Танки рядом

Я помню, что фильм «Сталкер» в свое время не произвел на меня должного впечатления. Даже скучно было ждать, когда же наступит конец этой томительной истории. Нет, Андрей Тарковский - не мой художник. Я до сих пор не понимаю, зачем что-либо выдумывать, вымучивать полуфантастические формы, когда жизнь чуть ли не каждый день дарит сюжет для осмысления и быстрого принятия единственно верного земного решения. Действуй! Реальность всегда сильнее фантазии. От нее не спрячешься. Один неверный шаг в сторону и ты - уже в другой реальности и опять – перед выбором. Думай, избегай компромиссов с самим собой, иначе – сталкер навеки поселится в тебе, а вокруг не увидишь ничего кроме зоны.

Прожив в ГДР несколько лет, я никогда не видела немца, собирающего грибы в лесу. Зато мы – русские охотно этим занимались, как только наступал подходящий для того сезон. И вот однажды погожим летним днем мы всей семьей отправились на тихую охоту. Жили мы в тридцати пяти километрах от Берлина, место называлось Вюнсдорф – бывшая ставка Гитлера, тут располагались три советских военных городка, вокруг которых был замечательный смешанный лес, весь изрытый поросшими травой воронками от бомб и бомбоубежищами, в которые вели бетонированные люки. Попасть в убежище не представлялось возможным. Металлические двери были наглухо задраены, а за ними, если спуститься по ржавым металлических ступеньками и припасть ухом к двери, некоторым из нас слышалась вода. Говорили, что убежища затоплены. На территории нашего – третьего городка, подпирали небо несколько бетонных «сигар», метров 30 – 40 высотой, как будто это была защита бункера от летящих с неба бомб. Вот такой антураж, вполне привычный для глаз и вполне безобидный, ведь к тому времени с момента окончания Второй мировой войны прошло уже больше двадцати лет…

Мы вышли за ворота городка и углубились в лес. Сначала нам попадались только сыроежки, но по мере того, как мы забирались все глубже в чащу, нам стали показывать свои шляпки белые и боровики, страшно на них похожие, которых тут было больше всего. И так мы шли, особенно не заботясь о выбранном направлении, пока кто-то из нас не наткнулся на заломленную молодую березку. Деревце было сломано примерно в метре от земли и параллельно к ней наклонен его ствол, к которому прибита дощечка, на двух языках возвещающая: «Стой! Стреляют!». Залом был свежий, надпись на дощечке не истертая, и по душе противно царапнуло… Но зато там, за испорченной березкой, грибов: видимо - не видимо! Постояв в раздумьях, мы все же решили немного углубиться в запретную зону. Но что такое «немного», когда собираешь грибы?.. Очень скоро мы снова наткнулись на точно такую же березку, только тревожащая дощечка уже была прибита с внешней от нас стороны, надписью – в лес, и мы поняли, что заблудились. Впрочем, вокруг было тихо: ни души, ни звука. Наши корзины давно уже оттягивали нам руки, и мы засобирались домой, пытаясь ориентироваться по Солнцу.

Выбираясь из леса, мы еще несколько раз натыкались на страшное предупреждение, но звуков выстрелов не слышали. Наконец, появился просвет между деревьев, и мы вышли на залитую солнцем широченную дорогу. Желтая земля была глубоко изрыта гусеницами танков. По обочинам тракта попадались потушенные кострища, солдатские каски, кружки и стреляные гильзы. Между тем, время было обеденное, и чувство голода заставляло нас искать кратчайший путь к дому и мы, изнемогая от усталости и зноя, побрели по дороге, по которой, видимо, недавно прошла танковая колонна. Она вывела нас на поле, и к радости своей, мы увидали водонапорную башню – самое высокое сооружение в нашем городке. Возликовав, мы ускорили шаги в направлении забора из панцирной сетки, которым был обнесен городок, в надежде найти в нем лаз. И тут случилось то, что, в общем-то, давно должно было бы случиться. Я услышала, как мимо моего уха просвистела пуля. Потом заметила, что моя сестра старается пригнуться к земле и почти бежит, а родители, напуганные непредвиденным поворотом событий, внутренне собравшись, молча двигаются вдоль невысокого кустарника. Перед нашим взором был дом, но путь к нему лежал через насквозь простреливаемое поле. Увлекшись собиранием грибов, мы не заметили, как попали в зону учений. Пули свистели со всех сторон, и крайне противно было то, что стрелявших мы не видели, зато мы у них перед глазами были, как на ладони. Слава Богу, до забора мы добрались без происшествий, и лаз нашли, и пуля-дура никого из нас не задела. Но эта немая сцена – возвращения домой под обстрелом, отчетливо отпечаталась в моем сознании, хоть и прошло с тех пор много лет. И была она тогда словно увертюра к событиям куда более грозным, разыгравшимся в то лето.

