» или на разные пропагандистские мероприятия. В 1945 г. Каюм Хан попал в плен к американцам и провел около полутора лет в лагере, но с началом «холодной войны» его заметило ЦРУ, и он стал одним из активистов «Антибольшевистского блока народов» (АБН).
Формально возглавить «Туркестанский легион» вермахта должен был казахский белоэмигрант Мустафа Шокаев (Шокай, Чокай, Чокай-оглы, Шокай-улы) — степной аристократ из рода Кыпчак-Шашты-Бошай, внук феодального правителя Сырдарьинской области в составе Хивинского ханства. Главное управление имперской безопасности (РСХА) тоже стремилось «запустить руку в пирог». В подчинении VI управления РСХА (внешняя разведка СД) был создан отдел VI G, отвечавший за «научно-методическую исследовательскую работу», а при нем специальный орган — Институт «Рабочее общество “Туркестан”». Одной из задач отдела и «рабочего общества» была разработка пропагандистских приемов для промывки мозгов военнопленным, в том числе из Средней Азии. Управляющий делами вышепоименованного «Рабочего общества “Туркестан”» Конрад Шломс после войны на допросе показал: 

«…Существующий в Берлине Туркестанский национальный комитет во главе с Вали Каюм Ханом не оправдал себя и пользовался доверием только Рейхсминистерства по делам оккупированных восточных областей Розенберга, но после того, как планы “молниеносной войны” рухнули, Главное управление СС считало вовсе излишним существование рейхсминистерства Розенберга»³.

Альфред Розенберг

 
Мустафа Чокае (Чокай). Вали Каюм Хан

Гауптштурмфюрер СД Райнер Ольцша, начальник отдела VI G в РСХА и созданного при нем «Рабочего общества “Туркестан”» дал не менее интересные показания о Шокаеве и Каюме: 

«…По роду службы я занимался агентурным обслуживанием националистических формирований, в частности “Туркестанского комитета”... Со времени организации “Туркестанского комитета” среди националистической эмиграции распространилось понятие о так наз. “Большом Туркестане». Германское правительство полагало в случае оккупации Средней Азии создать так наз. “Большой Туркестан” с включением Казахской, Узбекской, Таджикской, Киргизской советских республик. О создании “Большого Туркестана” мечтало не только германское правительство, которое хотело превратить Туркестан в свою колонию, но и лидеры туркестанской эмиграции, как, например, Мустафа Чокаев. Чокаев после эмиграции проживал в Париже, а с началом войны Германии с Советским Союзом приезжал в Берлин.
Мне известно, что после приезда в Берлин Чокаева, последний посетил Восточное министерство, где вел переговоры лично с Розенбергом. После этого Чокаев выезжал в лагеря военнопленных, …где проводил националистическую пропаганду и призывал к активной борьбе против Красной Армии. Помощником Чокаева был белоэмигрант Вали Каюм Хан, который после смерти Чокаева возглавил “Туркестанский комитет”, который начал свою деятельность в конце 1942 года. “Туркестанский комитет” под руководством Восточного министерства принимал активное участие в создании так наз. “добровольческих легионов”, среди которых распространял пропаганду в интересах Германии. Под наблюдением армейского отдела пропаганды выпускал националистическую газету “Яни-Туркестан” и ежемесячные журналы “Мили-Едабиат” и “Мили-Туркестан”. При “комитете” Каюма имелся актив из числа казахов, узбеков и лиц других национальностей, который по линии Главного управления имперской безопасности использовался в комиссиях по сбору необходимых материалов по Туркестану»⁴.

Мустафа Шокаев умер 27 декабря 1941 г. в больнице «Виктория» в Берлине. Вскоре после поездки по лагерям военнопленных он якобы послал письмо рейхсминистру иностранных дел Риббентропу, заявив об отказе возглавить «Туркестанский легион», о создании которого было объявлено незадолго до его смерти. По официальной версии, Шокаев умер от заражения крови на фоне развивающегося сыпного тифа. Впоследствии появилась версия, что его отравили по заказу его конкурента — Вали Каюма.

