Отец Всех Армянских Сирот

Первая мировая война, обозначившая своей кровавой метой рубежи новых, до той поры невиданных исторических катаклизмов, явилась исключительно суровым, поистине роковым и судьбоносным периодом в жизни армянского народа. Это были годы, когда писались самые мрачные, самые черные страницы истории Армении; это были годы всенародного бедствия, общенационального неизбывного горя, безграничной трагедии, жесточайших человеческих страданий, ужаса и отчаяния. Война совпала с самыми важными, самыми яркими, зрелыми и совершенными страницами жизни и творческой деятельности величайшего национального поэта Армении. К тому времени Ованесу Туманяну удалось сплотить лучшие литературные дарования вокруг Кавказского общества армянских писателей, душою, вдохновителем, инициатором, учредителем и бессменным руководителем которого он был.

Разразившаяся война перечеркнула все надежды Туманяна на экономический и духовный расцвет армянского народа, на претворение в жизнь заветной мечты о культурной свободе его соотечественников в единой семье других цивилизованных народов. Под угрозой оказалось само физическое существование армян, а после Геноцида 1915 года Армения стала, говоря словами Туманяна, «страною скорби и сирот». Периодика того времени была сплошь забита объявлениями, с помощью которых мать надеялась найти своего ребенка, ребенок – мать, жена – мужа, брат – сестру, дочь – отца… Литературно-общественная жизнь временно замерла: было не до нее.

О начавшейся в Западной Армении депортации армянского населения Туманян узнал летом 1915 года, когда жил в летнем домике в Табахмела. Несмотря на недомогание, он решил незамедлительно отправиться в Эчмиадзин. Там он, по свидетельству дочери – Нвард Туманян, «…весь день был занят тем, что старался хоть как-то облегчить положение беженцев и сирот, устроить вопрос их питания и лечения… Завернувшись в плащ, под проливным дождем он шел вперед, за ним следовали тысячи беженцев со своими узелками, детьми, даже трупами родных… Жуткое было зрелище».

По призыву Туманяна армянские юноши, девушки и женщины, подвергая опасности свою жизнь, прибывали в Эчмиадзин, Ереван или Тифлис и ухаживали за больными детьми, страдающими от тифа и других заразных болезней. В статье «Памяти дорогого человека», написанной по поводу безвременной смерти одного из этих самоотверженных людей – Сатеник Оганджанян, Туманян говорит, что в эти ужасные годы «прежде всего необходимо было иметь сердце, сердечное отношение, но тем более оно необходимо в Пристанище Детей, которое отныне зовется Сиротским Приютом».

Естественно, наиболее удручающее впечатление на Туманяна производило безутешное горе и бедственное положение малолетних детей-сирот, и особенно их смерть. «Очень, очень тяжело было разговаривать с ними, расспрашивать их… Если разговаривал и расспрашивал, то очень мало, от случая к случаю… Однако все еще у меня перед глазами их толпа, голодная и оборванная толпа изможденных детей… во всеобщем шуме и сутолоке, со всех сторон обступили нас не имеющие числа скелеты, скелеты, которые все еще дышат».

Часть сирот Туманян переправил в Ереван. Под его непосредственным наблюдением находились также дети всех тифлисских сиротских приютов. Вместе с другими членами Общества армянских писателей – Д.Демирчяном, И.Арутюняном и другими – Туманян часто участвовал в литературных вечерах, организованных силами детей-сирот. Эти встречи приносили детям огромную радость и оставляли в их памяти неизгладимый след.

Современники Ованеса Туманяна наделили своего национального гения тремя высшими титулами: «Поэта Всех Армян», «Тамады Всех Армян» и «Отца Всех Армянских Сирот». И действительно, во всех сферах жизни Туманян – человек, писатель и общественный деятель – являлся выразителем чаяний и стремлений «всех армян».

Руководимое Туманяном Кавказское общество армянских писателей в годы войны и геноцида оказывало посильную материальную помощь армянским беженцам, в особенности, чудом спасшимся от резни сиротам. На одном из вечеров Общества литератор Карен Микаелян прочитал лекцию «В стране сирот» (28 декабря 1916 г.). Объездив все сиротские приюты Ереванского уезда, он собрал образцы художественного творчества наиболее одаренных детей и призвал Общество писателей учредить специальный фонд, который, по его убеждению, непременно должен был находиться при Обществе армянских писателей. В одном из своих писем Туманяну К.Микаелян писал: «Очень интересно и трогательно, как ребенок выражает в песне свое горе и радость, пережитые им страдания, увиденные им ужасы».