Однажды, в самом начале осени, на рассвете мы проснулись от воя сирены и страшного грохота – рядом с домом сел вертолет, а казалось, будто прямо на крышу дома. Спросонья я услышала, как отец быстро собирается и уходит из дома, на улице слышны тревожные мужские голоса, а по шоссе грохочут танки в сторону границы. Что они шли в Чехословакию мы узнали позже. Они шли долго. Много танков. Я видела их из окна и картина эта казалась фантастической, ненужной, противоестественной. А когда грохот стих, мы обнаружили, что в городке остались одни женщины и дети. И от осознания этого факта, опять, как тогда в лесу, при виде таблички с надписью: «Стой! Стреляют!», нехорошо стало внутри. Погашенный два десятилетия назад огонь войны вдруг снова полыхнул где-то рядом и опалил… Спустя несколько дней, в школу пришла вся почерневшая от горя учительница географии Зара Борисовна, и мы узнали, что ее муж погиб там.

А в 1993-м из танков стреляли в Москве. Группы советских войск в Германии уже не существовало в природе. Период «советской оккупации» Европы завершился, но… зона-то осталась. И по ней бродят сталкеры, их много, им кажется, они все знают, но почему-то ничего не делают. А между тем танки уже всюду и весь мир как будто незаметно превращается в зону.

________________________

О себе. КОРОЛЁВА Александра Николаевна, заместитель главного редактора еженедельной газеты «Наша Губернiя». Выпускница Московского государственного Университета имени М.В.Ломоносова, факультета журналистики, Александра Николаевна Королёва начала свою трудовую деятельность в газете «Комсомольская правда» (1974 – 1985 г.г.), в отделе литературы и искусств. Мои публикации всегда вызывали широкий общественный резонанс, о чем свидетельствуют письма читателей, частично (самые дорогие) хранящиеся в моем домашнем архиве. Затем работала корреспондентом в журнале «Крестьянка» и старшим редактором испанской редакции журнала «Советская женщина» (переименованном впоследствии в «Мир женщины»). С началом перестройки приняла участие в создании и становлении Издательского Дома «Подмосковье» (1990 - 2003 г.г.), в качестве редактора отдела культуры и науки еженедельной газеты «Подмосковье» (на основе которой и возник Издательский Дом с одноименным названием). Эта газета занимала в ту пору 2-е место по тиражу среди еженедельников (уступая только «Аргументам и фактам»), что свидетельствует о ее высоком рейтинге у читателей. Причина этого заключается в искреннем служении журналистского коллектива Родине, ее Высшим Идеалам, в понимании необходимости быть справедливыми, нести людям Свет, сея Разумное, Доброе, Вечное. Справляться с поставленной сверхзадачей позволяло знание страны, людей ее населяющих, вынесенное из многочисленных командировок.   

За свою творческую деятельность я остаюсь верной одной идеи – нравственного воспитания человека, о чем свидетельствуют мои публикации в различных газетах и журналах, выходившие как в советское, так и в постсоветское время. Эта же идея отражена в моей книге «Наверное, показалось…», изданной в 2005 году, при содействии Союза писателей России.

Я являюсь членом президиума Всероссийского Общества охраны памятников истории и культуры (Московского областного отделения). В рамках работы, проводимой Обществом, я еще и член жюри фотоконкурса «Я живу в Подмосковье», который проводится раз в два года, а также член Центрального Совета ВООПИиК и член жюри ежегодного конкурса региональной прессы, на лучшее освещение темы охраны памятников истории и культуры, проводимого Центральным Советом ВООПИиК.

За свою профессиональную деятельность имею:

Диплом Союза журналистов России,

- свидетельствующий о том, что А.Н.Королёва является лауреатом Всероссийского конкурса на лучшее журналистское произведение 1995 года, в номинации «Очерк» (26 января 1996 год).

Почетную грамоту Союза журналистов России:

- За большой вклад в Российскую журналистику и в связи с 30-летием творческой деятельности (5 ноября 2006 год).

Грамоты от Центрального Совета ВОО ВООПИиК:

- За высокий журналистский уровень публикаций по сохранению, пропаганде и использованию памятников истории и культуры (23 апреля, 2003 года);

- За участие в работе Общества по сохранению и популяризации историко-культурного наследия Отечества и в связи с 40-летием Всероссийского Общества охраны памятников истории и культуры (2006 год).

Кроме того, есть Благодарность от Министерства культуры и массовых коммуникаций РФ за многолетний плодотворный труд в СМИ и Почетная Грамота от того же министерства за большой вклад в развитие культуры и массовых коммуникаций. И это, не считая грамот и благодарственных писем, полученных в советский период работы в периодической печати.