Лагеря военнопленных

В гитлеровских лагерях было уничтожено 3,9 миллионов советских военнопленных. Большинство из них погибли в первые же полгода войны из-за холода и голода или инфекционных болезней. Формирование батальонов «Туркестанского легиона» началось в конце 1941 г. в генерал-губернаторстве (как нацисты окрестили оккупированную Польшу). Военнопленных немцы набирали в лагерях в г. Ченстохов, в селе Легионово под Варшавой, в г. Едлин (под Радомом), в городах Седлец, Демблин и др. В начале апреля 1942 г. в Ченстоховском лагере была объявлена запись добровольцев в «Туркестанский легион». Но из 3 000 военнопленных, оставшихся в живых к тому времени, добровольцев нашлось всего 5 человек. Сколько среди выживших 3 тысяч было выходцев из республик Средней Азии — в документе не указано.
Поэтому немецкое командование стало насильственно включать военнопленных в состав национальных легионов. В противном случае их ждала верная смерть от голода и холода в лагерях военнопленных. Так что легионеры не были «добровольцами». Этот ярлык им прилепило гитлеровское командование. Большинство пленных вступали в легион просто чтобы выжить и вырваться из немецкого лагеря. Некоторые пленные записывались в легион специально, чтобы в случае отправки на фронт перейти на сторону Красной Армии⁵. Та же судьба постигла не только уроженцев Средней Азии, но и русских, украинцев, уроженцев Кавказа и Закавказья, а также пленных солдат прибалтийских территориальных стрелковых корпусов РККА. 

В конце 1941 г. под Варшавой в районе Милосны (где находилась и разведшкола абвера) был сформирован 1-й (450-й) туркестанский батальон в составе 6 туркестанских и 1 азербайджанской рот. В течение 1942—1943 гг. гитлеровское командование сформировало 14 туркестанских батальонов. 1-я волна (с ноября 1941 до ноября 1942 гг.): 450-й (1-й), 452-й (2-й), 781-й (3-й), 782-й, 783-й, 784-й. 2-я волна (отправлены на фронт до начала 1943 г.): 785-й, 786-й, 787-й, 788-й, 789-й. 3-я волна (вторая половина 1943 г.): 790-й, 791-й, 792-й. Кроме того, в течение 1943 г. были сформированы еще 4 усиленных «туркестанских рабочих батальонов» и один туркестанский рабочий резервный батальон; все они образовали отдельное соединение под командованием полковника Боллера. Во главе каждого батальона стоял немецкий командир. Легионеры могли быть командирами отделений и взводов. Ротными командирами они становились очень редко, и при каждом из них в качестве «инструктора» находился немецкий фельдфебель, он же был и фактическим командиром. Всего к концу 1943 г. было сформировано 26 туркестанских батальонов⁶. Согласно Женевской конвенции, насильственное зачисление пленных в ряды вооруженных сил противника является военным преступлением. 

Намаз под дулами пулеметов

В 1-м (450-м) батальоне «Туркестанского легиона» командиры рот и взводов ввели «палочную дисциплину» и доносили немцам на своих солдат. Командир роты — русский немец из бывших белогвардейцев, именовавший себя «специалистом по восточным вопросам», беспощадно тиранил солдат. Командиры взводов и штабные чины постоянно доносили на солдат. Пропагандистской работой занимались муллы. Пропаганда была не всегда в пользу Рейха. Так, батальонный мулла из лезгин, выпускник Дербентского педтехникума, был настроен против немцев и собирался бежать из батальона к красным⁷.
3 октября 1942 г. в районе действия Черноморской группы войск Закавказского фронта на сторону Красной Армии перешли трое солдат из 2-го (452-го) батальона Туркестанского легиона — Александр Бергенов, Ибрай Тулебаев и Ситдик Хасанов. В политуправлении фронта они рассказали об отношении немцев и их пособников к легионерам. Отношение немцев и коллаборационистов к легионерам было немногим лучше, чем в лагерях военнопленных. Командир батальона немецкий обер-лейтенант Бауман прострелил ноги одному из солдат. Немецкие ротные командиры (фельдфебели) ежедневно жестоко избивали солдат — кулаками или палкой. Еще один ротный командир, татарин из добровольцев, избивал подчиненных еще хуже, чем немцы. Взводные из казахов вели себя точно так же. 