До начала лекции собравшиеся по предложению Туманяна стоя почтили память родителей армянских сирот, ставших жертвой геноцида. В лекции К.Микаеляна были подробно представлены те стихотворения сирот, в которых нашли отражение последние кровавые события в Западной Армении, а также прозвучал рассказ самого докладчика, материалом для которого послужили факты, изложенные малолетними и юными сиротами, подробности пережитой ими трагедии. Особенно жуткое впечатление произвели на собравшихся стихи этих рано повзрослевших детей.

Внимательно выслушав воспоминания сирот и их стихи, Туманян обратился к собравшимся со следующими словами: «Общество армянских писателей… решило усыновить способных и талантливых сирот, которые завтра станут теми единственными свидетелями ужаса, содрогания и опустошения… и так же, как сами были пронзены и изрублены мечом врага, пронзят и изрубят они сердце человечества своим пером и словом… Мы должны отнестись к ним как к своим родным детям, а иначе они, уже в своем юном возрасте направляющие стрелы протеста и отчаяния в постылого армянского бога, молящие птиц своей страны, чтобы те своими коготками брали землю и прикрывали тысячи незахороненных трупов, завтра в своем праведном гневе могут восстать против нас».

Необходимо отметить, что идея и инициатива усыновления сирот Обществом армянских писателей принадлежит самому Туманяну. С этим предложением он обратился к правлению Общества еще за десять дней до упомянутой лекции, 18 декабря 1916 г. Предложение это на общем собрании 3 мая 1917 г. встретило ряд возражений, мотивируемых тем, что Общество писателей не является благотворительным обществом, однако Туманяну удалось убедить всех: в качестве веского довода он сослался на чрезвычайность сложившейся ситуации, которая позволяет «не руководствоваться буквой устава». В июне того же года Общество усыновляет Вагаршака Ерицяна (Норенца), Миграна Тутунджяна и Норайра Дабагяна и продолжает собирать информацию о других одаренных сиротах. Питомцы Общества стали как бы питомцами самого Туманяна. По настоянию поэта, в случае какой-либо надобности они обращались лично к нему, бывали у него дома, обедали там и каждый раз находили теплый, радушный прием. По ходатайству поэта все трое питомцев осенью 1917 г. поступают в новоучрежденную Армянскую гимназию в Тифлисе. Туманян сам платил как за их обучение, так и за жилье и одежду. В архиве Кавказского общества армянских писателей сохранилось множество документов, свидетельствующих о постоянной заботе Общества о сиротах. Есть среди них и такой: «Август 1918 г. Для сирот куплены книги и тетради собственноручно г-ном Туманяном – 58 руб. 70 коп. Выданы стипендии сиротам Армянской гимназии Норайру Дабагяну и Миграну Тутунджяну (258 р. 70 коп.), в 1918 г. выдано стипендий – 900 р. 1919 г. На книги и тетради для сирот выдано – 50 р. Сиротам выдано подарков на Новый год – 30 р.».

О пожертвованиях в пользу сиротского фонда Общества армянских писателей много сведений сохранилось и в периодике тех лет. Такое чуткое и заботливое отношение Общества к сиротам следует объяснять, в первую очередь, той степенью важности, которую придавал вопросу его бессменный председатель – Ованес Туманян.

В семейном архиве Туманяна хранятся документы, которые еще раз свидетельствуют, как много времени и внимания уделял поэт заботе о сиротах. По его ходатайству и рекомендации принимались на работу воспитатели приюта, врачи и медсестры больниц… Среди материалов много писем, авторы которых просят Туманяна устроить сирот в тот или иной приют. Так, архимандрит Саак пишет: «Если можно, того мальчика, который передаст письмо, примите в приют. Прошу не отказать в моей просьбе. Вот уже неделя, как они с сестрой сидят в моем доме и плачут от голода…». С подобной просьбой наиболее часто обращались к Ованесу Туманяну врачи больниц, поскольку каждый день у них на глазах, более того - на руках, умирали тысячи беженцев, дети которых оставались сиротами.

Туманян имел весьма точное представление о жизни и проблемах всех армянских сиротских приютов, находящихся в Армении и за ее пределами, поскольку к нему за помощью обращались практически все – как управляющие, так и рядовые служащие приютов. Они сообщали поэту о том, что уже сделано и еще предстоит сделать, о своих нуждах и заботах. И Туманян стремился – пусть даже ценой неимоверных усилий, перенапряжения своих сил, подвергая опасности свое здоровье и даже жизнь, оказывать посильную помощь и поддержку всем прмянским приютам. А их было очень и очень много, и находились они в самых разных городах Армении и Кавказа (в Эчмиадзине, Дилижане, Нор-Баязете, Ахалкалаке, Караклисе, Карсе, Карвансарае, Игдыре, Ахте, Батуме, Санаине, Александрополе, Аштараке, Ереване, Баку, Тифлисе, и т.д.). Только в Тифлисе в 1916 г. было девять сиротских приютов, в которых содержалось 743 ребенка. Отметим, что каких-нибудь два-три года спустя число приютов и содержавшихся в них детей удвоилось и даже утроилось, - и это невзирая на исключительно высокую детскую смертность.

В семейном архиве Туманяна сохранилась фотография, изображающая похороны одного из питомцев Общества армянских писателей – Миграна Тутунджяна. Очевидец похорон Вагаршак Норенц рассказывает: «За гробом шли тысячи сирот со своими воспитателями. В похоронной процессии особенно возвышался своим ростом один человек, как могучий дуб среди молодого леса… Этот человек был наш отец, великий Туманян… Он разделил с нами нашу скорбь, сказал сочувственные слова… Величайший поэт армянского народа, стоящий вместе с тысячами сирот у гроба сирого юноши».

Воспоминания очевидцев дополняют историю, а еще точнее – хронику деятельности «Отца Всех Армянских Сирот» в Тифлисе. Так, уроженец Вана Гурген Киракосян, отец известной зарубежной армянской писательницы Алисии Киракосян, рассказывает, что в тифлисский приют, питомцем которого он был, часто приходил Туманян; он раздавал одежду и еду, принимал самое искреннее участие в судьбе каждого ребенка. Во время одного из своих посещений поэт, призывая детей учиться как можно лучше, пообещал познакомить наиболее отличившихся с полководцем Андраником. Можно представить, как это обещание воодушевило и раззадорило сирот. Все жили ожиданием. «Наконец Туманян приехал, отобрал десять самых успевающих сирот, среди которых был и я, и повел к себе домой, где мы встретились с великим полководцем - Андраником; с нами побеседовали, затем усадили нас за стол, угостили и проводили обратно. Этот памятный день произвел на нас неизгладимое впечатление, а немеркнущие образы Андраника и Туманяна сопровождали меня всю мою жизнь».

В 1917-1918 годы положение детей в сиротских приютах было особенно ужасным. Голод и эпидемии ежедневно уносили тысячи детских жизней. В телеграмме, отправленной из Тифлиса в ноябре 1918 г. в адрес попечительства, говорилось: «У приютов нет денег… Положение критическое». А еще раньше, весной того же года, столь же тревожную телеграмму отправляет Армянское благотворительное общество: «Положение приютов в Тифлисе ужасающе. Национальный совет отказывается содействовать. Просим незамедлительно помочь». Несмотря на то, что телеграммы эти были отправлены не на имя Туманяна, он и в этом случае не замедлил откликнуться, прийти на помощь. И не случайно, что когда по инициативе генерального комиссара Армении при Армянском национальном совете в Грузии полковника Гаскеля был организован Комитет помощи армянским беженцам и сиротам, то председателем его был избран Ованес Туманян. И теперь уже он по должности был обязан делать то, что давно уже делал по своему собственному желанию и почину. В качестве председателя этого Комитета Туманян проводил совещания у себя дома. Было решено в самые короткие сроки осуществить вспомоществование. С этой целью необходимо было опубликовать воззвание и распространить благотворительные квитанции среди различных общественных организаций. И опять-таки с призывом к общественности обратился Туманян – и как председатель Общества попечительства сирот, и как непререкаемый авторитет, слово которого имело огромную действенную силу. Обращаясь к своему народу, поэт говорил: «Комитет считает, что это дело имеет насколько материальное, настолько и моральное значение, следовательно касается не только богатых, но и, в первую очередь, нашей интеллигенции и слоев трудящихся. Кто чем может должен придти на помощь сиротам и беженцам и иметь в своем кармане квитанцию нашего комитета». Квитанцию эту Туманян называет «нравственным пропуском», который, по его убеждению, обязан иметь каждый армянин – от мала до велика, каждый, кто имеет в груди человеческое сердце и национальное чувство.

Общественно-политическая деятельность Ованеса Туманяна в годы первой мировой войны и Геноцида – всего лишь фрагмент его неустанной борьбы во имя спасения родины, армянского народа, во имя его национального, духовного и культурного возрождения.