«…Накануне отъезда на фронт батальон был выстроен во дворе, в квадрат поро́тно, — рассказали перебежчики. — Лицом к батальону стояла группа немецких офицеров (около 20). Впереди от них с левого края стоял мулла в чалме, около которого было 8 ручных пулеметов. На правой стороне было 8 станковых пулеметов, и также мулла в чалме. Старший мулла стоял возле пушки, направленной на батальон (прислуги не было). Рядом с пушкой около муллы стояло знамя. Мулла (предположительно Хожабеков Пуребек) выступил с речью: “Мы, мусульмане, должны уничтожить большевиков, тогда Казахстан станет отдельным государством, колхозов не будет, у всех будет собственная земля, властью будет руководить Германия, а во главе Казахстана будет мулла Хаим [Каюм Хан]. …Мулла Хаим приезжал в июле 1942 года в лагеря Легионово и Едлин”».
 <…>
«Отношение легионеров к муллам, — по словам перебежчиков, — было сдержанным. Их выслушивали, через них старались узнать, что немцы намерены с ними делать, свои настроения легионеры от мулл скрывали». 
<…>
Со слов бывших легионеров 2-го (452-го) батальона: «Когда в Легионово им сказали о том, что они будут “туркестанскими солдатами”, настроение у них помрачнело, так как они поняли, что немцы хотят использовать их в своих интересах, то ли в качестве жандармерии в Средней Азии после ее завоевания, то ли против англичан в Африке, то ли для борьбы против партизан или Красной Армии. 90 % пленных были настроены резко враждебно к немцам… В Ширванской им стало известно, что в Майкоп прибыл 3-й [781-й] туркестанский батальон. Настроен этот батальон к немцам еще в лагерях в Легионово и Едлине был резко враждебно, и в Майкопе будто бы произошли какие-то осложнения, в результате чего немцы собирались расформировать этот батальон и отослать обратно в лагеря военнопленных».

По словам Бергенова, Тулебаева и Хасанова, как в лагере Легионово, так и «29 сентября (в день ухода из батальона) 90 % солдат батальона думали о том, чтобы добраться до своих». — Вначале в их антифашистской группе было семеро, а перейти на сторону Красной Армии они собирались всем батальоном. Но немцы получили информацию от доносчиков и рассредоточили подразделения батальона по немецким частям. Поэтому уходить решили мелкими группами. Вот так 3 октября 1942 г. трое бывших легионеров наконец-то вышли к передовым позициям Красной Армии. Хасанов сказал тогда: 

«Когда мы шли к Красной Армии, у нас была одна мысль — добраться до своих и вновь включиться в ряды бойцов Красной Армии, чтобы отомстить немцам за наших погибших товарищей, за все пережитое в плену. При встрече с бойцами и командирами Красной Армии мы плакали от радости»⁸.

Примерно так же дело обстояло и в 1-м (450-м) Туркестанском батальоне:

«Так называемые “добровольцы”, — докладывал начальник ОО НКВД Сталинградского фронта в ноябре 1942 г., — в действительности пошли в батальон, боясь расстрела и спасаясь от голодной смерти в лагерях военнопленных. В результате настроение у подавляющего большинства солдат антигерманское. Отмечаются случаи активного протеста солдат против палочного режима, установленного в батальоне. Солдаты собираются группами и с сожалением вспоминают о жизни в Красной Армии. Так, например, солдат батальона Манчур, 23 года, татарин, в прошлом студент института, арестовывался за выступления против немцев. Солдат Нуреев, 25 лет, из раскулаченных, бывший учитель выкрикивал: “Да здравствует товарищ Сталин!”
17 октября батальон прибыл через Элисту на фронт и занял оборону в районе Омя-Керюльчи. При следовании батальона на фронт отмечены многочисленные факты дезертирства, а два военнослужащих батальона — Асадулин Насил Асадулович и Щербаков Петр Федорович — перешли на сторону Красной Армии»⁹.

Как можно видеть из рассказов легионеров, никто из них не думал ни о каком «государстве» под протекторатом Германии или в виде рейхскомиссариата. Речи эмигрантских лидеров и даже духовных лиц воспринимались легионерами как нечто абстрактное, проще говоря, как пустая идеологическая болтовня. Чем эти речи и являлись в действительности…

Неудавшийся эксперимент рейхсфюрера СС Гиммлера

Рейхсфюрер СС Гиммлер имел свои планы насчет использования уроженцев Средней Азии в рядах войск СС. «Туркестанские» и прочие «восточные батальоны» оказались совершенно ненадежными и непригодными для службы в прифронтовой полосе. «Туркестанские батальоны» перебросили для тыловой службы в Европу. «Пушечное мясо» в рейхе дорожало с каждым годом войны. А вместе с ним дорожала и рабочая сила для строительства новых рубежей обороны. Командир 1-го (450-го) туркестанского батальона майор Андреас Майер-Мадер, когда-то служивший военным советником Чан Кайши в Китае, был еще одним авантюристом, мечтавшим о лаврах Лоуренса Аравийского. В ноябре 1943 г. он предложил Гиммлеру сформировать на базе 450-го батальона «Восточно-мусульманский полк СС». Главное управление СС назначило Мадера его командиром и присвоило ему эквивалентное звание штурмбанфюрера СС. Вокруг этого полка развернулась прямо-таки мафиозная разборка. Вот что поведал об этом гауптштурмфюрер Р. Ольцша:

«Восточно-мусульманский полк, как мне известно, принимал участие в боях против Красной Армии в районе Минска и под Варшавой. Штурмбанфюрер Мадер подбирал из числа своих близких людей офицеров из туркмен, казахов и азербайджанцев и проводил такую политику, чтобы им внушали вражду к “Туркестанскому комитету”, и особенно к Каюм Хану, в связи с чем влияние Мадера на офицерский состав из числа националистов стало усиливаться, что было нежелательно для Хермана, который по линии Главного управления СС наблюдал за этим полком и находился в тесном контакте с Каюмом. Мадер был отстранен от руководства и по заданию Хермана убит».

Новый командир Биллиг весной 1944 г. начал расстреливать всех, кто были близки к Мадеру. Казах-оберштурмфюрер войск СС Асанкулов, тоже попавший в расстрельный список, организовал массовый побег под Минском. Практически все казахи перешли на сторону советских партизан. Командир полка Биллиг был отстранен, а его место занял сам Херман (позднее погибший под Варшавой). Новым командиром был временно назначен узбек оберштурмфюрер Алимов — бывший военнопленный, завербованный в один из туркестанских батальонов. Фактически полком командовал его немецкий инструктор и заместитель — унтерштурмфюрер СС Брюкер. 
В ноябре 1944 г. полк был пополнен азербайджанцами и переименован в «Восточно-тюркское соединение войск СС». Его командиром был назначен очередной немецкий авантюрист с богатой биографией — ветеран Первой мировой войны штандартенфюрер СС Вильгельм Хинтерзатц Гарун-аль-Рашид. Свой сказочный псевдоним Хинтерзатц выбрал себе, когда принял ислам и служил наемником в армии Турции. Узбек Алимов возглавил «туркестанскую группу». «Соединение» послали в Северную Италию, где уже давно находились многие туркестанские части вермахта. 
Эпопея кончилась тем, что в декабре 1944 г. Алимов вместе со своими офицерами-узбеками организовал бунт. В результате около 400 человек — в основном узбеков, включая Алимова и его офицеров — перешли на сторону итальянских партизан¹⁰. Остатки были включены в состав 13-й горно-пехотной дивизии войск СС «Хандшар». Эксперимент Гиммлера не удался…

Туркестанские стройбаты в Западной Европе

Немецкое командование так и не решилось использовать туркестанские и прочие «восточные» батальоны на Северном Кавказе из-за многочисленных случаев дезертирства или неповиновения. Некоторые из них использовали в Белоруссии, под Варшавой в 1944 г., и на Балканах для борьбы с югославскими партизанами, а потом от греха подальше перевели в Западную Европу. «В сентябре 1943 г., — показал на допросе бывший командующий “добровольческими частями” Западного фронта генерал-майор фон Нидермейер, — сформированные в 1942—1943 гг. “восточные батальоны” (русские-украинские, казачьи-кавказские, туркестанские) были выведены с территории советского Союза в Западную Европу. Во Франции, Голландии и Бельгии для несения береговой обороны и создания укреплений на Атлантическом побережье находилось около 60 “восточных батальонов”…
Практика боев с союзниками показала низкую боеспособность этих частей. “Добровольцев”, вооруженных старыми русскими винтовками, бросали в бой против превосходно оснащенных войск союзников… Низкая боеспособность “ост-батальонов” привела к решению об отводе их в тыл с целью использования на тыловой службе или для расформирования. …Из 162-й “туркестанской” пехотной дивизии, дислоцированной в Италии, еженедельно на сторону партизан и союзников уходило 15-20 легионеров»¹¹.
Немецкое командование начало формировать 162-ю пехотную дивизию 9 мая 1942 г., чтобы объединить все «восточные легионы». Ее командиром был назначен полковник Оскар Риттер фон Нидермейер (с 6 сентября 1942 г. он получил звание генерал-майора). Кроме того, д-р профессор фон Нидермейер был директором «Института военной географии и политики» в Берлине. Еще в годы Первой мировой войны он находился с разведывательной миссией в Афганистане, там принял ислам и пытался организовать джихад пуштунских племен против англичан по примеру Лоуренса Аравийского. 

Туркестанские легионеры в северной Франции

В первоначальный состав дивизии вошли 1-й Туркестанский, Азербайджанский, Грузинский и Армянский легионы. Северокавказский легион, сколоченный из множества народов Кавказа, даже не достиг численности батальона, поэтому его личный состав включили во 2-й Туркестанский легион. Формирование Волжско-татарского легиона было приостановлено по приказу штаба «восточных легионов». За формирование «восточных легионов» и 162-й пехотной дивизии отвечал будущий участник антигитлеровского заговора 20 июля 1944 г., генерал пехоты Фридрих Ольбрихт, начальник отдела вооружений ОКХ и командующий армией резерва (Ersatzheer). Начальником штаба «Армии резерва» стал полковник Клаус Шенк фон Штауфенберг. Антифашист Штауфенберг очень метко заметил, что задачи 162-й дивизии — чисто политические¹².
Как единая воинская часть эта дивизия существовала только на бумаге. Были дивизионный штаб и части дивизионного подчинения. Но объединять туркестанские батальоны в дивизию оказалось бессмысленным. Каждый из них на тактическом уровне подчинялся немецкому командиру тылового района или коменданту в зависимости от места дислокации. Из упомянутых 60 батальонов большинство представляли собой строительные части, занятые на фортификационных работах. Они были равномерно распределены вдоль побережья Атлантики и Средиземного моря, некоторые использовались для строительства укреплений в Северной Италии. Исходя из численности батальона 450-500 чел., на сооружении Атлантического вала было задействовано около 30 000 граждан СССР¹³. Ни о какой боеспособности речи не шло. Видимо, поэтому фон Нидермейер был в 1944 г. отстранен от командования дивизией из-за некомпетентности, а на его место был назначен генерал фон Хайгендорфф.

Советские мусульмане против фашизма: на стороне Сопротивления

Об участии туркестанских легионеров в антифашистском Сопротивлении в Западной Европе приведу лишь несколько примеров — как штрихи к общей картине. Иначе статья получится безразмерной...

После высадки союзных войск в Нормандии солдаты «восточных батальонов» массово переходили на сторону партизан. Многие «восточные батальоны» стали массово переходить на сторону партизан. 27 июля в г. Тюль, административный центр департамента Коррез, прибыл «восточный батальон» из татар (национальность точно не известна). Гитлеровский гарнизон ждал его в качестве подкрепления. Той же ночью группа татарских и грузинских солдат с 3 пулеметами и 3 орудиями попытались перейти на сторону французских партизан. Но план был раскрыт, так что вначале удалось бежать лишь одному взводу. Позже к ним присоединились и другие. Организатором первого побега был Иван Бугинский (тоже бывший военнопленный, присоединившийся к коммунистической партизанскому движению «Вольные стрелки и партизаны» (FTP). Второй побег помог организовать доктор Эгеперс, установивший контакт с «татарами» во время медосмотра в г. Сент-Анжель. Переход «татарской роты» во главе с лейтенантом Белым к партизанам состоялся в ночь 29/30 июля. Близ села Антиж их встретила 1-я рота голлистской «Тайной армии» (AS), состоявшая преимущественно из евреев-беженцев из лагерей. Пароль был «Сталин 44». Встреча была радостной, с русскими объятиями. 
Уже 21 августа 1944 г. «татарская рота» вместе с отрядами «Тайной армии» атаковала отступающие немецкие колонны. Немцы теряли в каждой засаде десятки солдат убитыми и ранеными. Последний удар партизаны и «татары» нанесли в ночь 21/22 августа в лесу Боннэг. Разбитая и деморализованная немецкая колонна — остатки бригады полковника Йессера — отступала в Рейх¹⁴.

​

Привожу эти события как пример, как общее правило. Поскольку все это произошло в одном лишь департаменте Коррез всего за несколько дней. Туркестанские легионеры активно уходили к партизанам и в Италии. Итальянский историк Массимо Эккли составил мартиролог всех граждан Советского Союза, воевавших против фашизма на стороне итальянских партизан. Среди них упоминаются как минимум 24 бывших уроженца Средней Азии (в основном казахов и узбеков), 23 уроженца Азербайджана, Грузии, Дагестана и Северного Кавказа и 3 поволжских татар, которых тоже зачисляли в «Туркестанский легион» в виде пополнения. Место рождения большинства мусульманских бойцов Сопротивления (не менее 50 чел.) остается неизвестным. Не уверовали мусульмане Средней Азии ни в виртуальный «рейхскомиссариат “Туркестан”, ни в «Великий Туркестан» или «Пантуркестан» под протекторатом Рейха. Эмигрантские лидеры вроде Каюм Хана или Шокая не имели ни авторитета, ни власти в глазах военнопленных. 
Вопреки ожиданиям нацистских «мыслителей» бывшие пленные и «остарбайтеры» почти поголовно старались перейти на сторону партизан и внесли огромный вклад в Сопротивление фашизму. Среди них — уроженцы Средней Азии, Кавказа, русские, украинцы, белорусы, прибалты… В Западной Европе школьники приносят цветы к могилам партизан Сопротивления, среди которых много советских граждан из всех республик СССР. 

«Советские люди мужественно сражались бок о бок с нашими партизанами, оказывая сопротивление нацистам, — пишет современный итальянский историк Массимо Эккли. — Необыкновенные и решительные товарищи, которым итальянский народ выражает свою благодарность. Память о наших предках как никогда прежде подсказывает нам, что мы все еще должны бороться, чтобы искоренить без промедления то зло, которое взяло в тиски нашу землю»¹⁵.

Примечания:

¹ Безыменский Л. Особая папка «Барбаросса». М.: АПН «Новости», 1973. С.242.
² Johnson I. A mosque in Munich. Nazis, the CIA, and the Muslim Brotherhood in the West. Boston, New York: Houghton Mifflin Harcourt, 2010. P.14-21.
³ Из протокола допроса бывшего управляющего делами института «Арбайтсгемайншафт Туркестан» (АТ) К.Шломса. 12 октября 1945 г. (ЦА ФСБ). Ямпольский В.П. (публ.). «Мусульманская плаха» для России // Военно-исторический журнал. 1996. №5. С.26-27.
⁴ Из протокола допроса бывшего начальника отделения РСХА, директора института «Арбайтсгемайншафт Туркестан» гауптштурмфюрера СС Ольцша Райнера. 27 ноября 1945 г. (ЦА ФСБ). Ямпольский В.П. (публ.). «Мусульманская плаха» для России // Военно-исторический журнал. 1996. №5. С.28.
⁵ Докладная записка начальника 7-го отдела Политуправления Закавказского фронта старшего батальонного комиссара Г.М.Петрова командующему войсками Закавказского фронта генералу армии И.В.Тюленеву о переходе на сторону Красной Армии солдат и офицеров из грузинского и армянского легионов. [Не ранее 13 октября 1942 г.] ЦАМО РФ. Ф.32. Оп.11306. Д.231. Л.356. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том 3. Книга 2. От обороны к наступлению (1 июля — 31 декабря 1942 года). М.: Русь, 2003. С.365.
⁶ Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941-1943. Freiburg 1976. S.38-39, 172.
⁷ Сообщение начальника ОО НКВД Сталинградского фронта №3228/С начальнику УНКВД по Сталинградской области о создании немцами «добровольческих» формирований на временно оккупированной территории СССР. 18 ноября 1942 г. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том 3. Книга 2. От обороны к наступлению (1 июля — 31 декабря 1942 года). М.: Русь, 2003. С.469-472.
⁸ Взварова Г.Н. (публ.). Туркестанские легионеры. [Справка о «Туркестанском легионе» германской армии. Ноябрь 1942 г. ЦАМО РФ. Ф.47. Оп.989. Д.23. Л.230-245] // Военно-исторический журнал. 1995. №2. С.41-43, 45.
⁹ Сообщение начальника ОО НКВД Сталинградского фронта №3228/С начальнику УНКВД по Сталинградской области о создании немцами «добровольческих» формирований на временно оккупированной территории СССР. 18 ноября 1942 г. Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том 3. Книга 2. От обороны к наступлению (1 июля — 31 декабря 1942 года). М.: Русь, 2003. С.472.
¹⁰ Из протокола допроса бывшего начальника отделения РСХА, директора института «Арбайтсгемайншафт Туркестан» гауптштурмфюрера СС Ольцша Райнера. 27 ноября 1945 г. (ЦА ФСБ). Ямпольский В.П. (публ.). «Мусульманская плаха» для России // Военно-исторический журнал. 1996. №5. С.27-31.
¹¹ Из показаний генерал-майора барона Оскара фон Нидермейера, допрошенного СМЕРШем 28 августа 1945 г. Решин Л. Надежды маленький оркестрик // Родина. №4. С.99-101.
¹² Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941-1943. Freiburg 1976. S.63, 61.
¹³ Решин Л. Надежды маленький оркестрик // Родина. №4. С.99-101.
¹⁴ Maquis de Corrèze (150 combatants et témoins) / 3me édition enrichie. Paris: Éditions sociales, 1975. P.443, 507-508.
¹⁵ Эккли М. Советские партизаны в Италии. М.: Вече, 2018. С.262.